— Но ты тоже остался… — Во-первых, я один уже восемь лет и, как видишь, жив. А во-вторых, я не собираюсь оставаться здесь… — Ты что, уходишь? — Конечно. У меня нет желания подставлять свою задницу под прицел каждому придурку, которому вздумается проехать по этой дороге! — Ты в самом деле уходишь? В глубине души Том все-таки рассчитывал на Макса. Ведь сам он не боец, да у него и оружия-то толком нет. — Да. — Тогда убирайся побыстрей! Ты мне действуешь на нервы! Тоже мне, его, видите ля, обидели! Какой нежный! Катись, катись… Без тебя справлюсь. По крайней мере, другого выхода у меня теперь нет. — Уже ухожу, не нервничай. Подтянув ремень, Макс не спеша обошел бензовоз и, нс оборачиваясь, отправился прочь от биплана той же дорогой, которой приехал сюда. Никаких планов о том, что ему делать дальше или хотя бы малейших соображений о направлении своего пути, в его голове не было. Макс шел, нс представляя, что будет делать через пять минут… ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ВОЗВРАЩЕНИЕ Глава первая 1 Том провозился у биплана до самого вечера. Вокруг пока что было спокойно, никто не появлялся, Макс тоже не давал о себе знать. Если поначалу Том еще поглядывал на дорогу в надежде, что Рокатински вернется, то теперь он просто выкинул его из головы. Слишком много было у Тома проблем и без Макса. Авиатор наконец понял причины неисправностей, которые заработал в полете, прикрывая Макса. И теперь их надо было как можно быстрей устранить. Время поджимает. Уже начало темнеть, а Том так и не приблизился к завершению ремонта. Он очень спешил и, поскольку его до сих пор никто не потревожил, перестал оглядываться вокруг и не отвлекался от биплана. Том не заметил, как наступила темнота. То есть он ощущал, конечно, что солнечный свет гаснет, день затухает и на Пустошь опускается ночная мгла, но опомнился лишь тогда, когда уже перестал четко различать ремонтируемые детали. Том отошел от биплана и проворчал с досадой, что ему только не хватало вслепую работать. Надо было разжечь костер, если он хотел закончить к утру хотя бы часть ремонта, но, изучив содержимое своих карманов, а потом еще и забравшись в кабину биплана и поискав там, Том не нашел даже следов чего-нибудь воспламеняющегося— спичек или зажигалки. Встав растерянно рядом с самолетом. Авиатор задумался о своем положении и о том, как бы из него выбраться. В этот момент сзади, с дороги, лежащей за Томом, послышался шум приближавшегося человека. Том резко обернулся. — Эй, Том, смотри не пристрели меня с испугу! — услышал Авиатор голос Макса. — Забыл что-нибудь? — шутя спросил Том. Оставаться в таком месте в такое время далеко небезопасно, и Том был рад, что Макс вернулся. — Нет, я думаю, взял лишнего. — Ты же сказал, что не собираешься оставаться? — Но я же не сказал, что не собираюсь возвратиться. — Ну-ну, милости просим… Может, в таком случае, ты поможешь мне? — Еще чего! Макс подошел к Авиатору, остановился и окинул взглядом его усталую, перепачканную в грязи и масле фигуру. Потом вынул из кармана пустой наполовину коробок спичек и погремел ими. — Я вспомнил по дороге, — сказал Макс, — что ты не позаботился даже об этом. Я подумал, что ты без меня просто пропадешь здесь… Так что я разожгу костер, и так уж и быть, посижу с тобой здесь до утра. Посмотрю, чтобы никто не украл тебя и твой аэроплан. Том усмехнулся. — Начистить бы тебе физиономию! — сказал он. — Да некогда мне. Потом как-нибудь… Может, поможешь все-таки? К утру успели бы. — А я не спешу никуда. Так что работай, не отвлекайся. — Сволочь