- Чувак, увидишь их и поймешь, о чем я. Томас указал на руки Минхо, затем на ноги. – Почему тогда тебя не укололи? Минхо показал руки. – Может, и укололи. Может, я свалюсь в любое мгновение. - Они… - Начал Томас, но не знал, как закончить. Он не был уверен, когда Минхо говорит серьезно. - Не было никаких их, был только один, который, как мы думали, мертв. Он спятил и ужалил Алби, а затем убежал. – Минхо посмотрел в Лабиринт, который сейчас был практически в темноте, наполненный кошмарами. – Но я уверен, что скоро их тут будет целая толпа, чтобы прикончить нас своими иглами. - Иглами? – Вещи звучали все более и более тревожно для Томаса. - Да, иглами. – Он не преувеличивал, и его лицо говорило о том, что плана у него нет. Томас посмотрел вверх на гигантские стены, покрытые ветками, отчаяние наконец переключило его в проблеморешательский режим. – А мы не можем забраться туда? – Он посмотрел на Минхо, который не сказал ни слова. - Ветви – мы не можем залезть по ним? Минхо тяжело вздохнул. – Клянусь, Новичок, ты точно считаешь, что мы тут кучка тупиц. Ты действительно думаешь, что нам никогда не приходила в голову оригинальная идея залезть на чертовы стены? Впервые Томас ощутил приступ злости вперемешку со страхом и паникой. – Я лишь пытаюсь помочь, чувак. Почему бы тебе не перестать киснуть от каждого моего слова и начать говорить со мной? Минхо резко подскочил к Томасу и схватил его за футболку. – Ты не понимаешь, шэнк! Ты ничего не знаешь и своими попытками сохранить надежду делаешь лишь хуже! Мы мертвецы, слышишь меня? Мертвецы! Томас не знал, что чувствовал сильнее в этот момент: злость на Минхо или жалость к нему. Он сдался слишком легко. Минхо посмотрел вниз на свои руки, сжимающие футболку Томаса и смутился. Медленно, он отпустил Томаса и отошел. Томас поправил свою одежду. - Ой, парень, парень, - прошептал Минхо, затем повалился на землю, пряча лицо в кулаки. – Я еще никогда не был настолько напуган, чувак. Не так. Томас хотел что-то сказать, сказать ему подняться, сказать ему подумать, сказать ему поделиться всем, что он знает. Что-нибудь! Он открыл рот, чтобы заговорить, но тут же закрыл его, услышав какой-то шум. Минхо поднял голову. Он посмотрел в один из темных коридоров. Томас почувствовал, как его собственное дыхание ускорилось. Он пришел из глубины Лабиринта – низкий навязчивый звук. Безостановочное жужжание металла, раздающееся через каждые несколько секунд, как будто острые ножи точились друг об друга. Он становился громче с каждой секундой, и вскоре добавилась серия ужасающих щелчков. Томас подумал о длинных ногтях, стучащих по стеклу. Ужасный стон заполнил воздух, а затем раздался звук, похожий на звон цепей. Все это вместе было внушающим ужас, и те остатки храбрости, который собирал в себе Томас, стали угасать. Минхо встал, его лицо едва различалось во тьме. Но когда он заговорил, Томас представил, как его глаза расширены от ужаса. – Нам нужно разделиться, это наш единственный шанс. Просто не останавливайся. Не прекращай двигаться. – А затем он развернулся и убежал, исчезнув за считанные секунды, поглощенный Лабиринтом и темнотой. 18 Томас уставился в то место, откуда испарился Минхо. Недавнее чувство неприязни к парню стало расти внутри него. Минхо был ветераном этого места, Бегуном. Томас был Новичком, всего несколько дней в Глэйде, несколько минут в Лабиринте. И из них двоих именно Минхо сорвался и запаниковал, сбежав при первом признаке беды. «Как он мог оставить меня?» - думал Томас. – «Как он мог сделать это!» Шум становился громче. Рев двигателей, чередующийся с треском и хрустящими звуками, похожими на цепные подъемные механизмы на старой грязной фабрике. А затем возник запах: что-то горящее, масляное. У Томаса не было времени гадать, что это значит. Он видел Гривера, но только мельком и через грязное окно. Что они сделают с ним? Как долго он протянет? «Стоп», - сказал он себе. Он попросту тратит время, ожидая, пока они придут за ним и прикончат его. Он обернулся и посмотрел на Алби, все еще прислоненного к каменной стене, сейчас всего лишь кажущемуся тенью в темноте. Встав на колени, Томас нашел шею Алби в поисках пульса. Что-то было. Он послушал грудь, как делал Минхо. Бу-бум, бу-бум, бу-бум. Все еще жив. Томас снова встал на ноги, затем пробежался рукой по лбу, утирая пот. И в этот момент, всего за пару секунд, он многое узнал о себе. О Томасе, которым был раньше. Он не мог оставить друга умирать. Даже такого же неприятного как Алби. Он наклонился и схватил Алби за обе руки, затем присел и перекинул сзади его руки к себе на плечи. Он посадил безжизненное тело себе на спину и принялся перебирать ногами, прилагая все усилия. Но это было слишком. Томас рухнул вперед лицом, Алби растянулся сбоку с громким хлюпаньем. Пугающие звуки Гриверов становились ближе с каждой секундой, эхом