Алексия издала короткий восторженный клич. Флут тем временем закончил связывать обоих пленников. — Прошу прощения, господа, — сказал он им по-английски, которого они, вероятнее всего, не понимали. Алексия мысленно улыбнулась и подкинула еще угля в топку. Бедный Флут — весь этот побег был, в сущности, пыткой для его достоинства. У топки было жарко, к тому же усталость после бега по неровной местности, а затем карабканья на столб давала себя знать. Алексия была, как однажды пренебрежительно заметила Айви, дамой довольно крепкого сложения. Но пережить эти последние три дня без физических последствий мог только настоящий олимпийский атлет. Вероятно, упадок сил мог быть еще и как-то связан с «маленьким неудобством». Но до сих пор леди Маккон никогда не приходилось так напрягаться, будучи беременной, так что сказать, кто больше виноват — эмбрион или вампиры, не представлялось возможным. Мадам Лефу суетилась в задней части вагончика, лихорадочно дергала за рычаги и поворачивала ручки, и наконец в ответ на это священнодействие хитроумная машина дернулась вперед и перешла с плавного медленного движения на довольно тряский, спотыкающийся галоп. — Вы уверены, что эта штука способна ехать на такой скорости с грузом? — крикнула Алексия, не отрываясь от самонадеянно взятых на себя обязанностей кочегара. — Нет! — весело прокричала в ответ мадам Лефу. — Я как раз пытаюсь разобраться, как отцепить ремни и сбросить сетку с грузом, но, видимо, тут предусмотрена дополнительная блокировка, чтобы вся конструкция случайно не упала во время движения. Погодите минуту. Флут указал на переднее окно: — Не думаю, что у нас есть в запасе минута, мадам. Алексия и мадам Лефу подняли головы. Мадам Лефу выругалась. По рельсам-канатам навстречу катил еще один вагончик. Полз он неторопливо, но казалось, что просто летит стрелой. Хотя вагончики были устроены так, чтобы один мог проехать поверх другого, проделать это мешала чертова сетка с бревнами. — Самое время разобраться, как скинуть сетку, — заметила Алексия. Мадам Лефу в отчаянии заглянула под панель с рычагами. Алексия же избрала другую тактику. Она бросилась в другой конец вагона. — Как сбросить сетку с грузом? — спросила она по-французски, нависая над испуганным мальчишкой-кочегаром. — Быстро! Онемевший от страха мальчик показал рукой на рычаг, торчавший возле паровой машины, в стороне от обоих рычагов управления. — Кажется, есть! — Алексия метнулась к рычагу. Мадам Лефу еще отчаяннее засуетилась вокруг рулевого управления, крутя ручки и нажимая рычаги в какой-то сложной последовательности. Алексия могла только предполагать, что она пытается заставить их вагончик проехать над надвигающимся встречным. Он был уже так близко, что за окном его кабины можно было разглядеть испуганно жестикулирующего машиниста. Алексия всем своим весом навалилась на рычаг сброса груза. Механизм издал недовольный скрежет. Флут пришел на помощь, и общими усилиями им удалось справиться с рычагом. Вагончик сильно тряхнуло, и через несколько секунд послышался громкий треск и звуки ударов — это бревна рухнули вниз, на склон горы. И почти сразу же, через несколько мгновений, их вагончик вздрогнул, накренился, вскарабкался, словно жук, на встречный вагон, пугающе закачался из стороны в сторону, а затем еще раз вздрогнул, опустившись на рельсы с другой стороны. Но радоваться победе было некогда: звон пуль о металл возвестил, что преследователи уже здесь. Флут подбежал к боковому окну и выглянул наружу. — Револьверы, мадам. Трутни бегут за нами по горе. — Эта штука не может идти быстрее? — спросила Алексия у мадам Лефу. — Это всё, что я могу из нее выжать, — француженка одарила Алексию демонической усмешкой с ямочками на щеках. — Остается дотянуть до конца, а там бежать к границе. — Вы так говорите, будто это самое простое дело. Улыбка стала еще шире. Алексия начинала подозревать, что мадам Лефу в какой-то мере свойственно безрассудство. — Италия — странное место для того, кто ищет убежища, — Флут проговорил это почти философски. Он начал неторопливо обходить вагончик в поисках незакрепленных предметов, которые могли бы послужить метательными снарядами. — Вам не нравится Италия, Флут? — Прекрасная страна, мадам. — Но?.. — Мистеру Таработти с большим трудом