И еще Лайм поделился лично со мною квестом на расследование убийства своего брата. Квест оставался активным в моем списке задач, и это значило, что сам Лайм его так и не выполнил. Чувствую, что в прокачке я совсем скоро обгоню Шанталь. Глава 18. Квитанция Я вернулся в Новогиреево, дошел до нужного дома на Федеративном проспекте. Схожесть Версианы с Москвой начала меня изрядно раздражать. И неважно, что на деле это один и тот же город. Законы у них отличались на порядки, просто приходилось стараться, чтобы обнаруживать разницу. Осознать ее как следует я смогу уже позже, когда выберусь отсюда. О том, чтобы подбить свои чувства в сухие факты, и речи не шло. При должном регламенте сегодняшнюю долю впечатлений я должен был получить месяцев за восемь непрерывной игры, если вспомнить подсчеты Бурелома. Уж точно нашел бы способ никуда не ввязываться. Да, да, верю, что в Версиане можно найти много хорошего, но запредельная для моей психики концентрация лекарства давно превратила его в яд. Почему-то я ожидал встретить Лайма на прежнем месте и даже удивился, когда не нашел его во дворе. Посмотрел на карту сианофона – бродит неподалеку, в паре кварталов. Ну и пусть. Скорее всего, никакие карты он не смотрит, о моем присутствии не знает, так что никто не помешает мне осмотреть место преступления. У меня имелось ощущение, что толку от шестого игрока будет немного. Я не мог его винить. На месте Лайма я бы и вовсе не выходил из дома. Только зачем же он тогда в игру залез, если только не отвлечься? Или же он про гибель брата узнал прямиком из игры? Зона происшествия сменила свечение с желтоватого на зеленоватый, подтверждая мое право на квест. Знать бы еще, кому его сдавать. Джек сказал, что задания можно решать кучей способов, опыт получишь в любом случае. Разве что я не смогу просмотреть сторис. Не стоит ожидать, что после того, как я громогласно вычислю убийцу, мне поаплодируют жильцы из соседних домов, а улыбающийся следак вынесет бутылку шампанского. По большому счету мне надо ткнуть на кого-то пальцем и закрыть вопрос – на расследовании истинного преступления оно не скажется. В конце концов, многие живые полицейские именно так и работают. Территория на углу дома все еще оставалась обнесенной лентой, однако полиция уже уехала, даже машины не оставалось. Возможно, здесь есть скрытое наблюдение, но не страшно. Попасться на глаза рядовым ботам, даже при погонах, я уже не боялся. Двадцать второй уровень, не пальцем делан. И пусть оружия при мне уже не было, я найду способ избежать проблем в случае чего. Главное – не потерять границу между игрой и жизнью. Попутно перечитал досье с описанием квеста. На деле – никакой не то что полезной, а хотя бы понятной информации, кроме фото убитого. Придется заглянуть. Я зашел в подъезд, поднялся на четвертый этаж. Прикинул нужную дверь. Закрыто, конечно. Можно попробовать выбить. Даже если выйдут соседи – эвейд выше любых их капризов. Да и замок после моего ухода восстановится. Итак, решено. Оказалось, свои силы я немножко переоценил. Я несколько раз для приличия стукнул в дверь ногой, затем двинул плечом и понял, что, если буду продолжать в таком духе, то сломаю руку. Не наш выход. Стоп, я же Лимитчик. И у меня куча не распределенных очков талантов. Где там мой экран? Имя: Арбестер. Уровень: 22. Класс: Лимитчик. Доступно очков талантов: 11. Восприятие: 1. Нормально, сойдет. Восприятие мне должно помочь в одном деле. – Бай, – произнес я, потирая ушибленное плечо. Покопавшись в меню магазина, я все же нашел отмычки. Коробка с таинственно закрученными ключами, завитыми в щупальца неведомого чудовища. Целых три очка талантов – надеюсь, они бесконечные. Однако, жаден я стал. Видать, чувствую, что еще немного – и приток уникальной валюты кончится. Чертанович, впрочем, оценивал оружие Малены в абстрактных кредитах. Ну