Старик сдвинул брови. – Ну, вряд ли. Хотя, конечно, никогда нельзя знать наверняка, правда? Глава 37 Воскресенье, 11 мая 2014 года Пирьо проснулась, переполненная дурными предчувствиями, как будто ей предстоял экзамен, к которому она не подготовилась, или как будто накануне состоялся семейный скандал, оставивший осадок в душе. Взглянув на часы, она поняла, что лучше встать и попытаться избавиться от дискомфорта. Менее чем через минуту все равно должен был прозвонить будильник. 3:59, сорок шесть минут до восхода. Она услышала шаги Ату по коридору – он, по своему обыкновению, направлялся на берег, несмотря на дождевые тучи, чтобы встретить молитвами первые лучи солнца. У Пирьо также имелись ритуалы, повторяющиеся изо дня в день. Сперва ей предстояло разбудить недавно прибывших учеников, затем она направлялась на средний двор к душевым, чтобы провести привычную процедуру очищения во время всеобщего мытья и дальнейшее обсушивание на веранде, глядя на медленно поднимающееся над горизонтом светило. После этого новички возвращались в свои хижины, где быстро, но в спокойной обстановке упражнялись в песнопениях, возносимых к небесному своду. Постоянно проживающие в Академии люди и временные помощники уже приступали к своей работе в соответствующих отделах, и теперь задача Пирьо заключалась в обходе помещений и выяснении, все ли готовы к встрече нового дня. Время от времени оказывалось, что кто-то заспался чересчур долго, а кто-то заболел. Если б Пирьо не заботилась о тщательной проверке состояния слушателей и вовремя не предлагала им свою помощь, существовал риск, что церемония всеобщего пробуждения и встречи нового дня будет потревожена проспавшими, которые могли объявиться в любой момент. Несмотря на настойчивую просьбу Ату к проспавшим заниматься в это время какими-нибудь другими делами, такое все же случалось. В это утро было трое заболевших. Их выворачивало наизнанку всю ночь, в комнатах было душно и воняло рвотой и кишечными газами. Пирьо принесла травяной отвар двум из них, решив не будить третьего, ибо сон сам по себе есть лучшее лекарство. Когда Пирьо вышла на соединяющую хижины тропинку, немного отступив от размеренного дневного распорядка, и собиралась уже направиться к святилищу, когда до нее донеслись обрывки разговора, не предназначавшегося для ее ушей. Беседующие мужчины вышли задолго до часа сбора и потому довольно неторопливо прогуливались по тропинке. Несмотря на тусклое освещение, Пирьо узнала в походках и голосах двух старейших приверженцев Академии – один из них ухаживал за тепличными растениями, а второй участвовал в возведении нового святилища с северной стороны. Они разговаривали спокойно, впереди их ожидал тяжелый и долгий рабочий день. – Стоит ли нам идти к Ату с этой проблемой? – спрашивал один. – Не знаю, – сомневался второй. – Ну к Пирьо-то мы не можем обратиться, а то получится, что мы как бы заранее заняли ее сторону. – Да, но если здесь постоянно будет происходить нечто сомнительное, причем при участии Пирьо, о каком спокойствии может идти речь? – Думаю, она тут ни при чем. Это Ширли разрушает душевную гармонию, а не Пирьо. – Да, ты наверняка прав. То есть, считаешь, не надо нам идти к Ату с просьбой пресечь слухи? – А зачем? Ширли здесь не останется. Так что проблема решится сама собой с ее уходом. Пирьо остановилась так, чтобы мужчины не заметили ее, сворачивая за угол у входной двери. «Проблема решится с ее уходом», – сказали они. Насколько судила Пирьо, нельзя было допускать дальнейшего распространения слухов. Она повернулась к своему кабинету, миновала вход в кабинет Ату и открыла следующую дверь, ведущую в управляющий блок системы солнечных батарей. Ей потребовалось всего несколько минут на то, чтобы снять крышки с аккумулятора и инвертора и обнажить кабели. Она все прекрасно