— Ну, ладно, — согласился старик. — В следующий так в следующий. — У него и мотоцикл есть? — спросил Захид Джавлиева, когда они, попрощавшись с гостеприимным хозяином, отъехали от юрты. — Мотоцикл?! — усмехнулся Юсуф. — У него две «Волги». На старой сын — председатель рабкоопа — ездит, а на «ГАЗ-24» — сам. — Вот как! — удивленно воскликнул Захид. — Старик, если захочет, может запросто собственный самолет купить. Только подскажите, где их продают. — Он что, миллионер? — Не миллионер, но и не бедняк. Богатство его некраденое, Захид Акрамович, руками его золотыми нажитое. Посчитайте сами — за каждые две сотни приплода ему дают девять штук ягнят как премию. Сорок-пятьдесят в год. И так лет десять подряд. — Так у него же целая отара получается! — сказал Захид. — Если эту отару «обратить» в звонкую монету, пожалуй, еще три «Волги» можно купить. — Не знаю, — ответил Юсуф, — я над этим не думал. — Когда породнитесь с ним, — сказал Захид, — точно сыр в масле кататься будете. — У старика не больно-то разгуляешься, — скряга! Чем богаче становится — тем жаднее. Даже дочь родная, Азада, и та заметила. — Да, странное существо человек, — сказал Захид. — Чем больше ему дается, тем большего он требует. Жадность и алчность, между прочим, часто порождают преступления. — Ну, старик не из таких, конечно. Прежде всего он работяга. Да и для гостя ничего не жалеет. — Потому и заколол совхозную овцу? — Схватил, видно, первую попавшуюся, Захид Акрамович. Не беспокойтесь, бирку он перевесит на свою. Сколько было ревизий, ни одна еще недостачу у него не находила. — А личных его овец кто-нибудь считал? — Сколько раз пытались внезапно явиться с такими проверками, ничего не выходило. В горах действует беспроволочный телефон. Чабаны тоже не дураки, собственные овцы пасутся там, где их и шайтан не отыщет. «Чаканы»[26] называются эти отары. И один аллах знает, кто их пасет, за какую цену. Тракт стал оживать, то и дело попадались встречные машины. В том месте, где к тракту примыкал проселок, ведущий из седьмого отделения, на асфальте отпечатался пыльный след колес грузовика. И, судя по ширине оттиска протекторов, машина въехала на тракт тяжело груженной. Все это в долю секунды отметил про себя Захид. — Нажмите на газ, Юсуфджан, — попросил он, — попытаемся догнать транспорт, что вышел недавно на дорогу. — Шерсть уплывает? — сразу догадался тот. — Я не знаю, что на машине везут, но причины для подозрения есть. Назову те, что видны даже непрофессионалу. Первое — ширина оттиска шин. Это говорит о том, что машина тяжелая. Второе — совхозные машины шли бы вниз по тракту, в сторону райцентра, а эта идет в «Чинар». Третье — для шоферов «Чинара» время слишком раннее, а эта спешит. Впрочем, все может оказаться и иначе. — В нашем совхозе нет машин с таким рисунком шин. — Вот видите, друг, — улыбнулся Захид, — оказывается, вы наблюдательный человек. Теперь слушайте дальше. У грузовика подшипники правого переднего колеса имеют люфт, шоферу за это дело полагается «строгач» и прокол в талоне. — Ну, такие тонкости мне не по зубам, — сказал Юсуф. — Эту неисправность может заметить любой опытный шофер, достаточно ему вглядеться в «восьмерку» на дороге... Машину они догнали недалеко от кишлака. Это был, как и предполагал Захид, старенький грузовик, в кузове которого высились большие тюки, обернутые паласами, из-за заднего борта торчали спинки трех стульев, стойки от юрты. Все это в нескольких местах было перехвачено прочной бельевой веревкой. — Ошиблись, Захид Акрамович. По-моему, кто-то из чабанов уезжает, — разочарованно сказал Юсуф. — В кишлаке проверим. — А когда мотоцикл обогнал грузовик, Захид крикнул: — Не ошиблись. Пассажир в кабине не похож на чабана. Остановились возле чинары и стали ждать грузовик... Вскоре он появился. Остановился сразу