– Не уверена, что стоит… Я расслышал приглушенный голос Макса и Танин ответ: «Я не могу такое говорить, Макс!» Через мгновение он выхватил трубку и прорычал: – Я сказал Тане, чтобы она послала вас по известному адресу! – Даже так… – И хватает же у вас наглости звонить мне снова! Я уже беседовал с профессором Диомидисом! – Я в курсе. Однако обнаружились новые факты, которые касаются лично вас. – Что еще за факты? – Дневник, который Алисия вела в течение нескольких недель, предшествующих убийству, вплоть до самого дня трагедии. В трубке повисла тишина. Я продолжил: – Алисия довольно подробно вас описывает, Макс. Оказывается, вы испытывали к ней романтические чувства. Я хотел бы узнать… В трубке раздался щелчок, и последовали короткие гудки: Макс нажал на отбой. Пока все шло неплохо. Макс Беренсон тоже заглотил наживку. Интересно, что он станет делать? Признаться честно, я немного побаивался Макса. Видимо, как и Таня. Я вспомнил, как во время нашей прошлой встречи в офисе Макса она шепотом посоветовала мне переговорить с Полом Роузом. Что же я должен у него выяснить?.. Точно! Надо спросить о ночи после аварии, в которой погибла мать Алисии. Помню, как при появлении Макса вытянулось от испуга лицо Тани и она резко умолкла, улыбаясь уже ему. Будет ошибкой недооценивать Макса Беренсона. Причем опасной ошибкой. 7 По мере приближения к Кембриджу пейзажи становились все более равнинными; температура падала. Выйдя на станции, я поднял воротник пальто и отправился к месту встречи с Полом. Ледяной ветер бил в лицо тысячами острых игл. Паб «Белый медведь» располагался в старом обветшалом здании, к которому, судя по странному виду, в разные годы пристраивали дополнительные части. Двое студентов в шарфах, мужественно не обращая внимания на ветер, потягивали из бокалов пиво и курили на открытой веранде. Внутри паба было гораздо теплее и уютнее. Помещение согревали несколько пышущих жаром каминов, встречая входящих теплом. Я заказал пиво и огляделся в поисках Пола. Медленно продвигаясь по веренице небольших смежных залов с общим баром в центре, силился разглядеть в полумраке знакомый силуэт. Отличное местечко для тайных встреч. Полагаю, для того сюда и приходили. Вскоре я нашел Пола. Он расположился возле камина, спиной к двери, столы вокруг пустовали. Я тут же узнал его рослую фигуру: широченная спина почти целиком загораживала камин. В крошечной комнатушке Роуз напоминал великана. Казалось, если он встанет в полный рост, то стукнется головой об потолок. – Пол? – на всякий случай уточнил я. Он дернулся и поднял глаза, а увидев меня, обхватил себя руками, словно взволнованный пациент, ожидающий вердикта врача. – Как добрались? – Подвинулся, освобождая мне место возле огня. – Ну и холодно же тут у вас! Не то что в Лондоне. Да еще ветер… – Устроившись за столиком, я с блаженством ощутил разливающееся по лицу и рукам тепло. – Говорят, пришел прямо из Сибири, – отозвался Пол и, не желая вести светские беседы, перешел прямо к делу: – Ну так что с дневником? Надо же, Алисия вела дневник!.. – Как выяснилось, да. – И передала его вам? Я кивнул. – И что там? – Она подробно описывает несколько недель, предшествующих убийству. Я хотел бы прояснить для себя кое-какие нестыковки. – Нестыковки? – Да. Между вашим рассказом и ее. – В смысле? – Пол поставил бокал с пивом на стол и удивленно уставился на меня. – Во-первых, вы заявили, что не виделись с Алисией несколько лет. – Да? Я так говорил? – занервничал он. – Однако в дневнике Алисия пишет, что последняя ваша встреча состоялась всего лишь за несколько недель до убийства Габриэля. Вы приезжали к ней домой в Хэмпстед. Пол растерянно заморгал, мгновенно став похожим на маленького мальчика в теле взрослого мужчины. Пол боялся, это было очевидно. Некоторое время он молчал. Наконец произнес, бросив на меня вороватый взгляд: – Дадите взглянуть на дневник? – Думаю, это неэтично. – Я покачал головой. – В любом случае я его с собой не взял. – А может, и нету никакого дневника и вы меня обманываете? – Я-то не обманываю. А вот почему вы сказали неправду, Пол? – Захотел – и сказал. Мое дело! – буркнул он. – Увы, не только ваше. Все, что касается здоровья Алисии, касается меня. – Ее здоровье здесь ни при чем! Я ее и пальцем не тронул! – А я и не утверждаю, что тронули. – Тогда какие ко мне претензии? – Расскажите про тот визит к Алисии. – Долгая история… – вздохнул Пол. Несколько мгновений молчал, собираясь с духом, а потом быстро, на одном дыхании, заговорил: – Я попал в серьезный переплет. Пристрастился к азартным играм, залез в долги, занимал-перезанимал, а отдавать все не получалось. – Он с облегчением изливал душу. – Я отчаянно нуждался в наличных, чтобы кое с кем разобраться. – И тогда вы обратились к Алисии. И она дала деньги? – А что написано в дневнике? – Ничего. Пол помедлил, затем отрицательно покачал головой: – Ни гроша она мне не дала. Сказала, мол, нет такой возможности. И снова Пол лгал. Но почему? – И как же вы раздобыли необходимую сумму? – поинтересовался я. – Снял со сберегательного счета. Только давайте оставим это между нами. Не хочу, чтобы узнала мать. – Я и не думал вовлекать Лидию. – Серьезно? – К его лицу снова прилила кровь. Пол немного расслабился и теперь выглядел обнадеженно. – Спасибо, большое спасибо. – Алисия когда-нибудь говорила вам, что за ней следят? В глазах Пола отразилось недоумение. Видимо, нет. – Следят? И я поведал ему историю из дневника Алисии: о подозрительном незнакомце, который следил за ней, о ее страхах по поводу того, что он проникнет внутрь с целью нападения. – Вот бедняга, совсем у нее с крышей нелады… – Пол медленно покачал головой. – Думаете, это фантазии? – Естественно! Не думаете же вы, что Алисию и впрямь кто-то преследовал? Ну то есть это, конечно, возможно… – Да, возможно. – Я кивнул. – Если я правильно понял, вам Алисия ничего не говорила? – Ни слова. Да мы особо и не беседовали. Она вообще с детства молчаливая. У нас в семье все такие. Помню, по возвращении от подруг Алисия рассказывала, как странно это: у них там весело и шумно, все общаются, обсуждают разные темы, подшучивают друг над другом… Это ее очень удивляло. У нас дома все молчат. Мы никогда не говорили. Разве только маме иногда что-нибудь понадобится… – А как бы вы охарактеризовали отца Алисии, Вернона? Каким он был человеком? – Вернон тоже особо не болтал. А после смерти Евы еще и головой повредился. Так и не смог прийти в себя. Алисия, кстати, тоже. – Вот тут я хотел бы поподробнее вас расспросить. Таня как раз упоминала об этом. – Таня Беренсон? Вы с ней общались?