уяснила. * * * Утро выдалось сырое, но за мгновение до появления солнца из-за горизонта облака рассеялись, и пейзаж предстал вдруг во всей своей необыкновенной красоте. Ату, как обычно, ожидал всех, стоя с мокрыми волосами на семиметровом постаменте святилища, устремив взгляд на восток, в сторону восхода, полностью поглощенный зрелищем зарева над морем. Его волосы переливались золотом, желтые одежды развевались от легкого утреннего бриза, он был прекрасен, как бог. Ату повернулся к собравшимся, все стихло. – Поприветствуем солнце, воздев руки, – обратился он к толпе. Тридцать пять пар рук взмыли вверх над морем; люди стояли, боясь пошевелиться, и ждали, когда он попросит их совершить двенадцать глубоких вдохов и медленно опустить руки вдоль тела, чтобы пробудить дремлющую с ночи энергию. – Я вижу вас, и я замечаю вас. Абаншамаш, Абаншамаш, – зашептал Ату, вытянув вперед руки, так что желтые рукава его одеяний затрепетали. – Я вижу вас, – продолжал он шепотом. – Я вижу вас, ваши души отвечают мне. Вы подготовлены. Сегодня сто тридцать первый день года, он длится девять часов двадцать две минуты. Спустя три дня взойдет полная луна, и сила солнца вырастет с приходом полнолуния. Солнечное око рассыпется по всему Эланду цветами лапчатки и орхидей. А уже сейчас наши теплицы полны бобами, репчатым луком и огурцами. Вскоре на тарелках у нас появятся молодой картофель и спаржа. Будем же благодарны за это Гору. – О, Гор, о, Гор, возвещенный звездой, подготовленный солнцем, – грянул хор собравшихся. – Позволь нам стать твоими слугами, позволь нам возвестить о твоей мощи, которой ты щедро делишься с нами. Позволь нам следовать твоими путями и прославлять их, дабы наши потомки могли кормиться из твоего чрева. Позволь нам подготовиться к твоему долгому сну, и позволь никогда не забывать причину и смысл твоего присутствия. Песнопения оборвались так же резко, как начались. В точности как всегда. Ату простер руки к ученикам. – Давайте не забывать, что «путеводная звезда» означает нечто указующее нам путь. Давайте поостережемся наделять божества так называемой экзистенцией. А лучше станем жить в вечном убеждении о нашей неосведомленности о Вселенной и в вечной заботе о ближнем. И вместо того чтобы требовать еще и еще, будем учиться довольствоваться имеющимся. Довольствоваться ощущением природы и стремлением раствориться в ней. Довольствоваться осознанием того, что человек – всего лишь незначительная частица целого и что отдельная личность представляет собой что-то исключительно благодаря своему смирению в сообществе себе подобных. И Ату обратил взгляд непосредственно на учеников. Встретившись глазами с Пирьо, он выразил невероятную нежность, а она обняла свой живот, осознав, что в этот момент должна наполниться счастьем, – а вместо этого ощущала только бессилие и беспокойство, чего никогда не бывало с ней во время общих сборов. Если она не предпримет мер в ближайшем будущем – все для нее будет потеряно. Пирьо обвела взглядом всех новичков. Наивные души, они уже после первого же сбора начали дышать глубже и тяжелее, так как Ату обратился непосредственно к ним, а это дорогого стоило. Их доверие и уважение ни в коем случае нельзя было поколебать. Через полгода она будет стоять здесь с ребенком Ату на руках и будет столь же неприкосновенна, как и сейчас. Почти что икона. Мать ребенка Ату, ребенка спасителя. Ату улыбнулся со своего постамента, как отец своим детям. – Для вас, недавно присоединившихся к нашей Академии, скажу, что вы приблизились к тому этапу, когда должны выполнить вместе ряд упражнений для достижения слияния с природой. Сразу по завершении я прошу вас подойти ко мне вместе с вашими наставниками. Наверняка вы уже поняли, что духовные пути, по которым многие из вас бродили в течение жизни, не имеют никакого значения