— Забыл представиться я Майкл Бэроонс. Секретарь передала ваше сообщение. — Ах да! Спасибо, что вы мне перезвонили. Я хотел бы переговорить об Элисон. — А что? Что-то случилось? Или возникли какие-то неприятности? — Нет. Точнее, не совсем. Элисон — моя пациентка, и вы очень помогли бы мне, если б согласилась Элисон ответить буквально на пару вопросов. В любое удобное для вас время. — Ну я так понимаю, это не телефонный разговор? Вообще-то, я очень занят. — Я предпочёл бы встретиться лично, если вы не против. Майкл Бэроонс издал тяжкий вздох и, прикрыв трубку, обратился к кому-то у себя в кабинете, а потом снова ко мне: — Завтра в восемь вечера подходите сюда. Я собирался уточнить адрес, но он уже повесил трубку. Глава 36 — Он говорил по телефону. Освободиться через несколько минут, — прогундосила она, жестом указывая, куда присесть. Я кивнул в знак согласия и опустился в одно из кресел. Зона ожидания ограничивалась несколькими неудобными креслами с прямой спинкой и кофейным маленьким столиком со стопкой старых журналов. Я поймал себя на мысли, что уголки для посетителей везде выглядят одинаково. С тем же успехом я бы мог сидеть в приёмной у врача, директора ритуального бюро услуг или какого-нибудь знакомого адвоката. Наконец дверь в самом дальнем конце приёмной распахнулась и в проёме возникла фигура Майкла Бэрооннса. Взмахом своей руки он пригласил меня войти, и тут же он исчез в глубоких недрах кабинета. Я поднялся с кресла и последовал за ним. Судья по свойственной Майклу жёсткой манере общения по телефону, я был готов к тому, что меня ждёт довольно неласковый приём. Однако, как это не было странно, он начал с извинений: — Прошу прощения, если во время телефонной беседы я был несколько резок с вами. Месяц выдался трудным, да ещё и я к тому — же неважно себя чувствую… Можете присесть? Я сел на стул для посетителей, приставленный к его рабочему столу с противоположной стороны. — Благодарю вас. И да спасибо, что вы согласились прийти ко мне на встречу. — Честно говоря, сначала я решил, что не стоило этого делать. Я принял вас за очередного навязчивого журналиста, который пытается вытянуть из меня сведения об Элисон Бэроонс. Но потом я связался с Гроувердом и выяснил, что вы действительно там работаете. — Так вот оно что… Скажите, и часто вас одолевают навязчивые журналисты? — Теперь уже нет. А раньше мы не знали, куда от них мне деться или даже спрятаться. С тех пор и осталась привычка всё перепроверять… Глава 37 Бэроонс хотел ещё, что-то добавить однако вовсе не сдержался и чихнул. — Прошу прощения, — извинился он, протягивая руку к коробочке с салфетками. — Подцепил простуду от жены. Пока Майкл приводил себя в порядок, успел немного его рассмотреть. В отличие от младшего брата, Майкл Бэроонс не отличался привлекательностью: солидный лысеющий мужчина с лицом, испещренными глубокими рубцами от юношеских прыщей. От него исходил крепкий аромат старомодного мужского одеколона. Примерно таким же пользовался и мой отец. Обстановка в кабинете также отличалась традиционным стилем. Здесь пахло кожаной мебелью, деревом и книгами. Полная противоположность миру Бренда Бэрооннса, в котором правили яркие цвета и красота во имя красоты. У двух братьев не имелось ничего общего. На рабочем столе Майкла стояла фотография покойного Бренда. Обычный любительский снимок (возможно, этот снимок сделал сам Майкл?) — Бренд запечатлён сидящим на заборе на фоне деревенского поля, волосы развеваются на ветру, а на шее висит фотоаппарат. Бренд больше напоминал актёра, чем фотографа. Или актёра, играющего роль фотографа. Майкл, заметив, что я разглядываю фотографию, кивнул, словно прочитал мои мысли, и со смехом заметил: — Брату достались кудрявая шевелюра и смазливость, а мне — мозги. Шучу! На самом деле меня усыновили. У нас с Брендом нет кровного родства. — Вот так новость! А Бренда тоже усыновили? — Нет, усыновили только меня. Наши родители долгое время не могли завести ребёнка, а потом когда появился я, мама неожиданно забеременела, и вскоре у них родился собственный сын. Такое часто случается. Люди наконец перестают нервничать и расслабляются. — У вас с братом сложились близкие отношения? — Мы стали лучшими друзьями, что для братьев это редкость. Хотя Бренду всегда доставалось больше внимания, в я рос в его кромешной тени. Глава 38 — Почему так вышло? — Потому-что по — другому и быть не могло. Брат всегда был особенным, с самого детства. Я отметил привычку Майкла во время разговора крутить на пальце обручальное кольцо. — Бренд повсюду таскал с собой фотоаппарат, — продолжал он, — и постоянно что-то на нём щелкал. Отец прозвал его безумцем. Оказалось, в Бренде действительно была божья маленькая искра. Вы видели его работы? Я тактично улыбнулся. Я не планировал переводить разговор на Бренда и его талант как фотографа. Вместо этого аккуратно завёл речь об Элисон. — Вы хорошо её знали, ведь верно? — Элисон? С чего бы? При только одном лишь упоминании её имени Майкл переменился. Его дружеский тон неожиданно исчез, голос зазвучал холодно и отчужденно. — Нет знаю, смогу ли я вам помочь. Не я представлял Элисон в суде. Если нужны детали самого процесса, готов связать вас с моим коллегой Павлом Дордине. — Спасибо, но я пришёл сюда совсем за другим. — За другим? — Во взгляде Майкла загорелось любопытство. — Вряд-ли психотерапевты часто беседуют с адвокатами своих пациентов. — Если пациент в состоянии говорить сам, то нет. Некоторое время он переваривал услышанное, затем с сомнением произнёс: — Ну понятно. Я действительно не представляю, чем могу вам помочь… — У меня к вам есть пара вопросов. — Хорошо. Вы можете спросить меня то, что вас интересует. Глава 39 — Помню, я прочёл в газетах, что за день до убийства вы видели Бренда с Элисон… — Да, в тот день мы вместе обедали. — На ваш взгляд, у них всё было в порядке отношений? Глаза моего собеседника неожиданно потухли. Видимо, подобный вопрос ему задавали тысячу раз. Он ответил не задумываясь: — Я не заметил ничего такого необычного. — А как насчёт Элисон? — Она вела себя нормально. — Майкл пожал плечами. — Ну, может, она слегка волновалась хотя… — Хотя?