ты, Рокатински! — Это я уже слышал. Макс развернулся и пошел собирать хворост для костра. Том покачал головой, глядя на его еле виднеющуюся фигуру, движущуюся к дороге, и устало присел на землю. На самом деле Том не очень-то обиделся. Глупо было обижаться в его положении. По крайней мере, он будет не один я уже одно это прибавляло ему сил и вселяло спокойствие. Через некоторое время Макс притащил огромную охапку сухого скрэба в отправился за следующей. Спустя полчаса он разжег большой костер и все вокруг озарилось багровыми отсветами пламени. Том подполз поближе к огню. — Ты чего не работаешь? — спросил Макс, не оборачиваясь. — Отстань. — Зря, не успеешь к утру. Я утром уйду. Макс подмигну к Тому. — Ну и зануда же ты, Рокатински. — Лучше не ворчи, а принеси из своего биплана что-нибудь. Ужинать пора. У тебя остались хота бы консервы? — По-моему, там пара банок этого дерьма собачьего еще есть… — Это ты зря, — сказал Макс совершенно серьезно. — Собачьи консервы в этик местах — большом деликатес. Давай, неси. Том принес из кабины биплана три банки консервов. Макс соорудил из большой корявой ветки рогатину и две банки подогрел на костре, а третью отложил. — Угощайся, — он протянул Тому одну банку. После импровизированного ужина они остались сидеть у огня, глядя на языки пламени. Эта природная стихия, которой люди пренебрегли восемь лет назад, за несколько часов отучила их от мысли о своем могуществе и от роли хозяев планеты, которую взяла на себя слишком самоуверенная цивилизация. Макс бросил в костер последнюю охапку скрэба. — Советую тебе покопаться еще в своем самолете, а то огонь скоро погаснет и ты уже ничего не разглядишь, — сказал Макс, устраиваясь на земле. — Или ты решил бросить здесь биплан? Том хотел было что-то возразить, но решил, что в словах Макса смысл все-таки есть. Несмотря на слишком навязчивые шутки. Поэтому Том поднялся и поплелся к биплану, раздумывая, как бы побыстрей все закончить. 2 Поздно ночью, когда костер уже погас, лишь переливая по уголькам красные блики. Том рухнул на свою куртку, как подкошенный, и тут же уснул. Макс позавидовал Авиатору, так быстро и спокойно уснувшему после праведных трудов. Он подождал еще немного и решил пройтись вокруг их маленького лагеря. Наутро Тома разбудил настойчивый голос Макса. Этот назойливый Рокатински поднялся, как только взошло солнце, и теперь требовал того же от Тома. — Поднимайся, Авиатор, — говорил Макс, — времени мало. Пора убираться отсюда. Ты отремонтировал вчера свой самолет? — Отвяжись. — Вставай, Том. — Ну что случилось? — Том открыл глаза и поднял голову, взглянув на Макса. — Ты лежишь посреди Пустошей и еще спрашиваешь, что случилось! Ты когда-нибудь вообще выезжал больше, чем на час, из своего говенного форта? — Том казался Максу несмышленым, как дитя, загорающее в клетке с крокодилами. — Слушай, Макс, я лежу посреди Пустошей, где даже тараканов нету! Ты только над душой стоишь… Что может произойти? — Ничего еще не произошло, но оставаться здесь дальше опасно и лучше позаботиться об этом самому и как можно быстрее. Основной закон сохранения: позаботься о своей заднице заранее, а то ее откусят! — Не морочь голову. — Я ночью слышал какой-то шум, — серьезно сказал Макс, показав рукой куда-то на север. — Там, скорее всего на тридцатой дороге, ведущей к озеру Соул-Лейк. Это могут быть наши старые приятели, Воины Дороги, а может быть, это местные «владельцы» Пустошей. Все равно. Я знаю одно: если это местная мотобанда, то здесь ее люди окажутся обязательно и очень скоро. Теперь понял?