да, не может же быть такого, чтобы все тут очками прокачки расплачивались. Оружие – это как кола в кафе, которую мы пили, оплата таксисту и прочие расходники. Использовал и забыл. А товар в игровом магазине за очки опыта – монументальные предметы, которые остаются с игроком навсегда. Как машина Меркуцио. Если игрок того захочет, конечно же. Я приобрел отмычки, ожидая почувствовать приятную тяжесть в кармане. Ничего подобного не ощутил. Порылся и все же нашел – почти невесомую кожаную коробочку. Стоило мне вытащить первую попавшуюся отмычку, как замок на двери заискрил в томительном ожидании. Я оглянулся на соседнюю дверь. Ее замок вел себя так же. Похоже, восприятие подсказывает сферу применения моей покупки. Спасибо, никогда бы не догадался. Дайте подходящие навыки, остальное приложится. С третьей попытки я подобрал нужную отмычку, хотя затруднялся сказать, как именно понял, что она нужная. Замок я открыл секунд за двадцать и почти гордился собой. Вот за что надо давать опыт. Не то чтобы я горел желанием обносить по ночам чужие дома, но в сравнении с перестрелками на улицах столицы это выглядело куда полезнее для здоровья. Войдя в квартиру, я прямо кожей ощутил тягостную атмосферу. Это не дом в Версиане, где убили бота. Это копия дома из Москвы, где убили живого человека. Подавив желание разуться, я убедился, что дверь прикрыта, но не заперта. Вздохнул поглубже и принялся осматриваться. Стояли запахи незнакомых химикатов – дактилоскописты работали достаточно аккуратно, однако подобный аромат не перебить даже сквозняком из разбитого окна. Я постоял на месте, не зная, за что взяться. Комната как комната. Типичная панелька, до которой не добралась реновация. Мало того, что заниматься обыском мне в жизни не приходилось, так тут еще и эксперты поработали до меня. Единственное, что я мог опознать безошибочно в квартире, так это холостяцкую берлогу. Когда шкаф предназначен для сбора грязных футболок, а относительно чистая одежда висит на покрытом пылью велотренажере – иного объяснения быть не может. Еще я мог сказать, что покойный не злоупотреблял покупной едой и умудрялся варить себе макароны на электроплитке. Видимо, с газом тут что-то случилось. Кроме того, хозяин был олдскульным игроманом, о чем говорили стопки дисков с игрушками – подобное богатство сейчас можно встретить разве что в чужих коллекциях или же на мусорке. Стоял в комнате и компьютер с устаревшим системником, в котором располагался дисковод – настоящий раритет в наши времена. Похоже, хозяин собирал себе игровую машину из старого железа для запуска игр ушедшего поколения. Только постояв минуту в смутных размышлениях, я осознал, что очень рассчитывал на Архив. Место гибели брата – самый очевидный выбор для просмотра воспоминаний Лайма. Но сианофон молчал. Тщетно я вызывал Архив через иконку на экране гаджета. Ничего. Лайм к своему брату, вероятно, вообще не захаживал. Или же у него недавно случались события вне этой квартиры, более для него значимые. Моя хрупкая версия, что на самом деле тут живет сам Лайм, тоже рассыпалась. Вся одежда в квартире предназначалась для человека ниже и крупнее, чем он. Пусть братья были похожи, это не делало их близнецами. Похоже, я переоценил свои навыки сыщика. Данную задачу я не решу. Во всяком случае, не с кондачка. Уж если реальные полицейские не произвели нужные аресты в первые пять минут, то тут и говорить не о чем. Для успокоения совести я порылся в ящиках стола, в котором не прибирались с тех пор, как усопший закончил школу. Об этом свидетельствовали старые карандаши, обмусоленная линейка и куча ластиков россыпью, и все вперемешку со старыми журналами. Поверх этого добра лежали несколько самых разных квитанций, от счетов за электроэнергию до почтовых уведомлений. Я от нечего делать просмотрел и их тоже – ни вес, ни размер