— Что ты делаешь? — цедит слова, сжимает нож в руке до посинения пальцев. — Ем. Люди ведь смотрят, — сама себе не могу объяснить свою выходку, но причины ее знаю. Сначала в машине, пока ехали в ресторан, я слушала нравоучения, которые мне читались злым тоном, потом обещания уничтожить Юматова, как только закончится его работа у нас. В такие моменты жалеешь, что по щелчку не можешь оглохнуть. — После свадьбы подобного поведения не потерплю, — очередная угроза не возымела эффекта. Мой мозг заточен на другой теме, все остальное воспринимает фоном. Перед глазами, не прекращая, мелькает десятисекундный фрагмент, которому я не должна была стать свидетельницей. Зачем я за ним пошла? Не могу объяснить свой порыв. В какой-то момент мне стало стыдно за Игоря, который смел разговаривать с моим телохранителем, как с бездомным псом, стало стыдно за Олесю, которая делала вид, что не узнала своего парня. Как? Как можно стыдиться человека, с которым у тебя отношения? Мое утешение ему точно не нужно было, тем более его девушка опомнилась и поспешила за ним. Никогда не лезла в чужие отношения, а тут с чего вдруг решила вмешаться? За кого собиралась заступаться? За своего телохранителя, себе я ответить могла честно. Не ожидала, что их примирение будет таким… Таким… Откровенным! Вместо того, чтобы отвернуться и сбежать, я застыла, записывая каждую деталь этой картины в своем подсознании. Никогда не думала, что порочная жестокость может возбуждать. В движениях Стаса было столько страсти и ярости, что у меня ноги подкосились. По щекам Олеси текли слезы, но она не сопротивлялась, я чувствовала, что ей нравится, что ее возбуждают резкие грубые толчки. Как такой большой орган мог поместиться у нее во рту? Могла бы я так?.. Я замечаю, что в зал возвращается Олеся. Мне неприятно ее видеть, не могу объяснить свои чувства. Отворачиваюсь, но все равно кошусь в сторону столика, за которым она сидит с друзьями. Отмечаю, что на лице ни грамма косметики, и я знаю, почему она смыла ее. — О чем ты думаешь? — голос Игоря разрывает картину воспоминаний. Вздрогнув, прячу взгляд в стол, опасаясь, что он может о чем-нибудь догадаться. Щеки горят, словно их перцем намазали. Нужно объяснить мое волнение. — О нападении. Постоянно думаю, пытаюсь вспомнить какие-нибудь детали, — специально поднимаю тему, которую, как мне кажется, Игорь не хочет обсуждать. Легко удается переключить его внимание. — Расследованием занимаются все специальные службы Москвы, моя служба безопасности и служба безопасности твоего отца, ты думаешь, что справишься лучше, чем куча профессионалов? — принижая мои умственные способности не только словами, но и снисходительной ухмылкой. — Специалистов там не было, — напоминаю, хотя знаю, что Игорь ничего не забывает. — Твой телохранитель был там. Ему платят за то, чтобы ты не вспоминала ту ночь, — с раздражением отбрасываю столовые приборы. — Сосредоточь свое внимание на нашей свадьбе. От меня ждут поведения счастливой влюбленной невесты, которая горит предстоящим событием. Наняли десяток специалистов, чтобы организовать масштабное мероприятие, а невесту не интересует выбор платья, меню, цветов… — Теперь ты пытаешься управлять моими воспоминаниями? После свадьбы мне их подчистят? Оставят только те, которые угодны тебе? — осознаю, что, если о моей дерзости узнает отец, меня ждут большие неприятности, но остановиться не могу. Для одного вечера слишком много эмоций. — Думай, что говоришь, Юна, — поднимает столовые приборы, на губах улыбка. Резкая смена настроения успокоения не приносит. — Ты сегодня очень смелая, мне нравится. Я с удовольствием буду укрощать свою строптивицу, — понижает голос до сексуальной хрипотцы, впервые он так откровенно и недвусмысленно намекает на брачные отношения. Меня сковывает льдом. Не хочу думать о том, что будет после свадьбы. — Только на публике со мной не пререкайся, договорились? — отправляет в рот кусочек мяса, медленно пережевывает. Звук телефона отвлекает от необходимости отвечать. Номер незнакомый, но я все равно принимаю вызов, извинившись перед женихом — мы ведь должны соблюдать этикет. — Здравствуйте, мы обещали связаться с вами, как только Михаил Олейников придет