Мол, Миха, что за вопрос, мы ж в Берлине, кого здесь вообще знаешь? С чем Миха, видимо, мысленно соглашается. Остаток пути мы с ним проводим в безмолвии. Все-таки он чуть человека не сбил, хоть и не разобрался, по чьей вине. Если честно, теперь я вообще не уверена, что это был он. Так, он мне уже мерещится, что ли? Не пойдет. Но если все-таки он... Ловлю себя на том, что с досадой гадаю, какого ему в будний день в это время суток понадобилось на Алексе. Я понимаю, «это Берлин, детка», наркотики тут повсюду... Неужели ко всем прочим своим недостаткам он еще и нарк. Или бомж. Или косящий под бомжа и с этого живущий. Блин, надо срочно провериться. И сейчас, и потом еще. - Слушай, большое спасибо. Выручил. Это мы очнулись на Ку‘Дамме перед работой, где меня высаживает Миха. Вместо того, чтобы дальше рассыпаться в благодарностях за такси-сервис, внезапно спрашиваю: - Кого ждете-то? Мальчика, девочку? - М-ма... д-де... н-не... – отчего-то мямлит Миха, затем выкладывает: – Не знаем пока. Не хотим знать. Сюрприз. - А-а. Сюрприз. Не люблю я сюрпризов, говорила уже. С детства не люблю. Кажется, нелюбовь к сюрпризам – это признак взросления, хоть, кажется, ничто теперь так не характерно для детства, как нелюбовь к сюрпризам – вспомнив брата, думаю, что современные дети четко знают, что им хочется получить. - В пол седьмого заканчиваешь? – крайне неожиданно спрашивает Миха, затем объявляет, не дожидаясь ответа: - Я за тобой заеду. Вот это уже ме-е-ега-странно. Правда. - Да нет, что ты. Сама доберусь. Не знаю, где он сейчас работает, все ли еще в Объединенном Ипотечном. Бью наугад: - Тебе ж не по пути с Митте. Оказываюсь права, но Миха непреклонен: - Ничего. Метро же не ходит. Не фиг. Пусть дует к Линде: - Не надо. - Нет-нет, обязательно подъеду. В пол седьмого жду. М-да. На этом самом месте. И чтоб, блин, не задерживалась. *** Глоссарик к ГЛАВЕ ТРЕТЬЕЙ Haribo macht Kinder froh или Фантомы мишек год и месяц – вообще-то, не год и месяц, а срок более года, во время которого по законодательству требуется жить раздельно, чтобы семейный суд дал разрешение на развод, возможны отступления от этого правила в случае отягчающих обстоятельств в виде супружеской измены, домашнего насилия и т.д. Панков, Веддинг, Трептов, Шарлоттенбург – районы Берлина Политэкнико или «Полими» - политехнический университет в г. Милане Шёнефельд – аэропорт в Берлине, более не действующий УниКредито Итальяно – итальянский банк Мальпенса – аэропорт г. Милана ICE – скоростной поезд интер-сити-экспресс Алекс – площадь Александерплатц, площадь им. русского царя Александра I, самая большая и самая известная площадь в Берлине Митте – дословно «центр», один из центральных районов Берлина Шпре – Spree, река, протекающая через Берлин ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Мокка-бэйлиз ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Мокка-бэйлиз За неделю заметно похолодало, но ДольчеФреддо еще работает. А в Берлине, если что работает, то туда, значит, и ходят. Не то, глядишь, закроют – когда потом снова ждать открытия? А не закроют, так забастовка. Вон, как с транспортом. Бастующее мороженое, думаю и давлюсь от непроизвольного смеха, стараясь не разбрызгать свое «блюберри-чизкейк-макадамия». Под ним меня ждет «мокка-бэйлиз», а «печеное яблоко» было «он топ» – с ним я уже расправилась. - Так, а сегодня чего стрясло-ось? – требует Рози пояснения моим хихиканьям. Сама при этом умудряется подарить ослепительно-приветственную улыбку каким-то знакомым, хотя только что брюзжала, что я сбиваю ее с курса со своими новоявленными «тремя шариками», ставшими неизменными. Однако на мое предложение не вестись ни на чью замануху и самой решать свою судьбу громогласно объявила на кассе, что нуждается в поднятии серотонина. У нее, мол, все выходные был исключительно плохой секс. - А это... – Рози с сомнением бросает взгляд на меня, будто прикидывая, вынесу ли я горькую, но неоспоримую правду и решает, что вынесу: - ...это гораздо хуже, чем если бы его не было совсем. Подстывшие, недельной давности, воспоминания о сексе, якобы несуществующем в моей жизни, вспыхивают с новой яркостью. Интересно, «все выходные» у Рози – это только суббота и воскресенье или пятница вечером – тоже? Потому что, думаю, если без пятницы, да еще секс плохой (у Рози это обычно означает, что его попросту мало), то я тогда, пожалуй, того... веду по очкам. Огонек горит все жарче, жжет, можно сказать по мере того, как доедаю ягодки чернички и орешки макадамия. Черт, хотела же записаться, обследование пройти. Торопливо набираю координаты своего врача и через онлайн-формуляр получаю очередь на общее обследование и сдачу анализов на этой неделе. ВИЧ-тест, только что сделанный на работе, показал «минус», но ведь и рано еще. Придет время – продублирую. Молодец. Сегодня нет пацанчика-официанта, но душераздирающие излияния Рози про плохой секс подслушаны мороженщиком-баристой, и на лице его читается искреннее сопереживание и рьяная готовность помочь исправить ситуацию. Я уже упоминала, что хожу с ней сюда исключительно, чтобы поднять себе настроение? В ее компании позволителен любой эпатаж: что ни откинешь – на ее фоне экстремалом не покажешься. Насчет секса Рози вовсе не собиралась надо мной издеваться. Вместо возмущенного возгласа в ответ на ее инсинуации я, с бессовестным наслаждением поглощая мокка-бэйлиз, вдруг пытаюсь побороть неконтролируемый приступ смеха. Рози как-то настораживается, решив, что что-то тут нечисто. - Прости, - только и могу, что выдавить из себя я. - За что это? - Что... худеть тебе не даю... – в попытке не рассмеяться перехожу на полушепот. Она не расслышала – в ДольчеФреддо всегда шумно, вдобавок ставят итальянские шлягеры – и кричит-спрашивает опять. И хоть это нагоняет на мои глаза слезы от подавляемого смеха, я все же повторяю ей. «Тут ни одного итальяшки нет» - поведала мне Рози как-то по секрету. «Одни румыны». «И бариста?» На это она с сомнением посмотрела тогда на баристу и пожала плечами, а он, заглядевшись на нее, пролил чей-то кофе. - А я раздумала худеть, - парирует теперь Рози громче, чем того требует перманентный шумовой уровень. – Меня все во мне устраивает. И не только меня. И вообще – а вдруг правда размер уменьшится? Нет... Ее взгляд невольно скользит ко мне и в нем читается, что «бывают и другие размеры». Я прыскаю со смеху от того, что она не в силах сдержать взгляда. Она тоже прыскает. То ли это Рози так на меня действует, то ли меня шибанули мои переживания насчет обследования и сегодняшней типа-встречи с двойником Взъерошенного. Сохраняю покер-фейс и с невозмутимым видом и словами: - А меня во мне тоже все устраивает, - поправляю правую грудь. Она у меня меньше левой и это в нее метил последний коммент Рози. Улыбка Рози становится шире: - И правильно. ***