Над землей, озером: Изображение СОБРАНИЕ ВМЕСТЕ. Так высший человек обновляет свое оружие Для того чтобы встретить непредвиденные обстоятельства. И-Цзин или Книга Перемен — Хорошо, — сказала Мидж, которая уже неделю как вернулась из отпуска в Калифорнии, но темный загар, подчеркивающий ее серые глаза, не проявлял никаких признаков увядания. Она разгладила карту на столе партнеров. — Вот она. Ферма Чепмен. Было утро среды, и Страйк опустил жалюзи во внутреннем кабинете, чтобы заслониться от жидкого апрельского солнца, которое ослепляло, но не грело. Настольная лампа освещала карту, на которой красными чернилами были сделаны многочисленные пометки. Барклай, Мидж и Дэв провели предыдущие семь дней, перемещаясь между Лондоном и Норфолком, тщательно осматривая окрестности базы ВГЦ и следя за тем, чтобы камеры не слишком часто фиксировали конкретные лица. Мидж использовала несколько разных париков. Они также установили фальшивые номерные знаки на каждую из своих машин, чтобы объехать ферму по периметру. — Это, — сказала Мидж, указывая на ряд красных крестов, которые три субподрядчика поставили по периметру территории фермы Чепмена, — камеры. Они серьезно относятся к безопасности. Весь периметр находится под наблюдением. А вот здесь, — она указала на обведенную красным метку, которая находилась на краю лесного массива, — мертвая зона. Барклай нашел ее. — Ты уверен? — спросил Страйк, оглядывая шотландца, который пил чай из кельтской кружки, сидя в кресле, которое обычно занимал Страйк. — Да, — сказал Барклай, наклоняясь вперед, чтобы указать на них. — Две камеры по обе стороны закреплены на деревьях, и они находятся на небольшом расстоянии друг от друга. Они заметили, что он был не прикрыт как следует, и укрепили его. Добавили колючую проволоку. Земля внутри забора была заросшей крапивой и камышом. — Была? — сказала Робин. — Да. Я прорубил тропинку. Вот как я убедился, что они там ничего не видят: никто не пришел сказать мне, чтобы я убирался, а я пробыл там пару часов. Я пробрался через колючую проволоку, чуть не кастрировал себя на хрен — не за что, — и выкосил все начисто. Теперь там есть небольшая полянка, у дороги. Если бы я этого не сделал, — сказал Барклай Робин, — тебе пришлось бы объяснять, почему ты все время покрываешься ожогами и ранами. — Чертовски хорошо сделано, — сказал Страйк. — Спасибо, Сэм, — тепло сказала Робин. — Последнее, что мы сделали, — проверили, что происходит, когда на камере наблюдения видно, как кто-то заходит за ограждение по периметру, — сказала Мидж, указывая на обведенный голубой крест. — Я перелезла через забор здесь. Через пять минут ко мне подбежал парень с косой. Я вела себя как идиотка. Типа я бездомная, которая подумала, что на ферме может быть хороший магазин. Он мне поверил. Ферма находится в стороне от местной тропы, Львиная пасть. Красивое место. — Хорошо, — сказал Страйк, поднимаяс со стула на стол реалистично выглядящий пластмассовый камень, — это будет в “мертвой зоне”, прямо у ограждения по периметру. Он открыл его, чтобы показать Робин содержимое. — Фонарик, ручка и бумага — на случай, если внутри тебе ничего не дадут. Ты пишешь нам записку, кладешь ее обратно в камень и ставишь в таком месте, чтобы камеры тебя не видели. Мы забираем ее каждый четверг вечером в девять часов, вкладываем ответное послание, которое ты можешь прочитать на месте, а затем уничтожить. Если ты пропускаешь письмо в четверг, один из нас остается поблизости и продолжает проверять камень. Если до вечера субботы от тебя нет вестей, мы выходим на связь. — Слишком рано, — сказала Робин. — Пусть это будет воскресенье. — Почему? — Потому что если я буду беспокоиться о том, чтобы уложиться в срок в каждый четверг, я рискую все испортить. Я просто хочу иметь больший запас времени. — Какие инструкции они тебе дали? — Мидж спросила Робин. — Никаких телефонов и электронных устройств. Они говорят, что ты можете проверить их, когда… — Не бери их, — одновременно сказали Мидж и Барклай. — Нет, ты точно не хочешь, чтобы ВГЦ завладел твоим телефоном, — согласился Страйк. — Оставь его здесь, в сейфе в офисе. Ключи от дома тоже. Не бери с собой ничего, что связывало бы тебя с реальной жизнью. — И я должна взять с собой непромокаемый плащ, — сказала Робин, — три смены белья, и все. По прибытии вам выдадут спортивные костюмы, а дневную одежду вы оставите в камере хранения. Никакого алкоголя, сахара, сигарет или наркотиков, отпускаемых по рецепту или иным способом. — Они заставляют оставить лекарства? — спросил Барклай. — Тело исцелится само, если дух достаточно чист, — сказала Робин с непроницаемым лицом. — Черт возьми, — пробормотал Барклай. — Признай, что ВГЦ не нужны люди, нуждающиеся в лекарствах, — сказал Страйк. — Ни