– Репешок. Он отыскал нужный флакон и отнес к кассе. – Его-то я и куплю, – сказал он. Район Элефант-энд-Касл существовал в иной реальности, не в той, что весь остальной Лондон, который вкруг него менялся с годами, ветшал и вновь обновлялся. Свингующий Лондон мини-юбок, виниловых сапог, магазинов молодежной моды на Кингс-роуд и Карнаби-стрит закончился десятилетия назад, так и не затронув этот район. Подиумы Лондонской недели моды никогда здесь не возводились. И хотя «Лондонский глаз», мост Тысячелетия и музей «Тэйт модерн» возвещали о рассвете нового века в городе, Элефант-энд-Касл по-прежнему принадлежал прошлому. Подобно многим районам на южном берегу реки, в этой местности пытались провести реконструкцию, однако шансов на успех было мало. Обновлению упорно сопротивлялись наркоманы и наркодилеры, наводняющие улицы, а также бедность, необразованность и отчаяние. Вот в таком окружении основатели «Колосса» и решили поместить свою организацию. Для этой цели они приобрели полуразрушенное здание заводика по производству матрасов и слегка подновили его, так что теперь оно стало служить жителям города в совершенно ином качестве. Барбара Хейверс указала Линли путь к такому месту на Нью-Кент-роуд, где небольшая парковка позади здания из желтого кирпича служила для посетителей «Колосса» курилкой. Небольшая группа курильщиков уже собралась там и вовсю дымила сигаретами, когда Линли поставил машину на одно из парковочных мест. Он нажал на тормоз и заглушил двигатель. Хейверс заметила, что, вероятно, «бентли» – не лучший вид транспорта для поездки в подобный район. Линли не мог не согласиться. Он не до конца продумал эту деталь, хотя на подземной парковке на Виктория-стрит Хейверс предлагала: – Может, поедем на моей, сэр? Тогда ему хотелось одного: снова получить контроль над ситуацией, и одна из составляющих такого контроля – как можно скорее удалиться из той точки, где находится помощник комиссара полиции. Другой стороной контроля над ходом событий было самостоятельное принятие решений о том, каким способом от помощника комиссара удаляться. Но теперь он увидел, что Хейверс была права. Дело было даже не столько в том, что они провоцировали агрессию, демонстрируя дорогую машину в бедном районе, а в том, что наличие «бентли» в их собственности придавало им определенный статус, который в данной местности лучше было бы не афишировать. С другой стороны, утешал себя Линли, они хотя бы не объявили всем и каждому, что они из полиции. Но этого утешения он довольно быстро лишился – в тот самый миг, когда вышел из автомобиля и поставил его на сигнализацию. – Копы, – пробормотал один из курильщиков, и это предупреждение быстро облетело всю группу, погасив всякие разговоры. «М-да, на автомобильную маскировку больше рассчитывать не стоит», – подумал Линли. Хейверс, как всегда, угадала его мысли и поэтому тихо пояснила ему: – Это из-за меня, сэр, не из-за вас. У них радар на полицию, у этих типов. Они вычислили меня, как только я показалась здесь сегодня утром. – Она бросила на него лукавый взгляд. – Но вы можете притвориться моим водителем, если хотите. Так мы сможем обдурить их. Давайте начнем с того, что вы дадите мне прикурить. – Линли в ужасе уставился на нее. Она ухмыльнулась. – Я просто предложила. Они прошли через умолкшую толпу подростков к железным ступеням, ведущим к заднему входу в здание. На широкой зеленой двери висела небольшая табличка из полированной меди с надписью «Колосс». Через окошко, прорезанное в верхней части двери, можно было увидеть узкий потолок с рядами светильников, уходящих в глубь здания. Линли и Хейверс вошли и оказались в чем-то одинаково напоминающем галерею и скромную сувенирную лавку. Та часть коридора, которая похожа была на галерею, знакомила посетителей с историей организации, запечатленной на фотографиях: основание, ремонт помещений, в которых она разместилась, и воздействие, оказываемое на жизнь обитателей района. Сувенирная часть коридора, состоявшая из единственной витрины, предлагала приобрести за относительно невысокую цену футболки, спортивные куртки, кепки, кофейные кружки, рюмки и канцелярские товары – все с одинаковым логотипом. Центральной фигурой этого логотипа был мифический персонаж, именем которого была названа организация. На него взбирались дюжины крошечных человечков: они использовали плечи и руки гиганта, чтобы выбраться из нищеты к успеху. Под гигантом изгибалось слово «Вместе», образуя