— Мне очень жаль, Бренд, что всё так внезапно случилось, — наконец сказала она. — Я знаю, как много для тебя значит Кэт. Как сильно ты её любишь. — Да я люблю её… — Тут я запнулся, не в силах произвести имя моей жены. Мой голос жутко дрожал словно я, находился на холоде. Илана быстро приподнялась и протянула мне коробочку с салфетками. Раньше я очень злился, когда она так делала. Я жестоко обвинял Илану в том, что она вынуждает меня постоянно плакать. Обычно у неё это получалось. Но не сегодня. Сейчас мои слёзы замёрзли, превратившись в кусок льда. Я посещал сеансы психотерапии Илана задолго до знакомства с Кэт и два года после. Когда мы с Кэт только начали встречаться, я помню, Илана сказала: «Выбирать любимого человека — примерно так же, что выбирать психотерапевта. А именно — прямо ответить на несколько вопросов: Будет ли этот человек честен со мной, адекватно ли воспримет критику, сумеет ли признать свои ошибки и не станет ли давать неисполнимые обещания?» я пересказал эти мудрые слова Кэт, и мы поклялись никогда не врать друг другу, сохранять верность и искренность в наших отношениях. Глава 20 — Что же тогда на самом деле случилось? — спросила у меня Илана. — Что-то в ваших отношениях пошло не так? Илана ответила не сразу, на то, что я услышал, меня поразило. — Думаю, ты и сам знаешь, в чем дело. Осталось только признаться себе в этом. — Нет. — Я затряс головой. — Я не знаю. Я возмущенно замолчал, а потом вдруг перед глазами возник образ Кэт, строчащей все эти послания, такие страстные и запретные. Казалось, она получала кайф от самого процесса переписки, от того, что вступила с тем мужчиной в тайные отношения. Кэт с наслаждением врала и скрывалась. Она словно играла роль, только не на сцене, а в жизни. — Думаю, Кэт стало скучно, — заключил я. — Почему ты так решил Бренд? — Потому что она жаждет эмоций, драмы. Она всегда была такой. Некоторое время Кэт стала жаловаться, что мы больше не веселимся, что я вечно натянут, как струна, и слишком много работаю. Мы часто ссорились, и Кэт часто употребляла слово «фейерверк». — Фейерверк? — Да. Мол, раньше наши отношения были похожи на фейерверк, а теперь — нет. — Ну ясно. — Илана кивнула. — Мы с тобой говорили об этом, ведь так? — Про фейерверк? Глава 21 В любви мы испытываем разные чувства, согласны? И хорошие, и плохие. Я люблю свою жену — к слову, её зовут Кэт, — но иногда бывает что я злюсь на неё. А временами… Даже ненавижу. Элисон не отрывала глаз от моего лица. Я чувствовал себя кроликом в свете машинных фар, не мог шелохнуться или отвести взгляд. Устройство сигнализации лежало на столе, возле моей правой руки. Я едва сдерживался, чтобы не взглянуть на красную кнопку. Я понимал, что нужно остановиться, захлопнуть рот. Но это было выше моих сил. И я навязчиво продолжил беседу психотерапевта с пациенткой: — Когда говоря, что всей душой ненавидел её, я не имел в виду, что вся моя личность ненавидела её. Лишь только часть меня. Хитрость в том, чтобы держаться сразу за оба конца. Одна ваша часть любила Бренда, а другая её ненавидела, — заключил я. Элисон отрицательно мотнула головой. Быстрое, едва уловимое движение… Ответная реакция! Ну наконец-то! Я задрожал от волнения. Вот тут бы и мне хотелось прервать сеанс, но нет, я решил идти до конца. — Какая-то часть вас ненавидела Бренда, — произнес я более решительно. Она ещё раз мотнула головой. Глаза Элисон прожигали меня насквозь. Она начинала на меня сердиться. Глава 22 — Это правда Элисон. Иначе вы бы его никогда не убили. И тут Элисон вскочила с кресла. Я инстинктивно напрягся в ожидании нападения. Вместо этого она шагнула к двери и затем набросилась на неё, стала молотить по ней кулаками. Послышался скрежет ключа в замочной скважине, и через мгновение Юрцев резко распахнул дверь. Увидев, что Элисон меня не душит, он немного расслабился. Воспользовавшись открытым проходом, Элисон шмыгнула мимо медбрата и побежала по коридору. — Тише, тише, не спеши, милая! — крикнул ей вслед Юрцев, а потом быстро повернулся ко мне: — Всё в порядке? Что случилось? Я ничего не ответил. Он сделал озадаченную гримасу и побежал догонять Элисон, в я остался в кабинете один. Идиот! Редкостный недоумок! Что же я натворил? Какого чёрта стал давить