в себя, — звучит бодрый голос его хирурга. — Он пришел в себя? — от волнения голос сбивается, на глаза наворачиваются слезы. — Его можно увидеть? — Вы можете подъехать прямо сейчас или утром, — ответ врача делает меня невероятно счастливой. Я безумно хочу увидеть Мишу. — Спасибо большое! — быстро прощаюсь. Готова ехать прямо сейчас, рука тянется за сумочкой, но сначала нужно попросить Игоря отвезти меня в больницу. — Куда ты собралась? — продолжая разрезать мясо, интересуется Гаранин сухим недовольным голосом. — Миша пришел в себя, врач разрешил его навестить, — не хочу его умолять, но готова даже на это, лишь бы увидеть брата. — Утром навестишь, сейчас мы ужинаем, — сжимая приборы в руках до побелевших пальцев, давит тяжелым взглядом. — Если бы это был твой брат, Игорь? — Юна, мы не будем портить наш вечер, — я понимаю, что просить его бесполезно. «Он испорчен с самого начала!» — вертится на языке, но если я осмелею настолько, а папа об этом узнает, я не увижу Мишку до его выписки. К горлу подкатывает ком. — Мне нужно в уборную, — срываюсь и ухожу… Глава 15 Стас Посадить демонов на цепь не получилось! Кончая Леське в рот, я видел перед собой другое лицо. Несмотря на мощную физическую разрядку, внутри морально вытрахан. — Иди, приведи себя в порядок, там тебя жених ждет, — отхожу назад, упираюсь лопатками в стену, заправляю рубашку и застегиваю ширинку. — Не нужно, чтобы еще он нас увидел. Еще жениться откажется, — не думаю ее стебать. Между нами не было лжи, Леська была честна, как и я с ней. Нас связывал хороший секс. И, возможно, мое скрытое желание все-таки обзавестись семьей. Меня не особо задевало ее пренебрежение к моему статусу. Самодостаточному взрослому парню похрен на вот такие закидоны богатых девочек. Я этим насытился еще в школе, правда, тогда я был на другой стороне. Могу гордиться своим опытом. — Это конец? — поправляя одежду, спрашивает она. Стаскивает чулки, колени целы, но тонкий капрон пополз по ноге, слишком грубо опустил ее на асфальт. Выбрасывает прямо здесь в мусор. — Лесь, не начинай. Хорошего любовника с твоими бабками найти будет проще, чем ты думаешь. Я в вашу постель с мужем не полезу. Не мое. — А может, я по любви хочу, — щенячья преданность в глазах неуместна и капитально злит. — По любви надо замуж выходить, — дергается, будто я ее ударил. — Уходи, — достаю телефон, чтобы позвонить Хакеру. Пора думать о работе. Леська уходит, смотрю на свои расхераченные в мясо костяшки, пока был на адреналине, боль не чувствовал, а теперь шарахает до предплечья. Долго будет заживать, но это и хорошо. Боль будет отрезвлять, если опять захочется поддаться эмоциям. Набираю Хакеру, быстро обрисовываю проблему. — Сейчас сделаю, — бросает он. — Юматов, ты что, бл@, творишь? — Багиров рядом, как и ожидалось, а наш разговор на громкой связи. — Яр, давай потом? — он имеет право кричать, сегодняшней выходкой я могу похерить всю операцию. Мое место не на заднем дворе ресторана, я должен обеспечивать защиту объекта. — Стас, я сейчас в ах@х… — смотрит запись с камер. — Вечером жду на базе, — в душу не лезет, но свое я выхвачу. Окровавленные руки бросаются в глаза. Парни из охраны Гаранина хмурятся, мои не оставляют посты, но смотрят вопросительно, ждут объяснений. Их не будет. Я и сам не могу объяснить свой срыв. Подхожу к машине, достаю аптечку. — Помогу? — подходит ко мне водила Гаранина, забирает из рук перекись, поливает на раны. Щиплется, сука! — Не нарывайся, — тихо, почти одними губами произносит он. — Шеф уже строит планы, как будет зарывать сначала твою карьеру, потом тебя. Устанет, тварь, строить планы! — Услышал, — отвечаю так, чтобы прочитать по губам мои слова было нельзя. Степан оказывается нормальным мужиком, советует мази, которые быстро заживляют раны, я благодарю. На самом деле есть у меня не только «волшебные» таблетки, но и отличные мази. Степан заклеивает лейкопластырем сбитые костяшки, если не присматриваться, издалека не видно, пластырь хорошо ложится под цвет кожи. Занимаю место у стойки администратора, отсюда через стеклянные двери можно наблюдать за залом. Столика, за которым сидят Юна и Игорь, не видно, но это и необязательно, я знаю, что