Она прижала ладонь ко рту, чтобы подавить смех. — Может, нам стоит вернуться на пляж. Он ворчал всю дорогу. Как только они добрались до покрывала, Широ развязал ткань на руках, убрал ее. Эми покраснела, когда он вытащил косодэ из хакама, снял мокрую ткань. Он бросил одежду на горячие камни неподалеку. Она украдкой следила за ним, поправляя шляпу, чтобы скрыть взгляд. Широ опустился на покрывало и отклонился. Эми решила не жаловаться, что его хакама промочат их единственное покрывало, чтобы он не стал снимать всю одежду. Жар пылал на ее щеках, она старалась не пялиться на его идеальное тело. Разве она не должна была уже хоть немного привыкнуть? Оставив его сохнуть на солнце, Эми вернулась к воде. Подняв юбку до колен, она бродила по мелководью, радуясь прохладе. Тревоги того, что ее ожидало, страх из-за солнцестояния казались в тысяче миль от нее. Она не могла даже ощутить печаль от того, что это ее последний день на солнце. Эми наслаждалась каждым прекрасным моментом, запечатлевала их в своей душе, чтобы она забрала их с собой в следующую жизнь. Солнце опустилось чуть ниже на небе, Эми вернулась к покрывалу, ее руки были полны ракушек, которые она нашла в песке. Широ лежал на животе, голова лежала на руках, глаза были закрытыми, а уши были лениво опущены. Спрятав сокровища в сумку, она села рядом с ним, стараясь смотреть на потрясающий пейзаж перед ней. Но вскоре ее взгляд переместился на него, скользил по его спине, резким линиям его лопаток, очертаниям мышц. Ее пальцы подрагивали, она хотела коснуться его, ощутить тепло его кожи. Эми легла рядом с ним, лицо согревало солнце, ветерок играл с волосами. Была ли она хоть раз в жизни так расслаблена? И это было благодаря Широ. Как он мог быть угрозой для ее внутренней гармонии, когда его близость отгоняла все ее страхи? Как его присутствие могло быть неправильным, когда с ним она чувствовала себя такой сильной, бесстрашной и целой? Эми смотрела на него, уткнувшего подбородок в изгиб локтя с расслабленным видом, почти уснувшего, и ее переполняли эмоции. Она любила его. Она была влюблена в него отчаянно и сильно. Почему нельзя было прикоснуться к нему? Игнорируя предупреждение в голове, она устроилась на боку лицом к Широ, подложив под руку голову. Другой рукой она коснулась его плеча. Его веки затрепетали, но снова закрылись. — Мм? Эми скользнула пальцами по его бицепсу, а потом наверх, по шее. Его ухо дрогнуло, но он не двигался. Она медленно провела пальцами по его плечу, желая водить по нему руками, исследовать больше его кожи. — Спасибо, Широ, — прошептала она. — Ты не представляешь, что это значит для меня. Он приоткрыл глаза. — Хотел бы я сделать больше. Она сморгнула слезы. Она не хотела плакать сегодня. Она не омрачит этот яркий день печалью. Он перекатился на спину и потянул руки за головой. — Что ты хочешь делать теперь? — Хмм, — она задумчиво поджала губы. Эми могла легко провести целый день — а то и год — сидя на пляже и глядя на волны. Вода была слишком холодной, чтобы плавать, но песок был приятно горячим. — Давай построим замок из песка. — Замок из песка? Рассмеявшись над его удивленным тоном, она вскочила на ноги и поманила Широ за собой. У воды, где кончался сухой пляж, она собрала влажный песок в кучу. Широ сел рядом с ней, смотрел и порой пытался помочь, но результат не впечатлял. Они работали над замком, пока большая волна не смыла их старания. Забросив это дело, они бродили по пляжу, держась за руки, ветер стих, облака лениво собирались на небе. Слишком скоро солнце приблизилось к бесконечному горизонту. Сидя рядом с ним на песке у воды, глядя, как небо пылает оранжевым светом, Эми не знала, как время пролетело так быстро. Куда ушел день? Она не хотела, чтобы он кончался. Она хотела остаться с ним здесь, вот так, навсегда. Вечности им будет мало. Янтарный свет растекался по небу, красив облака в тысячу оттенков золотого и алого. Она склонила голову на плечо Широ, прижалась к его боку. Он обвил рукой талию Эми, притягивая ее ближе. Он надел косодэ без рукавов, но оставил распахнутой. Его плечо было теплым под ее щекой, приятным жаром среди остывающего воздуха. Солнце опустилось ниже, уже касалось горизонта, океан из синего стал полночно-синим, острова казались темными силуэтами. Только вершины волн окрашивал оранжевый, остальная вода была почти черной, сияющий голубой свет появился в дюжине ярдов от берега. Эми удивленно напряглась. — Что… Она не успела договорить, десятки огней появились над