– Сами-то вы куда хотите? – Ну, я так рассудил, Церковный переулок должен быть возле церкви. Вот и брожу вокруг нее, надеюсь, может, попадется табличка с нужным домом. Помогите, а? Если до десяти часов не успею подарок вручить, денег мне не заплатят, такой был уговор. В десять малец уже спать должен ложиться, режим у них, растудыть его в качель. Таня улыбнулась: – Не повезло вам, дедушка. Мы сами не местные. – Ну-у! – огорчился актер. – И что же делать? К счастью, в это время из-за снега появились еще двое прохожих. Это была хорошо подвыпившая парочка местных мужичков. Они брели, нога за ногу, обнявшись и горланя песни. К сожалению, из каждой они знали одну-две строчки или припев, но это не мешало им с усердием исполнять свой репертуар. – Шумел камыш! Деревья гнулись! А ночка те-е-емная была! – Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом! – Все могут короли, все могут короли, и судьбы всей земли вершат они порой! – И уносят меня, и уносят меня!.. Кто и куда уносит пьяницу, так и осталось за кадром, потому что в этот момент оба они одновременно увидели Деда Мороза с посохом и мешком, и замерли, выпучив глаза так, что того и гляди выпадут из глазниц. – Петр, что это? – произнес один из них жалобным голосом. – Д-дед М-м-мороз! – Ты тоже его видишь? – Вижу, Коля! – Похоже, пора нам с тобой с этим делом завязывать. – Ерунда! Справимся! Пьяницы так долго пялились на наряженного в костюм Деда Мороза артиста, что тот не выдержал и спросил: – Уважаемые, не подскажете, как добраться до Церковного переулка к мальчику Феде? – Ох, ты же! – ахнул Коля, даже присев от неожиданности. – Ты глянь! – Он живой! – И разговаривает! Таня расхохоталась: – Вот видите! – обратилась она к артисту. – А вы переживали, что в Деда Мороза никто не верит. Все-таки нашлись люди. Придя в крайнее раздражение, Дед Мороз стукнул своим посохом: – Мужики, я подарок вручить должен! Мне за это заплачено! Разобравшись, что к чему, мужики долго хохотали над своей ошибкой. – Я уж думал, что все, глюки начались. А ты артист! – Только ты, артист, не в тот край забрел. Церковный переулок он совсем в другом конце поселка. – Как же? – удивился дед Мороз. – А церковь-то тут! – Так это новый храм построили, его только в прошлом году батюшка освятил. Возле него и домов-то еще толком не построили. А Церковный переулок, он рядом со старым храмом находился, только сейчас самого храма уже нет. Его еще во время войны разрушили, а после у советской власти были дела поважнее. Они народное хозяйство восстанавливали, так им полезнее казалось. А название у переулка осталось прежнее. Вам вон туда надо идти. В сопровождении двух подгулявших мужичков Деда Мороза доставили к его клиенту. Провожать его пошли всей компанией. Даже Барона из машины забрали, чему пес был очень рад. Носился по сугробам, то ныряя в них, то выныривая наружу. Оставалось только позавидовать умению собаки извлекать радость из любого момента. – Вот Церковный переулок. А вот дом пять! Из дома вышел рассерженный мужчина, в окно выглядывала взволнованная женщина – родители маленького Феди. – Что же вы так долго! – вырвалось у папаши. – Мы вас всем семейством ждем не дождемся, жена мне уже всю плешь проела, что Феде в десять нужно быть в кроватке, а мальчика еще предстоит умыть, переодеть, уложить. А после встречи с Дедом Морозом он будет перевозбужден, уснуть вовремя не получится, весь режим дня насмарку. В общем, лучше бы я тебя, Дед Мороз, и не приглашал! Выговорившись и выпустив пар, мужчина все же повел Деда Мороза в дом. Гуляки отправились догуливать. А Таня с ее новыми друзьями остались одни посредине мигом обезлюдевшего переулка. Никто не знал, что им делать дальше. – Дед Мороз оказался самый что ни на есть настоящий артист, прибывший по вызову, – рассудил Егор. – Тут все без обмана. Какое-то время я подозревал, что он ряженый преступник, хотел Тане Дедом Морозом