* * * Прозвенел дверной звонок. Пит открыл дверь. В дом моего детства вошла Блю. Она выглядела так же, но по-другому. Теперь у нее было каре, а еще очки в черной оправе, которые, я уверена, ей не нужны. На плече она несла тяжелую холщовую сумку, похоже, набитую бумагами. — Нора Гласс собственной персоной! — воскликнула она с густым южным акцентом. — Я Лора Картрайт. Писательница, расследую ваше дело. — Приятно познакомиться, Лора, — ответила я, вставая на ноги. Мы пожали друг другу руки, играя в незнакомцев. — Вы слышали новости? — спросила она. — Какие новости? — С вас сняты все обвинения. — Как такое возможно? — Райан сделал заявление. Ваша мать тоже. Этого было достаточно, чтобы убедить прокурора Джейсона Лайонса. На самом деле мы должны встретиться с ним в полицейском участке через несколько минут. Я вас подвезу. Меня мучили подозрения, но Пит выглядел таким порядочным и правильным, что я готова была поверить. — Надеюсь, ты понимаешь, в каком долгу перед этой женщиной, — сказал Пит. — Именно Лора убедила твою мать, а затем и Райана обратиться в полицию. — Правда? — удивилась я. — Пустяки, — отмахнулась Блю. — Я просто воззвала к их чувству справедливости. — Что ж, я найду способ вам отплатить. — Думаю, мы квиты, — ответила Блю. Я согласно кивнула. * * * — Это точно она? — спросил шеф Хендрикс. Мы втроем стояли в зале ожидания полицейского участка. — Точно, — сказала я. — Я Нора Гласс. — Это она, — подтвердила Блю. — Но вы никогда не встречали настоящую Нору Гласс, верно? — Нет, — ответила Блю. — Зато видела десятки фотографий, и у нее нос как у матери. Глава полиции Хендрикс пристально посмотрел на меня и заговорил медленно и отчетливо, как будто я могла забыть родной язык: — Позвольте мне кое-что пояснить. За последние десять лет ко мне приходили четырнадцать самозванок. Многих можно было разоблачить с первого взгляда. Одна была пенсионеркой далеко за шестьдесят, а другая — трансвеститом. Так или иначе, мы тратили на них время и ресурсы полиции. А Наоми приходилось ездить в участок на опознание, и каждый раз она очень волновалась. — Ну, теперь ее нет, — сказала я. — Скоро приедет Джейсон Лайонс. Надеюсь, он вас узнает. * * * Мы с Блю просидели целый час перед зеркалом в комнате для допросов. — Погода нынче хорошая, — сказала Блю. Она кивнула в сторону камеры в углу. Скорее всего, нас записывали на видео. Полицейский, который дежурил на стойке регистрации и отмахнулся от меня, принес нам по чашке кофе. — Вы на нее не похожи. Ни на одну из фотографий, которые я видел. Вот почему я не воспринял вас всерьез. — Люди меняются. — Я пожала плечами. — Вы сильно изменились, — добавил он, уходя. Через несколько минут в комнату вошел Джейсон Лайонс, а за ним — шеф Хендрикс. Джейсон, одетый в новый костюм, нес потрепанный портфель. Он совсем не был похож на мальчишку, которого я помнила, и все же я видела в нем именно этого мальчишку. В отличие от меня, Джейсон остался собой. Он выглядел как прокурор. Почему-то ему шла эта роль. Я с трудом могла собраться с мыслями — мое прошлое столкнулось с настоящим. Я вспоминала неуклюжие поцелуи Джейсона, а он серьезно смотрел на меня. — Это она? — спросил шеф Хендрикс. — Привет, Нора. — Привет, Джейсон. — Рад, что дело наконец улажено, — сказал шеф Хендрикс. — Я вас оставлю. Он ушел. Джейсон сел напротив меня, открыл портфель и взглянул на Блю, намекая, что ей пора уйти. — Нора, когда закончите, встретимся в «Бродягах», — сказала Блю. — У меня есть еще несколько вопросов. — Да, увидимся позже. Как только она ушла, Джейсон спросил: — Почему ты сбежала? — Потому что не хотела попасть в тюрьму за то, чего не совершала. Мне было восемнадцать. Я хотела свободы. Джейсон протянул документ: — Вот заявление, подписанное Райаном Оливером, подтверждающее твою версию. — Когда он это написал? — Он позвонил мне вчера вечером. Сказал, что ты возвращаешься домой и что пришло время открыть правду. Сегодня утром я взял у него показания. Состоялся весьма интересный разговор. Прежде чем я это осознала, по моим щекам потекли слезы. За последние сутки я плакала больше, чем за десять прошедших лет. — Мне очень жаль… Я не находила других слов. Впервые за много лет я подумала о Мелинде. Не о том, что со мной сделала ее смерть, а об утраченной жизни. Мне пришлось уехать из города так быстро, что я не успела ее даже оплакать. Сплетни были отчасти правдивы. Я ей завидовала. Мелинда действительно была лучше меня — не только в плавании и учебе, но и как человек. Я знала, что на моем месте она не ударилась бы в бега. — Спасибо, — сказал Джейсон. — Я помню, вы с ней дружили какое-то время. — Что будет дальше? — спросила я. — Мы снимаем все обвинения. Я также разговаривал с полицией Ватерлоо. Тебе нужно съездить туда в ближайшие несколько недель и ответить на несколько вопросов. Но ордер отозван. Ты свободна. Теперь можешь делать все, что захочешь. Должна признать, я испытала небольшое разочарование. Так долго скрываться — и лишь ради того, чтобы узнать, что я свободна? Все равно что выйти на бой за чемпионский титул и увидеть, что противник уже повержен. Я все еще хотела драться. Я так долго жила, борясь с обстоятельствами, что не знала, как теперь быть. — А как же Логан и мистер Оливер? — спросила я. — Их арестуют? — Мы подняли старое дело, ищем улики. У человека вроде Роланда всегда адвокаты на быстром наборе. Я не стану действовать, пока не буду уверен в успехе. — Трех свидетелей недостаточно? — Не стоит недооценивать оппонента. — Да, знаю. — Я кивнула. — И все-таки кое-что не дает мне покоя, — сказал Джейсон.