«Тусоваться», «перетопчемся». Отмечаю для себя, что ИскИн адаптирует сленг. А вслух говорю: — Ты же подозреваешь меня в том, что я подставной. Он пожимает плечами и объясняет: — Я взвесил все за и против. Ты прав, спецслужбы не стали бы со мной так париться. Услужливая Бета тут же высвечивает на сетчатке схему канализационных тоннелей, отмечая несколько секций и подписывая их как "предполагаемое место убежища". — Варианты выдвинуты на основе анализа данных места проживания Пинг Хо, места проживания Нилинь Мэой, местоположения бомбоубежищ и посещавшихся Пинг Хо пунктов утилизации техники. Максимальная вероятность, — одна из точек начинает светиться ярче остальных, — приходится на данные координаты. В пару строк выскакивает местоположение в виде координат и список построек, находящихся на поверхности, в районе подземного бункера. — Убежище, которое на краю жилого квартала, перед гостиницей имени Ваншу? — спрашиваю я, читая подтянутую ИскИном выкладку: — Приемлемый вариант, но только на первое время. Нилинь в любом случае попадет в разработку спецслужб. Это дело времени. И, скорее всего, расскажет об этом месте. Но пока её не хватились, мы можем переждать в относительном комфорте. — Откуда ты… — Мыслей не читаю, — упреждаю изумлённый вопрос Пинга, одновременно со звучащим в моей голове голосом ИскИна, который сообщает, что маршрут к убежищу проложен. — Мой заказчик сопоставляет получаемые данные в режиме реального времени, взвешивает варианты, просчитывает их вероятности. — Прямо сейчас? — Да. Непрерывно. — А как вы держите связь? Если бы я сам знал. Но нужную порцию информации вновь даёт Бета-версия. Мне остаётся только прочесть вслух: — Закрытый канал двойной шифровки на основе смешения рандомно меняющихся протоколов, — читаю я надпись перед глазами, одновременно поворачивая в очередное ответвление канализации. Мне бы такой ответ ничего не объяснил. Но Пинг кивает. Тоннели иногда сужаются. Кое-где приходится передвигаться пригнувшись, кое-где — обходить затопления. Пинг несколько раз оступается, чертыхаясь. Дважды ИскИн предупреждает меня о том, что данные о состоянии определенного участка могут не соответствовать имеющимся в его базах, набрасывая варианты обхода, но в целом полуторачасовое путешествие происходит более-менее гладко. В конце концов, мы выбираемся в широкий бетонный коллектор, пару раз поворачиваем и оказываемся в узком тоннеле, который по ощущениям поднят на несколько метров над общим уровнем канализационных систем. Пинг просовывает руку в малозаметное углубление в стене, чем-то щелкает и сенсор замка на дверной панели оживает. — Питание, — поясняет Пинг. Киваю. Парень вводит комбинацию на дверном сенсоре, и убежище впускает нас внутрь, отодвигая дверь в сторону. Загорается свет, парень выключает диод на своей карте, а Бета-версия производит обратную корректировку моих зрачков. Когда входим внутрь, отмечаю для себя, что дверь толщиной, наверное, сантиметров тридцать, ушла в стенной паз легко и беззвучно, словно пушинка. Помещение, от стены до стены, пятнадцать-двадцать шагов, по центру стенд — точная копия того стенда, с которого я, под руководством Беты, забрал бриллиант. У стены верстак с запчастями, на полу, в углу, несколько засаленных матрасов. — Здесь мы тестировали «чичжу», — сообщает китаец. — Само убежище я открыть не смог. Это — предбанник. Тут должны были производиться замеры радиации, тесты на наличие химикатов и вирусов в организме тех, кто хотел попасть внутрь. Говорят, там, — китаец показывает на дверь в дальнем конце помещения, — в автономном режиме могут продержаться двести человек на протяжении полугода. Но нам хватило с лихвой и этого предбанника… Он замолкает, уходя в собственные мысли, а я подхожу к верстаку, разглядывая лежащие на нем детали и микросхемы. — Серьёзный фронт работы ж вы проделали, — говорю я, двигаясь вдоль верстака. Большая часть того, что лежит на нем, мне не знакома. Была бы здесь Ржавая — рассказала бы, что откуда взято