Руслан. Он всё же вернулся. Всё же приехал. И Марго его пригласила. С чего отец вдруг его невзлюбил, для Альбины так и осталось загадкой. Папа вроде ровно относился к её телохранителю, как он в принципе относится к прислуге. Сам его нанял, ни слова не сказал, когда тот уволился, а потом Алька услышала, как он вдруг заорал на Марго: «Не напоминай мне про него! Хочешь нанять — нанимай кого угодно, но, чтобы слово «телохранитель» при мне не звучало!» — Что это с ним? — спросила Алька, качнув головой в сторону хлопнувшего дверью отца. Марго отмахнулась: — Тебе не всё равно? — Нет, — горячо возразила Алька. — Мне не всё равно, как он относится к Руслану. Марго зависла, а потом удивлённо округлила глаза: — У вас что-то было? — Нет, — энергично покачала головой Алька. Хотела рассказать, как безуспешно пыталась его соблазнить, но решила, лишнее. — Всё гораздо хуже, — медленно вздохнула, набираясь смелости признаться, но не Марго, самой себе. — Я люблю его. Марго округлила глаза ещё больше, теперь с ужасом. — Да прекрати ты таращиться, честное слово! — возмутилась Алька. — Я тоже ему небезразлична, если что. Только Руслан решил, что мне не пара, поэтому ушёл, чтобы не травить душу ни мне, ни себе, и не наделать глупостей. Но это неважно. Я всё равно его не разлюблю. И дождусь. Он вернётся, где бы ни был. — Ох, девочка моя, — всплеснула руками Марго. — Как же непросто тебе будет. Непросто с ним, непросто ждать, непросто без него или непросто с отцом из-за этого — Алька так и не поняла. Да плевать! Она справится. — Только не вздумай меня отговаривать, — упрямо вскинула подбородок. Ни в чём Алька не была так уверена, как в этом своём решении. — Это ничего не изменит. Марго и не собиралась. Прижала её к себе покрепче. — Если хочешь, я могу узнать, где он, — погладила Альку по голове. Она вообще была хорошей, Марго. Когда отец чуть с ней не развёлся из-за любовницы, Алька очень хотела этому помешать, но ей и делать ничего не пришлось — отец сам застал свою распрекрасную Кристину с каким-то мужиком. Они расстались, и на этом разговоры о разводе закончились. И опять Альке даже не пришлось просить. Два года Маргарита сама периодически звонила в охранное агентство, лично Полине Домбровской с вопросами не вернулся ли Руслан Дымов с заграничной командировки. «Которая так невыносимо затягивалась», — добавляла Алька от себя, когда Марго очередной раз сообщала ей с расстроенным лицом: «Ещё не вернулся, моя девочка». Но Алька упрямо ждала. И дождалась. Он вернулся — и Марго его пригласила, чтобы нанять для охраны своей новой галереи. Ради Альки, рискуя навлечь на себя гнев отца, даже пригласила домой. — Я и говорю, земля круглая, — откровенно не глядя на Руслана, закончил отец рассказывать что-то назидательное, когда на негнущихся ногах, но с прямой спиной, Алька всё же подошла. — А ты что скажешь, дочь? — кивнул ей отец. — Земля плоская, пап, — улыбнулась Алька, — просто она натянута на шар. Отец неопределённо мотнул головой (он всегда так делал, когда не мог выразить одобрение, но и неодобрение выказать не мог). Марго прыснула со смеха. Дымов улыбнулся уголком рта. — Ну, представлять вас друг другу не надо, — махнул рукой отец, — а мне пора. — Витя, подожди, — поспешила за ним Марго, словно что-то забыла спросить. Они с Русланом остались вдвоём. — Привет! — первой сказала Алька. Хотела подчеркнуть, что ей в принципе всё равно, она выше условностей — не молчать же. — Привет! — ответил Руслан ровно. Но взгляд не отвёл. Алька надеялась, что тоже не смог. Потому что она не смогла. Провались в его взгляд, тёмно-серый, свинцовый, как грозовой горизонт, и пропала. Дым. Словно кончиками пальцев, а не глазами, скользила она по его лицу. Ощупывая смуглую кожу, обострившиеся скулы, жёсткую щетину. Дым. Он постригся ещё короче. В плечах стал ещё шире, в бёдрах ещё у̀же. Дым. — Как дела? — едва заметно улыбнулся он. Как только он один и умел: вроде и улыбнулся, а вроде и нет. — А у тебя? — улыбнулась Алька. А ведь хотела быть гордой. Невозмутимой, холодной, неприступной. Но куда там. Чёрт! — Уже лучше, — ответил он. И вдохнул приоткрытым ртом, словно ему не хватало воздуха. — Давно? — покачнулась Алька. Ей вдруг показалось, что он… — А давно ты здесь? — спросил Руслан. — Секунд тридцать, — пожала она плечами. — Ну, значит, секунд тридцать, как лучше. 30 30 — Дымов, — с подозрением прищурилась Алька. Он оглянулся, словно хотел убедиться, что они одни, а потом подхватил её за шею, подтянул к себе за талию и так глубоко вдохнул её запах, так откровенно застонал на выдохе, что она напрочь забыла, что решила держаться высокомерно, обняла, ткнулась в небритую щёку и… потекла. Ну, на самом деле поплыла. Голова кружилась. Ноги не держали. Но что ещё может делать девушка, когда встречает мужика всей своей жизни? Смотреть на него влюблёнными глазами и течь. И она текла. А он… на самом деле он мог бы совсем ничего не делать, Алька была в шаге от того, чтобы отдаться ему и так. Но он коснулся языком её губ, дразня, слегка их раздвинул, а потом накрыл своими. Нежными, влажными, требовательными, любимыми губами. Они сводили её с ума, лишая сил и воли. Тянули за собой туда, где целуют уже не здесь и уже не так. — У тебя есть кто-нибудь? — вдруг спросил он. — А тебя это остановит? — усмехнулась Алька. — Нет. Просто хочу знать, к чему быть готовым. — К тому, чего ты точно не ожидаешь, Руслан Дымов, — выскользнула она из его рук. Буквально приказала: — У меня. Сейчас. — И показала в сторону своей комнаты. — Я не… — начал было он. — Или твоё «никогда» действительно станет никогда, — дала она понять, что ничего не забыла и посмотрела так, что ему осталось только заткнуться и через пять минут быть в её комнате. Он уже не ужасался «О боги, ты голая!» и не пугался «Ох, бритый лобок!»