- Пока история не утихнет, я могу снять тебе комнату. И вот уже мои брови лезут на лоб. - Очень хороший вариант, - киваю я и на моих губах расплывается улыбка. Как же прекрасно будет жить одной! Теперь лицо Глеба мрачнеет ещё сильнее. Он прикладывает палец к виску и в течение нескольких минут о чём то усиленно думает. Осушив стакан с чаем, я с улыбкой спрашиваю. - А где я буду спать сегодня? Мое настроение плывёт в небеса от мысли, что больше меня никто не станет доставать. Буду спать сколько хочу и есть что хочу. Буду жить одна! - Я передумал, - резко заявляет Войтов, - комнату ты можешь запросто превратить в бордель. Разочарование расползается по телу, а улыбка сходит на нет. - Ещё бы. Я же днище или как ты там мне сегодня сказал - какая глубина у моего дна..? Или как-то так, но суть та же. - Отношение к тебе полностью соответствует твоей репутации и отвратительному поведению. За день ты вымотала мне нервы так, что я теперь верю всему, что о тебе говорят люди и родственники. - Родственница! Множественного числа этого слова не употребляй. У меня она одна осталась… - Всё! Хватит. Сейчас ты идешь спать и чтобы до утра я тебя не слышал и не видел… Сегодня будешь спать на раскладушке в кладовой. - Почему в кладовой? - Комнат на первом этаже нет. Есть кухня-гостинная, кабинет и кладовая с прихожей. В кабинет ход тебе закрыт, а в гостиной я сплю. - С улицы я видела мансардный этаж? - Я его давно закрыл и открывать туда лестницу не стану. В кладовой есть шкаф – постельное там возьмёшь. Раскладушку я тебе сейчас поставлю, а ты пока ешь – в холодильнике есть блины с мясом. *** Слупив все блины, я принимаю горячий душ и иду в кладовую. Как оказалось, Войтов приготовил мне спальное место и ушел на улицу. Стянув с себя влажную одежду, я беру из шкафа мужскую футболку и ложусь спать. Засыпаю сразу, а ночью подскакиваю от того, что в кладовой кто-то шуршит. Первая мысль была, что сюда явился Глеб, а потом… Потом я понимаю, что это мышь.., или даже мыши. Господи! Вскрикнув, я на максимальной скорости покидаю темную комнату. Любой спринтер бы позавидовал моей скорости, тем более мне приходится бежать в темноте. Не уменьшая скорость, я залетаю в гостиную и со всего маха вскакиваю на диван, на котором спит Войтов. Свет от лампочек, встроенных кухонный гарнитур, освещает пространство и я сразу же нахожу мужскую фигуру, скрытую одеялом. - Там мыши! – ору я и от ужаса, всколыхнувшего тело, пытаюсь пробраться под одеяло, - вставай, там мыши! Глеб садится и несколько секунд переваривает содержание моих криков. За это время я успеваю забраться под одеяло и прижаться к горячему мужскому телу. Меня трясет настолько сильно, что зуб на зуб не попадает. Стараясь приплюснуться к мужчине сильнее, я впечатываюсь своим телом в его и обхватываю его локоть ладонью. - Я боюсь! – снова кричу я и Глеб окончательно просыпается. Глава 12 Глава 12 В комнате резко загорается свет и я на секунду зажмуриваю глаза. Когда же я приоткрываю веки, натыкаюсь на тяжёлый взгляд Войтова. В его руке зажат пульт, с помощью которого он убавляет яркость света. Когда в комнате устанавливается полумрак, Глеб убирает пульт и пытается сбросить с себя мои руки. Естественно у него ничего не выходит, ведь я вцепилась в мужчину мертвой хваткой. - Там мыши! – дрожащим голосом визжу я. - Не ври! – хлёстко отвечает Войтов, - если ты прямо сейчас самостоятельно не уйдёшь спать, я унесу тебя в кладовку и закрою там на всю ночь. - Там правда мыши. Они шуршат и скребутся. Я до смерти боюсь грызунов и тараканов… - Драться ты не боишься, а здесь испугалась. Иди спать к себе в кровать, София. Я отрицательно мотаю головой и умоляющим голосом добавляю. - Обещаю, что буду тише глухослепонемой мушки. Я буду соблюдать все дурацкие правила и ещё много всего обещаю. Только не заставляй меня возвращаться в кладовую. Они меня там ждут, понимаешь?! - Кто тебя ждёт? - Мыши, а возможно и крысы. А крысы могут кости грызть и оставлять шрамы… Мои ноги точно им понравятся. Ну прошу-у-у. Кое как сбросив с себя мои руки, Глеб сразу отодвигается и быстро поднимается с дивана. Сдернув с кресла тонкие трико, он натягивает его и направляется в сторону кладовой. - Если ты мне врёшь, помощи от меня больше не жди. Подбиваемая страхом, я подскакиваю и встаю на диван ногами. - Не уходи. Здесь