- Что ты имеешь ввиду? – спросил Минхо. – Что еще произошло? Ньют ответил, кивая на Коробку. – Снаряжение сегодня не пришло. Каждую неделю в течение двух лет приходило, в одно и то же время, в один и тот же день. Но не сегодня. Все четверо посмотрели на стальную дверь в земле. Томасу она казалась просто тенью, более серым пятном, чем все остальное вокруг. - Ох, не самые хорошие новости, - прошептал Минхо, его реакция сказала Томасу, насколько все на самом деле плохо. - Нет солнца для растений, - сказал Ньют. – Нет снаряжения из Коробки, да, я бы сказал, вообще не хорошие новости. Алби сложил руки, все еще глядя на Коробку словно пытаясь открыть ее силой разума. Томас надеялся, что их лидер не вспоминал о том, что видел во время Изменения – или что-нибудь, связанное с Томасом, без разницы. Особенно сейчас. - Да, без разницы, - продолжил Минхо. – Мы нашли кое-что странное. Томас ждал, надеясь увидеть у Ньюта и Алби позитивную реакцию на новости, возможно, даже получить дополнительную информацию, которая пролила бы свет на загадку. Ньют поднял брови. – Что? Минхо потребовалось полных три минуты, чтобы все объяснить, начиная с Гривера, которого они преследовали, и заканчивая экспериментом с бросанием камней. - Это ведет туда… ну вы понимаете… там живут Гриверы, - сказал он в заключение. - Гриверская Дыра, - добавил Томас. Все трое посмотрели на него с раздражением, как будто у него не было права разговаривать. Но впервые его не так уж и беспокоило отношение к нему, как к Новичку. - Я должен увидеть это лично, - сказал Ньют. Затем пробормотал, - трудно поверить. – Томас был с ним полностью согласен. - Не знаю, что мы можем сделать, - сказал Минхо. – Может, можно построить что-то, чтобы заблокировать этот коридор. - Ни за что, - сказал Ньют. – Эти чудища могут лазить по стенам, помнишь? Ничего, что мы можем построить, не сдержит их. Какие-то беспорядки снаружи Усадьбы отвлекли их внимание от беседы. Группа Глэйдеров стояла перед входной дверью в дом, и все пытались перекричать друг друга. Чак был в этой группе, и когда он увидел Томаса и остальных, он выбежал вперед, на его лице отражалось волнение. Томас мог лишь гадать, что еще сумасшедшего могло случиться сейчас. - Что происходит? – спросил Ньют. - Она очнулась! – заорал Чак. – Девочка очнулась! У Томаса внутри все перевернулось, он прислонился к стене Комнаты Карт. Девочка. Девочка, которая говорила с ним в его голове. Он хотел сбежать, пока это не случилось снова, прежде, чем она снова с ним заговорит в его мыслях. Но было слишком поздно. «Том, я не знаю никого из этих людей. Приди ко мне! Все исчезает… Я все забываю, но ты… Я должна тебе рассказать! Но все исчезает…» Он не мог понять, как она это делает, как проникает в его разум. Тереза сделала паузу, затем сказала что-то, что не имело смысла. «Лабиринт – это шифр, Том. Лабиринт – это шифр». 36 Томас не хотел видеть ее. Он не хотел видеть никого. Как только Ньют решил пойти и поговорить с девочкой, Томас тихо ускользнул, надеясь, что этого никто не заметит из-за всеобщего волнения. Пока все думали о незнакомке, вышедшей из комы, это было легко сделать. Он прошел вдоль края Глэйда, затем перешел на бег, направляясь в место уединения в лесах Каторги. Он скорчился в углу, прижимаясь к плющу, и накрывшись одеялом с головой. Каким-то образом это казалось способом спрятаться от вторжений Терезы в его голову. Прошло несколько минут, его сердце наконец успокоилось и стало биться с нормальной скоростью. - Забыть о тебе было самым худшим. Сначала Томас подумал, что это очередное послание в его голове, он приложил кулаки к ушам. Но нет, это было… как-то по-другому. Он слышал эти слова ушами. Голос девочки. Дрожь пробежала по его позвоночнику, он медленно опустил одеяло. Тереза стояла справа от него, прислонившись к каменной стене. Она сейчас выглядела иначе, очнувшаяся и живая – стоящая. Одетая в белую кофту с длинным рукавом, голубые джинсы, коричневые ботинки, она выглядела – невероятно – еще более потрясающе, чем когда он видел ее в коме. Черные волосы обрамляли бледную кожу ее лица, глаза голубые как