для нашей общины. Вы пришли сюда вовсе не для того, чтобы разбираться в методах самопознания или сосредоточиться на целях, которые иные духовные движения ставят перед собой. Вы здесь и не затем, чтобы сконцентрироваться на собственной душе или разуме; тут вам не будет дано никаких догм, вас не приведут ни к какому вероисповеданию. Вы здесь лишь для того, чтобы научиться существовать. Для нас Вселенная – это Гор, он символизирует тысячелетнюю мудрость человечества и вечное вопрошание: откуда мы появились и, главное, зачем. Возможно, вы подумаете, что здесь вас ожидает тот же мистицизм и манипулирование, как в других сообществах; но не забывайте, что наш ежедневный распорядок – не более чем следование определенным ритуалам. Наша задача как руководителей Академии – обеспечить и внушить вам желанное и необходимое умиротворение с помощью доступных и надежных средств, и ничего больше. Прибегая к имени Гора, мы лишь демонстрируем, что благодарны за жизнь и природные дары и что этого вполне достаточно. И если проникнуться этой благодарностью до конца, возможно вместить в себя все лучшие человеческие качества: сострадание, любовь к ближнему, спокойствие ума для планирования дня грядущего, силу духа для переосмысления дня минувшего без сожаления и уныния. Затем он попросил всех опуститься на землю и приступил к лекции: – Все знание построено на сопоставлении известного и неизвестного, а потому… * * * Пирьо отвела Валентину в сторонку, когда первая часть лекции закончилась и преисполненные чудесных надежд новички поднялись на постамент святилища, а постоянные жители Академии обратились к исполнению своих обязанностей. – Да? – отозвалась Валентина, явно не желая следовать за Пирьо. – У меня хорошая новость. Мы получили весть от Малены. Женщина приоткрыла рот и приложила руку к груди. – Малена? – переспросила она с заметным скептицизмом. – Да. Она позвонила с утра, незадолго до собрания. Наверное, не подумала, который должен быть час на Эланде, но в этом нет ничего страшного. Она рассказала, что сейчас живет в Канаде, в городке под названием Даттон. Такое местечко в Квебеке. На главной улице там есть магазинчик, торгующий мясной кулинарией, и она покупает в нем французские деликатесы, которые так любит. Она еще не осела, переезжает с места на место и зарабатывает тем, что пишет всевозможные тексты и статьи на заказ. Она просто хотела сообщить нам, что у нее все отлично. Ее голос показался мне вполне счастливым. – Неужели?! – воскликнула Валентина. Очевидно, она надеялась на большее. Быть может, на личное приветствие. – Не составит труда понять, о чем ты думаешь. – Пирьо улыбнулась. – Она передала тебе особый привет, Валентина. Просила передать тебе от нее благодарность за дружбу и за все, чему ты ее научила. Так она мне и сказала. Теперь она совершенно счастлива, сказала Малена, и хотела бы, чтобы ты об этом знала. – Она упомянула именно о «дружбе»? – Да, и Малена отозвалась о вашей дружбе очень тепло. Валентина наконец-то улыбнулась. – Так она вернется? – Я ее даже не спросила. Вполне может быть, если вдруг у нее возникнет такая необходимость, но, думаю, мы получим от нее сообщение, если она решит к нам приехать. Валентина застыла на месте, уставившись перед собой, пытаясь заглушить свой душевный порыв голосом разума. – Несмотря на то, что мне очень хотелось бы повидаться с ней, все-таки прекрасно, что у нее все получилось, правда? Пирьо взяла ее за руку. Теперь она завоевала доверие и внимание Валентины. Окупился имевший место накануне вечером пятиминутный поиск крошечного франкоговорящего городишки в канадском захолустье. – У меня припасена для тебя еще одна хорошая новость, – сказала Пирьо. Валентина погладила шею. Неужели еще что-то положительное? – У нас есть для тебя задание. Тебе придется попутешествовать.