- Я думал, Гриверы выходят только ночью, - cсудьба или нет, но Томасу не хотелось с этим сталкиваться. - Да, как правило. - Тогда что именно ужасного там? – О чем еще он не знает? Ньют вздохнул. – Давление. Стресс. Лабиринт меняется каждый день, попытки запомнить детали, попытки вытащить нас отсюда. Волнения о чертовых Картах. Худшая часть, пожалуй – это страх, что ты можешь не вернуться назад. И с обычным Лабиринтом бывает довольно сложно, но с таким, который меняется каждую ночь, пара ошибок в голове, и ты проводишь ночь со злобными чудищами. Без комнаты или времени и средств на маскировку. Томас нахмурился, не до конца понимая, что движет им, принуждает его. Особенно после прошлой ночи. Но он все еще чувствовал это. Чувствовал это всем нутром. - Почему тебе это так интересно? – спросил Ньют. Томас заколебался, думая, боясь произнести это вслух. – Я хочу быть Бегуном. Ньют обернулся и посмотрел ему прямо в глаза. – Ты здесь и недели еще не пробыл, шэнк. Рановато для желания умереть, тебе не кажется? - Я серьезно. – Это едва ли имело смысл для самого Томаса, но он чувствовал это очень сильно. Фактически, идея стать Бегуном была единственным, что заставляло его двигаться дальше, помогало ему принять затруднительное положение. Ньют не оторвал взгляда. – Я тоже. Так что забудь. Никто не становится Бегуном в первый месяц, тем более в первую неделю. Ты должен многое доказать прежде, чем тебя порекомендуют Смотрителю. Томас встал и стал складывать свой спальник. – Ньют, я серьезно. Я не могу целый день полоть грядки, это сводит с ума. Я не представляю, чем занимался до того, как меня отправили сюда в том металлическом ящике, но я чувствую, что моя цель – стать Бегуном. Я смогу. Ньют продолжал сидеть, глядя на Томаса, не предлагая помощи. – Никто и не говорил, что ты не сможешь. Но оставь эту идею на время. Томас был на грани терпения. – Но… - Послушай, поверь мне, Томми. Начнешь задирать нос, заявляя всем, что ты слишком хорош для местной работы, что тебе бы следовало быть Бегуном, и у тебя появится куча врагов. Оставь это на время. Наживать врагов было последним, чего бы хотел Томас, но все же. Он решил попробовать иначе. – Хорошо. Я поговорю об этом с Минхо. - Хорошая попытка, чертов шэнк. Собрание выбирает Бегунов, и если ты считаешь, что я груб, то они тем более тебя высмеют. - Чтобы вы все, ребята, понимали. Я могу быть хорош в этом. Заставлять меня ждать – пустая трата времени. Ньют встал к Томасу, приложив палец к лицу. – Теперь ты послушай, Новичок. Ты думаешь, все так красиво и радужно? На удивление это не запугало Томаса. Он закатил глаза, затем кивнул. - Тебе стоит перестать говорить об этом до того, как кто-нибудь услышит тебя. Здесь это не так работает, а все наше существование зависит от заложенной системы. Он сделал паузу, но Томас ничего не ответил, ужасаясь грядущей лекции. - Порядок, - продолжил Ньют. Порядок. Ты повторяешь это чертово слово снова и снова в своей голове. Причина, по которой мы все тут помешались, в том, что мы надрываемся и соблюдаем порядок. Порядок – причина, по которой мы выставили Бена, нельзя мириться с тем, что тут ходит лунатик, способный убивать людей, понимаешь? Порядок. Последнее, что нам нужно – чтобы ты подрывал это. Чувство упрямства у Томаса улеглось. Он знал, что сейчас самое время заткнуться. – Да, - было все, что он ответил. Ньют хлопнул его по плечу. – Давай договоримся? - О чем? – Томас почувствовал прилив надежды. - Ты держишь рот на замке обо всем этом, а я включу тебя в список потенциальных кандидатов, как только ты проявишь себя. Не сможешь молчать, и я, черт подери, сделаю так, что ты никогда этого не дождешься. Идет? Томас ненавидел идею ждать, не зная, сколько времени это займет. – Так себе сделка. – Ньют поднял брови. Томас наконец кивнул. – Идет. - Пойдем, раздобудем