- Томас! Томас! – завизжал мальчик, подбегая к нему, хватая его за руку, его лицо светилось от возбуждения. Томас открыл глаза и застонал. Он не хотел ничего сильнее, чем полчаса подремать. Так и было, пока Чак не остановился прямо перед ним, пытаясь отдышаться, и ему пришлось посмотреть вверх на него. - Что? Слова медленно слетали с губ Чака, между его попытками поймать воздух. – Бен… Бен… Он… не умер. Все признаки усталости тут же покинули Томаса. Он подскочил нос к носу к Чаку. - Чего? - Он… не умер. Баггеры пошли искать его тело… стрела исчезла… Медики забрали его подлатать. Томас обернулся и уставился в лес, где больной мальчик напал на него прошлой ночью. – Ты, должно быть, шутишь. Я же видел его… - Он не был мертв? Томас не знал, что из его чувств сильнее: растерянность, облегчение, страх, что на него опять нападут… - Ну, я тоже, - сказал Чак. – Он заперт в Каталажке, с большим бандажом на полголовы. Томас снова уставился Чаку в лицо. – В Каталажке? Что ты имеешь ввиду? - Каталажка. Наша тюрьма с северной стороны Усадьбы. – Чак указал в том направлении. – Его бросили туда так быстро, что Медикам пришлось обрабатывать его там. Томас потер глаза. Вина затопила его, когда он понял, что чувствует на самом деле: облегчение, что Бен был мертв, что не нужно было беспокоиться о столкновении с ним снова. – И что теперь они собираются с ним делать? Утром уже прошел Сбор Смотрителей, принято единогласное решение. Похоже, Бен после всего захочет обратно стрелу в мозг. Томас прищурился, растерянный после слов Чака. – О чем ты говоришь? - Он будет Изгнан. Сегодня ночью. За попытку убить тебя. - Изгнан? Что это значит? – Спросил Томас, хотя и понимал, что ничего хорошего это не значит, раз Чак сказал, что это хуже, чем быть мертвым. И тогда Томас увидел, возможно, самую тревожную вещь из всех, что он видел с тех пор, как прибыл в Глэйд. Чак не ответил. Он только улыбался. Улыбался, несмотря ни на что, несмотря на зловещие звуки, которые только что произнес. Затем он обернулся и убежал, может быть, затем, чтобы еще с кем-нибудь поделиться захватывающими новостями. Той ночью Ньют и Алби собрали всех Глэйдеров перед Восточной Дверью примерно за полчаса до закрытия, первые следы сумеречной тусклости уже показались на небе. Бегуны только вернулись и направились в таинственную Комнату Карт, захлопнув за собой стальную дверь. Минхо ушел туда раньше. Алби велел Бегунам поторопиться со своими делами, он хотел, чтобы они вернулись через двадцать минут. Томаса все еще беспокоило, как Чак улыбался, рассказывая новости об Изгнании Бена. Хотя он не знал, что это точно значит, звучало не очень хорошо. Особенно если учесть, что они все стояли так близко к Лабиринту. «Они собираются выставить его туда?» - удивлялся он. «К Гриверам?» Остальные Глэйдеры вели свои беседы приглушенным тоном, сильное ощущение ужаса повисло над ними, как толстый туман. Но Томас не говорил ничего, стоя, сложив руки, ожидая шоу. Он стоял тихо до тех пор, пока Бегуны не вернулись из своего здания, все выглядели утомленными, у всех лица были озадаченные. Минхо вышел первым, что заставило Томаса задуматься, не был ли он Смотрителем Бегунов. - Приведите его! – Заорал Алби, выдергивая Томаса из мыслей. Его руки упали на бок, когда он обернулся, оглядывая Глэйд в поисках Бена, ощущая трепет внутри, задаваясь вопросом, что мальчик сделает ему, когда увидит. С дальнего конца Усадьбы появились три самых крупных парня, волоча Бена по земле. Его одежда была порвана, едва прикрывала его. Окровавленный большой бандаж покрывал половину его головы и лица. Отказываясь встать на ноги, чтобы хоть как-то помочь продвижению, он