– Конечно! А где бы ещё она мне показала ваши отчёты?! Не у меня же в кабинете – секретарь сразу бы заметила, что та ко мне что-то носит! В комнате воцарилась тишина. Казалось, даже кондиционер стал работать немного тише, чтобы не нарушить изумление следователей. – Света?.. – не поняв, переспросил Костя. – А что я?! – вспыхнула она. – Я ничего плохого не делала! – Ты носила документы не сотруднику органов и это, по-твоему, ничего?! – чуть не задохнулся он от удивления. – Я не сделала ничего плохого! – ещё громче повторила она. Сердце её трепетало. – Разве от этого прочтения кому-то могло стать хуже?! Зверев хрипло засмеялся, отчего в комнате вновь воцарилась неприятная тишина. – Дима, скажи ведь, что ты пошутил? Я тебе нравлюсь и я ничего дурного не сделала? – спросила у него испуганная Света, но он продолжал смеяться. – Почему Светлана приносила вам документы? – уточнил Санаев, настороженно глядя на него. – Дурочка такая слабая! Мне даже не пришлось трудиться: она так легко поддалась гипнозу… Я внушил ей, что вынести из отдела какие-то бумажки, чтобы показать мне, – это не плохо, а хорошо, и она была уверена, что это её мысли… До смешного слабая и глупая!.. Она носила мне ваши документы, досье, как только я намекал ей на это… – зашёлся он от неудержимого смеха, пока вдруг снова не помрачнел. – Только не принесла досье на вашего Никиту! Света заплакала от обиды. Ей было очень стыдно, но Костя мягко похлопал её по плечу. – Не принимай это близко к своему сердцу. Просто у этого человека его вообще нет. А ты ещё встретишь того, кто действительно будет тобой дорожить. – Я из-за него даже расследование не вела, – всхлипнула она. – Я – не следователь, я не гожусь… Зверев опять засмеялся. – Вам нравится то, что вы сделали? – спросил у него Никита. – Конечно! Вы ведь слышите, как она волнуется. Слабая и любопытная. Когда я ей в следующий раз прикажу, она опять сделает всё, что я захочу! Она снова вспыхнула, но теперь промолчала. Быстро стерев остатки слёз, она подняла свой брошенный мятый блокнот, чтобы, наконец, взяться за работу. Слёзы ещё какое-то время падали на листы бумаги, но она торопливо смахивала их, больше не произнося ни слова. А Санаев всё ещё держал Зверева под гипнозом. – Итак, – ласково, но одновременно со стальной ноткой в голосе обратился он к Дмитрию, когда Мадаев продолжил говорить ему вопросы, – вы невероятно умны! Вам удалось приказать Зосимовой снять накопления. Что же произошло потом? Как вы получили от неё деньги? Это было после выхода из банка? Тот рассмеялся, расслабившись от сознания своего могущества, и ответил, но пока говорил, его лицо снова изменилось, превратившись в гримасу чёрного удовольствия. – Я довёл её до самой квартиры. Она не хотела, но всё равно впустила меня внутрь. А там не составило труда заставить её отдать снятые деньги. – И потом вы ушли… Почему после вашего ухода она никуда не сообщила о случившемся? – Я обернул пакетом книги из её шкафа и внушил, что это и есть её деньги. Я приказал спрятать их в квартире подальше, чтобы никто не нашёл, и самой пока не брать и не проверять. Мне удалось поселить в ней мысль, что всё находится у неё, – это немного успокоило её, и она всё ещё была под моей властью. – Но когда-нибудь она бы вышла из-под вашего влияния. Разве это не было рискованно? – настороженно уточнил Никита. – Я учёл её силы и способность сопротивляться, – зло усмехнулся тот. – Я много, много потрудился над ней!.. Купил ей новый сотовый, приказал не выносить его из дома и отвечать на все звонки. Каждый день я звонил ей и укреплял свою власть, как и на сеансах, куда она продолжала приходить по обычному графику. А потом приказал выключить телефон и выкинуть в мусорный пакет, а тот вынести в мусоропровод, а когда вернётся в квартиру – шагнуть в окно. Окружающие охнули. Светлана на миг даже перестала записывать, хотя делала это уже вполне добросовестно, но тут же очнулась и продолжила торопливо водить ручкой по листу. – Это вы махнули ей рукой с улицы? – хрипло спросил Костя. – Пришлось