Но не было толку искать виноватых. Ночью любители приключений могли путешествовать только на свой страх и риск. Но таких любителей находилось столь мало, что тратить деньги налогоплательщиков на ремонт улиц не имело смысла, а днем объезжать навороченные глыбы бетона и зияющие ямы на дорогах было не так уж трудно. «Наверно, это была не яма, а мина, — дошло до Флауэрса. — А фонари, похоже, торчали на баррикаде, за которой поджидали грабители». Он нажал на акселератор. Да, это совсем не похоже на центр, где можно отсидеть всю смену за бронированными стенами травмпункта в обеззараженной атмосфере. Вдруг заработала автоматика. Флауэрс выехал на середину дороги, включил автошофера и отпустил руль. Легкий ветерок на минуту развеял смог. Затерянный в пустынной улице огонек замерцал драгоценным камнем. Не включая огней, он проехал мимо полуразрушенного кафе, за длинной стойкой которого стояли официант и одинокий посетитель. Завернув за угол, Флауэрс оставил «скорую» в темном переулке. Вскрыв пакет с фильтрами, он засунул их в ноздри. Достал из кобуры на дверце машины игольчатый пистолет, проверил его, положил в карман. Затем включил машину на самооборону и только тогда вышел. С опаской он втянул ноздрями воздух. От невыносимого запаха даже замутило. Оставалось надеяться, что несколько минут пребывания на «свежем воздухе» не скажутся на продолжительности жизни. Смог вился вокруг, пытаясь проникнуть сквозь фильтры. Бойд был прав, когда говорил, что мы все плаваем в море канцерогенов. Существовало только два решения этой проблемы: не лезть в это море или фильтровать атмосферу. Но если кому-то повезло с первым способом, то самим «подводным жителям» мог помочь только второй способ. Дождь прекратился, но Флауэрс еще плотнее закутался в плащ. Опасно показывать здесь белый халат врача. Он мог приманить похитителей лекарств или какого-нибудь психа, за что-то обиженного на медицину. Мимо широкого окна, закрытого кусками фанеры, он прошел быстро, наклонив обнаженную коротко остриженную голову. Пистолет в правом кармане успокаивал своей тяжестью. Номера дома над дверью не было, замка тоже. Толкнув ее, Флауэрс оказался в ярко освещенном помещении. Отвратительного вида толстяк со сплющенным носом и шрамом через всю левую часть лица до самой шеи был мало похож на официанта. Грязно-белый, давно не стиранный халат до омерзения напоминал форму врача. Толстяк небрежно дымил сигарой, едва различимой меж коротких толстых пальцев. Холодок инстинктивного ужаса тут же сменился отвращением. Мало этим придуркам-горожанам смога, так они еще сами добавляют себе канцерогенов. Мельком взглянув на худого посетителя с лицом хорька, Флауэрс с привычным автоматизмом поставил ему диагноз: тиреоидит, гипертония. Протянет еще от силы лет пять. «Хорек» вылавливал из тарелки какие-то куски и жадно запихивал их в рот. Он с любопытством покосился на вошедшего. — Что вам угодно, сэр? — неестественно вежливо для такой хари спросил официант. — Взгляните на меню здоровой пищи. Есть свежий тоник, только что из лаборатории. Куча витаминов, микроэлементов и фирменная добавочка на медицинском спирте. Только у нас! Если интересуетесь, можете посмотреть документы из лаборатории. Там все честь честью. — Спасибо, но… — начал было Флауэрс. — А как насчет обогащенного фруктового сока? — настаивал официант. — А овощи? Растворенные? Один стакан — и вы на целую неделю обеспечены витаминами, а… — Послушайте, я… — А лично для вас, — заговорщицки понизил голос толстяк, — у меня под прилавком есть кое-что покрепче. Чистое виски! Никаких примесей! — Да нет. Мне нужен только адрес, — с трудом перебил его Флауэрс. Разочарованно посмотрев на него, толстяк небрежно ткнул пальцем на дверь. — Там, — сказал он, отворачиваясь. — Спасибо, — холодно поблагодарил Флауэрс и пошел к двери. От предчувствия