– Ируся с Марусей! Это мои подруги. Единственные. – И как давно ты их знаешь? – Ну… Они появились почти сразу после смерти мужа. Ируся занималась его похоронами, всякие там бумаги оформляла, все на ней было. А Маруся помогала с поминками, нужно было все организовать, за всем проследить. А я что-то совсем ничего не могла. – Значит, эти двое сотрудницы ритуального агентства? – Нет, как я поняла, они работали в банке у моего мужа. Во всяком случае, так они сказали. Хотя… – Говори? – Я только сейчас поняла, что когда все, кто был на поминках, а это по большей части были сотрудники банка, который возглавлял мой муж, они сидели за столом. А вот Ируся с Марусей все время бегали туда-сюда. Ни на минуточку не присели и вели себя так, словно они тут посторонние. Тогда я не придала этому значения, решила, что они так суетятся, чтобы все прошло хорошо. Но теперь я понимаю, что они могли быть просто посторонними. В банке у мужа я их прежде никогда не видела, хотя несколько раз бывала там. – Пошли обратно к Евсею! – решительно произнес Егор. – Похоже, что он сказал нам далеко не все, что был должен! Но когда они поднялись на нужный им этаж, то оказалось, что Евсея уже нет дома. Сколько они ни звонили, ни стучали, на шум выглянула лишь недовольная соседка, которая воскликнула: – Ну, сколько можно шуметь! Нет его дома! Ушел он! – Когда? – Буквально перед вами выскользнул. У мусоропровода мы с ним столкнулись. Я мусор выбрасывала, а он к черной лестнице мимо меня прошел. Я спросила, чего это он не на лифте спускается, а он сказал, что лифт сломан. Правда, что ли, сломался? Безобразие! Сколько лет мы с этими лифтами мучились, только пару лет назад новые лифты поставили, думали, все, забыли мы свои проблемы, а нет! Снова-здорово! Когда этому конец-край придет! Но друзья уже не слушали ее возмущенные крики. Они поспешили к мусоропроводу, а оттуда через балкон попали на черную лестницу, которая в этом доме имела отдельную шахту, и попасть в нее можно было лишь через задний балкон. Выскочив вниз, друзья поняли, что Евсей все-таки обвел их вокруг пальца. Прикинулся таким чистосердечным, подружек своих сдал. И пока сыщики совещались внизу у парадного входа, он улизнул от них, используя для побега дверь черного хода, которая выходила на противоположную сторону дома и которую друзья проконтролировать просто не могли. – Если бы ты сразу сказала, что эти Ируся с Марусей тебе знакомы, – досадовал Слава, – мы бы этого Евсея сразу там бы и прижали. – Никуда бы он от нас в квартире не делся. – А теперь ищи ветра в поле! Таня чуть не плакала. Тем более что звонки Ирусе с Марусей тоже толку не дали. Ни одна из «подруг» Тани на связь с ней не вышла. Телефоны у них оказались выключены, как и у самого Евсея. И Егор почти не сомневался, что смартфоны не просто выключены, но и убраны в безопасное и никак не связанное со всеми тремя место, чтобы по исходящему от них сигналу невозможно было отследить и самих мошенников, и их нынешнее местоположение. Вот так провалом закончилась их поездка в город. Зато на обратном пути их поджидал неожиданный сюрприз. Позвонил лично сам Боров и непривычно вежливым тоном поинтересовался, не могли бы они прямо сейчас заехать к ним в отделение. – Можем. – Тогда я вас жду. Да, и Татьяну захватите с собой. – Это обязательно? – Гвоздем программы у нас будет, – пообещал Боров, и голос его прозвучал многозначительно. Мало этого, когда Егор уже тянул палец к кнопке отбоя, ему показалось, что в телефоне кто-то хохотнул. От неожиданности у Егора даже рука зависла. За все время их знакомства Боров только однажды при нем хмыкнул, да и то не столько от веселья, сколько от досады. И вдруг смех! Что бы это могло значить? Егор очень хотел верить, что доброе. Но верилось с трудом. Глава 13 Всю обратную дорогу компания ломала голову над причиной неожиданно повысившегося настроения у начальника отделения. Но дальше начались и вовсе чудеса. Боров встретил их лично. Он подхватил Татьяну под локоток и повел с ней светский разговор: – Ну, как ваше самочувствие? Покушения больше не повторялись? – Нет, благодаря моим защитникам все в порядке. – Надо же! – обрадовался Боров. – А как ваш муж… он же вам ведь больше не мерещится? – Нет, отпустило. – И тоже благодаря вашим защитникам? – как-то улыбнулся ей Боров. – Или тут вы уже сами справились? – Я вас не понимаю. С чем я справилась? К этому времени они вдвоем уже оказались в кабинете Борова, причем Таня заметила, что ни Сашу со Славой, ни даже Егора сюда вместе с ней не пустили. Дорогу им троим преградили сотрудники Борова, отрезав Таню от ее друзей, что девушке совсем не понравилось. Да и Боров начал улыбаться уже как-то совсем странно. А когда заговорил вновь, голос его прозвучал… зловеще, так, что ли: – Вы точно уверены, что ваш муж скончался? – Что? – Отвечать на вопрос! И Боров стукнул кулаком по столу. Не сильно, одним глазом покосившись на паутину трещин. Нет, новых не прибавилось. И ему работы тоже. – Да, он умер, – пробормотала Таня. – У меня и справка есть… то есть, тьфу, свидетельство о его кончине. – Справка, свидетельство… И когда же он скончался? – Полгода, как уже. – И с тех пор вы с ним больше не виделись? – Странные вы вещи говорите, – пожала плечами Таня. – Его похоронили, понимаете вы это? – На похоронах присутствовали лично? – Конечно. – Видели, как вашего мужа в гробу в землю опускают? – Да, видела. Гроб, правда, был закрытый, но… – Почему? Я спрашиваю, почему закрытый? – Я не знаю, – растерялась Таня. – Похоронами занимались коллеги мужа. Две женщины. – Почему они, а не вы? – Я не могла, была слишком раздавлена случившимся. Да и не понимаю я ничего в этих делах, а они сказали, что много раз уже занимались такими делами. – Вы их хорошо знали на тот момент? – Совсем не знала. Таня хотела сказать, что это уже впоследствии Ира с Марусей стали ее хорошими и добрыми подругами. Но Боров не позволил ей продолжить: – И вы хотите сказать, что доверили первым встречным посторонним бабам заниматься похоронами любимого вами человека? Или не такой уж он был для вас и любимый, а? Вы вообще мужа своего любили? – Понимаете, он был моим первым и единственным мужчиной. Мне не с чем было сравнивать. Наверное, я его любила. – Он же был гораздо старше вас? – Почти на тридцать лет. – Что ты про него знала? – Он был банкиром.