Бля! Это сильнее меня. Представляю, как она держит член у себя во рту, облизывает головку, но при этом краснеет от смущения. Я фетишист ее смущения. — Стас? — тянет вопросительно. — Можно спросить? — судя по тому, как тяжело она вздохнула, прежде чем обратиться, этот вопрос ее тревожит. Глаза опустила, наткнувшись на стояк, который невозможно скрыть за тонкой тканью спортивных штанов, резко вздернула лицо. Силюсь не засмеяться. — Спрашивай, конечно. — Ты смеешься, — пихает в плечо. — Он не кусается, — играя бровями. Меня отпустило, словно груз с плеч свалился. Настроение игривое, состояние возбужденное, что мне еще делать? Соблазнять! — Можешь потрогать и убедиться, — в глазах загораются искорки любопытства, а щеки становятся ярче. Офигенная девочка. — Я спросить хотела. — Извини. Я тебя слушаю, — наверное, что-то важное для нее. Смущать я ее планирую еще долго, поэтому сейчас настраиваю себя на разговор. — Олеся, — сначала мне даже кажется, что послышалось, так тихо имя моей бывшей любовницы произнесла Юна. — Что с Олесей? — заправляя выбившиеся из прически прядки за уши, спрашиваю ее. — Вы вместе? — Нет, — не задумываясь. Возможно, несколько дней назад я бы сказал, что Олеся моя девушка, чтобы Юна возвела между нами барьер, на который у меня не хватило сил. — Она была моей любовницей, но мы расстались, — твердым голосом, чтобы у нее не осталось сомнений. — Я здесь с тобой, между нами никого нет. — Тогда поцелуй меня, — ее смелость вышла на новый уровень. — Если я тебя поцелую, не захочу останавливаться. — Не останавливайся, — прямо в глаза… Глава 32 Юна Как удивительно устроен наш мозг. От одних мужчин нас воротит, раздражает и отталкивает запах, голос, поведение, мимика. Подмечаем малейшие несовершенства во внешности. От других мужчин кружится голова, дышится легко и свободно. Хочется кутаться в его запах. Хочется, чтобы он всегда был рядом. Не замечаешь недостатки или видишь даже в них достоинства. В Стасе я вообще не вижу недостатков, он настоящий мужчина. Если раньше у меня не было мужского идеала, то теперь я знаю, как он выглядит. Этому идеалу хочется принадлежать душой и телом. Раньше мысль о близости вызывала отторжение, моя первая брачная ночь должна была стать изнасилованием с моего добровольного согласия. Иногда в голову лезли трусливые мысли: закончить свою жизнь, не доводя ее до полного абсурда. Так я могла бы отомстить отцу. Жаль, что не увидела бы его лица, когда он понял бы, что с моей смертью все потерял. Мысли, рожденные в голове в моменты отчаяния, я никогда не думала приводить в исполнение. Внутри меня теплилась надежда, что должен настать просвет. И он настал. Смотрю на Стаса и благодарю бога, что он послал мне моего телохранителя. Ангела-Хранителя. Стас целует меня, как только я прошу его не останавливаться. Бешено, влажно. Так он меня еще не целовал. Без тормозов и сдерживающих факторов. Подушечкой большого пальца оглаживает щеку, терзая мои губы. Контраст нежности и страсти заставляет вибрировать каждый нерв. — Охренеть как я тебя хочу, — шепчет в губы и снова целует. Врывается языком в мой рот, бесчинствует, всасывает мой язык, облизывая его, посасывая. Поджимаю пальчики на ногах. Томительная тяжесть скручивает в узел низ моего живота. «Я тоже тебя хочу», — не понимаю, говорю вслух или мысленно кричу. Он унес в меня в другую Вселенную, где патокой в воздухе растекается возбуждение. Руки Стаса не лежат на месте. Гладят, ласкают, сжимают до сладкой боли. Отыскав спереди маленькие пуговки сарафана, он честно пытается расстегнуть первую, потом со словами: «Ну его нахер, купим новый!», разрывает ткань и дергает вниз. — Юна-а, — протяжно выдыхает, рассматривая мои возбужденные соски. — Ты уже мокрая? — требует ответа взглядом. — Я сейчас