— Танцовщицей, — ответила Чарли. — Я стала танцовщицей. Часы показывали без четверти час. Бар закрывался. — Что будем делать? — спросила Чарли. — Я… женат, — пробормотал Як. — Сожалею, если я… — Никаких проблем, — ответила Чарли, пытаясь скрыть разочарование. Она почувствовала себя обманутой. Почему он не носит кольцо? Если не хочешь, чтобы с тобой флиртовали женщины, рядом с которыми ты совершенно добровольно сел, то надо, по крайней мере, носить кольцо. — Подожди, — заговорил Як, когда она поднялась. — Я хотел сказать — мы могли бы… — Мне надо домой, — ответила Чарли. — Завтра на работу. — Танцевать? — Что? — Я спросил — тебе завтра танцевать? — Да. — Я мог бы тебя немного проводить. — Сама дойду. — Я могу пройти с тобой часть дороги, если не возражаешь. Она пожала плечами. До ее квартиры отсюда метров пятьсот — он может пройти с ней этот участок, если для него это так важно. Середина апреля. От запаха гравия и сухого асфальта Чарли почувствовала себя свободной и счастливой, но все же ей сделалось немного грустно. Хорошо бы весна не кончалась, и ей не пришлось бы выслушивать разговоры о планах коллег на отпуск, испытывать чувство пустоты, которое всегда подкатывало, когда у нее появлялось свободное время. — Вот здесь я и живу, — сказала она, когда они подошли к ее подъезду. — Спасибо за приятный вечер. — Тебе спасибо, — проговорил Як. — С тобой интересно поговорить. Ты… не такая, как все. «Надеюсь, что ты более традиционен», — подумала Чарли, видя, что он весь в сомнениях. — Я мог бы подняться с тобой наверх, — продолжал он. — Я… строго говоря, я не из тех, кто так поступает, но… «Знаю-знаю, — подумала Чарли, когда они поднимались по лестнице. — Каждый считает, что он не из таких, а между тем вас чертовски много». Не попав в замочную скважину, она оставила ключом на двери выбоину. Скоро и эта дверь будет выглядеть так же, как в ее предыдущей квартире — словно кто-то пытался взломать замок. — Как красиво! — воскликнул Як, когда они вошли. Он поднял глаза к потолку, словно пытаясь измерить его высоту. Квартиру в районе Эстермальм Чарли купила на отцовское наследство. Поначалу она не хотела брать деньги Рикарда Мильда, но потом настойчивый адвокат уговорил ее проглотить гордость — в противном случае все ушло бы другим его детям и вдове. В тот момент Чарли подумала о гигантском доме своей единокровной сестры на Юрсхольме и решила, что примет то, что ей положено по закону. Вложить деньги в новую квартиру ей посоветовал Андерс. Поначалу она сопротивлялась. Она вполне довольна своей берлогой. Но Андерс ответил, что он не это имел в виду, просто следовало бы подумать о будущем, и даже если ей все равно, то квартирка побольше может пригодиться, если ей когда-нибудь придет в голову обзавестись семьей. — Мне такое в голову не придет, — буркнула в ответ Чарли. Но потом все же стала ходить с Андерсом на показы квартир, когда он подыскивал себе жилье после развода. И при виде этой мансарды с Чарли что-то случилось. То ли ее очаровали камин и потолочные балки, то ли большой балкон, на котором у нее всякий раз начинало щекотать в животе, стоило посмотреть вниз. Стоя там, она услышала, как одна из потенциальных покупательниц шепнула на ухо своему спутнику — дескать, предыдущий владелец повесился в этой квартире. После показа Андерс заявил, что это всего лишь прием, чтобы отпугнуть других покупателей. Чего только люди не придумают, лишь бы сбить цену. А вот для Чарли же все это имело противоположный эффект. В знаки свыше она не верила, однако разговоры о повесившемся хозяине заставили ее еще больше полюбить эту квартиру. Она вспомнила, как Бетти рассказывала о Люккебу — как