представиться, потом с собой увезти да где-нибудь в снегу и закопать, но теперь вижу, что он никакой не преступник, а просто артист. Подозрения с него снимаются. – Что будем делать дальше? – Домой поедем. Дежурство у часовни никакого результата не принесло. Преступник к Тане не вышел. – Значит, все? – Ничего не все! Просто действовать будем иначе. Завтра мы с Таней поедем в город, наведаемся там на автовокзал, попросим показать нам записи с камер видеонаблюдения. Водителя нашего найдем, с ним еще раз пообщаемся, пусть на записях укажет нам «свекра» нашей Тани. – Тогда и Серегу с Мариной нужно с собой взять. Они с «мужем» разговаривали, могут его опознать. – Достаточно будет, если один из них поедет. Второй пусть в заложниках у бабы Гали остается, я с них полностью еще всех подозрений не снял. Может, они нам еще не всю правду рассказали. – Егор, мы же их знаем сто лет, – заступился за родичей Слава. – Не могли они плохого задумать. – Пока ведется следствие, все у меня находятся в разработке. К этому времени они уже сидели в машине. Егор включил печку на максимум, включил обогрев всех сидений и даже руля. Барон продрог меньше, чем ожидал Саша. Может быть, потому что всю дорогу носился по сугробам, считая это лучшим развлечением на свете. И сейчас он косился себе на попу, явно не понимая, откуда это на нее вдруг дует таким горячим воздухом? Непонятно! Пес переминался с ноги на ногу, пытаясь устроиться поудобней. Внезапно Саша увидел, что к мокрой шерсти собаки прилип обрывок какой-то бумажки. – Иди сюда, – потянул он Барона к себе поближе. – Что это у тебя? Но Барон, вдохновленный вниманием хозяина к своей персоне, весь завертелся, изнывая от нестерпимой любви. Скулил, норовил лизнуть Сашу в нос, а если не в нос, то хотя бы руку полизать. Но Саша пресек все эти собачьи трюки, ухватил Барона за длинное мягкое ухо и заставил стоять смирно. И сняв ее, спросил у Барона: – Где ты это прицепил? Барон не понимал, почему такое внимание приковано к этой ничтожной бумажке, когда тут есть он – прекрасный и благородный пес с родословной чуть ли не до середины прошлого века, чьи имена предков все до единого были записаны в Племенную книгу России. Разве возможно их сравнивать? Ничтожная бумажка и он – великолепный и прекрасный! И все же хозяин глаз не сводит с этой мерзкой пакости. Барон от избытка чувств даже куснул слегка бумажку, отчего получил от хозяина щелчок по носу и окончательно обиделся. Саша повертел бумажку, на которой виднелась надпись. Правда, осталось от нее немного, всего лишь несколько букв. «оей …гой …шке!» Примерно в таком порядке красовались буквы на бумажке. – Что бы это могло значить? – обратился Саша за разъяснениями к Егору, но тот лишь отмахнулся. – Выкинь! Охота тебе всякую дрянь собирать! Саша послушался только наполовину. Бумажку убрал, но не выкинул, а свернул и сунул себе в карман. Когда-нибудь доберутся до мусорного ведра, тогда и выкинет. А Егор продолжал строить планы на завтрашний день: – Второй пункт, эти фальшивые серебреники Иуды, которые Марина с Серегой получили за свое предательство. Отнесу в нашу лабораторию. – Они же не хотели! – И записку таинственного друга семьи тоже им отдам, – продолжал рассуждать Егор. – Пусть изучают на предмет отпечатков пальцев. Возможно, что-нибудь интересное и проявится. К этому времени все стали стучать зубами немножко потише, и можно было ехать домой. – И наконец, третье по списку, но самое важное по значению, Таню с этой минуты мы ни на минуту не оставляем одну. Татьяна, ты меня слышишь? Сидишь дома, соблюдаешь повышенную осторожность. До тех пор пока преступник не будет найден, мы берем тебя под свою охрану. Захочешь прогуляться, сообщаешь кому-нибудь из нас. Одна никуда не ходишь. – Вы так серьезно относитесь. А вдруг это все просто цепь случайных совпадений? Егор хотел ответить, но внезапно замер. – Т-с-с! – прошипел он. – Слышите?