проверю, — не дождавшись ответа. Зажмуриваюсь, прежде чем признаться. Я еще не настолько раскрепощена, хотя Стас делает все, чтобы я стала такой же развратной, как он. — Не говори! — обрывает, не давая сказать. — Я сорвусь, голову от тебя ведет хлеще, чем от забористой дури, — сдергивает тонкое кружево бюстгальтера, поддевает ладонями обе груди и подносит ко рту. Облизывает языком, словно это изысканное лакомство. Всасывает в рот, легкая боль граничит с наслаждением. Целует, прикусывает и тут же зализывает. Уделяет вниманием и второй груди. — Юна, не сдерживай стоны. Давай, девочка, в голос. Сообщай мне, как тебе больше нравится, — требует, а я молчу, тогда он сжимает в ладонях полушария, всасывает сосок в рот, резко прикусывая. Меня словно током прошивает, перестаю зажиматься. Он выбивает из меня громкий стон, потом еще один… Забираюсь пальцами под его футболку, мне необходимо чувствовать тепло его кожи. Оглаживают твердые пластины пресса, исследую каждый кубик. — Юна, — перехватывает мои запястья Стас, не позволяя спуститься ниже, — ты с ним обязательно познакомишься. Очень близко познакомишься, но не сейчас. Я слишком пьян тобой, сложно удерживать его в штанах, а ты провоцируешь. — Я хочу… — Я тоже хочу, но не сегодня, — чуть строже. — Если я сейчас сорвусь, потом не скоро затащу тебя в постель, а в мои планы входит долго и качественно тебя любить, не теряя ни одного дня. Моя одежда пока останется на мне, — часть предложений не оседает в моем сознании, я продолжаю плыть на волнах разбуженной страсти, но доверяю Юматову безоговорочно, поэтому руки кладу ему на плечи. — Хорошая девочка. Заслужила награду, — ухмыляется он и целует меня в губы. Теряюсь во времени. Стас целует везде, куда может добраться. На моем теле остаются следы его страсти, он словно метит меня. Наши стоны, наш запах, дыхание оседают на стенах. Я растворяюсь в ощущениях. Юматов оглаживает мои бедра, тонкая ткань сарафана не является для него препятствием, хотя он оставляет его на мне. Пальцы сжимают ягодицы. Подталкивая к паху, Стас трется о мою промежность, задевая чувствительный бугорок. Я влажная, наверняка на его штанах останется след, но все, о чем я могу думать, это то, чтобы он не останавливался. Еще… Мои пальцы впиваются в его плечи. От моих ногтей спасает только ткань футболки. Я сама трусь о твердый бугор. — Давай, маленькая, отпускай себя. Хочу видеть твой оргазм, — рычит Стас в мои губы. — Я сейчас сам кончу! Отодвигает перешеек трусиков, прикасается пальцами к влажным набухшим складочкам. — Вот как мне себя контролировать? — выдыхает, размазывая вязкую влагу по промежности. — Такая горячая, влажная… — шепчет он, а я всхлипываю, потому что пальцы останавливаются на клиторе. Он точно знает, как и где нужно надавить, погладить, сжать. Горло пересохло от стонов и криков. — Открой глаза, смотри на меня! — командует Стас. Тону в его глазах. Такого цвета глаз нет ни у кого. Я бы хотела дочку с его глазами. — Подари мне свой оргазм, — сквозь зубы отдает следующую команду. Его лицо напряжено, венка на виске учащенно бьется. Подается ко мне, проходится языком по губам, не отрывая от меня взгляда. Меня трясет. Закручивает в воронку. Не получается смотреть на него, веки падают на глаза, и я начинаю дрожать. Чтобы не потеряться, сильнее хватаюсь за его плечи. — Отпусти себя, — надавливает чуть сильнее на клитор. — Давай! — срывает спусковой крючок своим приказом. Выгибаюсь в его руках, но упасть не боюсь. Стас не позволит. Я разлетаюсь на мелкие частицы. Голова падает на его плечо, меня долго еще трясет. Стас тяжело дышит, водит руками по покрытой испариной спине, тихо шепчет: — Это было охрененно. Ты очень красиво кончаешь. Подсадила меня не только на себя, но и на свои оргазмы, — обжигает горячими