Глава 55 — Помню мы с ней общались лет сто тому назад. Я давно позабыл её женский образ тот взгляд, и те глаза в них мне хотелось всматриваться всё больше и больше. Мы с ней уже давно не общались. В последний день нашей встречи я был у неё на свадьбе, потом мы раз пересеклились взглядами… Вот пожалуй, и всё что я помню. Бренд Элисон шагу не давал ступить каждый её преодолимый женский шаг контролировал. Всё что она делала контролировал. После свадьбы она перестала мне звонить. Я ждал её приезда, но каждый раз когда я смотрел в окно снаружи барабанил дождь по крыше моего дома, а её женского силуэта нигде не было видно кроме как на фонарному столбу зажигался свет, и после я перестал надеяться на то, что Элисон ко мне всё-таки приедет я этого не дождался. Если честно, моя мама даже здоровскиобиделась. Я слушал капли дождя стучавшиеся по крыше молча. В голове словно работал отбойный молоток, и я едва соображал на какое-то мгновение в глазах помутнелось. Но я чувствовал, что кто-то наблюдает за мной. — Так для чего я тебе так срочно понадобился, дружище? — Польский прищурился как хитрый лис. — Собирался задать вам несколько вопросов… Об Элисон, о её детских годах, — с трудом выдавил я. Понимающе кивнув, мой собеседник налил себе в бокал ещё виски. Казалось, он немного расслабился. Виски подействовал и на меня: боль слегка притихла, и в голове несколько прояснилось. Главное, не отходить от главной темы. Не увлекаться лирикой, только фактами! И поскорее вон отсюда. — Вы росли с Элисон вместе? — задал я первый вопрос. — Мы с моей мамой переехали сюда, когда мой отец умер. Мне было семь или восемь. Думали, что это ненадолго, а потом мать Элисон погибла в аварии, и тогда моя мама осталась тут, чтобы присматривать за Элисон и дядей Викторсом. Глава 56 — Вертонсм Раузе — отец Элисон? — Да. — Он умер здесь несколько лет назад, верно? — Да всё верно. — Польский нахмурился. — Покончил с собой. Повесился на чердаке. Я его и обнаружил там. — Ох, боже ужас то какой… — Да уж, приятных воспоминаний остаётся мало. Элисон страшно переживала. Полагаю, тогда мы с ней и виделись в последний раз. На похоронах дяди Вертонсма. Она тогда паршиво выглядела… Может ещё виски? Я попытался отказаться, однако Польский, продолжая рассказ, налил в мою чашку новую порцию виски. — Между прочим, я не верю, что Элисон грохнула Бренда. По-моему, это полнейший бред. — Почему вы так считаете? — Элисон никогда не была такой. В ней никогда не было злобы. «Зато теперь есть», — подумал я про себя. — Элисон так и не заговорила? — Польский отхлебнул их кружки. — Пока что нет. — Странно. Мне казалось, Элисон… В этот момент этажом выше, прямо над нами, раздался грохот от падения тяжёлого предмета, и приглушенный женский голос проговорил нечто неразборчивым голосом. — Я на минутку! — Польский мгновенно очутился на ногах, быстро подскочил к нижним ступеням лестницы и, задрав голову вверх, громко крикнул: — Мам, ты в порядке? Сверху послышалось невнятное бормотание. — Что? Ну ладно. Сейчас! — Он хмуро посмотрел на меня. — Мама хочет, чтобы вы поднялись к ней на верх. Глава 57 Польский громко топал на второй этаж, вздымая со ступеней облака пыли. Я потихоньку шагал вслед за ним. Ноги слушались уже намного лучше, но от ходьбы слегка потемнело в моих глазах. Наверху возле перил лестницы стояла Лирия Роуз. Я видел её безобразное лицо я увидел в окне второго этажа. По плечам безобразной старухи свисали длинные тонкие седые волосы, напоминающие мне паутину. Лирия весила целую тонну: раздувшаяся шея, мясистые предплечья, распухшие ноги, будто напоминавшие стволы деревьев. Старуха грузно опиралась на палку, которая опасно гнулась, едва с трудом выдерживая её чудовищный вес. — Кто это такой? — обращалась она к сыну, но не сводила с меня глаз, сварливым голосом громко