– Только не заставляйте Олли петь, иначе нам никто не поверит, – Ласточка улыбнулась, прищурив глаза. Джейк радостно засмеялся: девушка впервые на его памяти пошутила. Священник повел их вниз по поросшей травой тропинке, мимо жилых домов. «Морской залив», «Конец пути» – читал Джейк названия на табличках у входных дверей. Никто не встретился им по пути. Лишь изредка за зашторенными окнами вспыхивали огоньки и доносились голоса или шум телевизора. На противоположной стороне дороги сидел кот с густой черной шерстью. «Прямо как Джет», – подумал Джейк. Кот посмотрел на них и стремительно юркнул в кусты. На отшибе у обрыва стоял невысокий выкрашенный в белый цвет дом. Священник подошел к двери. – Может быть, она давно переехала, – задумчиво сказал он. – Или… Я не видел ее сорок лет, с тех пор как построили Стену. Он неуверенно поднес руку к дверному молотку, а затем отдернул. – Она поймет, – убеждал он сам себя. – Она знает, в чем дело… – Просто постучите, – мягко сказала Ласточка. Старик спрятал лицо в ладони. Собравшись с духом, он постучал в дверь. Из-за двери не доносилось ни звука. Священник попытался улыбнуться, но на его лице отчетливо читалось волнение. Повисла тишина, и только волны шелестели внизу, сверкая в свете луны. – Может, вашей знакомой нет дома? – предположил Олли. – Что нам теперь делать? Неожиданно на пороге загорелся свет, и дверь отворилась. У женщины были коротко стриженные седые волосы и ярко-голубые глаза. Она был одета в джинсы и свитер. К груди была приколота брошь в форме бегущего зайца. Она пристально посмотрела на стоящих перед ней Беглецов, но все ее внимание было приковано к их проводнику. – Это ты, – наконец сказала она. – Нам нужна твоя помощь, – ответил священник. 45 Джейк лежал на мягкой постели, закутавшись в теплое одеяло. От усталости у него покалывало все тело. Подушка приятно пахла свежестью родного дома. Он представил, что играет с Джетом в саду, бросая псу мячик, и тот приносит его обратно. Мяч летел высоко, как бывает только во сне. Внезапно кто-то схватил его за руки и стал душить. Джейк задергался, вырываясь, и закричал. – Мадонна! Перестань уже, – взмолился Олли. Кто-то пнул Джейка в бок. И он проснулся. Теперь он вспомнил. Все было в порядке. Он в безопасности. Вокруг не было ни полиции, ни Сёрфера, ни женщины со шрамом. Он лежал спокойно, совершенно лишенный сил. У них получилось. Женщина пригласила их в дом, заставила снять куртки и сапоги и выстроила в очередь мыть руки и лицо (всех, включая священника). Затем она принесла стулья и усадила их за кухонный стол, после чего накормила тостами с фасолью и горячим чаем. Полки у нее на кухне были заставлены банками с разноцветными этикетками. На холодильнике висели фотографии, на подоконнике стояли цветы в банке и миска с фруктами. Джейк устроился на невысоком стуле с вырезом в форме сердечка на спинке. Хозяйка налила себе и священнику чуточку виски. Старик поднял бокал: – Auld lang syne[62], Кэтлин. Она ничего не ответила, но как-то по-особенному посмотрела на него. Мама Джейка иногда так смотрела на папу. – Итак, как же вышло, – наконец сказала она, – что дети в лохмотьях и мужчина, которого я не видела сорок лет, объявились у меня на пороге среди ночи и просят о помощи? Священник сделал глоток – Джейк почувствовал дымный запах виски – и принялся объяснять: – Эти дети многое пережили. Им надо поговорить с правительством Шотландии по делу международной важности. Мы можем воспользоваться твоим телефоном? Кэтлин засмеялась. – У тебя всегда были дела международной важности. Но когда Ласточка стала рассказывать ей их историю, она перестала улыбаться. Она слушала молча, иногда делая пометки в блокноте. Она была из тех людей, по лицу которых нельзя догадаться, что они думают. Но когда девушка начала рассказывать про подземщиков и Марту, Джейк увидел, как она прижала руку ко рту, встала со стула и начала яростно складывать кастрюли и тарелки в раковину. Джейк снял ошейник с запястья и достал диск. Он знал, что женщина и священник должны послушать запись, но сам не был готов снова услышать голоса родителей. Пока еще нет. Он вышел на улицу. Сел на скамейку возле дома и посмотрел на море и лунное небо. Черный кот, которого они встретили по дороге, появился снова, подошел к нему и стал тереться об ноги. Джейка била дрожь, его замутило. Он смертельно устал. Ему хотелось лечь и больше никогда не просыпаться. Никогда. Спустя какое-то время к нему вышел Олли, и они сидели на скамейке вдвоем, слушая шум прибоя. В деревне царила тишина. По соседней улице с ревом пронесся фургон, и они оба инстинктивно бросились искать укрытие, но тут же вспомнили, где находятся. – Это же Шотландия, – задыхаясь, сказал Олли. – Здесь нет полиции со сканерами. Они вернулись обратно на скамью, где их дожидался кот. – Завтра Кэсс покажут врачу, – сказал Олли. – И из Эдинбурга приедет специальная комиссия поговорить с нами. Черный кот юркнул в тень, замер у стены и приготовился к прыжку. – Комиссия? – Так сказала Кэтлин. Она не объяснила, что это значит. Но Джейк и сам понимал, что происходит. Они пересекли границу. Сбежали из Англии. У них получилось то, о чем они мечтали столько недель, ради чего рисковали собой. Ради чего умерла Марта и, возможно, умирал Джет, ради чего Алия пожертвовала собой. А теперь взрослые собирались взять ситуацию в свои руки. Что будет с их отрядом? Когда он ложился спать, этот вопрос не давал ему покоя. Как и каждому из них. Джейк открыл глаза. За окном пели птицы. Солнечные зайчики бегали по стене. Священник и Кэтлин о чем-то разговаривали на кухне, как когда-то его родители. В раннем свете утра можно было рассмотреть их жилище. Олли, Дэви и Браконьер еще спали. В комнате стоял диван, в углу – телевизор. Над головой Джейка были полки, уставленные книгами. И фотографии. Молодая Кэтлин с друзьями и родителями. На некоторых фото она держалась за руки с парнем, который на вид был немногим старше Браконьера. Черты лица парня показались Джейку знакомыми. Он присмотрелся поближе. – Ого, – выдохнул он, узнав священника. На завтрак священник приготовил им овсянку с кленовым сиропом и сливками. Беглецы жадно набросились на еду. В это время Кэтлин объясняла им, как вести себя, когда приедут представители разведки. – Они будут вас допрашивать. Скорее всего, они начнут говорить первыми, а потом дадут слово вам. Они зададут много вопросов. Это их работа: понять, что произошло и что делать. – Мы им сами скажем, что делать, – заявил Дэви. – Все не так просто, – вздохнула Кэтлин. – Но помните, что вы не обязаны отвечать на вопросы, если не хотите. В комнате с вами буду я или Энгус… – Энгус? – спросил Олли. – Это я, – отозвался священник. – Для вас – отец Энгус. Теперь у Беглецов появилась возможность представиться. Отец Энгус вежливо пожал каждому руку, говоря: «Приятно познакомиться, Браконьер» или «Приятно познакомиться, Дэви».