опасности заломило затылок, но в тоскливую ночь за дверью совсем не хотелось нырять. — Эй, — тихо окликнул кто-то сзади. Этот «кто-то» оказался посетитель с мордой грызуна, которой он не переставал озабоченно вертеть во все стороны. — Тебе куда? Может, я смогу помочь? Флауэрс в нерешительности заколебался. — Мне нужен десятый дом. Три тысячи четвертый квартал. Как туда пройти? — Два квартала на восток, потом налево и прямо на север, — просипел человек. Поблагодарив его, Флауэрс содрогнулся, заметив, что у того нет фильтров в носу. — Эй… — опять окликнул человек. — Пенициллин нужен? Флауэрс ошарашенно застыл, правая рука его непроизвольно сжала в кармане рукоятку пистолета. Левой он быстро коснулся пряжки ремня, нажал на кнопку тревоги и кнопку включения двигателя «скорой». Где-то за стеной приглушенно заурчали моторы автомобиля. — Вы что-то сказали? — переспросил он. — Отличного качества, — торопливо продолжил спекулянт. — Прямо из лаборатории, и цена божеская. — Сколько? — Сто тысяч за доллар. Во! — в грязной руке его под светом лампы тускло засветилась ампула с металлической пробкой. — Триста тысяч единиц, совсем пустяковая цена за вечное здоровье. С любопытством Флауэрс смотрел на ампулу. С виду она вмещала гораздо меньше. И цена была значительно ниже цены оптовой закупки. Жулик покатал ампулу в грязной ладони. — Всего три доллара и шприц в придачу. Только дурак откажется. Ну, дорогой, решайся! — он сделал вид, будто убирает ампулу в карман. — Думай скорее, тебе ведь жить. Смотри, в госпитале сдохнешь. Отступив в темноту, Флауэрс прислушался к ровному гулу моторов «скорой», едва ли не единственному звуку в ночной тишине. — Есть места и похуже госпиталя, — ответил он. — А за два пятьдесят? — не отставал человек с лицом хорька. — Да шприц, это же себе в убыток! Ну? Цена быстро упала до двух долларов. Как-то незаметно жулик подошел почти вплотную. «Опасно» — подумал Флауэрс и попытался отодвинуться, но настырный торгаш в запале схватил его за лацканы и притянул к себе. От рывка плащ распахнулся. Мысленно Флауэрс проклял халтурщика, плохо намагнитившего пуговицы. Торгаш испуганно отпрянул от белого халата и стал озираться с безумными глазами, словно в поисках помощи. Флауэрс выхватил пистолет. — Довольно, — твердо сказал он. — Да погоди ты… мы можем договориться. Давай я тебе просто отдам пенициллин, а ты забудешь обо всем, идет? — Сколько его у вас? Жулик помялся, но врать не посмел. — Десять миллионов единиц. Все, все забирай. Десять миллионов — сто долларов. Обычная партия для спекулянтов мелкого пошиба. — Где вы его взяли? Торгаш пожал плечами. — Ну, вы же знаете, как это… мне его передали, а больше мне и знать не положено. Может, украли или вынесли с завода, может, еще как… — Кто такой Боун? Несчастный испуганно вздрогнул и опасливо заоглядывался. — Вы это о чем? Бросьте… Лучше отпустите меня по-хорошему. Ты же все равно не станешь стрелять. — Стану, — спокойно сообщил Флауэрс. Ослепительный сноп света уничтожил темноту. Флауэрс слепо замигал. Над головой его раздался рев вертолетных двигателей, перекрывая его, заорал полицейский мегафон: — Стоять! Вы арестованы! Жулик метнулся в темноту. Тщательно прицелившись, Флауэрс нажал курок. Игла воткнулась чуть ниже затылка. Жулик сделал еще шаг, но тут же рухнул носом в землю. Полицейский сержант, выслушав медика, раздраженно спросил: — А стрелял-то на кой? Что он тебе такого сделал! Флауэрс начал было перечислять: — Торговал лекарствами, пытался всучить взятку, — дулом пистолета загибал он пальцы. — Жулик, — он показал на ампулу, лежащую на развороченном тротуаре, — анализ наверняка подтвердит это. С явной неохотой сержант нагнулся за ампулой. — С чего вы взяли? Это еще не факт, — кисло возразил он. — Нам что, по-вашему, нечего делать, как только гонять по ложным вызовам?