казался таким же мертвым, как и в последний раз, когда Томас видел его. За исключением одного. Его глаза были широко распахнуты и наполнены ужасом. - Ньют, - Сказал Алби негромко. Томас не услышал бы его, если бы не стоял рядом. – Принеси Столб. Ньют кивнул, уже двигаясь в сторону маленькой лачуги, где хранился садовый инвентарь. Он очевидно ждал приказа. Томас снова посмотрел на Бена и охранников. Бледный несчастный мальчик все еще не предпринимал попыток оказать сопротивление, позволяя им тащить его по пыльному камню двора. Когда они достигли толпы, они толкнули Бена на ноги перед Алби, их лидером, Бен склонил голову, отказываясь смотреть в глаза кому-либо. - Ты сам во всем виноват, Бен, - сказал Алби. Затем покачал головой и посмотрел в сторону хижины, в которой скрылся Ньют. Томас проследил за его взглядом как раз вовремя, чтобы заметить, как Ньют выходит через покосившуюся дверь. Он держал несколько алюминиевых кольев, связывая их концами так, чтобы образовался вал длиной метров шесть. Когда он закончил, он поднял что-то странной формы с одного края и потащил всю штуку назад к группе. Дрожь прокатилась по позвоночнику Томаса при звуке металла, скребущего камень по мере продвижения Ньюта. Томас был в ужасе от всего происходящего, он не мог ничего поделать с ощущением ответственности за все это, хотя он и не делал ничего, чтобы спровоцировать Бена. Какая во всем этом была его вина? Ответа не было, но он все равно чувствовал вину, как болезнь, расползавшуюся по его организму. Наконец, Ньют подошел к Алби и отдал ему конец столба, который держал. Томас сейчас мог рассмотреть странный способ скрепления. Петля из грубой кожи, прикрепленная к металлу чем-то вроде массивного степлера. Большая кнопка могла открывать и закрывать петлю, и теперь предназначение предмета было очевидно. Это был воротник. 14 Томас смотрел, как Алби расстегивает воротник и оборачивает вокруг шеи Бена. Бен наконец посмотрел вверх, когда кожаная петля защелкнулась с громким звуком. Слезы заблестели в его глазах, из носа текли сопли. Глэйдеры наблюдали, никто не сказал ни слова. - Пожалуйста, Алби. – Взмолился Бен, его трясущийся голос казался таким жалким, что Томас не мог поверить, что это тот же самый парень, который пытался перегрызть ему глотку еще вчера. – Я клянусь, что был просто болен, что Изменение помутнило мое сознание. Я бы никогда не убил его, просто потерял рассудок на секунду. Пожалуйста, Алби, пожалуйста. Каждое слово мальчика было похоже для Томаса на удар кулаком в живот, вынуждая его чувствовать себя еще более виноватым и растерянным. Алби не ответил Бену. Он подергал за воротник, чтобы убедиться, что он застегнут крепко и прочно прикреплен к Столбу. Он прошел мимо Бена вдоль Столба, поднимая его с земли, скользя по нему ладонями и пальцами. Когда он добрался до конца, он взялся крепко и развернул его лицом к толпе. Глаза налиты кровью, лицо сморщено от злости, тяжелое дыхание – для Томаса он однозначно выглядел злодеем. А с другой стороны было странно: Бен, трясясь, плача, с тугим воротником из старой кожи застегнутом на его бледной тощей шее, хватался за длинный Столб, который тянулся от него к Алби, около 6 метров в длину. Алюминиевый кол прогнулся в середине, но лишь слегка. Даже с того места, где стоял Томас, он выглядел удивительно прочным. Алби говорил громким, практически церемониальным голосом, не смотря ни на кого и на всех одновременно. – Бен Строитель, ты приговорен к Изгнанию за попытку убийства Томаса Новичка. Смотрители сказали свое слово, и оно неизменно. Ты никогда не вернешься. Никогда. – Длинная пауза. – Смотрители, займите свои места у Столба