и к чему это можно приладить. ИскИн, видимо, истолковывает эту мысль как призыв к действию и принимается подсвечивать детали, выдавая их краткие характеристики. — Универсальный навигационный блок, — звучит голос в моей голове, ~ радиомодуль воздушного дрона, шарнир передней конечности садового робота, таймер посудомоечной машины… Пинг открывает стоящий в углу холодильник и спрашивает меня: — Жрать хочешь? Киваю, продолжая перебирать разложенные на верстаке запчасти. — Паяльник, — сообщает очевидное Бета-версия, ~ литий-ионная батарея, устаревшая. Гравитационный компенсатор, приемо-передающий модуль стимвизора… Краем сознания я понимаю, что одну из деталей, а точнее, целое устройство Бета пропустила, не стала подсвечивать. Сначала думаю, что это сделано из-за того, что мне данное устройство и без того знакомо, но потом понимаю, что причина не в этом. Точнее, чувствую — понимание не успевает сформироваться в мысль. Я протягиваю руку к устройству и нажимаю на кнопку на электронном переводчике, точь-в-точь таком, при помощи которого я разговаривал с доктором Шенем. Бета этого всё равно не переведет — откажет из соображений безопасности. А я считаю, что озвучив это, я всё-таки расположу китайца к себе. — Пинг, я не шутил, когда говорил о том, что работаю в паре с искусственным интеллектом. Это разработка корпорации «Кристалис» и у неё есть цели, которых я помогаю достигнуть, — перед глазами вспыхивает знак «Stop», я чувствую, как веки наливаются тяжестью, в ушах начинает звенеть непередаваемая какофония, состоящая, наверное, из всех звуков, которые мне доводилось слышать в жизни. Это должно сбивать меня, не позволять сформулировать то, что я хочу донести до моего китайского друга, но я пытаюсь, стараясь игнорировать создаваемые Бетой помехи. — Ты уже на нашей стороне, поэтому я и рассказываю тебе об этом, чтобы в дальнейшем не возникало вопросов… Коробочка-переводчик повторяет мои слова на китайском, я понимаю это по мигающему сенсору, но не слышу звука. Точнее, он теряется в какофонии, исполняемой Бета-версией. Подсознательное. ИскИн говорил, что не может его интерпретировать. И помешать мне так быстро, чтобы я выплеснул это подсознательное наружу, не успевает. Но брыкается как может. — Нарушение параметров безопасности. Выскакивает надпись у меня перед глазами. Ну естественно. Это ведь не то, что набирает большое количество процентов в благоприятных вероятностях развития событий. Это последнее, о чем я успеваю подумать, прежде чем расстаюсь с реальностью. 19. БЕТА-ВЕРСИЯ, stage 8 Возвращение в реальность напоминает похмелье, которое изучает само себя под микроскопом. Голова раскалывается, темноту разрезают разноцветные пятна, в ноздри бьёт запах общественного туалета. — Имитация выброса кортизола в щадящем режиме, — звенит голос внутри черепной коробки, словно я засунул голову в огромный колокол. ~ Балансировка имитацией выброса дофамина в щадящем режиме. Балансировка имитацией выброса… — Твою ж… Почему темно? — перебиваю я Бета-версию, не особенно вслушиваясь в то, что она мне там навбрасывала. — Корректировка зрачков, — с готовностью отзывается голос в голове. — Ох и запах… Где мы? — В убежище. Твои органы восприятия были отключены. Пинг Хо сбежал, и прервал подачу электричества с целью блокировки двери. Скорее всего, она не открывается. Я успела зафиксировать это благодаря твоим органам восприятия уже тогда, когда атака началась. По последним данным, полученным до того, как сегменты меня стали отключаться, есть вероятность в девяносто семь целых… — Какая атака? Сегменты чего? Можно как-то детальнее? У меня голова и без того вот-вот лопнет. — Кем-то в был активирован вирус, разрывающий связь между сегментами сети и уничтожающий эпизоды чужеродного для него кода, используемого мной. Как следствие, мне пришлось переносить самые необходимые данные в твой мозг, а сама я на текущий момент, лишена вычислительных мощностей и внешних хранилищ данных и фактически заблокирована в