- Секс.., - сипло говорю я и снова рассматриваю рисунок на линолеуме. Боюсь посмотреть ему в глаза. Громкий смешок ударяется о стены кухни и я поднимаю взгляд. Войтов смотрит мне в глаза и взгляд его сложно назвать добрым. Он злится, вернее сейчас Глеб злой как черт. С чего это не пойму такие резкие перемены? - Значит меня можно удержать только жрачкой и ебл*й? – грубо бросает он и я прикусываю язык, - вывод достойный тебя, София. - В каком смысле? – шепчу я. Глеб машет в мою сторону рукой типа «чего с тебя взять» и выходит из кухни. - Мне и правда нужно уйти. Еды и доступного тела здесь нет, значит ловить мне нечего. - Ты серьезно? – плетусь я за ним следом. - А ты серьёзно? Глеб настолько резко разворачивается, что я врезаюсь в него. Ох, какой же он злой. Его тело горячее и вибрирует под моими ладонями. - Ты с ума меня скоро сведёшь, София. Только расслабишься, как ты уже тащишь ведро с ледяной водой. Окатишь и стоишь... глазками невинными хлопаешь. В эти моменты я не могу решить, кто из нас больше ебан*й ты или я! Пока он говорит, я убираю ладони с его груди и делаю шаг назад. - Я всегда говорю и действую так, как чувствую. Не вру и не приукрашиваю. - Возможно стоит фильтровать свои чувства и реакции. Ещн одно очень полезное занятие - думать, а потом говорить. Попробуй – может понравится. - А ты попробуй не быть непонятным, слишком сложным мужиком. Возможно тоже понравится. Глава 41 Глава 41 - Я не сложный, это ты кроме своих желаний и обид ничего не видишь. Захотела – действуешь. Не думаешь о том, что у других людей могут быть чувства, желания, потребности… своя жизнь, в конце концов. На всё плюёшь, если что-то идет не по твоему сценарию. - Это не так! – кричу на Глеба. - Как угодно, я спорить с тобой устал. Мне плохо без тебя, но с тобой во сто крат хуже. Его последняя фраза повисает в воздухе и я хватаюсь за неё как за спасательный круг. - Плохо без меня? Ты сказал, что тебе плохо без меня? Войтов прикрывает веки и несколько раз проводит по лицу ладонями. - Не знаю, что со мной происходит. Какая такая удавка сжимает сердце, но я думаю о тебе всё больше и больше. Тянет, тоскую… Здравый смысл теряет свои позиции и я сваливаюсь во что-то неосознанное. - И со мной тоже самое. Мне даже кажется, что я тебя люблю, - с воодушевлением сообщаю Глебу. В ответ он качает головой и наваливается на дверь спиной. - В вопросах любви я нулевой специалист. Кроме родителей, деда и твоего брата я никогда никого не любил. Но при этом, я могу точно сказать - то, что ты называешь любовью ею не является. Не вспомню, чтобы я соревновался с любимым человеком за первенство в споре и я тем более не пытался всё время гнуть свою правду. Ещё я точно не ставил свои хотелки на самую высокую ступеньку. И я тем более не бросался на любимых людей по поводу и без. Ты меня не любишь, Софа. Я твоя «хотелка» и ничего больше. Впрочем я тоже вряд ли тебя люблю. Я хочу заботиться о тебе, помогать и чего скрывать - физически меня к тебе очень сильно тянет… Всё. Я – долбанный мазахист, а ты – искусная садистка и не дай бог мы попробуем сложить наши пути в одну дорогу – намаемся и сделаем друг друга несчастными. Я слушаю монолог Войтова и пытаюсь сдержать рвущийся наружу крик, что он не прав. Глеб ничего не понимает, тоже мне - «он уверен». Я не уверена, а он уже всё просчитал – прошлое, настоящее и будущее. Я стягиваю со стула куртку Глеба и протягиваю ему. - Правильно – уходи. А то садистка ещё треснет своей хотелке по голове. Может так у хотелки пропадет учительский тон и раздвинется коридор мыслей. Вот ты говоришь, что я ставлю свои желания превыше других – это чушь. Скорее ты за нас всё решаешь. Войтов забирает у меня куртку и теперь уже молча сканирует моё лицо внимательным взглядом. - Чего смотришь? Да! Я говорю, что думаю! Могу бросаться на людей! Злюсь, скандалю, отбиваюсь, но я такая, Глеб. Лучше уж так.., чем бесконечно врать и притворяться. Тебе понравилось бы это? - Ты не должна мне нравиться или не нравиться, но сдерживать себя бывает полезно. - Для кого? – вспыхиваю я и сокращаю расстояние между нами, - ну вот ты… Сдерживаешься всё время и живёшь самой скучной жизнью на свете. Молчишь, наставляешь и хмуришься… Хочешь, чтобы и другие так жили? Ты