губами остывшую кожу на ключице. — Ты ведь понимаешь, что без дозы мне никак? — шепчет он, вызывая новую волну возбуждения. Глава 33 Юна Все я прекрасно понимаю и чувствую. Мой оргазм был ярким и сумасшедшим, отголоски до сих пор отзываются в теле, но оргазм был только у меня. Юматов продолжает сжимать мои ягодицы, оставляя на них следы пальцев. Мне нравится наблюдать, как он пытается остудить всплеск возбуждения, но у него не получается. Мой снайпер не всегда собран и хладнокровен. Его дикая вторая ипостась нравится мне не меньше, чем рациональная. Обжигая горячим дыханием, водит по моей шее, целует ключицу. Мои пальцы тянутся к паху. Я хочу, чтобы ему тоже было хорошо. — Юна-а, — перехватывает мои пальцы, которые почти добрались до желаемого объекта, с которым хотелось уже познакомиться. Подхватывает меня под ягодицы, поднимается вместе со мной с дивана. — Первый раз должен быть классическим, — подмигивает мне, порочно улыбаясь. Да, именно порочно. Так может только Юматов. У меня от его улыбки трусики становятся влажными. Он без слов умеет общаться. Его взгляд вкупе с улыбкой посылает сигналы моему телу. — Это как? — от предвкушения подводит голос. Я вожу ноготками по его затылку, пока он несет меня наверх. Ему нравится моя ласка, пальцы на бедрах впиваются в тонкую кожу, оставляя следы. — В постели, Юна. Первый раз в постели, а потом — где поймаю, — и это не пустые обещания. Вспыхиваю, сильнее возбуждаясь. — Ты представляла свой первый раз? Как это должно было произойти? — у меня щеки горят. Стас это специально делает? Я за свою жизнь столько не смущалась, как за последний час. Подростком я представляла свою первую ночь с парнем. Да, это была постель с шелковыми простынями. Приглушенный свет, а лучше свечи. Нарисованный воображением объект моей страсти все делал очень нежно, шептал слова любви… Как далеки эти представления от реальности. На улице день. Мы только что пережили сложный разговор и вышли из этого боя победителями. Стас кто угодно, но не парень-романтик. Взрослый состоявшийся мужчина. Очень сексуальный и привлекательный мужчина. Порой жесткий. Сцена во внутреннем дворике ресторана яркое тому подтверждение. Только и я уже не подросток. Мне не нужна слащавая первая ночь. Мне нужен мой порочный Юматов, который сделает меня женщиной. Своей женщиной. — Я предпочитаю не мечты, а реальность, — нахожусь с ответом. Судя по довольному лицу Юматова, ему нравится мой ответ. — Реальность порой круче, чем мечты, — звучит многообещающе. Утыкаюсь ему в шею, наполняю легкие его запахом. Не помню, чтобы отец носил меня в детстве на руках. Для меня это новые ощущения. Наслаждаюсь нашим коротким подъемом. Стас несет меня уверенно, словно я вешу не больше перьевой подушки. Заносит меня в спальню, которую мы делили последнее время. Сбрасывает на постель. Совсем не нежно. Меня подбрасывает, а он улыбается. Мне нравится вот эта игривость, мальчишество. Юматов отвлекает меня, не дает распереживаться. Первый раз всегда волнителен для девушки. Подходит к краю кровати, останавливается у меня в ногах. Поддевая футболку, тянет ее наверх. Медленно открывает сантиметры обнаженного красивого тела. Громко сглатываю. Ну, по крайней мере мне так кажется. Это мой первый мужской стриптиз, я хочу запомнить его до мельчайших подробностей, потому что никто другой не может конкурировать с ним. Отбрасывает футболку, ставит одно колено на край кровати между моих ног, вынуждая развести их шире. Подол сарафана задрался до самой талии, Стас взглядом ласкает мои бедра, заставляя кожу пылать. Наклонившись, поддевает теперь мой сарафан. Приподнимаюсь, чтобы ему удобно было стянуть его через голову. Следом летит лифчик. Да, я смущаюсь. Он первый, кто видит меня обнаженной. Только перед ним я могу быть