* * * В детстве и в подростковом возрасте мне предоставляли такую свободу, какой мне больше никогда не видать. Моя мать либо пропадала на работе, выпивая в «Бродягах», либо лежала в постели, оправляясь от похмелья. А я искала, куда пойти и чем заняться, чтобы убить время. Моей лучшей подругой была Эди Парсонс. Она жила на другом конце города, в двухэтажном доме с четырьмя спальнями, — в таких обычно живут семьи в фильмах и сериалах. До моего дома было всего километров пять, но я могла проводить у Эди несколько ночей подряд, не утруждаясь поездкой домой на велосипеде. В первом классе старшей школы я ради смеха вступила в команду по плаванию. Эди присоединилась по настоянию родителей, чтобы легче поступить в колледж. И у меня неожиданно проявился талант. Особенно хорошо мне давались фристайл и плавание на спине. Я была скорее пловцом на длинные дистанции, чем спринтером, но умела на финише прибавить скорости. Мой тренер однажды заявил, что, по его мнению, у меня больше умственной силы, чем физической. Я понимала, что он имел в виду. Я видела, как сдавались мои соперницы. Я видела, как Эди опускала руки. В бассейне она ненавидела себя за отчаянную потребность в воздухе, хотя в классе преображалась. А мне даже нравилось чувствовать под водой, что легкие вот-вот разорвутся. Эди ушла из команды в конце года и начала встречаться с парнем из Эверетта. Я больше не могла сбегать к ней в гости, поэтому либо сидела в бассейне допоздна, либо каталась на велосипеде по городу, пока полицейский патруль не отправлял меня домой. Я неплохо училась, но жила только в воде. Впервые я поверила в то, что могу добиться результата выше среднего. Или даже отличного. Я впервые обнаружила у себя амбиции. А потом влюбилась в Райана Оливера… Впрочем, я забегаю вперед. Большей частью Билмана владел Роланд Оливер. Он руководил строительной фирмой «Оливер и Мид», и там работала секретаршей моя мать. А еще она спала с Роландом. У него было два сына, Логан и Райан Оливеры. Кажется, я знала их всю свою жизнь. Логан был на год старше, на несколько сантиметров выше, и от него исходило сияние, которое трудно описать. На Логана хотелось смотреть, даже когда изо всех сил стараешься не смотреть. Его улыбка сбивала с ног. Наверное, потому что он улыбался не так уж часто. Меня в нем привлекала не только внешность. Однажды, когда мне было одиннадцать, я видела, как Логан кулаками проучил Майка Майлза за то, что тот издевался над местным мальчиком с синдромом Дауна. После этого я стала боготворить Логана. Добрый, умный — в таких обычно влюбляются все девочки. Рядом с ним у меня подкашивались колени, и я начинала нести чепуху. Увы, моя симпатия однажды растаяла без следа. Я пошла за Логаном в лес у водохранилища Ваки. Стыдно признаться, но я частенько за ним следила. Хорошо помню тот день. Теплый, душный майский день. Я шла за Логаном по пятам, как шпион, до места под названием аллея Диких Кошек. Когда он оглядывался, я пряталась в кустах. Логан так и не узнал, что я там была. Он так и не узнал, что я все видела. Позже он не мог понять, что изменилось и почему на меня больше не действовало его сияние. Ответ прост. Только я видела, как он поймал несчастного бездомного кота и свернул ему шею. Сначала я решила, что тому есть какое-то объяснение. Возможно, это был акт милосердия для смертельно больного животного. Однако лицо Логана говорило об обратном. Ему нравилось. Я же никому об увиденном не рассказывала, просто стала держаться от него на расстоянии. Райан Оливер, в отличие от брата, был застенчивым и тихим. Смотрел на людей так, словно пытался понять их чувства. Иногда я ловила на себе его взгляд. Он всегда отводил глаза. Тогда Райан со мной почти не разговаривал. Он не общался с девочками, которые вздыхали по старшему брату. Наверное, стыдился. Если кто-то обижал Райана, Логан вступался. Соперничества между ними не возникало, потому что Логан был первым во всем: в учебе, в спорте, в свиданиях с девочками. Райан еще маленьким понял, что соревноваться бессмысленно. Кроме того, Логан никогда его достижений не признавал, и Райан довольствовался тихими победами. Впервые мы с ним разговорились в девятом классе, когда вместе выполняли лабораторную работу по химии. Мы сделали батарейку из лимона и зажгли крошечную лампочку, используя цинковые и медные гвозди. Все в классе уже насмотрелись на макеты извергающихся вулканов, и маленький огонек никого не впечатлил. Кроме Райана. До сих пор помню его дурацкую ухмылку, когда наша лампочка замигала. Позже, во время сплава на каяках в Такома-Нарроуз, мы вновь оказались рядом. Райан постоянно произносил мое имя с разными интонациями, выделяя разные слоги. — Нооо-ра, Ннн-ора, Но-ррра… Все равно звучит как-то не так. — Ты хорошо себя чувствуешь, Райан? — спросила я. — Мою