Пес бежит за автомобилем, а я преследую его по улице, ловя поводок, пока он не убежал слишком далеко. Его лай настолько защитный и злобный, что я сразу же принимаю решение отказаться от идеи плаката «Найдена собака» и оставить его навсегда. Он чертовски ленив, но верен. Я смотрю, как черный седан исчезает по улице, потом беру Пса обратно на руки и чешу его за ушами, надеясь успокоить его нервы. Он облизывает мое лицо, но остается начеку, готовый наброситься, если кто-нибудь снова будет мне угрожать. На обратном пути в квартиру я не обращаю внимания ни на птиц в небе, ни на цвет розовых кустов. Я не могу думать ни о чем, кроме человека за рулем черной машины. Наоми. Камилла наполняет кофеварку водой, когда мы с Псом возвращаемся. Ее волосы мокрые после душа, они мочат спину ее рубашки, пока высыхают. Она зажгла свечи и открыла окна, чтобы впустить морской бриз, и я впечатлена тем, как быстро она пришла в себя. Я сажаю Пса и говорю. — Мне нужно одолжение. Она бросает капсулу в кофеварку и закрывает крышку, скептически глядя на меня. Несомненно, она задается вопросом, что мне от нее может понадобиться. — Конечно. Распуская волосы из конского хвоста, я иду в свою спальню и говорю: — В следующий раз, когда ты встретишься с Инес, скажи ей, что нам нужно поговорить. Если у «Молчания» серьезные проблемы, Инес решила держать меня в неведении. Она предупредила меня не искать ее, не оставив мне другого выбора, кроме как держать в тайне то, что произошло с Наоми сегодня утром, пока Инес не свяжется со мной первой. Я должна верить, что она думает о моих интересах. У неё всегда так. Перед мытьем я пишу Таланту, чтобы он не посылал за мной машину. Лидия: Я еду к тебе. Если я не могу поговорить с Инес о попытке убийства Наоми, возможно, я могу довериться Таланту. Талант: До скорой встречи, детка. Что девушка наденет на свидание с самым красивым мужчиной в городе, когда она планирует вывалить вторую половину своей истории ему на колени? Удобная обувь на случай, если Талант сбежит и мне придется за ним гоняться? Топ, обнажающий декольте, чтобы отвлечь его от рассказов о современной девушке по вызову? Или, может быть, я прикрою каждый дюйм кожи и надеюсь, что он не осудит меня слишком строго, как только узнает всю правду. Я выбираю повседневное черное миди-платье в паре с ремешками на каблуке, сохраняя его реалистичность, и в то же время одета как обычная двадцатишестилетняя девушка. Я накручиваю волосы на большую плойку для завивки, чтобы создать идеальные волны, и выбираю нейтральные тени для век и ярко-красный цвет губ. Камилла листает журнал на диване, когда я выхожу из спальни. Ее взгляд переключается с таблоида на меня, на таблоид и снова на меня. Она по-волчьи насвистывает, когда я иду через гостиную, просунув серьги-кольца в уши. — Вау, Лидия. Ты прекрасна, — говорит она. — Сегодня я не работаю, — объясняю я, что не в моем стиле. Но инцидент с Наоми этим утром оставил у меня неприятные ощущения в глубине живота, и Камилла должна знать, что я не вернусь еще какое-то время, — Талант ведет меня на обед. Я не знаю, когда буду дома. — Он оставался здесь прошлой ночью? — спрашивает она через спинку дивана. — Мне показалось, что я слышала его голос сегодня утром. Последнее, что я хочу делать, это говорить о своей личной жизни, когда у меня самой нет ответов. Я беру свой клатч под руку и направляюсь к двери, колеблясь, прежде чем уйти. — Камилла, мне не нужно объяснять тебе, почему мы ни с кем не говорим о «Молчании», верно? Если к тебе подходит и спрашивает о работе даже потенциальный клиент, ты ничего не знаешь. Нахмурив брови в замешательстве, она отвечает. — Я бы никогда не сказала ни слова. — Пустые разговоры с соседями — это одно, — оно и ясно, поскольку я борюсь с элементарным человеческим взаимодействием, изоляция ядовита. Я не хочу этого для Камиллы, но она выбрала эту жизнь, и ей нужно действовать осторожно, — Не ослабляй бдительность. Если кто-то задаст слишком много вопросов или заставит тебя чувствовать себя некомфортно, иди к Инес или сразу же приходи ко мне. — Я знаю это, — отвечает она. — Ты никому не можешь доверять, Камилла, — я открываю дверь и вижу Эля, ожидающего у обочины. Может быть, мне нужно последовать собственному совету, но ни одно из моих правил, которые я сама себе навязала, больше не действует. — А ты? — Камилла зовет меня вдогонку. — Могу я тебе доверять, Лидия? — Добрый день, мисс Смит, — Эль протягивает руку, когда я сажусь в кузов его внедорожника, и он закрывает