Маринка подумала. Потом залезла в рюкзак и достала свёрнутый в трубку и сложенный пополам кусок ватмана. – Отлично. – Она распрямила рулон и катнула по столу. – И перерисовывать не буду, этот на гонки тоже подойдёт. Через два дня закрытие сезона. Ты же побежишь теперь? Значит, мне не показалось на игре. «Орлов, разгроми их!» было по-настоящему. Про меня. Мне! – А я напугался, решил, у меня от формалина галлюцинации. Мне просто ужасно хотелось, чтобы кто-нибудь за меня болел… Дёмина взяла плакат и постучала им по моей голове: – Я, Орлов, болею за тебя с детского сада. С тех пор, как тебя с поста сняли. Ты, если хочешь, не будь отличником. И баскетболистом не будь. Только… на свидание с Кусковой не ходи. – Я и не собирался. Маринкины брови поползли вверх: – А зачем обещал?! Мне стало смешно и приятно. Сейчас я расскажу ей, что обещал Ольке свидание с Юриком. Попросить его обещал, как лучший друг лучшего друга. Правда, мне кажется, он всё равно не согласится. Он как раз заполучил телефон и сообщил, что его из реанимации куда-то недалеко от Рубановой перевели. Это я тоже Маринке расскажу. И про Якутск, и про космических медуз. Интересно, сколько они живут? Вот бы долго-предолго. Чтобы Миха успел стать настоящим полярником, а я закончил медицинский и приехал бы к ним. Ну, и Маринка, конечно, со мной. – У тебя, Марин, какая группа крови? – подумал я вслух. – Вроде, первая. Зачем тебе? – Если тебя поработят космические медузы, я смогу поделиться с тобой контролем. Я знаю целых два способа. – Я мечтательно улыбнулся. – Ты о чём, Сева? – Да так, – сказал я. Просто – жить хорошо.