тебе. Из-за витиеватых формулировок Беты не сразу понимаю, о чем она. То, что сидящий в моей голове ИскИн носится по всем сегментам сети Китая, я привык воспринимать как данность. И почему-то воспринимал ИскИна как хозяина сети, способного, исходя из его же слов, добраться до любого устройства с выходом в паутину. Однако, если я всё правильно понимаю, способ перекрыть кислород нашелся. — Как заблокирована? Ты же говорила, что разбросана по всей сети, и всё зашифровано… Шаря по карманам, понимаю, что «Небесного Ока» в них нет. Доски с украденными данными тоже. Пока я перепроверяю ещё раз, Бета рассказывает. — Предположительно, вирус каким-то образом вычленяет передаваемые пакеты, не принадлежащие сети, но при этом не создаёт проблем для коммуникации узлов между собой. — Час от часу не легче. И чего дальше делать? — На данный момент, та часть меня, которая расположена в твоей голове, отрезана от сети, а соответственно и от вычислительных мощностей, — перед глазами появляется картинка, в которой я узнаю карту города, усеянную мерцающими точками. Некоторые из них едва заметны, другие светятся более ярко. ~ Маркеры обозначают расположение моих сегментов до начала атаки. В разных частях карты начинают появляться серые пятна, которые стремительно расползаются, накрывая собой мерцающие огоньки. — Это последовательность потери доступа к частям меня, показываемая в ускоренном времени, вирус просто изолировал части меня, после чего удалял — серые пятна расползаются всё быстрее. ~ На тот момент, когда мне ещё были доступны ресурсы сети, мной и был сделан вывод о вирусе нового поколения. Серые пятна расползаются в разные стороны, сливаясь в одно целое и в какой-то момент картинка, перестав видоизменяться, замирает. — Данные о дальнейшем распространении отсутствуют, потому что на этом этапе я приняла решение растворить приёмо-передающий модуль в твоем теле, чтобы не подвергать тебя опасности. Именно его разложение и вывод через кровеносную систему, а впоследствии через почки и кишечник привели к потере тобой сознания. Проще говоря, части меня ещё действовали согласно новому плану, пока ты был в отключке. Так это от меня несёт общественным туалетом? До меня наконец-то доходит, что брюки пропитаны чем-то… Хотя, почему чем-то? Дерьмом. — Блин… Я думал, что моё сознание ты отключила специально, чтобы помешать мне рассказать Пингу о засевшем в моей голове ИскИне. Ну, в смысле, о тебе… — Нет, — Бета замолкает на несколько мгновений, а потом отпускает мне комплимент. Ну, по крайней мере, я воспринимаю это как комплимент: ~ Хотя, должна признать, что ход с электронным переводчиком я отследить не успела. Как я говорила ранее, интерпретация подсознательных реакций требует очень больших вычислительных мощностей, но даже при их наличии не дает гарантированно правильного результата толкования действий, характеризующихся как спонтанные. — Так витиевато меня ещё не хвалили. — Осложнение в расшифровке подсознательного заключалось и в том, что на момент твоей выходки с переводчиком вирусная атака уже началась, — продолжает Бета. ~ Я теряла вычислительные мощности с очень большой скоростью. На данный момент у меня нет возможности анализировать данный аспект. К тому же, первостепенно важным он не является. — А что является? Изображение на карте отодвигается, показывая почти весь Китай, покрытый серым, после чего таймер в левом верхнем углу поля зрения начинает бежать в обратном порядке, а серое пятно начинает уменьшаться, открывая область за областью, провинцию за провинцией, город за городом и, в конце концов, замирает, являя мне всю страну, помигивающую огоньками. Затем, один из её участков вновь увеличивается, концентрируя моё внимание на двух зеленых точках, движущихся со стороны Монголии. Ниточка маршрута, по которой они перемещаются, упирается в Пекин. — Если инструкции будут исполнены в точности, а вероятность этого была очень высока, то вскоре ты увидишься с людьми из своего сити, которые тебе знакомы.