изгнания. Томас ненавидел тот факт, что его публично связали с Беном, ненавидел ответственность, которую ощущал. Оказаться снова в центре внимания – это только добавило бы еще больше подозрений на его счет. Его чувство вины переросло в злость и обвинение. Больше всего он хотел, чтобы Бен ушел, чтобы все закончилось. Один за одним мальчики выходили из толпы и подходили к длинному колу, брались за него обеими руками, хватая, словно в игре на перетягивание каната. Ньют был среди них, как и Минхо, подтверждая догадку Томаса, что он Смотритель Бегунов. Уинстон Мясник тоже был среди них. Когда они все собрались – десять Смотрителей заняли пространство между Беном и Алби – воздух оставался беззвучным и замершим. Единственным звуком были всхлипы Бена, который продолжал вытирать нос и глаза. Он посмотрел налево и направо, хотя воротник на его шее не давал ему обернуться и увидеть кол и Смотрителей. Чувства Томаса снова изменились. Что-то явно было не так с Беном. Почему он заслужил такую судьбу? Неужели ничего нельзя поделать? Будет ли Томас чувствовать себя ответственным за это до конца своих дней? «Просто закончите», - кричал он мысленно. – «Просто закончите это!» - Пожалуйста, - сказал Бен, его голос стал звучать выше. – Пожааааааалуйстааааааа! Кто-нибудь! Помогите мне! Вы не можете со мной так поступить! - Замолчи! – Рыкнул сзади Алби. Но Бен его проигнорировал, моля о помощи, пытаясь вырваться из воротника на шее. – Кто-нибудь остановите их! Помогите мне! Пожалуйста! – Он переводил взгляд с одного мальчика на другого, умоляя взглядом. Неудачно, все отворачивались. Томас быстро спрятался за высокого мальчика, чтобы избежать очной ставки с Беном. «Не могу посмотреть в эти глаза снова», - думал он. - Если мы позволим таким шэнкам как ты выйти сухими из воды после такого, - сказал Алби. – Мы долго не проживем. Смотрители, приготовились. - Нет, нет, нет, нет, нет, - твердил Бен, сколько хватало дыхания. – Я клянусь, я сделаю, что угодно! Я никогда больше так не сделаю! Пожааааааа… Его рыдания заглушил треск Восточной Двери, которая начала закрываться. Искры летели от камня, когда массивная правая стена двигалась к левой, с громоподобным стоном по мере отрезания Глэйда от Лабиринта на ночь. Земля тряслась под ними, и Томас не был уверен, что сможет смотреть на то, что он знал, должно случиться дальше. - Смотрители, сейчас! – Заорал Алби. Голова Бена дернулась назад, когда сам он весь дернулся вперед, Смотрители выталкивали его в Лабиринт из Глэйда. Придушенный вопль вырвался из глотки Бена, громче, чем звук закрывающейся Двери. Он упал на колени, но один из Смотрителей сразу поднял его обратно, толстый парень с черными волосами и злобным выражением лица. - Неееееееееееееееееееет! – Кричал Бен, слюни летели из его рта, пока он пытался сорвать воротник. Но объединенная сила Смотрителей превосходила его в несколько раз, подталкивая осужденного мальчика все дальше к краю Глэйда, практически к самой стене. – Неееееееет! – Кричал он снова и снова. Он попытался зацепиться ногами за порог, но у него получилось всего на секунду. Столб неумолимо отправлял его в Лабиринт. Вскоре он был уже за пределами Глэйда на полтора метра, раскачиваясь из стороны в сторону, пытаясь освободиться из воротника. Двери через несколько секунд совсем захлопнутся. Последним жестким усилием Бен смог наконец вывернуться из кожаного кольца и всем телом повернуться к Глэйдерам. Томас не мог поверить, что все еще смотрит на человека: безумие в глазах Бена, пена изо рта, бледная кожа с выступающими венами и костями. Он выглядел как пришелец, насколько мог представить Томас. - Держите! – Заорал Алби.