ей удалось купить хутор по дешевке после самоубийства предыдущего хозяина. «Что одному горе, то другому выгода…» Неделю спустя Чарли выиграла аукцион, и квартира на улице Грев-Турегатан теперь принадлежала ей. — Какая картина! — воскликнул Як, указывая на полотно, висевшее в коридоре. — Кто это нарисовал? — Сюзанна, — ответила Чарли. — Сюзанна Сандер. Моя подруга. Она пока… не прославилась. — Думаю, у нее все впереди, — сказала Як и подошел ближе. — Восхитительно прописаны детали. Чарли кивнула и подумала о том, как она обрадовалась, когда Сюзанна подарила ей эту картину. В картине ей нравилось все — бурлящая черная вода, цветущая роща вишневых деревьев, а особенно старый красный деревянный дом, женщина в платье и деревянных башмаках на крыльце, девочка у нее на руках. Это мама с дочкой. Она и Бетти. — Твоя подруга действительно очень талантлива, — продолжал Як. — Мне нравятся контрасты. Тьма и свет, глубина и поверхность. Словно два времени года. Он указал в правый угол картины, выписанный в более приглушенных тонах. — Эти одеты по-осеннему, — добавил он, имея в виду спины двух фигур — мужчины и мальчика. Маттиас и Юхан. Чарли подумала про себя, что Як пропустил самую трагическую часть картины — двух детей слева от дома, новорожденную девочку и мальчика чуть постарше рядом с ней, оба с закрытыми глазами. Поначалу она и сама их не заметила, потому что их одежда сливалась с цветами и травой вокруг. Нужно было смотреть очень внимательно, чтобы разглядеть их лица и очертания. — Хочешь пива? — спросила Чарли, поворачиваясь к Яку. Тот кивнул. — А я и не подозревал, что танцевальная профессия так… так хорошо оплачивается, — произнес он, когда они вошли в просторную, недавно отремонтированную кухню. Чарли не ответила. Она остановилась, обернулась, одним рывком сорвала с себя джемпер и поцеловала Яка. — Как ты хочешь? — прошептал он, когда она потянула его за собой в гостиную. Споткнувшись, они упали на толстый ковер. — Тебе так нравится? — спросил он, когда они стянули с себя одежду, и он начал целовать ее бедра. Ей было щекотно, однако Чарли все же прошептала в ответ «да» в надежде, что он скорее перейдет к делу. Запустив пальцы ему в волосы, она спустилась ниже, чтобы ускорить процесс. — Ты так торопишься, — пробормотал он. — Ты такая страстная. 2 Когда все закончилось, Чарли выскользнула из объятий Яка. Как всего полчаса назад она желала быть рядом с ним, так сейчас хотела, чтобы он поскорее исчез. «Однако Як, похоже, не из тех, кто умеет угадывать чужие желания», — подумала она, когда он снова обнял ее. — Ты недавно здесь живешь, да? — спросил он. — Да, а что? — Мне просто показалось, что у тебя нет занавесок. И вещей довольно мало. — Я не люблю занавесок и барахла, — ответила она и вспомнила любимое высказывание Бетти. «Я не путешествую с тяжелой поклажей. Лечу вперед налегке». Но в конце концов поклажа Бетти оказалась такой тяжелой, что утянула ее на дно. — Может быть, уже пойдешь домой? — спросила Чарли, сняв его руку со своей груди. — Ты шутишь? — переспросил Як и сел. — Нет. Мне завтра на работу, а ты вроде… женат? — Моя жена в отъезде. Я никуда не тороплюсь. Но — о’кей. Конечно, я уйду, если ты так хочешь. — Да я тебя не выгоняю, — ответила Чарли. — Можешь заночевать на диване. — Ты это серьезно? Чарли подумала, что в этом-то и состоит проблема, когда приводишь мужиков к себе домой — момент, когда они уходят, вне твоего контроля. — Я предпочитаю спать одна, — проговорила она. — Ничего личного. — Ощущается как очень личное. Як поднялся и принялся резкими агрессивными движениями собирать одежду. — Хочешь узнать, что я думаю? — спросил он, стоя уже одетый.