И все же здесь она ошибалась – ибо, хотя Пирьо переживала не лучший период своей жизни, до демонстрации собственной слабости и уязвимости ей было далеко. Поначалу она только колебалась относительно методов, какими ей стоит воспользоваться, но теперь даже эти сомнения улетучились. Пирьо уже прибегала в подобных ситуациях к радикальным решениям и действиям – и всегда успешно реализовывала свой замысел без малейшего раскаяния. В конце концов, не Пирьо бросила вызов. И эта девчонка еще пожалеет о том, что решила испытать судьбу. – Гостиница «Свободный каменщик»? – переспросила она. – Как хочешь. Но разве тебе не жалко тратить свои сбережения на размещение в гостинице? Давай-ка все-таки попробуем устроить короткую встречу с Ату, после которой ты сможешь сразу вернуться домой. Я думаю, что Ату, скорее всего, бродит где-нибудь на юге острова, ну или на равнине под названием Стора Альварет. Он часто отправляется туда помедитировать и обрести душевный покой. Конечно, он предпочитает, чтобы ему не мешали, но раз уж ты так настаиваешь, можно попробовать… Пирьо улыбнулась как можно более искренне. По всей видимости, гостье понравилась эта идея. – Но только, Ванда, я предупреждаю сразу, чтобы не было никаких разочарований: после этого я отвезу тебя обратно на станцию. Обратный рейс в Копенгаген отправляется завтра рано утром, так что у нас еще куча времени. Ванда кивнула на хрупкий багажник скутера, где лежали шлемы и саперная лопатка. – А что делать с моим чемоданом? – спросила она. – Он ведь тут не поместится. – Да, ты права. Сдадим его в камеру хранения. Мы вернемся уже через несколько часов. Девушка кивнула. Было очевидно, что решение о своем багаже она планировала принимать совместно с Ату. Наверняка рассчитывала в конце концов перевезти свое барахло туда, куда изначально стремилась… – Ванда, ты когда-нибудь ездила на скутере? – Там, откуда я родом, все только на них и ездят. – Прекрасно. Подбери подол юбки и держись за мою куртку. Я не люблю, когда держатся за талию. * * * Пирьо взяла себя в руки и подключила все свое обаяние, на какое только была способна. Главное, чтобы Ванда Финн ничего не заподозрила. Чтобы девушка наслаждалась поездкой и живописными пейзажами, пребывая в непоколебимой уверенности, что первый этап на пути завоевания безраздельного внимания Ату Абаншамаша протекает совершенно гладко. – Эланд – фантастическое место, так и знай. Когда ты в следующий раз сюда приедешь, я устрою тебе экскурсию получше; и все же я могу и сейчас показать кое-какие достопримечательности острова, пока мы едем, – кричала Пирьо. Ванда сидела сзади, легонько придерживаясь за куртку Пирьо, и смотрела на море и обетованный край. По обе стороны моста через Кальмарсунд волны взбивали морскую воду в густую пену, ветер дул с восточной части материковой Швеции, неся с собой ощутимую прохладу. «Как только доберемся до ветрогенераторов на вершине холма, надо будет выбрать место, чтобы сбросить ее, – думала Пирьо. – Надо постараться, чтобы она упала жестко и неожиданно, и желательно расшиблась бы насмерть от удара, иначе придется ей “помочь”». – Тут на острове полно ветряков, – кричала она. – Ни одна семья ни с кем не захотела делить источник энергии, и тогда они разделили между собой земельные участки и на каждом установили свой ветряк. Проблема заключалась в том, что впоследствии люди стали делить землю между членами одной семьи, и в итоге наделы оказались настолько крошечными, что с них стало невозможно кормиться. В конце концов люди уехали с острова, чтобы не погибнуть от голода. Пирьо поняла, что Ванда кивает у нее за спиной, а также то, что пассажирке, судя по всему, глубоко безразлична история Эланда, – и это было только на руку Пирьо. Она имела возможность сосредоточиться на том, чтобы совершить задуманное без ошибок и воспользоваться боковым ветром. Несмотря на время суток и сезон, на дороге попадалось довольно много автомобилей. По всей видимости, именно в эти дни сразу несколько художников организовали у Виклебю и Кастлёсе свои вернисажи, выставки и другие мероприятия, в связи с чем ценители искусства с материка