нижний полукруг, а сверху его дополнял второй полукруг – из слова «Колосс». На видном месте внутри витрины была выставлена фотография принца и принцессы Кентских, дарующих высочайший патронаж какому-то мероприятию, связанному с «Колоссом». Снимок этот, скорее всего, не продавался. За витриной с сувенирами находилась дверь, ведущая в приемную. Там Линли и Хейверс оказались под прицелом сразу трех пар глаз, обладатели которых при появлении полицейских замолчали. Двое из них – худощавый моложавый мужчина в бейсболке с логотипом «Евродисней» и мальчик смешанной расы лет четырнадцати – играли в карты на низком столике меж двух диванов. Третий – крупный юноша с короткими рыжими волосами и жидкой бородкой, аккуратно подстриженной, но едва скрывающей оспины на щеках, и с бирюзовым крестом, висящем в ухе, – сидел за письменным столом. На нем была спортивная куртка со словом «Колосс» на груди. Перед ним на пустом столе лежал календарь, в котором он делал пометки синим карандашом; из динамиков, установленных за его спиной, лился негромкий джаз. Окинув Хейверс взглядом, юноша недружелюбно насупился. Линли услышал, как рядышком тихо вздохнула Хейверс. – Пожалуй, мне пора сменить прикид, – прошептала она. – Предлагаю для начала расстаться с кроссовками, – посоветовал ей Линли. – Чем могу помочь? – спросил юноша и достал из-под стола ярко-желтый пакет с надписью «Мистер Сэндвич». Оттуда были неторопливо извлечены на свет булочка с сосиской и чипсы, и юноша, не говоря больше ни слова, приступил к еде. «Легавые, – телеграфировал он своими действиями, – не помешают мне заниматься делами». Не обращая пока внимания на двух игроков в карты, Линли показал рыжеволосому удостоверение, хотя в этом, судя по всему, не было никакой необходимости. Пластмассовая табличка на столе подсказывала, что он представляет себя и Хейверс некоему Джеку Винессу, на которого тот факт, что перед ним стоят два сотрудника Скотленд-Ярда, не произвел ни малейшего впечатления. Кинув взгляд на карточных игроков, будто ища одобрения, Винесс просто ждал, что последует дальше. Он жевал булочку с сосиской, иногда запускал руку в кулек с чипсами и поглядывал на настенные часы над дверью. А может, он смотрел не на часы, а на саму дверь, думал Линли, через которую мистер Винесс, вероятно, надеялся улизнуть. Внешне он казался спокойным, этот молодой человек, но в нем ощущалась какая-то подспудная напряженность. Они пришли, чтобы поговорить с директором «Колосса», сообщил Линли Джеку Винессу, или, если директора нет на месте, с любым человеком, который мог бы рассказать об одном из клиентов «Колосса» (уместно ли здесь это выражение, Линли засомневался), а именно о Киммо Торне. Это имя произвело почти такой же эффект, какой производит в классических вестернах незнакомец, входящий в бар. В других обстоятельствах Линли даже позабавила бы подобная реакция: два игрока немедленно прекратили игру, бросили карты на стол и показали всем своим видом, что не собираются пропустить ни слова из того, что будет сказано дальше, а Джек Винесс наконец-то перестал жевать. Он положил недоеденную булочку на пакет «Мистер Сэндвич» и на стуле отъехал от стола. Линли подумал, что Винесс собирается позвать кого-нибудь, но тот вместо этого подошел к кулеру с водой. Он наполнил чашку с логотипом «Колосса» кипятком, опустил в нее чайный пакетик и поболтал им, заваривая чай. Хейверс, стоящая рядом с Линли, завела глаза к потолку. – Эй, приятель! – сказала она. – В твоем слуховом аппарате, по-моему, сгорел предохранитель. Винесс вернулся на свое место и поставил кружку с чаем на стол. – Я отлично вас слышу. Просто еще не решил, стоит отвечать или нет. На другом конце комнаты тихо присвистнул мужчина в кепке. Его компаньон опустил голову. Винесс был явно доволен – тем, что сумел завоевать их одобрение. Линли решил, что с него хватит. – Вы можете подумать над этим в комнате для допросов, – сказал он Винессу. – Мы будем только рады найти там местечко для тебя, – добавила Хейверс. – Всегда готовы служить и так далее, ну, ты сам знаешь. Винесс сел и затолкал в рот остатки обеда. Не прожевав, он пробубнил с полным ртом: – У нас в «Колоссе» все знают всех. Включая Торна. Так работает наша организация. Только поэтому она и работает. – К вам это тоже относится, как я понимаю? – спросил Линли. – Вы правильно понимаете, – согласился Винесс. – А вы двое? – обратилась Хейверс к игрокам в карты. – Вы тоже