бабушку зовут Нора. Мы зовем ее бабуля Нора. Странно называть Норой и тебя. У тебя есть второе имя? — Джо, — сказала я. — Сокращение от Джозеф, имени дедушки. — Джо. Джо, как дела, Джо? Пока, Джо, — сказал Райан, примеряясь. — Мне нравится. Если ты не против, я буду звать тебя Джо. Тогда мне нравилась идея сменить имя. Я и не думала, что однажды буду тосковать по старому имени. — Не против. * * * Для подростков Билмана водохранилище было центром общественной жизни. В выходные группы пьяных старшеклассников слонялись по скалистому берегу и поляне, прозванной Стоунхенджем из-за нескольких лежащих на ней валунов. Я начала дополнять упражнения в школьном бассейне собственными тренировками на водохранилище. Однажды днем появился Райан. Я обнаружила его на берегу, когда вылезла из воды. — Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Хотел убедиться, что ты не утонешь. — Я не утону. — Не стоит плавать без присмотра. — То есть ты теперь за мной присматривать будешь? — Да. Райан присматривал за мной и на следующий день, и через день. А потом я привыкла. Иногда он смотрел, как я плаваю, а иногда я вообще не плавала. Мы гуляли по аллее Диких Кошек или просто сидели у гигантского валуна и курили «травку». Про нас сплетничали, порой задавали вопросы. Я никогда не испытывала потребности отвечать. Я не знала, кем был для меня Райан. Он был тем, кто рядом. Потому что он всегда был рядом. Однажды он пропал. Я плавала в водохранилище, а когда вышла из воды, будто оказалась на необитаемом острове. Райан не появился и на следующий день. Я позвонила ему домой, и его мать сказала, что он «недоступен». На третий день к водохранилищу вместо него пришел Логан. Он обнял меня и попытался сыграть роль старшего брата. Его слова я помню только отрывками. Ты слишком привязалась. Мальчики бывают разные. Он не может быть с тобой. Ты не такая… Я спросила Логана, почему Райан сам мне все не выскажет. И по моей щеке скатилась одинокая слеза. — Потому что ему не нравится, когда девушки плачут, — сказал Логан. — А тебе? — спросила я. — Тебе нравится? Похоже, ему нравилось. * * * С того дня я держалась подальше от Райана, даже когда тот пытался подойти. Однажды он имел наглость спросить меня, что случилось. Просил встретиться у водохранилища. Я всегда отвечала «ничего» и «нет». Всегда одним словом. Через некоторое время он сдался. Даже перестал здороваться со мной в школьном коридоре. Иногда мне нравилось притворяться, что он невидимка. Или что невидимка — я. Единственным шансом сбежать из Билмана была стипендия по плаванию, и я хотела сбежать. В команде состояли еще несколько приличных пловцов, однако о настоящем соревновании речи не шло. До тех пор, пока в город не переехала Мелинда Лайонс. В первом заплыве вольным стилем против новенькой я Мелинде проиграла, отстав на целый корпус. Наступила пора усердных тренировок. Я стала проводить в бассейне вдвое больше времени; именно тогда Райан исчез из поля моего зрения. В следующий раз, когда я плыла против Мелинды на соревнованиях, она выиграла всего долю секунды. Мы быстро подружились. Теперь я почти все вечера проводила в доме Лайонсов. У Мелинды был старший брат Джейсон. Однажды ночью я не могла уснуть и вышла на заднее крыльцо, чтобы выкурить сигарету. Джейсон меня застукал и отобрал всю пачку. Он показывал мне созвездия, а я притворялась, что вижу узоры, которые он описывает. Заметив, что я дрожу, он обнял меня за плечи. Пока я искала определение своим чувствам, Джейсон меня поцеловал. Было приятно. Мой первый настоящий поцелуй. Не испытывая особых эмоций, в конце концов я решила, что я не из тех, кто на такие эмоции способен. Думала, что я на вселенской чаше весов уравновешиваю свою мать, которая и в манекен может влюбиться. В течение трех месяцев я пробиралась ночами в комнату Джейсона и притворялась, что чувствую больше, чем на самом деле. Через несколько недель Джейсон пришел к выводу, что мы теперь пара. Все в школе пришли к выводу, что мы пара. А я вообще никаких выводов не делала. Однажды после дополнительной тренировки в водохранилище Ваки меня снова поджидал Райан. Когда я выбралась на каменистый берег, он протянул мне старое пляжное полотенце и собрался что-то сказать. Я всегда видела, когда мысли переполняли его разум: он по несколько раз начинал предложение, как будто не знал, с чего начать лучше. — Чего тебе? — нетерпеливо сказала я. — Ты его любишь? — спросил Райан. — Кого? — Джейсона. — А тебе не все равно? — Нет, не все равно. — Ты же сам исчез. — Мне велели с тобой не общаться, — сказал Райан. — Почему? — Я не знаю. — Знаешь, — сказала я, хотя сама не была уверена. Вероятно, повлияла репутация моей матери или, может, самоубийство отца. — А какая разница? — спросил Райан. — Ты прислал Логана, чтобы со мной порвать?