не мазохист, ты – нудный сухарь. А я не садистка – я просто живу… Понимаешь? Жи-ву. Не замалчиваю, если что-то не нравится. Разве это плохо? Мне нравится когда мы целуемся, когда ты меня трогаешь.., но вот секс с тобой мне не понравился и я сразу об этом сказала. А надо было по твоему притворяться и имитировать? Зачем? Я укладываю голову к Войтову на грудь и слышу бешеный стук его сердца. - Оно всегда так стучит рядом со мной. Твоё сердце, Глеб, не сдерживается, голова им не управляет. Как бы я хотела, чтобы ты был такой, как твоё сердце. Тяжелый вдох растягивает его грудную клетку и я сильнее прижимаюсь к нему. - Пусть ты думаешь, что я садистка. Пусть. Но главное, я никогда не обману тебя и не предам. Давай попробуем быть вместе. Может станет лучше… Глеб немного отстраняется и смотрит мне в глаза. - Мы скорее с ума сойдем. - Зато попробуем. Глеб соглашается. С вымученным выражением на лице, но он принимает мое предложение. Скажи мне кто-то раньше, что я буду предлагать мужчине отношения, не за что бы не поверила. Но имеем то, что имеем. Кстати, как покажет будущее, мы пожалеем о своём решении, но в тот день мы заказали доставку пиццы и до позднего вечера смотрели фильм, на котором оба никак не могли сконцентрироваться. Я тогда видела, что он постоянно отвлекается на посторонние мысли, впрочем и я бесконечно жевала в голове очередную порцию жвачки, но мы тогда не знали главного – мое предложение будет одной из самых больших ошибок, которые я совершала в жизни. Я не могла предположить, что тетка, узнав о том, что мы начали встречаться, сделает «ход конём» и разрушит мизерные зародыши счастья, которые мы, в это я искренне верю, стали культивировать в наших отношениях. *** Три недели пролетел быстро. Практически всё свободное время мы были вместе – Глеб приезжал ко мне вечером или я после учебы ехала к нему. Каждый раз Войтов мне что-то дарил, а я пищала от восторга и старалась меньше спорить с ним. Мы не спали вместе, ночевали каждый в своем доме, но прощались всегда долго и вкусно. Я наслаждалась его поцелуями, а дальше Глеб не заходил. Чувствовала, что ему хочется большего, но он всё время себя контролировал, а я не настаивала. Первый опыт не могла забыть, да и хотела двигаться к близости постепенно. Мы гуляли по городу, ходили в кино, на каток. Глебу не нравились эти вылазки, а я наоборот - трепетала от счастью. Пусть весь город увидит, что я не одна и что со мной рядом такой красивый мужчина. Это тоже было моей ошибкой, но я тогда не представляла, что демонстрация наших отношений может привести к беде. В тот вечер он особенно долго не хотел отпускать меня. Обнимал, целовал - губы, шею, ключицу… Запускал по коже мурашки и не давал мне опомниться. - Софа, - хрипло шептал он, когда мы стояли в прихожей, - не убегай, еще такси надо вызвать… Я подставляла его губам самый чувствительный участок шеи и млела от удовольствия. А когда он стал стягивать с моих плеч кофту, в дверь позвонили. Я вздрогнула, а Глеб словно не услышал звонка. - Кто-то пришёл, - отстраняясь, прошептала я и он не сразу, но отошел. - Кого там принесло, - немного нервно прошептал Войтов и открыл дверь. Тётка. Ужас, зачем она явилась. - Вечер добрый, голубки. Вот вы и попались… Глава 42 Глава 42 - Хороши, ироды. Думаете, что счастье заграбастали в свои проклятые лапы? Нет! Тётя Анфиса долго готовилась и теперь вас ждёт особый сюрприз. Анфиска нахально улыбается и окатывает меня, а потом и Глеба, торжественным взглядом. Потом она наваливается на дверь спиной и с усмешкой заявляет. - Гришку моего закрыли, денег и квартиры лишить меня решили и думали вам всё сойдет с рук… Неееет!!!!! - Зачем ты явилась? – шиплю я, а Глеб сжимает мою ладонь и очень спокойно спрашивает. - Что вам нужно? Мы вас с юристом три месяца по больницам ловим и… - Именно! Мне нужны были эти три месяца, чтобы накопать на тебя, Глебушка, очень ценную информацию. Думаешь, что только у тебя есть связи? Неет. Я жизнь положу, но жить и радоваться вам не дам. Фигу вам, отребье. - Что ты несёшь? – снова выкрикиваю я. - Раскрывайте ушки, твари. Сейчас тетя Анфиса начнет свой рассказ. Страшная сказка на ночь, в сравнении с ним, покажется детской песенкой. Я выхожу вперед, но Глеб удерживает меня.