*** Вернувшись в дом, я стянула с ног мокрые кроссы и потопала в гостиную. Следом за мной увязался мокрый след, но в этом моей вины не было. Я себя не купала. Войтова я застала за тем же делом, что и ранее. Он сидел на кухонном столе и смотрел в экран ноутбука. - Где я буду спать? – решила уточнить я. Бессонная ночь и тяжелое начало дня дали о себе знать и я почувствовала дикую усталость. Глеб поднял голову и в упор посмотрел на мои носки, а потом и на мокрый след, который они оставляли. - Убери за собой, - строго приказал мужчина. Я закатила глаза и едко ответила. - Потом. Я спать хочу! - Убери за собой! Вспыхнув, я возмущённо фыркнула. - Тогда можешь прямо сейчас уходить из моего дома. Про правила я кому рассказывал. - Ну и катись ты..! – проорала я и повернулась, чтобы уйти, но вспомнила про вещи, - где мой рюкзак? Ответом было молчание. - Вещи где мои? Глеб оторвал взгляд от ноута и окинул меня взглядом полным раздражения и брезгливости. - Я не трогал твой грязный рюкзак. - А где он тогда? Снова чёртово молчание. Аааа. Как же он меня бесит. Лучше жить на вокзале, чем с этим… Ещё раз оглядев гостиную, я пытаюсь вспомнить где я его оставила в последний раз. Я вроде сбросила его у порога! Так куда он мог деться? Без рюкзака я не смогу уйти отсюда. В нем вся моя жизнь. Одежда, бельё, средства ухода и гигиены, документы, наушники, немного денег… - Он не мог испариться… Тётка! Это Анфиска украла мой рюкзак! Не зря она убегала от меня. И как я могла не заметить! Я настолько растерялась, что в первые секунды просто стою как истукан. Теперь мне мокрой и без копейки денег придется топать хрен знает сколько километров. Обернувшись к Глебу, я вижу как он продолжает пялиться в ноутбук. - За то, что меня окунул, ты должен мне дать денег. Желательно на такси, а не на автобус. Войтов тут же отлепляется от экрана и оглядывает меня совершенно не читаемым взглядом. - Я не могу мокрая идти через весь город. - А грязная, рваная и с разбитым лицом могла? Я скриплю зубами и с вызовом отвечаю. - Могла… Заплати мне ущерб! Глеб отрицательно качает головой и складывает руки на груди. - На дворе лето. Высохнешь быстро. Он снова углубляется в изучение монитора ноутбука, а у меня внутри всё закипает от злости. Подлетев к столу, я захлопываю ноутбук перед его носом - Восстановишь свои гляделки быстро! Лицо Войтова каменеет. - Ах ты сучка! – цедит он, когда резко поднимается с кресла, - надо было Сереге и тетке тебя лупить, чтобы ты не была такой борзой и наглой пацанкой. Войтов надвигается на меня, но я не убегаю. Упоминание брата окончательно спускает тормоза. - Надо было тебе Серёжу не убивать, тогда бы мне не пришлось слоняться по чужим домам и унижаться. Голова Войтова отшатывается назад, словно я его ударила. Мужчина замирает в паре шагов от меня и опускает голову. - Нечего ответить, дядя Глеб? К глазам подступаю слёзы, но я не позволю им пролиться, тем более перед Глебом. Долгая тишина прерывается только моим и его дыханием, а потом он быстро отворачивается и выходит из кухни. Потоптавшись на месте, я вытираю одинокую слезинку на щеке и медленно шагаю к выходу. - Это тебя нужно лупить, дядя Глеб, - шиплю я сквозь зубы, - чтобы ты понял как больно было потерять единственного близкого человека. Глава 8 Глава 8 На крыльце я снова оглядываю себя и сожалением понимаю, что мокрая одежда снова облепила моё тело как влитая. Как в таком виде идти по городу? И тут я вспоминаю про телефон. - Точно! Можно же позвонить Стасу или Маринке! Улыбнувшись, я пинаю ногой калитку и выхожу на дорогу. Вытащив из кармана телефон, я от удивления вскрикиваю. Он промок! Вымок насквозь, когда этот убийца купал меня. От досады я готова разрыдаться - на этот дешёвенький самсунг я полгода копила, а теперь и его у меня нет. Усевшись на газон, рядом с дорогой, я роняю голову на руки и обреченно вздыхаю. Жизнь – грёбаная боль. И чем больше я цепляюсь за нее, тем сильнее она даёт мне пинка. Сколько можно? Сколько я должна пройти, чтобы выйти к свету. Он есть вообще этот свет? Опутанная мыслями, я не замечаю как засыпаю. Если встречать глобальный пиз…ц, то конечно в бессознательном состоянии. Просыпаюсь от легкого тычка в лоб. Неужели тетка, снова решила отправить меня на свой огород. Анфиска очень любила поднять меня в выходной по раньше и заставить ехать на дачу. - Отстань. У меня выходной. Повторный толчок заставляет меня приоткрыть один глаз. Отчего-то все конечности задубели и я не сразу могу пошевелиться… Но когда я обнаруживаю себя сидящей на газоне, моё деревянное тело сгруппировывается и входит в режим самозащиты. Значит я спала не дома на диване, а сидя на лужайке напротив дома Войтова. Собственно он и стоял сейчас передо мной. Мужчина буравит меня брезгливым взглядом, сложив руки на груди. Сейчас я себя чувствую не просто униженной, а приниженной и приколоченной гвоздями к самой чуханестой обочине жизни. Конечно я не собираюсь ему говорить, что не спала двое суток – в первые сутки работала, а вторую ночь просидела в травмпункте и на качели во дворе дома. Прочистив горло, я с вызовом встречаю взгляд Глеба и сипло бросаю. - Чего уставился? Войтов пару секунд молчит, но потом всё же отвечают. - Измеряю глубину твоего дна. Вот. Это то, о чём я говорила. Возможно даже тётка была обо мне лучшего мнения. Хотя её «лучшее» можно измерить уровнем плинтуса. - И как успехи? Рейтинг твоего самолюбия резко взлетел? Глеб сжимает губы, но не отвечает мне. Кое как поднявшись, я разминаю скованные судорогой конечности и отмечаю, что одежда немного подсохла. Она оставалась мокрой, но уже не так прилегала к телу. - Мой телефон умер, когда ты искупал меня в бочке.