Я – достойное яркое приложение к молодому успешному бизнесмену Игорю Гаранину. Поддержать не приехал, но уже договорился с каким-то крутым психологом, чтобы тот поработал со мной, оказал профессиональную помощь. — Мне не нужно, чтобы с тобой случился какой-нибудь припадок после пережитого, — сухо, без эмоций говорит он мне по телефону. Я даже представляю, как он смотрит на часы, я отбираю у него драгоценные минуты. — Случись какой-нибудь флешбек, если официант громко откроет бутылку шампанского, ты можешь опозорить меня перед конкурентами или деловыми партнерами, — отчитывает за то, чего даже еще не произошло. Репутация – наше все! Не знаю, зачем мне нужен психолог. Экстренная психологическая помощь в лице одного голубоглазого красавца прекрасно справляется с посттравмой, но я об этом, конечно, никому не расскажу. — Юна, — продолжает Игорь, — ты поняла меня? Будешь встречаться с психологом два раза в неделю! — А если не поможет? Дома меня в смирительной рубашке будешь держать? — обычно я не огрызаюсь, от этого возникает много проблем с отцом, но сегодня не могу удержать язык за зубами, слишком много я пережила. Психика и так перегружена, а тут вновь на меня оказывают давление. — Не смей со мной так разговаривать, — предупреждающе цедит слова сквозь зубы. — После свадьбы ты забудешь, как мне дерзить, — его холодный голос иглами проникает под кожу. Пожаловаться мне некому, некому за меня заступиться. Мишка пытается поддержать, но что он может? Отец никогда не будет прислушиваться к этому доброму шалопаю, который сейчас лежит в реанимации и борется за жизнь. Я просто сбрасываю звонок Игоря. Потом я об этом пожалею, но это будет потом. Сегодня я хотела тишины, не получилось… Мало мне отца и Игоря, еще и этот… При свете дня Стас выглядит еще внушительнее и опаснее, от него веет недовольством и холодом. Его взгляд просто прожигает меня насквозь, рубит на мелкие кусочки, а потом сжигает. Стараюсь не показывать, как меня это задевает. Он меня спас, рисковал своей жизнью, хотя не должен был, а сейчас транслирует мне свою ненависть. Это ведь ненависть в его бирюзовых, словно Индийский океан, глазах? Вдруг из-за меня погибла Леська? Они ведь вместе пришли на мой день рождения. У них, наверное, любовь… Отмахиваюсь от этих мыслей, потому что точно помню, как они обнимались с Олесей, когда я мчалась за каретой скорой помощи, которая увозила Мишку. Стараюсь вести себя вежливо и максимально сдержанно. — Стас теперь твой новый телохранитель, — ровный голос отца взрывается в голове. — Мне не нужен телохранитель, можешь сразу его увольнять, — как только осознаю сказанное, тут же отказываюсь. На Стаса не смотрю, я не выдержу его взгляда. Я просто кожей чувствую волну его недовольства. Пусть не думает, что я в восторге от его грешно-красивой рожи и накачанного, тренированного тела. Свои пошлые намеки и шуточки пусть адресует Олесе, видимо, ей такое нравится. Шеки начинают теплеть от смущения, потому что стоит признаться, что его пошлости не оставили меня равнодушной. — Юна, Игорь согласился, что тебе нужен личный телохранитель. Пока не найдут заказчика нападения, я не могу никому доверять. Станислав прямо сейчас приступит к своей работе. Не противься, Игорю это не понравится, — тише заканчивает он. От его скрытой угрозы по коже рассыпаются ледяные искры, они вымораживают все нервные окончания. Мне хочется закатить глаза и сказать, куда бы я хотела, чтобы Гаранин пошел, но любой мой бунт будет жестко подавлен. Приказ закрыть меня в комнате и не давать еды – не то, чего я боюсь. Паническую атаку вызывают «успокоительные уколы», после которых я становлюсь безвольной куклой. Отцу нужен мой брак с Гараниным. — Хорошо, пусть приступает к своим обязанностям, — наверное, я сейчас говорю, как избалованная высокомерная стерва, но за этим образом мне легче всего сейчас спрятать свои настоящие эмоции. — Я собираюсь оставаться дома, — оборачиваюсь к своему телохранителю, но специально не смотрю в его глаза, мой взгляд остановился на его подбородке. Отмечаю, что он у него мужественный и упрямый, а губы кажутся очень чувственными… Незаметно сглотнув, запрещаю себе смотреть теперь и на его губы. — В больницу не поедешь? — спрашивает отец. — Мне обещали позвонить, как только Михаил придет в себя. К нему не пускают, поэтому нет смысла подпирать дверь реанимационного отделения, — папа соглашается, едва заметно кивает. Он не переживает