чистое пламя. - Том, ты действительно не помнишь меня? – ее голос был мягким, так контрастирующий с сумасшедшим грубым звуком, который он слышал от нее, когда она только прибыла сюда, когда она доставила сообщение, что «все скоро изменится». - Имеешь ввиду, что… ты помнишь меня? – спросил он, смущенный тем, каким дрожащим получилось последнее слово. - Да. Нет. Возможно. – Она в отчаянии всплеснула руками. – Не могу объяснить. Томас открыл рот, а потом закрыл, не сказав ни слова. - Я помню, что вспоминала, - она пробормотала, садясь с тяжелым вздохом, подтянула ноги к себе и обняла колени. – Чувства. Эмоции. Как будто это все было в моей голове, привязанное к воспоминаниям и лицам, но стало пусто. Как если бы все это оказалось по другую сторону белого тумана. Включая тебя. - Но откуда ты знаешь меня? – он почувствовал себя так, словно стены стали сжиматься вокруг него. Тереза повернулась к нему. – Я не знаю. Это как-то связано с тем, что было до Лабиринта. Что-то насчет нас. Но оно опустело, как я и сказала. - Ты знаешь про Лабиринт? Кто тебе рассказал? Ты же только что очнулась. - Я… Это все сейчас так спутанно, - она протянула руку. – Но я знаю, что ты мой друг. Почти в ошеломлении Томас убрал одеяло и наклонился, чтобы пожать ей руку. – Мне нравится, как ты называешь меня Том. – Как только он сказал это, он понял, что не мог сказать ничего более глупого. Тереза закатила глаза. – Но ведь это же твое имя, так? - Да, но большинство зовут меня Томас. Ну, за исключением Ньюта, он называет меня Томми. Том заставляет меня чувствовать себя так… будто я дома или что-то типа того. Хотя я и не знаю, что такое дом. – Он издал горький смешок. – Мы испорченные или что? Она впервые улыбнулась, и ему практически пришлось отвести взгляд, как будто что-то такое милое не может сочетаться с чем-то таким серым и мрачным как это место, как будто он не имел права смотреть на ее лицо. - Да, мы испорченные, - сказала она. – И мне страшно. - Мне тоже, поверь, - что было недостаточным утверждением дня. Прошла длинная пауза, оба смотрели в землю. - Что… - начал он, не уверенный, как об этом спросить. – Как… ты говорила со мной в моих мыслях? Тереза покачала головой. «Не знаю, как, я просто могу это делать», - подумала она ему. Затем она снова заговорила вслух. – Это как пытаться ездить на велосипеде здесь, если он здесь есть. Готова поспорить, ты можешь это делать, не задумываясь. Но помнишь ли ты, как научился этому? - Нет. То есть… Я помню, как ездить, но не как учился. – Он сделал паузу, чувствуя прилив печали. – Или кто учил меня. - Что ж, - сказала она, ее глаза вспыхнули, как будто она внезапно смутилась. – Вот… что-то вроде того. - Очень многое прояснилось. Тереза пожала плечами. – Ты никому не рассказывал, не так ли? Они подумают, что мы сумасшедшие. - Ну… когда такое случилось впервые, я рассказал. Но думаю, Ньют просто подумал, что у меня стресс или что-то вроде того. – Томас заерзал, словно если он не будет двигаться, то сойдет с ума. Он поднялся и стал бродить перед ней. – Мы должны все выяснить. Та странная записка, в которой говорилось, что ты последняя, твоя кома, тот факт, что ты умеешь общаться телепатически. Есть идеи? Тереза следила за ним взглядом, пока он ходил вперед и назад. – Прибереги дыхание и прекрати задавать вопросы. Все, что у меня есть – это слабые ощущения, что мы с тобой важны, что нас каким-то образом использовали. Что мы умные. Что мы здесь по какой-то причине. Я знаю, что приблизилась к Окончанию, что бы это не значило. – Она простонала, ее лицо покраснело. – Мои воспоминания такие же бесполезные, как и твои. Томас сел на колени перед ней. – Нет, это не так. Я имею ввиду тот факт, что ты вообще знаешь, что мои воспоминания исчезли без моего ведома – и всякие прочие штуки. Ты на шаг впереди меня и всех остальных. – Они встретились взглядами на долгое время. Казалось, что ее мозг складывает все воедино, пытаясь найти в происходящем смысл. «Я не знаю», - сказала она в его голове. - Ну вот опять, - сказал Томас громко, чувствуя облегчение, что ее фокусы больше его не пугают. – Как ты это делаешь?