дверь, как только я благополучно оказываюсь в машине. Эль — пожилой темнокожий мужчина с густыми веснушками на лице и белоснежными волосами под водительской кепкой. Может быть, дело в его возрасте или тихом поведении, но мне нужен надежный водитель, который возил бы меня туда и обратно от моего дома к Таланту, и Эль был единственным логичным выбором. — Я еду в центр, — говорю я, пристегивая ремень безопасности, — Здание «Ридж и Сыновья», пожалуйста. Темные глаза Эля встречаются с моими сквозь отражение в зеркале заднего вида. — Это просто остановка или вы хотите, чтобы я вас дождался? Я качаю головой, заставляя себя не прерывать зрительный контакт, несмотря на то, как неправильно идти против собственных инструкций. — Твоя осмотрительность имеет первостепенное значение, Эль. Возможно, теперь я буду звонить тебе намного чаще. Твое молчание будет щедро вознаграждено. Он приподнимает шляпу и не отрывает глаз от дороги, въезжая в пробку. — Да, мэм. Пишу Таланту. Лидия: Уже в пути. Вскоре он отвечает. Талант: Зайди ко мне в кабинет. Устроившись в кожаном кресле, я смотрю на окрестности с новым пониманием после моей утренней прогулки с Псом, когда я ходила по тротуарам собственными ногами и восхищалась ухоженными дворами, ведущими к домам в викторианском стиле. Гранд-Хейвен богат архитектурным наследием, и его следует испытать не только в кузове автомобиля. Я внимательно смотрю, как мы движемся к перекрестку, где Наоми чуть не сбила меня. Мы в трех или четырех кварталах от моего многоквартирного дома, что достаточно далеко, чтобы считать утренний инцидент совпадением. Она из тех, кто игнорирует правила дорожного движения, и, возможно, я оказалась не в том месте и не в то время. Но в таком большом городе, как Гранд-Хейвен, три-четыре квартала от моего дома слишком близко для комфорта. Особенно, если она замешана в каких-то неприятностях, в которые попал «Молчание». Здание «Ридж и Сыновья» великолепно смотрится под летним небом, отражая ярко-голубую атмосферу своей зеркальной поверхностью. В отличие от того, когда я была здесь в последний раз, через передние двери входит и выходит большой поток людей. Дэвид Ридж владеет всей собственностью, но только половина здания принадлежит «Ридж и Сыновьям». Остальные офисные помещения сдаются в аренду различным предприятиям, и сейчас два часа дня в будний день. Я не пройду незамеченной, и в таком виде я не смогу слиться. — Я скора свяжусь с тобой, — говорю я Элю, выходя из Saburban. Мои каблуки стучат по кафельному полу, пока я иду через вестибюль к лифтам через комнату. Я нахожу ироничным, когда на меня смотрят как на аномалию, несмотря на мои честные намерения. Я проститутка, но я здесь не для того, чтобы продавать секс за деньги. Тем не менее, меня открыто осуждают за то, что я оставила волосы распущенными и осмелилась одеться во что-то, что подчеркивает форму моего тела. Шлюха, говорят их глаза. Распутница, кричат их холодные плечи. Если бы я была здесь от имени «Молчания», я бы оделась скромно, чтобы не выделяться, а они все равно пялились бы и осуждали, потому что красота пугает. Но зависть ощущается совсем иначе, чем вопиющее пренебрежение. Тяжело быть женщиной. Красота открывает двери. Будь счастлива. Улыбайся больше. Оказывай влияние. Но не переусердствуй. Женское тело желанно, но не показывай слишком много кожи, потому что это бесчестно. Будь сексуальна, но не сексуальна. Но и не одевайся как монашка, потому что это странно. К черту все. — Здравствуйте, — говорю я тому же администратору, который приветствовал меня во время моего последнего визита, — Я здесь, чтобы увидеть Таланта Риджа. Она приветствует меня с той же обычной улыбкой, которой, я уверена, она обучена встречать всех посетителей, но ее взгляд скользит по моим волосам и вырезу платья. Внезапно чувствуя себя неловко в собственной одежде, секретарша дергает себя за рукава и прочищает горло, ни разу не глядя в глаза. Глядя на расписание, она говорит. — Конечно, мисс Монтгомери. Он ждет вас. Задержавшись на мгновение у его кабинета, я вспоминаю, как впервые вошла в эти двери и, следовательно, все изменилось. Я не знала, что столкновение наших миров приведет к полному разрушению моего строгого образа жизни, или что через несколько недель я вернусь, чтобы обнажить свою душу и надеяться, что он все еще примет меня. Ясно, что показывать свое тело более терпимо, чем быть эмоционально уязвимой. Глубоко вдохнув через нос, я поворачиваю ручку двери и вступаю в следующую часть своей жизни.