за Мишку, взял в свой дом сына сестры, когда та умерла, но каких-то родственных чувств никогда к нему не испытывал. Чему удивляться, папа и меня не любит, я для него средство для достижения более высоких целей. — Вызову юриста, пока они составят новый договор, вы можете пообщаться. В гостиной, — кивает на дверь. Вместо того, чтобы позвонить юристу, берет стакан с недопитым алкоголем и опустошает его одним глотком. Я первой иду к двери, но голос отца заставляет нас задержаться: — Стас, у тебя женщина есть? Постоянная… Любимая там?.. — папа машет раскрытой ладонью, этим жестом словно выказывает пренебрежение. Впрочем, так и есть. Разве может женщина быть любимой? — С какой целью интересуетесь? — внешне кажется, что мой телохранитель спокоен, но только я украдкой наблюдаю за ним и увидела, как в хищном оскале дернулись губы. Я могла бы ответить, но чем меньше мы будем общаться и лезть в жизнь друг друга, тем лучше. Пусть сам рассказывает о Лесе. — Юнона Евгеньевна красивая девочка, не вздумай на нее запасть, — папа хоть и улыбается, пьяно тряся указательным пальцем перед лицом Стаса, но в его глазах и тоне предупреждение. — Не вздумай смотреть на нее как на женщину, она принадлежит Игорю Гаранину. Разве можно унизить сильнее? Я терпеть не могу, когда он называет меня полным именем. А тут еще «принадлежу», будто вещь. Оказывается, можно задеть сильнее… — Не переживайте, Евгений Борисович, ваша дочь не интересует меня как женщина, — эти красивые губы искажает ухмылка. Глава 9 Стас За три дня мне удалось внедрить к Серебрякову команду из трех человек. Багиров уверял, что это будет сложно. Проблем не возникло. Предоставил неоспоримые доводы, мужик согласился. То ли стресс, то ли он действительно перестал верить своим людям, подозревая, что предатель среди них. Крысу ищем, пока безрезультатно. В доме могу находиться только я. Если меня нет – Жаров. Мечник и Хакер приезжают на работу к семи утра, остаются в домике охраны. Налаживают контакты, пробивают парней, собирают информацию. Их задача – обеспечивать прикрытие, если объект на выезде. Это самая непыльная работа, которая у нас была. За три дня мы ни разу не покинули пределов особняка. Я свой объект видел от силы раз шесть. Целых три раза мы поздоровались. Все. Никаких встреч с друзьями, походов в торговый центр за шмотками, прогулок. Напоминает принцессу в золотой клетке. Она не завтракает и не ужинает с отцом. Наблюдая за их общением, прихожу к выводу, что они чужие друг другу люди. Мне это очень знакомо, поэтому порой приходится душить в себе чувство жалости. Мне нахрен не нужно лезть в их отношения. Один раз полез спасать, вот разгребаю. Скоро у Юны свадьба, там пусть муж решает их семейные проблемы. Хотя… Гаранин та еще сволочь, могла бы выбрать кого получше. Тянусь к чашке остывшего кофе, который стоит на журнальном столике. Это уже третья чашка с утра. Бессонная ночь, ранний подъем и ничегонеделание можно глушить только кофе. Нужно предупредить Серебрякова, что я каждый день на пару часов буду занимать спортзал, а то жиром тут заплыву. Хакер скидывает на почту информацию по одному из парней, пишет: «Чист», но я все равно просматриваю. Входящее сообщение от Леськи смахиваю с экрана. Заканчиваю читать отчет, открываю. «Мы сегодня с Кариной сегодня идем в клуб «Лагуна», подтягивайтесь с Лешкой после работы. Потом можем поехать к тебе». Думаю несколько секунд, пишу ответ. «Сегодня я буду спать. Отдыхайте, девочки». Леська каждую ночь спит у меня. Удивительно, что еще не начала вещи перевозить. Хрен поймешь, что у нее в голове. То отказывалась сближаться, то претендует на каждую совместную ночь. Не спорю, удобно, что красивая сексуальная девушка всегда под рукой. Готовить не умеет, но освоила доставку, старается накормить мужика. В постели тоже голодным не оставляет. Может, будь Леська из семьи простых смертных, я бы пригляделся к ней повнимательнее… Хотя нет, не присмотрелся бы. Нет в Леське стержня, нет верности, простоты человеческой… Да много чего нет. На хорошем сексе брака не построишь. Тихие шаги привлекают внимание. Я знаю, кому они принадлежат. Уверенные шаги в тот момент, когда в доме нет хозяина, и почти бесшумные, мягкие, когда Серебряков возвращается с работы. Стараюсь не думать, почему она так себя ведет, но выводы настырно лезут в голову. Выключаю экран телефона, жду, что она пройдет мимо. — Станислав, — впервые обратилась по