себе немного еды у Жаровщика. И будем надеяться, что не подавимся. Тем утром Томас наконец встретил неизвестного Жаровщика, но лишь на расстоянии. Парень был слишком занят, пытаясь накормить завтраком армию голодающих Глэйдеров. Он выглядел не старше шестнадцати, но у него была борода и волосы, торчащие по всему телу, как будто каждый фолликул его тела пытался избежать контакта с одеждой. Выглядел он не как самый чистоплотный парень в мире, чтобы заниматься готовкой, подумал Томас. Он сделал мысленную пометку внимательнее изучать еду на наличие темных волос. Они с Ньютом как раз присоединились к Чаку за завтраком за столом для пикников прямо рядом с Кухней, когда большая группа Глэйдеров вскочила и побежала в сторону Восточной Двери, возбужденно что-то обсуждая. - Что происходит? – Спросил Томас, удивляясь тому, как беспечно он задал вопрос. Новые разборки в Глэйде уже стали частью обычной жизни. Ньют пожал плечами, поедая яйца. – Просто увидели Минхо и Алби, они сегодня собирались смотреть на чертова мертвого Гривера. - Эй, - сказал Чак. Маленький кусочек бекона вылетел из его рта, пока он говорил. – У меня был вопрос по этому поводу. - Да, Чаки? – Спросил Ньют как-то саркастично. – И каков твой чертов вопрос? Чак казался глубоко задумавшимся. – Ну, они нашли мертвого Гривера, так? - Да, - ответил Ньют. – Спасибо за такую важную информацию. Чак безучастно постукивал вилкой по столу несколько секунд. – Ну, тогда кто убил это дурацкую штуку? «Замечательный вопрос», - подумал Томас. Он ждал, пока Ньют ответит, но не дождался. У него явно не было идей. 16 Томас провел утро со Смотрителем Садов, «надрывая задницу», как выразился бы Ньют. Зарт был высоким, темноволосым ребенком, который был впереди у кола во время Изгнания Бена, и который, по каким-то странным причинам, пах простоквашей. Он не много рассказал, но показал Томасу снасти, чтобы тот мог начать работать самостоятельно. Прополка, обрезка абрикосовых деревьев, посадка тыквы и цуккини, сбор овощей. Ему это не нравилось, и он практически игнорировал мальчиков, работавших рядом с ним, но он не ненавидел это так, как то, чем занимался у Уинстона в Кровавом Доме. Томас и Зарт пололи длинный ряд молодой кукурузы, когда Томас решил, что сейчас подходящее время задавать вопросы. Этот Смотритель выглядел более лояльным. - Итак, Зарт, - сказал он. Смотритель посмотрел на него, потом продолжил работать. У него были безразличные, утомленные жизнью, глаза и вытянутое лицо – по каким-то причинам он выглядел настолько утомленным, насколько вообще такое возможно для человека. – Да, Новичок, чего ты хочешь? - А сколько вообще тут Смотрителей? – спросил Томас, стараясь вести себя непринужденно. – И какие варианты работы? - Ну, тут есть Строители, Уборщики, Носильщики, Повара, Картографы, Медики, Фермеры, Резчики. Бегуны, конечно. Я не знаю, может, кто-то еще. Слишком много, чтобы запоминать то, что мне не особо пригодится. Большинство названий говорили сами за себя, но парочка из них удивила Томаса. – Что за Уборщики? – он знал, что это то, чем занимался Чак, но мальчик никогда не делился деталями. Отказывался говорить об этом. - Это то, чем занимаются те шэнки, которые больше ничего другого делать не могут. Чистят туалеты, чистят душ, чистят кухню, чистят Кровавый Дом после бойни и всякое такое. Провести один день с ними – провести с ними день, и точно расхочется этим заниматься постоянно, скажу тебе так. Томас почувствовал укол вины перед Чаком, ему стало жаль мальчика. Мальчик так старается быть другом для всех, но никому, кажется, нет до него дела, чтобы обратить на него достаточно внимания. Да, он был немного легковозбудимый и болтливый, но Томас нравилось его общество. - А что насчет Фермеров? – спросил Томас, выдергивая огромный сорняк с куском грязи, болтавшимся на корнях.