устремились в своеобразные турне по Эланду. Лишь южнее этих городов движение становилось не столь плотным. Но напряженный трафик давал свои преимущества. «Как мне реагировать на ее вопросы?» – думала Пирьо. Пару раз они уже проезжали мимо указателя на Альварет, и Ванда снова и снова интересовалась, почему они не сворачивают. – Еще рано, – кричала в ответ Пирьо. – Ату предпочитает более южные районы. Знаешь, там побольше всяких нераскопанных археологических памятников. – А, так вот зачем вам лопата, – догадалась Ванда. Пирьо кивнула и устремила взгляд в даль. Возможно, лучше всего отправиться в Геттлинге, там уж точно есть отвесные обрывы. И хотя она не могла подъехать к уступу вплотную и сбросить Ванду вниз прямо с седла скутера, это было, наверное, лучшее место для осуществления альтернативного плана. Пирьо чувствовала, как внутри ее постепенно нарастает волнение, однако нельзя сказать, что она нервничала. Если б она собиралась впервые избавиться от соперницы, наверняка ощущения были бы иные, – но все это она уже проходила. – Мы остановимся у Геттлинге, это одно из любимых мест Ату. Не обещаю, что сегодня мы непременно застанем его там, но, по крайней мере, ты хоть посмотришь. Ванда слезла со скутера и улыбнулась, услужливо благодаря Пирьо за проницательность и интересное предложение. – Нет, к сожалению, я что-то нигде его не вижу, – сказала Пирьо, скользя взглядом по ландшафту. – Но оглядись вокруг, прежде чем мы отправимся дальше. Это особенное место, – продолжала она, махнув руками в направлении представляющего историческую ценность причудливого скопления камней, формирующих очертания корабля. – Впечатляет, – кивнула Ванда. – Своего рода Стоунхендж, только поменьше, да? А вон там еще и старинная мельница… Здесь находится одно из захоронений викингов? – спросила она. Пирьо кивнула и осмотрелась. Их окружал выжженный и плоский ландшафт, а самое главное – абсолютно безлюдный. Позади, по другую сторону шоссе, лежала бесплодная равнина Стора Альварет, столь же пустынная. Здесь, на этой стороне дороги, за захоронением как раз был уступ. Правда, он оказался заросшим деревьями и кустарником, но ничего – в этом есть свои преимущества. По крайней мере, ей не придется самой избавляться от тела – оно и так будет незаметно в густых зарослях. А если труп когда-нибудь и обнаружат, кто свяжет находку с женщиной по имени Ванда Финн? Не говоря уж о том, что никто не восстановит цепочку до нее самой, Пирьо… В общем, она пришла к выводу, что место просто превосходное. Надо было лишь убедиться, что на участке шоссе между равниной и захоронением нет машин. – Ванда, подойди сюда! – крикнула она, стараясь контролировать голос и не допуская ни единой фальшивой нотки. – Отсюда видно, как сформирован остров и почему жители покинули его. Пирьо показала на низменность у подножия скалы, занятую сельскохозяйственными угодьями, и далее на запад в сторону поселений у кромки пролива Кальмарсунд по обе стороны сверкающего волнующегося моря. – На противоположной стороне пролива виднеется Кальмар, откуда ты приехала, – ни на секунду не замолкала Пирьо. – Здесь, на плато, в течение нескольких десятилетий прошлого века проживали крестьяне; они до бесконечности делили и перераспределяли свои земельные наделы, как я уже рассказывала. Она подвела Ванду к обрыву и повернула лицом к себе. Пульс ее участился. – А теперь посмотри на пейзаж по другую сторону шоссе. Там лежит Стора Альварет, где сейчас, возможно, находится Ату. Всего сто лет назад там были плодородная земля и замечательные пастбища, но крестьяне нещадно эксплуатировали природу, скот вытоптал всю траву. – Она схватила Ванду за руку. – Как такое возможно, чтобы люди не смогли найти общий язык и сообща прокормиться на столь плодородной земле? Ванда покачала головой. Она казалась совершенно спокойной и расслабленной, так что решаться надо было именно сейчас, пока дорога была пустой. – На мой взгляд, можно было бы по праву назвать Эланд островом человеческого эгоизма, памятуя о том, что большинство жителей оказались не способны к взаимодействию и были вынуждены в конце концов покинуть