имени. Красивый голос натянул жилы до предела. Странная реакция организма. — Мы можем выехать через час? — спрашивает она, оставаясь за спиной. Допив остывший кофе, поднимаюсь на ноги. Я привык разговаривать, глядя собеседнику в глаза, даже если он против. — Через час можем, я организую выезд, — я предупреждал, чтобы Юна о всех своих планах сообщала заранее. Приятно, что считается, не ведет себя, как борзая мажорка. — Куда поедем? — В центр психологической помощи, — называет адрес и время. Юне нужна психологическая помощь? Серебряков мог предупредить, у нас отличные спецы, которые на этом собаку съели. Рекомендации решаю оставить при себе: чем меньше буду лезть в ее жизнь, тем лучше. Мне нужно продержаться, пока поймают заказчика, потом наши пути разойдутся навсегда. Разворачивается и уверенной походкой идет к себе собираться. Все это время я слежу за ней, поэтому вижу, что она вытирает ладошки о джинсы. Не так спокойна, как пытается казаться. Не интересует меня как женщина… Я ведь не слепой! Как она может не интересовать? Тянет постоянно на ее смотреть. Вот вроде в скромной одежде, не выпячивает прелести, но я же все равно вижу, дорисовываю в воображении, хочу сравнить свои представления с реальной картиной. А еще хочется ее вновь разозлить, заставить эти красивые глаза полыхать гневом. У меня от ее голоса встает, будто не трахал всю ночь Леську. Отдаю парням поручения. Мечник готовит тачку. Нам выделили бронированный «Мерс», но качество брони меня не устраивает, конечно. Достать нормальную тачку в короткие сроки – проблема. Серебряков обещал заказать в Эмиратах, но там ждать очередь от трех месяцев. Хакер ищет подержанную, но такие тачки обычно на продажу не выставляют. Куда мы направляемся, знают только мои ребята. Охрану Серебрякова в известность не ставлю. Вторая машина для прикрытия не помешала бы, но опасаюсь утечки. Будем справляться своими силами. Если что, Багиров подстрахует, он в курсе. Леха протягивает открытую пачку сигарет, я отказываюсь, парни быстро курят. Как по команде поворачиваются к крыльцу, когда из дома выходит Юна. Их Серебряков тоже предупредил, чтобы не облизывались на его дочь, но слепых и импотентов среди нас нет. Напоминаю себе, что Юна – моя работа. Пусть манкая и притягательная, но всего лишь работа. Мы садимся сзади. Отмечаю, как Юна отодвигается к самой двери, увеличивая между нами расстояние. При парнях проглатываю вызов. Всю дорогу я сосредоточен, контролирую каждую проезжающую рядом машину, не отвлекаюсь на ее красивое личико. Она все время смотрит в боковое окно, ни разу не посмотрев в нашу сторону. Идеальный объект для охраны, тогда почему же так злит?.. Доезжаем до центра. Лешка с ней в машине, Мечник осматривает здание, я – ближайшие высотки. У администратора выясняю ее график посещения психолога. Легко получаю информацию. Чем нам это грозит? Правильно, тотальным пздцом. В следующий раз нас могут ждать снайперы. Удивительно, что сегодня обошлось без них. Залегли на дно после неудачного покушения? — Чья была идея посещать этот центр? — интересуюсь у Юны, когда мы идем к кабинету психолога. Я раздражен, для профессионального телохранителя веду себя непозволительно. И хрен с ним. Серебрякову ведь результат нужен, а не понты. — Для чего тебе эта информация? — моя резкость не остается незамеченной, Юна выпускает коготки. Такой она мне нравится больше. В душе поднимается азарт. — Хочу узнать имя мудака, который тебя подставляет. — Он не может… это не он, — не могу понять, почему ее голос пропадает. — Мой жених настоял на посещении психолога, отец с ним согласился, — по тому, как быстро выдыхает предложение, как отводит в сторону глаза, понимаю, что нервничает. — Он тебе нужен? Хлопает глазами. Про такие глаза говорят, что они блядские. Не врут. — Кто? — Психолог, — Юна оглядывается, словно боится, что наш разговор подслушают. Едва заметно мотает головой. — Сегодня ты здесь первый и последний раз, психолог может приезжать домой, если он так необходим. Постараюсь донести до Серебрякова, когда вернемся, — не верит, что получится. Глаза тускнеют. Я знаю, как их зажечь. Камеры звук не пишут, я проверил. — Думаю, ты бы быстрее пришла в себя, изучая технику минета, чем вот это все, — киваю на дверь, за которой сидит гуру психологии. — Я ведь прав? — подмигиваю, получая нереальный кайф от ее зардевшихся щек. Глава 10 Юна Стас он одним своим присутствием крушит мое спокойствие. Я