отражаясь от каменных стен Лабиринта. Томасу казалось, он видит вспышки света вдалеке, отражающиеся в ночном небе. Он не хотел встречаться с источниками этого света, этих звуков. Решив попытаться снова, он схватил Алби за руки и потащил его по земле. Он поверить не мог, насколько тяжелым оказался мальчик, и он смог протащить его всего метра три или около того, а потом понял, что это не сработает. Но куда еще он мог его деть? Он тянул и толкал Алби обратно к трещине, которая обозначала вход в Глэйд, и снова усадил его, прислонив к каменной стене. Томас сел и откинулся рядом, тяжело дыша, думая. Заглянув в темные ниши Лабиринта, он нашел решение. он едва мог что-то разглядеть, а еще он знал, что несмотря на то, что сказал Минхо, это будет глупо пытаться убежать, даже если бы он мог тащить Алби. Была вероятность не только потеряться, но и наткнуться на Гривера вместо того, чтобы убегать от него. Он подумал о стенах, о плюще. Минхо не объяснил, но звучало так, словно залезть на стену невозможно. Однако… План возник в его голове. Все зависело от неизвестных способностей Гриверов, но это было лучшее, что он мог придумать. Томас прошел несколько метров вдоль стены, пока не нашел толстый слой плюща, покрывавшего камень. Он потянулся и схватил одну из лоз, которая тянулась до самой земли и ухватился за нее. Она ощущалась толще и тверже, чем он мог представить, может быть, полтора сантиметра в диаметре. Он потянул ее, и со звуком рвущейся бумаги лоза отошла от стены – еще и еще, пока Томас отступал от нее. Когда он отошел метров на пять, он уже не мог видеть конец лозы в вышине, она исчезала в темноте. Но тянущееся растение все еще не падало, так что он знал, что где-то там оно все еще держится. Сомневающийся в успехе, Томас остановился и потянул лозу плюща изо всех своих сил. Она удержалась. Он дернул снова. Затем опять, то дергая, то расслабляясь, опять и опять. Потом он поднял ноги и уцепился за лозу, его тело качнулось вперед. Лоза удержалась. Быстро Томас ухватился за другие лозы, отрывая их от стены, делая серию канатов для скалолазания. Он проверил каждый, и они все оказались такими же крепкими, как и первая. Вдохновленный, он вернулся к Алби и потащил его к лозам. Острый хруст эхом пронесся над Лабиринтом, дополняемый ужасными звуками скрипящего металла. Томас, испугавшись, стал оборачиваться, чтобы посмотреть, его мозг был настолько поглощен лозами, что он совсем забыл о Гриверах, он смотрел во всех направлениях Лабиринта. Он не увидел ничего приближающегося, но звук становился громче: жужжание, стоны, щелкание. И слегка подсвеченный воздух, он мог бы разглядеть больше деталей Лабиринта, чем пару минут назад. Он помнил странные огни, которые заметил через окно Глэйда, стоя рядом с Ньютом. Гриверы были близко. Должны быть. Томас отбросил панику и снова взялся за дело. Он взял одну из веток и обмотал ее вокруг правой руки Алби. Растение едва дотягивалось, так что ему пришлось поддерживать Алби, чтобы закончить работу. Через несколько обертываний он завязал узел. Затем взял другую ветку и обмотал ее вокруг левой руки Алби, затем обе ноги, обмотав каждую накрепко. Он беспокоился о циркуляции крови Глэйдера, которая была перекрыта, но решил, что это стоит риска. Стараясь игнорировать сомнения, которые норовили нарушить план в его голове, Томас продолжил. Теперь его очередь. Он ухватился за ветку обеими руками и начал забираться, ровно над тем местом, где только что привязал Алби. Толстые листья плюща были очень удобными, чтобы за них хвататься, и Томас ликовал, поняв, что многие углубления в стене идеально подходили, чтобы ставить в них ноги по мере подъема. Он стал думать, насколько легче было бы это сделать без… Но он не стал заканчивать свою мысль. Он не мог бросить Алби. Когда он достиг расстояния в метр над своим другом, Томас обмотал вокруг своей талии одну из веток, и так несколько раз, и сразу у подмышек для подстраховки. Медленно он прогнулся, отпустив руки, но ноги крепко держа в большой трещине. Облегчение затопило его, когда он понял, что ветка держится. Настало время самой сложной части. Четыре ветки, привязанных к Алби внизу были натянуты вокруг него. Томас потянул ту, которая была привязана к левой ноге. Он смог протащить всего несколько сантиметров прежде, чем понял, что вес слишком большой. Он не мог это сделать. Он слез обратно на пол Лабиринта, решив попробовать толкать снизу вместо того, чтобы тянуть сверху. Для проверки он попробовал поднять Алби всего на полметра, конечность за конечностью. Сначала он поднял левую ногу, затем привязал к ней новую лозу. Затем правая нога. Когда обе были надежно закреплены, Томас взялся за руки – правая, потом левая. Он отступил на шаг, тяжело дыша, чтобы взглянуть на работу. Алби висел там, выглядя безжизненно, теперь на пару метров выше, чем пять минут назад.