удалось вырваться. В конце концов ему даже пришлось жениться на англичанке. — На моей матери? Не могу даже вообразить себе более страшную участь. — Совершенно верно, мадам. Флут разбил боковое окно большим гаечным ключом и высунул голову наружу. В награду за свои старания он едва не получил пулю в лоб. — И откуда же ему нужно было вырываться, Флут? — Из своего прошлого. Подобрав какой-то тяжелый металлический инструмент, Флут наудачу швырнул его в окно. Внизу раздался испуганный крик, и трутни отступили на безопасное расстояние. — Жаль, что мы не придавили никого из них, когда сбрасывали бревна. — Вы правы, мадам. — Из какого прошлого, Флут? — настойчиво переспросила Алексия. — Не очень приятного, мадам. Алексия разочарованно фыркнула: — Вам когда-нибудь говорили, что вы совершенно невыносимы? Она отошла к топке, чтобы подбросить угля. — Часто, мадам. Дождавшись, когда преследователи наберутся храбрости и вновь поравняются с вагончиком, Флут бросил в окно еще несколько предметов. Еще с полчаса они в том же духе обменивались любезностями, а солнце между тем медленно опускалось за горизонт, лес окутывали густые тени, а снег утрачивал свою белизну. Над горными вершинами показалась полная луна. — Впереди конечная станция, — мадам Лефу коротко взмахнула рукой и снова положила ее на рычаг управления. Алексия оставила топку и подошла к переднему окну, чтобы взглянуть, где им предстоит выходить. Конечная станция представляла собой широкую подковообразную платформу на нескольких столбах с тросами, спускавшимися к земле, — по ним, должно быть, поднимали бревна. Здесь же располагалось подъемное устройство для пассажиров, с помощью которого предполагалось в будущем доставлять на площадку туристов. Это была простая система шкивов с парой лебедок. — Думаете, нам удастся спуститься на землю? Мадам Лефу окинула взглядом механизм: — Будем надеяться. Алексия кивнула и стала думать, чем бы примотать к себе чемоданчик и парасоль: тут нужно, чтобы обе руки были свободны. Вагончик с резким толчком остановился, и Алексия, Флут и мадам Лефу торопливо выбрались из него через разбитое окно. Изобретательница спускалась первой: она ухватилась за ремень шкива и, не раздумывая, шагнула вместе с ним через край платформы. Да, вот оно, безрассудство! Шкив громко заскрежетал, однако заскользил вниз вместе с француженкой — со скоростью, которую можно было счесть лишь умеренно опасной. Мадам Лефу спрыгнула в снег, легко и изящно перекувыркнулась и с победным криком вскочила на ноги в одних чулках. С глубоким, обреченным вздохом Алексия последовала ее примеру. Вцепилась обеими руками в тяжелый кожаный ремень, оторвалась от края платформы и заскользила по тросу гораздо быстрее, чем худощавая француженка. Спуск закончился ужасным ударом о таящуюся под снегом землю и болью в отбитых лодыжках. Ничего изящного в этом падении не было, а в довершение Алексия крепко ударилась плечом о твердый угол своего чемоданчика. Перекатившись на бок, она оценила ущерб. Парасоль, кажется, пережил это приключение благополучнее, чем его владелица. Мадам Лефу помогла Алексии подняться на ноги и убраться с дороги в тот самый момент, когда Флут выпустил из рук ремень и грациозно приземлился, успев подогнуть ногу на лету — словно и не упал, а просто встал на одно колено. Вот позер! Сзади послышались крики настигающих их трутней. Здорово стемнело, но тропу, ведущую вверх, в гору, к их единственной надежде на спасение — таможне и границе с Италией, пока удавалось различить. Они снова бросились бежать. Алексия подумала: за один этот день ей довелось проделать столько физических упражнений, что теперь, пожалуй, хватит на всю жизнь. Она даже вспотела — ужас, до чего неприлично! Что-то свистнуло у ее плеча. Трутни вновь открыли огонь. Стрельба на бегу, да еще в гору, меткости, разумеется, не способствовала, но преследователи быстро приближались. Впереди Алексия уже различала какое-то прямоугольное строение (на вид сарай сараем) среди темных деревьев у дороги, а с другой стороны дороги торчал большой знак с какой-то грозной надписью по-итальянски. И больше ничего — ни ворот, ни барьеров, никакого указания, что они сейчас окажутся в другой стране. Только маленький земляной холмик. Вот так они и пересекли итальянскую границу.