и раньше старалась не пересекаться с отцом, выходила из комнаты, когда он был на работе или ложился спать. Не зовет на разговор в кабинет – здорово, можно и две недели не пересекаться. А теперь из-за навязанного телохранителя я и вовсе сидела в четырех стенах. Во дворе был прекрасный бассейн, но он уже несколько лет напоминает памятник, в нем только Мишка купался. Отец не увлекается плаванием, мне запретил Игорь. Увидев однажды, как мы с братом загораем, он приказал отцу уволить всю охрану, что дежурила в тот день. Не знаю, где он там заметил, что они за мной подсматривали? — Прекращай вести себя, как дешевка, которая желает привлечь внимание мужчин, — произнес он тихо, я помню, как ледяными мурашками покрылась кожа от его тона. — Только на мое внимание ты должна рассчитывать, поняла? — как же сложно было в тот момент заставить себя кивнуть. Меня сжигало желание плюнуть ему в лицо, но я понимала, что не вынесу последствий такого поступка. Отец и Гаранин лепят из меня «правильную» жену. Вот и сейчас я хотела проигнорировать требование Игоря – ходить на консультации к психологу, но мне об этом напомнили в жесткой форме. Пришлось опять проглотить. Когда-нибудь я помру от интоксикации негативных эмоций. Мне страшно думать о том, что будет со мной после свадьбы… Мы едем в машине. Стас с ребятами негромко переговариваются, обсуждают маршрут, всматриваются в подозрительные, по их мнению, тачки, потом расслабляются, мы спокойно едем дальше. Мысленно отмечаю, что эта поездка доставляет мне удовольствие. Странно даже. Я вжалась в боковую дверь и всю дорогу смотрю в окно, но при этом мне спокойно и комфортно в обществе этих ребят. Охрана отца и Гаранина – церберы, которые служат интересам своих боссов. Эти ребята другие. Не могу пока понять, чем они другие, но с ними мне комфортно. Стас провожает меня до кабинета психолога. Пустые коридоры дорогого центра действуют на меня угнетающе. Мне не хочется туда идти, заставляю ноги передвигаться. Со Стасом выходит спор. Он подозревает Гаранина в покушении, но я точно знаю, что это не он. Игорь не будет рисковать своим проектом, а я именно проект, в который он вкладывает свои любимые денежки. Этот проект должен принести дивиденды в виде наследников. Гаранину нужна красивая кукла, которой можно хвастать перед партнерами. Моя смерть точно не входит в его планы. А потом Стас все испортил. Благодарность за то, что я в первый и последний раз приехала в этот центр, тает на губах. Хватаю воздух от возмущения. Как?! Как он это делает?! Выбивает выстроенное часами спокойствие из-под ног легким щелком обыкновенной пошлости, поднимает в душе бурю возмущения, при этом расслабленно и с улыбкой наблюдает за моей реакцией. Если жениху и отцу я не могла дать отпор без последствий для себя, то терпеть еще одного муд… мужика не собиралась. — С чего ты взял, что я этими техниками не владею? — не верю, что это я сейчас произнесла. Мои щеки словно кипятком облили, так горят. — Я могу диссертацию на тему минета защитить, — шиплю ему тихо в лицо. — Вау, — не верит, конечно, поэтому и усмехается. Кривит свои красивые пухлые губы в дерзкой усмешке, в глазах демоны пляшут. — Рад за тебя. Только минету не по книжкам учатся, Юнона Евгеньевна, тут практика нужна. Так и быть, пожертвую своим членом ради науки, — подмигивает мне. — Сосите в удовольствие, — указывает на выпирающую ширинку. Не прям вот выпирающую, но обозначающую, что наш разговор оставил в его душе след. Точнее, не в душе… Все! Бесполезно с ним спорить. Он надсмехается над моей неопытностью и даже этого не скрывает. Я целоваться-то толкаем не умею, выгляжу по всем фронтам дилетанткой рядом с ним. Леська наверняка все умеет. При мысли, что они всем этим не на словах занимаются, а на деле, стало почему-то неприятно. — Чтоб тебе его откусили! — буркнула не очень громко. Стас смеется. — Если только такая неопытная, как ты. Закончится консультация, позовешь, — уже другим тоном. — Поговорю с твоим психологом, — он совсем не ведет себя как телохранитель! Легко переходит на «ты», командует. Злит нереально просто! Развернулась и ворвалась в кабинет психолога, забыв постучаться. — Здравствуйте… — блин, еще и имя этого психолога забыла… Стоит ли говорить, что эта неприятная консультация протекла мимо меня? Александр Германович наверняка решил, что у Гаранина недалекая невеста, которая не в состоянии ответить на элементарные вопросы.