посылок мне навскидку ни о чем не говорили. Ну, выписывал себе человек коробки с дисками, что с того? Не придя ни к каким выводам, я покинул квартиру и спустился на улицу. Вытащил сианофон, чтобы посмотреть, кто чем занят. Шанталь снова была в больнице. Меркуцио катался в Хамовниках, что меня лишь радовало. Мне неприятно было видеть этих двоих вместе. Глупо, но факт. Джек, очевидно, качал перчатку в районе Сити. С его возможностями да на стройку – самое то. Что до Бурелома, то он почему-то отбурлил в Сокольники. Не иначе как на фестиваль пива. А вот Лайм мигал на одном и том же месте. В доме неподалеку. Похоже, там он и живет. Пусть я не раскрыл преступление, но поискать последний Архив точно не помешает. Сделано четыре пункта из пяти – к чему забрасывать остаток? Да и шесть очков прокачки вознесут меня на недосягаемую высоту. Но стоило мне отойти от подъезда метров двадцать, как вибрации сианофона едва не сбили меня с ног от неожиданности. Архив, раньше срока! Я поспешно нажал кнопку, глядя, как узкий фрагмент улицы разрастается черными полосками вдаль. По этому участку шел силуэт, неся большую коробку. Я его видел со спины и мог оценить рост, телосложение, походку. Даже отсюда было заметно, что он пошатывался – не столько от груза в руках, сколько от тяжести на душе. Человеку было плохо. Обежав силуэт кругом, я уставился на ящик. Зияющая бездна геометрической фигуры поглощала свет, казалась брешью в мироустройстве. В коробке было не больше жизни, чем в силуэте. Догадаться о содержимом невозможно. Если только не знать наверняка, с чем именно поставляется ящик конкретно таких размеров, с точностью до сантиметра. Какой он имеет вес. Где в нем располагаются прорези для переноски. Как именно он закрывается сверху. К сожалению, все это я знал. Архив закрылся, оставив меня стоять неподвижно. Я забыл, как дышать, и даже не обратил внимания на текст перед глазами: Проверить Архив игрока: Лайм. Квест завершен. Ваш уровень опыта: 28. Повернувшись, я бросился назад, к квартире. В несколько махов преодолел расстояние через пролеты, на ходу доставая отмычки. На этот раз замок я вскрыл секунд за семь. Внутри квартиры я добежал до стола, который, несмотря на мое раннее присутствие, уже успел обновиться и выглядел как час назад. Я открыл ящик трясущимися руками, достал виденную ранее почтовую квитанцию. Начал вчитываться в параметры груза. Габариты. Вес. Коэффициент хрупкости. Реквизиты отправителя. Даже сама квитанция. Все очень знакомо. Покойному доставили тот же груз, который совсем недавно в реале получил и я сам. Тоже по почте, тоже к себе домой. Но в отличие от покойного меня за этот груз пока не убили. Я сидел неподвижно, глядя на спустившийся вечер в разбитом окне. Как, однако, по-разному можно смотреть на мир. И ведь прав Бурелом – мы на живую природу глядим. Пусть это всего лишь картинка – она не менее настоящая, чем та, что видишь через гипотетический монитор со стопроцентным эффектом присутствия. Последние лучи солнца на прощание заливают город, напоминая, что мир вокруг реален в той степени, в которой мы готовы его принять. Главный обман Версианы в том, что она выдает себя за игру. Мне не за что винить ее. Она грешит этим не больше, чем мир снаружи. – Ты решил тут поселиться? – послышался голос из прихожей. Я повернул голову. Лайм стоял, держась за угол, глядя на меня с нервной улыбкой. Похоже, он был пьян. – Ты совсем не качался? – спросил я. Лайм рассеянно дернул головой. – Для человека, который очень любит Версиану, ты слишком мало играешь, – вымолвил я. – С чего ты взял, что я люблю Версиану? – пробубнил Лайм. – Да хотя бы с того, что ты сумел произнеси ее название, хоть и нажрался. Ну и потом… Я встал так, чтобы не находиться между Лаймом и окном. – Ты убил своего брата за сиано-костюм, – добавил я. – Скажи, оно стоило того?