усилить влияние… Она так сопротивлялась!.. – Зачем вы это сделали? Ради денег? Откуда вы узнали, что у неё большое состояние? Проникли в сознание и спросили? Или это рассказала Матвеева, прося, чтобы вы велели Зосимовой написать завещание на имя её дочери? – спросил Костя, забыв, что это сеанс гипноза, а не обычный разговор. – У меня и без неё было достаточно денег! А она сама виновата. Она и так должна была умереть, и деньги бы ей не понадобились. А я их достоин. – Кто решил… – начал Костя, но Санаев перебил его возмущение быстрым жестом. – Почему Зосимова должна была умереть? – осторожно перефразировал он. – Она злая. Она хотела предать меня, – лицо Дмитрия опять исказилось злобой и страхом. – Как Зосимова хотела вас предать? – Она видела, как я сказал клиентке, погружённой в гипноз, уговорить её слабохарактерного мужа перечислить мне премию за эффективное лечение, и обещала рассказать обо всём, что узнала. – Расскажите подробнее! – приказал Никита. – Как всё произошло? Зосимова вошла в кабинет, когда та была в состоянии гипноза? – Нет, она не заходила. У меня была последняя клиентка в этот день, вечерний сеанс. Зосимова подъехала, чтобы сходить в бухгалтерию, и решила зайти ко мне. Секретарь отпросилась и ушла раньше, а дверь в кабинет оказалась не заперта, и она всё услышала… – Вы её заметили, и она рассказала о том, что теперь знает? – Нет, я её не видел, она просто ушла. – Тогда как вы об этом узнали? Она сказала об этом позже? – Нет, мне рассказал Бердников, – зло произнёс Дима. Присутствующие переглянулись. «Вот так дела!», – подумал Мадаев. – Он объяснил, откуда это узнал? – Зосимова рассказала ему. Как и то, что собирается сообщить об этом в соответствующие органы, – вновь с детской обидой произнёс Зверев. – Почему он пришёл к вам? – Хотел денег – сказал, что уговорит Зосимову молчать. – Вы заплатили? – Нет. – Почему? – Не поверил, что ему это удастся. Она была слишком… своевольной. – Что вы сделали потом? – Позвонил Зосимовой и пригласил на внеочередной приём. – Почему на внеочередной? – Эта дрянь отменила все запланированные сеансы и забрала деньги! – Она приняла ваше приглашение? – Да, она пришла. Я предложил ей хорошие деньги, очень хорошие! Но она засмеялась. Сказала, что выведет меня на чистую воду… – Что вы тогда сделали? – Ввёл её в состояние гипноза. Она сопротивлялась, сильно. Я никогда… не встречал такой воли… И всё-таки мне удалось, – на его лице появилась улыбка, и Валентина, увидев её, снова поёжилась. А Зверев вдруг устало растёкся по креслу. – Это было легко: знать, что она больше никогда не сможет меня предать или ударить. Он замолчал. Выглядел он так, будто долго интенсивно работал и только сейчас смог присесть отдохнуть. Окружающие тоже молчали, глядя на него. Только Никита продолжал задавать вопросы ненасытного Кости, да Кузьмина, торопливо делая записи, прерывала тишину шуршанием переворачиваемых листов. – Но на этом ведь не закончилось? Наверняка Иван Бердников что-то заподозрил? – Да, он сразу позвонил мне. При встрече сказал, что понимает, куда пропали деньги Зосимовой, и догадывается, почему она сама вдруг шагнула из окна. Обещал, что удовольствуется частью её состояния. И я дал ему двадцать миллионов с тем, чтобы он навсегда покинул Петрозаводск. – Значит, у вас осталось пятьдесят? – Нет, Матвеевым пришлось отдать ещё двадцать. – Их устроила такая сумма? – Учитывая обстоятельства, да. И они не хотели со мной ссориться… – усмехнулся Дмитрий. – Но почему Бердников не мстил за Зосимову? Ведь он делал ей предложение? – не удержался Мадаев. – За такие деньги любой сделает предложение! К тому же она чётко ответила, что не выйдет за него! Она сама говорила мне это на сеансах… Ему нечего было ждать от неё больших денег, а обычных подачек он уже не хотел, да и не получил бы даже их. – А вы? Вы тоже делали ей предложение? – уточнил проницательный Никита, мысленно даже улыбнувшись своему предположению. – Она только усмехнулась! Но ничего, я отомстил… – Вы ведь могли приказать ей выйти за вас?