знали Киммо Торна? – Задавая вопросы, она вынула из сумки блокнот. – Как вас зовут, кстати? Мужчина в кепке был как будто напуган тем, что его вдруг стали расспрашивать, но послушно ответил, что зовут его Робби Килфойл. Он добавил, что вообще-то он не работает в «Колоссе», как Джек, просто помогает на добровольной основе несколько часов в неделю и сегодня как раз потому и пришел. Его юный напарник назвался Марком Коннором. Он сказал, что пришел на свое четвертое занятие в группе адаптации. – То бишь он у нас новенький, – пояснил Винесс. – Значит, с Киммо он не был знаком, – добавил Килфойл. – Но вы-то его знали? – спросила Килфойла Хейверс. – Хотя и не работаете здесь? – Эй, погодите-ка! Он этого не говорил! – воскликнул Винесс. – А ты что, его адвокат? – отрезала Хейверс. – Нет? Тогда я предпочту выслушать его самого. – И снова повторила вопрос Килфойлу: – Вы знали Киммо Торна? Где вы работаете? Как ни странно, Винесс упорствовал: – Бросьте! Он просто доставляет сюда сэндвичи, вот и все, понятно? Килфойл сердито нахмурился, очевидно обиженный пренебрежительным замечанием. – Я ведь говорил уже, – сказал он. – Помогаю на добровольных началах. Отвечаю на телефон. Навожу порядок в классах. Когда на складе скапливается много вещей, разбираю их. Поэтому я встречал Киммо то тут, то там. Я знал его. – Ну да, как и все, – буркнул Винесс. – Кстати… Сегодня после обеда одна группа собирается на реку. Тебе не нужно заняться ими, Роб? Он долго не сводил с Килфойла глаз, будто пытался внушить ему какую-то мысль. – Я помогу тебе, Роб, – вызвался Марк Коннор. – Хорошо, – сказал Килфойл. И Джеку Винессу: – Хочешь, чтобы я прямо сейчас этим занялся или что? – Лучше, чтобы прямо сейчас. – Ну ладно. Килфойл собрал карты и, сопровождаемый Марком, направился к двери. В отличие от Марка и Винесса он был не в спортивной куртке, а в ветровке, и вместо логотипа «Колосса» ветровку украшал сэндвич с тонкими руками и ногами и надписью «Мистер Сэндвич». Уход двух этих персонажей по какой-то причине произвел в поведении Джека Винесса кардинальную перемену. Как будто кто-то вдруг повернул невидимый переключатель на Джеке – или в нем: юноша в мгновение ока превратился в совсем другого человека. – Хм… Вы извините, – сказал он Хейверс и Линли. – Иногда, когда захочу, я бываю настоящим дерьмом. Понимаете, я тоже хотел быть копом, но у меня не вышло. И легче винить в этом вас, чем посмотреть на себя и разобраться, в чем дело. – Он щелкнул пальцами и неуверенно улыбнулся. – Ну, как вам сеанс мгновенного психоанализа? Пять лет терапии – и человек здоров. Эта перемена в Винессе сбивала с толку. В нем словно существовало две личности. И конечно, первой в голову приходила мысль, что на поведение Винесса каким-то образом влияло присутствие Килфойла и Коннора: возможно, именно ради них он изображал крутого парня. Но Линли решил пока не проявлять к этой детали излишнего внимания и снова повел разговор о Киммо Торне. Хейверс зашелестела рядом страницами блокнота в поисках чистого листа. Переродившийся Джек Винесс даже бровью не повел. Он честно рассказал, что познакомился с Киммо в тот самый день, когда мальчик впервые прибыл в «Колосс». Ведь он, в конце концов, осуществляет функции администратора организации. Поэтому он одним из первых узнавал всех, кто приходил, уходил или оставался. Винесс подчеркнул, что он старается со всеми познакомиться и всех запомнить, поскольку считает это частью своей работы. – Почему вы так считаете? – спросил Линли. – Потому что – кто их знает, – несколько туманно ответил Винесс. – Кто знает кого? – уточнила Хейверс. – Вот их. – Винесс указал на окно, за стеклом которого виднелась стоянка и курящие подростки. – Они же приходят к нам отовсюду. С улиц, из приютов, из отдела малолетних правонарушителей, из центров реабилитации для наркоманов, из банд; они в прошлом воровали, торговали оружием, наркотиками. Нельзя же им доверять, по крайней мере пока они не доказали обратное. Поэтому я за ними поглядываю. – То же самое касается и Киммо? – спросил Линли. – Это касается всех, – сказал Винесс. – И тех, кто чего-то стоит, и всяких лузеров. С этой фразы инициативу перехватила Хейверс. – И к какой группе ты относил Киммо – ко второй? Он тебя чем-то раздражал? – Не меня, – уклонился от прямого ответа Винесс. – Тогда кого? Винесс молча водил пальцем по столу. – Если вы владеете какой-то информацией, которую нам следует знать… – начал Линли.