за чинарой. На площадке для стоянки машин. Из кабины вылез грузный смуглый мужчина с выпуклыми, как у рыбы, глазами и крупным носом на блестящем лице. Он, не дожидаясь, пока Захид подойдет, хрипло закричал: — Можно было и за кишлаком остановить! — Там воды нет, ака. А у вас мотор перегрелся. Ассалом алейкум, — поздоровался Акрамов, подойдя к кабине, где все еще сидел водитель. — Ваалейкум, ака, — ответил тот неохотно. Он взял ведро, что висело на гвозде под кузовом, и проворчал: — Самовар, а не мотор, чуть что — сразу кипит. — Участковый уполномоченный лейтенант Акрамов, — представился Захид, пропустив мимо ушей реплику шофера. — Прошу ваши документы. — Пожалуйста, — тот вытащил из кармана путевой лист. — Откуда едете? — Там все написано, — ответил шофер. — Написано из Термеза, но сейчас-то вы едете из седьмого отделения совхоза. — Правильно, товарищ лейтенант. У моего начальника в седьмом отделении родственник живет, вот мы и заехали к нему на ночь. — Что везете? Тут в разговор вмешался человек с рыбьими глазами. Глядя с неудовольствием на Акрамова, он спросил: — В чем дело, товарищ лейтенант? — Обычная проверка. — Машина как машина, что ее проверять? — Придется немного подождать, — развел руками Захид. Он видел, что мужчина, несмотря на начальственный тон, явно нервничает, и это еще больше усиливало подозрения. Захид обратился к шоферу: — Залейте воду, товарищ Хасанов, путевка пока останется у меня. — Слушайте, лейтенант, — разозлился мужчина, — вам что, делать нечего, а? Мы спешим, надо до обеда пройти перевал Акрабад. — Во-первых, не лейтенант, — строго заметил Захид, — а товарищ лейтенант, во-вторых, разворачивайтесь, Хасанов, поедем в сельсовет. — Он сел в кабину и жестом предложил шоферу занять место. Хасанов начал разворачивать машину, и в это время на подножку вскочил его начальник. — Товарищ лейтенант, что вы делаете? — голос его вдруг стал заискивающим. — Отпустите шофера, ведь из-за ваших проверок мы не успеем пройти перевал. — Перевал пройдете запросто, — сказал Захид, — не волнуйтесь. Ответите на кое-какие вопросы и... до свидания! — Что вы парню голову морочите? — Лицо толстяка побагровело. — Что вам, других машин мало? Задерживайте любую да и придирайтесь сколько влезет. — Слушайте, вы, товарищ... — Эгамов, — сердито проворчал тот. — Так вот, товарищ Эгамов, спокойнее надо, спокойнее. Говорят, нервные клетки не восстанавливаются. — Теперь Акрамов был уверен, что подозрения его не напрасны. Подъехали к зданию сельсовета. Захид пригласил шофера и Эгамова к себе в кабинет. Через минуту приехал и Юсуф. — Меня интересует ваш груз, Хасанов, — обратился к шоферу лейтенант. — Про все сказано в путевке, — завел тот прежнюю песню, — домашние вещи. — В седьмом отделении совхоза живет мой родственник, да вы, наверное, знаете его — уста Нияз, — вмешался Эгамов. — Хочу забрать к себе. Везем его вещи. — Есть такой человек в седьмом отделении, Юсуфджан? — спросил Захид секретаря комитета комсомола. — Есть. Парикмахер. Но, мне кажется, он там только работает, а живет в райцентре. — А вы-то кто? — спросил Юсуфа Эгамов. — Откуда знаете, живет Нияз там или нет? — Знает, — ответил за него Акрамов. И обратился к Эгамову: — Где и кем работаете? — Я — директор Баскентской заготконторы. — Каким же образом оказались в Сурхандарье? Ведь ваш район в соседней области? — В командировку приезжал. — Прошу документы. Эгамов вытащил из кармана бумаги и положил перед Захидом на стол. Акрамов ознакомился с ними. Ничего подозрительного. Но он все же решил придержать бумаги у себя. — Получите после проверки. А вы, Юсуф, пригласите, пожалуйста, кого-нибудь из жителей кишлака. — Это еще зачем? — спросил Эгамов. — Будем проверять ваш груз — нужны понятые. Давайте-ка начистоту, товарищ Эгамов! Приезжали закупать шерсть?