один диабетик долго не выдержит такого режима голодания. — И никаких туалетных принадлежностей. Все это предоставляется, — сказала Робин. — Ты даже не можешь взять свой дезодорант? — возмущенно сказала Мидж. — Они не хотят, чтобы ты вспоминал о своей жизни дома, — сказала Робин. — Они не хотят, чтобы ты думал о себе как о личности. После этой реплики на несколько секунд воцарилось молчание. — Ты будешь в порядке, не так ли? — сказал Барклай. — Да, со мной все будет в порядке. Но если что-то пойдет не так, у меня есть вы, правда же? И мой верный камень. — Дэв собирается подъехать туда сегодня вечером и установить камень на место, — сказал Страйк. — Возможно, придется немного пошарить вокруг, чтобы найти его. Мы хотим сделать так, чтобы казалось, что он лежит там вечно. — Хорошо, — сказал Барклай, хлопнув себя по ляжкам, прежде чем подняться на ноги, — я отправляюсь сменить Литтлджона. Фрэнк-1 будет готов к небольшому преследованию, как только пообедает. — Да, мне нужно пойти сменить Дэва, — сказала Мидж, сверяясь с часами. — Посмотрим, чем занимается Бигфут. — Он еще никого не встретил? — спросила Робин, которая была так глубоко погружена в подготовку к работе на ферме Чепмена и изучение бывших членов ВГЦ, что у нее не было времени прочитать досье по Бигфуту. — Он был в Стрингфеллоуз, — пренебрежительно сказала Мидж, — но жена не получит половину его бизнеса только потому, что у него танцевали на коленях… Не то чтобы меня очень волновало, что она получит, сопливая корова. — Мы — команда клиента, даже если он ублюдок, — сказал Страйк. — Я знаю, знаю, — сказала Мидж, направляясь во внешний офис, где висела ее кожаная куртка, — но надоедает помогать людям, которые ни дня в жизни не работали, черт возьми. — Когда я найду голодающего сироту, который сможет позволить себе нанять нас, я сразу же передам его тебе, — сказал Страйк. Мидж ответила сардоническим приветствием, затем обратилась к Робин, — Если я не увижу тебя до того, как ты войдешь, удачи. — Спасибо, Мидж, — сказала Робин. — Да, желаю удачи, — сказал Барклай. — А если случится худшее, и ты окажешься на грани промывания мозгов, возьми ржавый гвоздь и вбей его в ладонь. Сработало с Гарри Палмером в “Досье Ипкресс”. — Хороший совет, — сказала Робин. — Я попробую пронести один. Оба субподрядчика покинули офис. — Я хотела сказать тебе кое-что еще, — сказала Робин Страйку, который теперь сидел на своей обычной стороне стола партнеров. — Кажется, я нашла Джордана Рини. Того парня, которого заставили хлестать себя по лицу кожаной плеткой? Он использовал свое второе имя на ферме Чепмена. Его настоящее имя Курт. Она набрала “Курт Рини” и развернула экран своего компьютера так, чтобы было видно Страйку, перед которым предстала фотография сильно татуированного мужчины. На его левой щеке был наколот туз пик, а на горле — татуировка тигра. — Он был приговорен к десяти годам за вооруженное ограбление и нападение при отягчающих обстоятельствах. Курт Джордан Рини, — сказала Робин, прокатывая свой стул вокруг стола, чтобы рассмотреть фотографию рядом со Страйком. — Когда Шейла его знала, ему было около двадцати лет, что вполне подходит. Я просмотрела все обычные записи в Интернете и нашла столько адресов, сколько смогла. В онлайновых записях есть пробел с 93-го по 96-й год, затем он снова появляется в квартире в Каннинг-Тауне. Мы знаем, что Джордан из ВГЦ боялся полиции, потому что Кевин Пирбрайт сказал, что именно этим угрожала ему Мазу, когда заставляла его бить себя кнутом. — Похоже на нашего парня, — сказал Страйк, — но ты не можешь просто так позвонить человеку в тюрьму. — Может быть, письмо? — сказала Робин, хотя и без особой уверенности. — Уважаемый мистер Рини, увидев вашу фотографию, вы показались мне человеком, который очень хотел бы помочь уголовному расследованию…. Робин рассмеялась. — А как насчет ближайших родственников? — спросил Страйк. — По его последнему адресу живет женщина с такой же фамилией. — Я попытаюсь добраться до него через нее. А как насчет другого ребенка, которого избили. — сказал Страйк. — Тот, у кого низкий IQ? — Пол Дрейпер? Пока не нашла никаких его следов. Шери Гиттинс, похоже, тоже исчезла с лица земли. — Хорошо, я продолжу копать, пока ты будешь на ферме Чепмена. Я также оставил сообщение на пожарной станции Эбигейл Гловер. — Дочь Уэйса? — Точно. Теперь Страйк подошел к двери, отделяющей внутренний кабинет от внешнего, где сидела Пат и печатала, и закрыл ее. — Послушай, — сказал он. Робин напряглась, стараясь не выглядеть раздраженной. Мерфи сказал “послушай” именно таким тоном в пятницу вечером, через пять минут после эякуляции и непосредственно перед тем, как начать свою подготовленную речь о рисках, связанных с глубоким прикрытием.