тоже могут быть мыши. Я очень боюсь. Честное слово тебе даю. Когда мне было пять лет, а Сережке – десять, пьяная мать закрыла нас в сарае, где был целый полк крыс. Они… они чуть не съели нас. Грызуны бросались на Серёжку… по-настоящему… У него были шрамы на ногах от укусов. Ты точно их должен был видеть... Брат держал меня на руках, а они кидались на него, как звери. Я заклинаю тебя! Не оставляй меня. Я завтра уйду и больше не приду. Клянусь! Только не уходи. Пожалуйста! Мой голос обрывается и я начинаю рыдать. Страх пульсирует в висках, а спина покрывается ледяным потом. Повалившись на диван, я закрываю лицо ладонями и безнадежно плачу. Сознание подбрасывает всё новые картинки из прошлого, где мы с Серёжкой стоим посреди темного сарая, а вокруг снуют крысы и мыши. Мне тогда казалось, что их миллионы, настолько шумно было вокруг. Я точно также рыдала тогда, а брат молча плакал и терпел укусы этих дьяволов. Мать и раньше нас бросала, когда уходила в загул, но тогда она превзошла сама себя. В тот день нас выпустил сосед и в огромном амбарном сарае мы провели не больше часа, но тогда мне казалось, что этот кошмар длился вечность. Из воспоминаний меня вырывает тихий голос. - Успокойся, София. Я не пойду. Поднявшись, я сокрещиваюсь глазами с Войтовым и сипло говорю. - Спасибо. Глеб кивает и шумно выдыхает. - В этом доме никогда не было мышей. Возможно тебе показалось. - Нет-нет. Они точно там есть. Я их слышала, слово даю. Обтирая краем пододеяльника слезы с глаз и щек, я опускаю взгляд вниз и ошарашенно стону. Оказывается футболка Глеба довольно сильно задралась и открыла бедра. Теперь я сидела на диване в трусах и в скомканной на животе футболке. Это значит, что когда я лежала, Войтов «любовался» моими голыми ногами и попой, прикрытой тонкой тканью трусиков-танго… Пипец. Накрывшись одеялом, я поднимаю взгляд на Войтова и тихо говорю. - Ты конечно мне не поверишь, но я точно не хотела показывать тебе трусы и… и всё остальное. Мужчина щурится и не отрываясь смотрит мне в глаза. Подтянув одеяло, я натягиваю его до уровня шеи и продолжаю. - Я не вспоминала про одежду, когда убегала от грызунов. Главное - спасти себя. Глеб кивает и подходит к дивану, чтобы взять пульт от света и телефон. - Ложись на диване, а я в кресле расположусь. - Ты будешь спать в кресле? - Нет. Нормально поспать мне сегодня вряд ли удастся. Буду следить за твоими мышами. Конечно я могла спокойно завалиться спать на его диван и не мучится угрызениями совести, что он всю ночь просидит на кресле, но... Но чувство благодарности за то, что он не ушел из комнаты, берет верх и я говорю. - Давай, я подвинусь и ты ляжешь с края. Только одеяло не отдам, я ведь не одета. Я думала, что Войтов будет спорить, но он думает лишь некоторое время, а потом, как ни странно, кивает и гасит свет. Я сразу же откатываюсь на противоположный край дивана и закрываю глаза. Страх до сих пор не отпускает тело, но присутствие Глеба значительно улучшает моё состояние. Вот никогда бы не подумала, что в Войтове я увижу спасителя. А если бы мне сказали, что я буду спать с ним в одной кровати, я бы кинулась драться. Настолько это предположение было невероятным! Когда я слышу скрип дивана, тело автоматически напрягается, но длится это напряжение недолго. Проходит совсем немного времени и мои веки наполняются свинцом и я засыпаю. Во сне ко мне снова приходят крысы. Они очень давно мне не снились, но видно шуршание в кладовой стало толчком к возвращению кошмаров. Во сне я убегаю от стаи крыс и когда до спасительного укрытия остается меньше десяти шагов, они настигают меня и я падаю. Я ползу от них, скреблю землю ногтями, но ничего не выходит… И вдруг меня вытаскивают из клубка грызунов и накрывают теплым пледом. Невидимые горячие пальцы вытирают мои мокрые от слез щеки, а теплые руки гладят по голове. Мне становится настолько хорошо и спокойно, что я постепенно расслабляюсь и куряюсь носом в шею спасителя. Знакомый запах ударяется в нос и я даже во сне знаю кому этот аромат принадлежит. Глеб! Во сне он тоже меня спасает. Улыбнувшись, я касаюсь губами теплой кожи шеи и тянусь выше. Во сне он обязательно ответит на мой поцелуй. Во сне я стану для него принцессой, а не «дном». Во сне между нами не стоИт смерть брата. Во сне можно делать всё, что угодно… Глава 13