территорию, чтобы не умереть с голоду, – подытожила Пирьо и крепко вцепилась в руку Ванды, одновременно изо всех сил толкнув ее бедром в поясницу. Эффект оказался ровно таким, на какой рассчитывала Пирьо. Торс Ванды отклонился назад, она отчаянно замахала свободной рукой. Затем сделала шаг назад – и, не найдя опоры, через мгновение должна была сорваться и падать, падать, катиться вниз, натыкаясь на растения, пни, крупные камни. Это должно было быть жуткое падение, которое запросто могло окончиться смертью. А даже если нет – саперная лопатка помогла бы поставить точку в этой истории. И Ванда действительно упала, только не одна. Ровно в ту секунду, когда утратила равновесие, она схватилась свободной рукой за Пирьо. В результате обе женщины рухнули на склон, сцепившись в клубок. Две пары ног, торчащие из клубка, то и дело натыкались на стволы деревьев. И поскольку тормозить о попадавшиеся на пути преграды четырьмя ногами эффективнее, нежели двумя, падение замедлилось и прервалось, прежде чем склон стал действительно отвесным; и женщины с переплетенными конечностями очутились на подстилке из хвороста и сгнивших листьев, выпучив друг на друга глаза. – Вы что, собирались меня убить? – прошипела Ванда Финн, выдергивая руку, так что пальцы ее запутались в низко нависающих ветвях и обнаженных корнях. Пирьо пребывала в состоянии шока. Не только из-за полученных травм и последствий неудавшейся попытки убийства, но из-за того, что рухнули ее планы на ближайшее будущее. Теперь Ванда не станет сомневаться в странности происходящего и будет крайне бдительна. Как же все-таки воспрепятствовать ей увидеться с Ату? Как помешать этой женщине высказать свои подозрения единственному человеку, который уж точно не должен ничего об этом знать? – Я эпилептик, – сымпровизировала Пирьо, уткнувшись лицом в землю и сделав вид, будто не может сдержать дрожи во всем теле. – Мне ужасно жаль. Припадок не самый сильный, но я все равно должна была почувствовать его приближение заранее. Но почему-то ничего не почувствовала… Мне действительно очень и очень жаль, Ванда. Как же жутко могло все закончиться! Она попыталась выдавить из себя слезу, но не смогла. Накопив немного слюны, выпустила ее из уголка рта. – Поднимайтесь, – сказала Ванда без малейшего сострадания. Она встала и потянула за собой Пирьо, у которой от активного мыслительного процесса закипали мозги. В конце площадки с захоронениями стоял домик с архаичными туалетами. Сиденье, сколоченное из досок, и выгребная яма прямо в земле – точь-в-точь как строили наши предки. Пирьо бывала здесь прежде и наизусть знала стишок, написанный на стене корявыми буквами каким-то недоумком: Эй вы, засранцы и скоты, Пришедшие сюда погадить, Имейте совесть и оставьте И мне клочок бумаги, бога ради! Пирьо не раз приходило в голову, что, вероятно, худшая казнь для человека – быть засунутым в выгребную яму и задохнуться в чужих экскрементах. Может, стоило попробовать этот вариант? Получится ли у нее запихнуть Ванду в туалет и засунуть в «очко»? Пирьо отчетливо осознала, что мысли ее вертятся по кругу. Что ее затея обернулась каким-то сумасшествием. Что рухнули все ее надежды на триумф. Сейчас она была прямо-таки сама не своя. «О боже мой, она явилась, чтобы занять мое место, я это знаю, – думала Пирьо. – Она вы́носит детей Ату и превратит меня в обычную экономку, а может, не доверит мне даже и таких обязанностей…» Было от чего сойти с ума. Почему она не сумела предотвратить эту катастрофу? Почему не попыталась оклеветать девушку в глазах Ату? Да и вообще – зачем она ответила на ее обращение? Почему, почему? – Если вам нехорошо, я могу сесть за руль на оставшуюся часть пути, – услышала она голос Ванды из-за спины. Пирьо повернулась к женщине в рваной одежде, которая протянула к ней руку. – Давайте ключи! – произнесла Ванда с недвусмысленным взглядом. Она была начеку – на то имелись основательные причины. – Какой дорогой поедем? – спросила гостья, заводя мотор. Пирьо указала путь. – Обратно по шоссе к Ресмо, затем направо в Альварет. Нам потребуется не больше десяти минут на то, чтобы добраться туда.