все спокойно, этого пока достаточно. Леська умылась, своим «снайперским» взглядом отмечаю бледность лица и нежелание смотреть в глаза жениху. Она вернулась за столик с опухшими губами, покрасневшим лицом и смытой косметикой. Я молчу, что стянула и выкинула чулки. Он реально не заметил изменений? Предполагаю, что хорошо отыгрывает. Выгодную партию не хочет упускать, пусть та только что трахалась с другим. Мне неинтересно за ними наблюдать, делаю это по одной-единственной причине — Юны мне не видно, но с лица Олеси могу считывать любопытные взгляды в сторону их столика. Проходит не больше часа, хотя за временем не слежу. Гаранин и Юна выходят из ресторана, он на шаг позади нее, не скрывая, любуется очертаниями бедер. Давлю в себе рефлексы. Предупреждаю парней, что объект выходит из ресторана. Звоню Ярославу, сообщаю, что мы собираемся отъезжать. Наши парни контролируют весь путь перемещения. Отмечаю бледность на лице Юны, ее убитый стеклянный взгляд. Не знаю, что произошло за время, пока они были одни, но мне определено не нравится видеть ее в подавленном состоянии. Игорь открывает перед невестой дверь, подает руку, но Юна ее игнорирует. Ее жест не остается без внимания. Гаранин поджимает губы, я со своими парнями обмениваюсь красноречивыми взглядами. Она не любит этого ублюдка. Усаживается с самого края, будто собирается вжаться в дверь, как только ту закроют. — Предлагаю вам с невестой сесть в бронированный автомобиль, — заставляю себя обратиться к Игорю. Мне страшно оставлять их наедине. Понятно, что его охрана и водитель слова против не скажут, как бы он морально ни издевался над девчонкой. При моих ребятах свое сучье нутро он открыто демонстрировать не станет. — Занимайся своей работой, твоего мнения я не спрашивал, — резко бросает, не глядя. Сжимаю зубы, на семерки точно скоро придется ставить имплантаты, я крошу их в пыль. Возвращаемся другим маршрутом. Попадаем в пробку. Реагирую на каждое приближение мотоциклов. Если сейчас машину с Юной расстреляют, я мало что смогу сделать. Пусть и с зашкалившим напряжением, но доезжаем без происшествий. Юна вылетает из машины, не оглядываясь, спешит в дом, Гаранин идет следом. — Что произошло? — спрашивает Леха, глядя им вслед. — Отрывался на тебе? — сам отвечает на вопрос. — Да, — не вся правда, но ее достаточно. — Мразотный тип, его бы в горячую точку на перевоспитание, — ухмыляется Жаров. — Такому говну там делать нечего, свои пристрелят, чтобы не воняло… Смена подходит к концу. Сегодня Мечник остается в ночь. Мне нужно на базу, Багиров ждет для разговора, но я не могу заставить себя уехать. Юна была расстроена, когда выходила из машины, я видел капли слез, блестевшие на ресницах, она пыталась их скрыть, но мой взгляд цеплял любые, даже самые незначительные детали. Ее слезы не были незначительной деталью… — Евгений Борисович, моя смена заканчивается, осмотрю дом перед уходом? — заглядываю в кабинет. Хозяин методично нажирается. На его столе почти пустая бутылка виски, взгляд расфокусирован. — Осмотри, — кивает он, долго не поднимая голову назад. — Игорю ты не нравишься, — тянет себе под нос, так и оставаясь с повисшей головой. Знал бы Гаранин, как он мне не нравится. — Я не пойду против зятя, учти. — Учту, — только зря здесь теряю время. — Всего доброго. Не жду, когда он отомрет и выдаст еще что-нибудь «архиважное». Осматриваю первый этаж. Камеры, подсобки. Проверяю замки. Быстро поднимаюсь на второй этаж. Сердце сбоит, словно ему не хватает кислорода. Проверяю все комнаты, но мыслями рвусь в одну-единственную. Мне перед уходом надо с ней поговорить. Застываю возле комнаты Юны. Не решаюсь постучать. Она ведь закрытая девочка, не расскажет, а я не знаю, с чего начать разговор. Буду тормозить, мою нерешительность Серебрякову подадут на завтрак. Три стука в полотно двери. Из комнаты ни звука. Стучусь еще раз. — Юнона Евгеньевна, мне нужно осмотреть вашу спальню… — я знаю, что полное имя ей не нравится, но я должен соблюдать субординацию. Имя Юна ей подходит больше, его можно красиво катать на языке… — Если ты сейчас не откроешь, вломлюсь без разрешения, — еще один косяк, нужно опять вызванивать Хакера, чтобы почистил… Глава 16 Стас