спросила она. И снова этот жуткий, леденящий за душу взгляд, как и у Элисон. — Мам, ты только не волнуйся. Это просто лечащий врач Элисон. Он приехал из клиники, чтобы пообщаться со мной, — спокойным тоном ответил Польский. — Что ему от тебя нужно? Ты что-то натворил? — Он хочет поговорить об Элисон. Вот и всё что ему нужно. — Да ведь это журналист, придурок ты этакий! — Голос Лирии сорвался на визг. — Гони его в шею! — Нет, мам это не журналист. Я видел его документы. Мам, всё хорошо. Давай я помогу тебе прилечь на постель. Необъятная старуха со злобным ворчанием позвонила увести себя в спальню. Польский кивком пригласил меня следовать за ними. Лирия обессиленно откинулась на две подушки. Кровать жалобно скрипнула под её тяжестью. Роуз поправил две подушки. В ногах Лирии клубочком свернулся дряхлый рыжий кот. Я не видел более уродливого кота: вся голова в старых боевых шрамах, местами проплешины, одно ухо отгрызено. Это чудовище ещё и порыкивало во сне. Я потихоньку осмотрелся. Повсюду в комнате валялся ненужный хлам: стопки выцветших от старости журналов и пожелтевших газет, кучи старого тряпья. У стены виднелся кислородный баллон, на прикроватном столике стояла коробка из-под печенья, битком забитая различными упаковками таблеток. Я чувствовал на себе враждебный взгляд Лирии. Её глаза не оставляли сомнений в диагнозе: старуха явно уже была душевно больна. — Что ему нужно? — Глаза Лирии заметались по мне сверху вниз и потом обратно. — Кто этот человек? — Мам, я уже тебе говорил, — терпеливо объяснял Польский. — Эти психотерапевт Элисон. Он хочет узнать о ней немного побольше, чтобы назначить ей верное лечение. Старуха почистила горло и смачно плюнула на пол у моих ног, ясно давая понять, какого она мнения о психотерапевтах. — Мам, ну, пожалуйста… — застонал Польский. — Заткнись! — Лирия смотрела на меня с ненавистью. — Зря Элисон упекли в психушку! — Интересно, а куда её нужно поместить? — отозвался я. — В тюрьму! — рявкнула Лирия. — Хочешь узнать побольше об Элисон? Я сейчас тебе расскажу. Маленькая дрянь! С самого детства она росла гадиной! В голове снова запульсировало. А Лирия продолжала, постепенно распаляясь: — Мой несчастный брат Верстин так и не смог пережить смерть Еванжелины. Я заботилась о ней. И об Элисон тоже. И ты думаешь, я получила о неё хоть каплю благодарности?! Мнение Лирии мне было понятно. Мой ответ не требовался. — Знаешь, чем эта сучка мне отплатила? — Старуху прямо на моих глазах трясло от злости. — Что она сделала со мной? — Мам, пожалуйста не надо… Глава 58 — Захлопни свою пасть, идиот! — Лирия снова повернулась ко мне; её голос буквально сочился ядом. — Эта тварь нарисовала меня! Намалевалева мой портрет, не сказав мне ни слова! Не спросив моего разрешения! Я отправилась на её выставку, а там висит эта мерзость! Ни единого вкуса, ни какой лишней красоты. Одна лишь пошла карикатура! Лирия словно задыхаясь от эмоций, и Польский не на шутку встревожился. — Думаю, на этом нам пора закончить. Отправляйтесь-ка вы лучше домой, приятель. Маме вредно волноваться, — хмуро проговорил он. Лирия Роуз однозначно была не в себе. Я молча кивнул Польскому и с радостью выбрался из мрачного дома. Я возвращался на станцию с огромной шишкой на затылке и с жуткой головной болью. Досадная потеря времени. Я не выяснил абсолютно ничего нового, за исключением очевидного факта, почему при первой же возможности Элисон уехала из ненавистного дома. В семнадцать лет я точно также сбежал от отца. А от кого бежала Элисон? Ответ лежал на самой поверхности — она рвалась на свободу от гнета кошмарной тётки. Я задумался о портрете Лирии Роуз, который написала Элисон. Старуха назвала картину «пошлой карикатурой». Значит, пришла пора зайти в галерею Жан — Франциаса и понять, из-за чего она так бурно возмущалась.