на неё? Слишком сильно, и слишком рано… Я хотел всё и сразу. Крайне непрофессионально и даже глупо. Вместо того чтобы заниматься пациенткой, я вывалил на неё ещё и свои проблемы! Вот что я делала с нами Элисон… Её молчание, подобно зеркалу, показывало наше собственное отражение. И зачастую оно выглядело не лучшим образом. Глава 23 — Уже не впервые слышу слово любовь. О том, как часто я принимал это серьёзное чувство за «фейерверк» — из-за разрушительных острых ощущений. Многие забывают, что только когда человек ощущает это чувство он забывает, что только настоящая любовь приносит покой и умиротворение. Человеку, живущему жаркими страстями, подобная тишина может показаться скучной жизнью. Любовь это глубокое, чувство спокойствия — и она постоянна. Наверняка именно такими чувствами ты никак не мог отпустить Кэт. Способна ли эта девушка ответить тебе взаимностью, быть на одной с тобой волне — уже совсем другой вопрос. Я сидел, в кресле уставившись на маленькую коробочку с салфетками. В последнее время мне не нравилось, к чему клонила Дрианда. — Вообще-то ошибки совершили мы оба, — попытался возразить я. — Я тоже врал Кэт и очень часто. Она не знает про то, что я увлекался в былое время марихуаной. — Один человек предаёт другого человека духовно и физически, а другой иногда балуется наркотиками и после детского баловства затягивается навсегда… Неужели это для тебя настолько равноценно? Вот ещё одно доказательство насколько вы с друг другом разные люди: тот, кто часто и ловко врал, способен предать партнёра, не мучаясь угрызениями совести. — Но вы же совсем не знаете этого, человека от слова совсем — с чувством юмора воскликнул я. — Может, Кэт сейчас находится на грани срыва! Произнеся эти слова, я понял, что сам себе до конца не верил. В мои слова не поверила и Дрианда. Глава 24 — Это вряд-ли, — с печальной улыбкой проговорила она. — Подобное поведение выдаёт в Кэт трансформацию личности. Ей не хватает способности сопереживать, целостности и элементарной доброты — всего того, что с избытком даровано тебе судьбой. — Но ведь это совершенно не так, — сопротивлялся я. — Так, Бренд. — Дринда помедлила, прежде чем продолжить говорить. — Задумайся, ты же опять наступишь на одни и те же грабли. — Что-то с Кэт? — Нет. — Дрианда отрицательно покачала головой. — Я имею в виду ситуацию с твоими родителями. Возможно, ты подсознательно повторяешь запоминающуюся в детстве модель твоего поведения. — Нет, конечно. — Я чувствовал, как внутри меня растёт раздражение. — То, что происходит между мной и Кэт, не имеет ни какого малейшего отношению к моему детству! — Да неужели? — удивилась Дрианда. — Бесконечные попытки ублажить человека с его непредсказуемым поведением, взрывными эмоциями, недоброго, человека эгоистичного… Старания другого человека в планах сделать того человека счастливым, завоевать его любовь… Ничего тебе не напоминает, Грэнд? Я до адской боли сжал кулаки. Дрианда осторожно продолжила: Глава 25 — Я знаю, Бренд ты сейчас находишься в отчаянии. Но я хочу, чтобы ты наконец признал: ты испытывал чувство отчаяния задолго до встречи с Кэт. Ты носишь в себе это отчаяние уже много лет. Труднее всего, Бренд, осознать, что нас не любили тогда, когда мы больше всего в этом нуждались. Ужасное ощущение — боль человека, которого никогда не любили. Я сейчас осознал, что Дрианда права. Я не мог подобрать нужных слов, чтобы описать отвратительные чувство, внутри меня вызванное предательством близкого человека, когда изнутри зияла огромная ноющая дыра, — и тут Дрианда просто сказала: «Боль, человека, которого никогда не любили». Я увидел, как эта формулировка предельно чётко описывала моё недавнее состояние и является одновременно моим прошлым, настоящим и моим будущим. Дело даже было не в Кэт, а в моём отце и моём идущем из детства чувстве ненужного человека. Моё горе вызвано сожалением о том, чего у меня никогда не было, и внутренним убеждением, что этого, видимо, у меня уже не будет никогда. По мнению Дрианды, именно это и заставило меня выбрать Кэт — человека, который не способен любить. Тем самым в очередной раз доказывая правоту отцу, считавшего меня недостойным человеком любить он всегда считал меня ничтожеством. Я накрыл голову руками.