волнами и покачивались. — Аякаши, — прошептал Широ. — Водные духи. Их видно только на закате. Эми узнала их, вспомнила горсть крохотных ёкаев, которых Катсуо показывал ей в храме Шираюри. Появлялось все больше огней, пока больше сотни духов не закружилось над водой, как светлячки, танцуя друг другом, пока солнце догорало на горизонте за ними. Эми прижалась к боку Широ, едва дыша от восхищения, аякаши плясали на волнах. Вспыхнув ярким янтарем, солнце пропало из виду. Последние оранжевые лучи еще сияли на горизонте, аякаши угасали по одному, пропадали, как солнце. Наконец, остался только один дух. Он покачивался над водой, подплыл к пляжу и остановился в паре футов от них. Замерев на высоте лица, он странно замерцал, а потом склонился на пару дюймов и снова поднялся. Широ кивнул в ответ, безмолвно приветствуя. Аякаши замерцал снова, а потом трижды облетел вокруг его головы. Со вспышкой голубого света он полетел к воде и пропал. — Что это было? — спросила Эми, тьма накрыла океан. — Думаю, они узнали меня, — он задумчиво склонил голову. — Подозреваю, что это было приветствие. Как «с возвращением», наверное? — С возвращением, — повторила она почти беззвучно, вспоминая, как Узумэ сказал ему то же самое. Ей пришлось выработать немного слюны, чтобы сглотнуть. — Широ, мне… теперь стоит называть тебя Инари? Он повернул к ней голову, но в почти кромешной тьме Эми не видела выражение его лица. Он поднял ладонь, маленький кицунэби вспыхнул над его ладонью. Красно-голубой кружащийся огонь озарил его лицо, на него падали тени, но выражение его лица оставалось загадкой. — Что бы ты предпочла? — тихо спросил он. — Я… — она отвела взгляд, не в силах смотреть ему в глаза. — Я не знаю. — Посмотри на меня, маленькая мико. Она заставила себя поднять взгляд. — Когда ты смотришь на меня, — спросил он, — кого ты видишь? — Я не… — она прикусила губу. — Не знаю. Я вижу только… тебя. — Вот именно. Я — это я. Не важно, как ты зовешь меня. — Но порой… — она замешкалась. — Порой ты другой. Порой ты… — Я — это я, — повторил он и провел пальцами по ее руке. — Эми, когда ты — камигакари, ты тоже другая. — Да? — Камигакари не кружилась бы в платье, пока не закружится голова, да? — он улыбнулся на миг и посерьезнел. — Ты ведешь себя так, как требует роль, и это тоже часть тебя. Она смотрела на него, обдумывая его слова. Когда Инари занимал место Широ, она видела другую личность? Или это была другая роль — Кунитсуками, сильного лидера? Была ли роль Кунитсуками схожей с ее ролью камигакари? — Но Узумэ сказала, что ты не такой Инари, которого она знала… Он повернул голову к темному небу, где среди невидимых облаков появились первые звезды. — Может, до оненджу у меня не было шанса узнать, кто я без мантии Кунитсуками. Я не мог узнать, кем могу быть, — пустая печаль мелькнула глубоко в его глазах, его голос стал тише, смешивался с шумом волн. — Я не хочу носить для тебя эту мантию. Она не могла дышать, а он смотрел наверх. — Я бы забыл все, — прошептал он, — только бы не забыть, какой я с тобой. Таким я хочу быть. — Широ… Он посмотрел на нее, печаль и желание сплелись в глубинах его глаз. — Я не хочу терять это. Ты — мой огонь, Эми. Ты — мое тепло. До тебя огонь во мне был холодным, как лед. Несмотря на ее обещание себе, слезы полились по ее щекам. — Широ… — она подняла ладонь, подрагивающими пальцами коснулась его щеки. — Я… хотела бы я… Он прижал кончики пальцев к ее губам, останавливая ее, и она знала, почему. Мысли о другом, безнадежные желания, которые не исполнятся, могли принести им лишь боль. Она прижала ладонь к его щеке. Его пальцы соскользнули с ее губ на подбородок, поднимая голову, он склонился. Его губы коснулись ее, но он тут же отстранился. Его пальцы опустились, он отвернул голову, и ее ладонь осталась в воздухе, похолодев. — Широ… — прошептала она, боль пронзила ее. — Прости, — он смотрел на невидимый океан. — Твое макото но кокоро слишком важно. Если ты умрешь в день солнцестояния… — Я… — Эми хотела сказать ему, что это не важно. Хотела сказать, что ей все равно. Но она не могла, слишком многое зависело от успешного схождения Аматэрасу завтрашней ночью. Тоска пронзала болью каждую клеточку ее тела. — Мне тоже жаль. Мне не стоило… Он поднялся на ноги и протянул ей руку. — Юмей будет ждать нас. Эми взяла его за руку, и Широ помог ей подняться. Он развернулся, свет его кицунэби мелькнул на нем, и он отошел от нее, направился к их сумке и другим вещам. — Широ. Он остановился и оглянулся.