настолько открытой. — Это нам не понадобится, — стягивает трусики с моих ног. — Не зажимайся, ты очень красивая. Здесь тоже, — когда белье падает на пол, он целует мой лобок. Мне хочется, чтобы он избавился от последнего препятствия, но Стас не спешит расставаться со своими штанами. Вместо этого он подтягивает меня на край кровати, сам опускается на колени на пол, разводит мои ноги, строго требуя не закрываться. — Хочу везде тебя целовать, — и он делает это. Проходится языком по раздвинутым складочкам. Удерживая ноги за щиколотки, не позволяет свести бедра, а меня от остроты ощущений выгибает над постелью. Его язык обжигает, творит форменное безобразие. Страстно. Порочно. Развратно. — Сладкая девочка. Такая чувственная, — произносит он, выводя узоры кончиком языка на клиторе. — Ты течешь на мои пальцы, как тут не рехнуться? Юматов сразу окунает во все разнообразие удовольствий. Мое тело откликается на его ласки, мозг ни о чем не думает. Плыву на волнах удовольствия. Я эгоистична, хочу поймать свой второй пик. Он так близко. Еще немного… — Больно? — проникая одним пальцем в меня. Не сразу доходит, что это вопрос. — Нет… — со стоном. Юматов добавляет второй палец. Вот тут я чувствую дискомфорт и легкую боль, пытаюсь отползти, но Стас кладет тяжелую ладонь на живот, удерживает на месте. Отвлекает поцелуями и ласками, продолжает растягивать стенки влагалища. Стас доводит меня до второго оргазма. В этот раз он не закручивается спиралью, какой-то толчок — и я срываюсь, кричу в голос от волны удовольствия, которая нахлынула и долго не отступает. Стас поднимает меня, укладывает на середину кровати. Скидывает с себя штаны вместе с боксерами. Рассматриваю его тело с любопытством и восторгом. Мне не с чем сравнивать, но кажется, что он там достаточно крупный. Как он во мне поместится, с трудом представляю, но запаниковать не успеваю. Во-первых, продолжаю плавать на волнах оргазма, во-вторых, Стас так быстро достает из тумбочки презерватив и четко раскатывает его по длине члена, что я завороженно наблюдаю, ни о чем не думая. Красивый член сливочного цвета с чуть более темной крупной головкой и выраженными венами. Ловлю себя на мысли, что хочу коснуться его губами. Размещаясь между моих ног, подкладывает под ягодицы подушку. — Не обещаю, что это будет безболезненно, — разводит мои бедра, головка упирается в чувствительные складки. — Но я постараюсь минимизировать потери, не мучить тебя долго, — накрывает собой, соединяя наши губы. Мы целуемся. Он делится моим вкусом. Да, это порочно, но не противно. Обожаю его губы, пухлые, горячие, нежные и агрессивные. Головка члена находит вход, скользит по узкому проходу. — Не напрягайся, Юна. Чем более расслаблена ты будешь, тем безболезненнее будет процесс, — шепчет своим красивым хриплым голосом прямо в губы. — Ты такая тугая… — выдыхает он, втягивает через нос воздух. Резкий толчок окрашивает момент первой близости яркой вспышкой боли. — Тише, моя девочка. Все позади, — целуя и поглаживая щеку подушечкой большого пальца. — Расслабься, Юна… Расслабься, тебе станет легче, — уговаривает. Я не плачу. Больно, но я испытывала куда более сильную физическую боль — и даже тогда старалась не плакать. Если прислушаться к своим ощущениям, то вполне терпимо, просто дискомфортно. — Я думал, ты мне член сломаешь, — усмехаясь, целует опять в губы. — Теперь ты моя, — начинает медленно двигаться, толкаясь с каждым разом все глубже. Его там очень много. Я полностью наполнена, во мне не остается ни миллиметра. Стас стонет, красиво так, по-мужски. — Ты невероятная, — шепчет он еще много разных красивых слов. Женщины любят ушами, наверное, в данной ситуации я не исключение, мне нравится, что он восторгается мной, говорит, что ему ни с кем не было так хорошо.