— Вы не выглядите так, будто страдаете от синдрома среднего ребенка. Вы не являетесь каким-то дополнением. Ну, знаете, когда старший ребенок первым идет в университет, это такое событие, и младший не может совершать ошибок, потому что они дети своей семьи. Средний может чувствовать себя слегка не у дел. Я не вижу этого в вас. — Что вы видите тогда? — Серьезного человека. — О, да, я невероятно серьезная. — Спорим, что вы никогда не прогуливали школу. — Какое это имеет значение? — Вы не такая. Ставлю на то, что вам она даже нравилась, школа, я имею в виду. Она фыркнула. — Она была нормальной. — У вас было не много парней. — Не много? — Два или, может быть, три, первый в восемнадцать лет. — Семнадцать. — Семнадцать, и вы встречались с ним, как минимум, год, заставили его помучаться перед тем, как переспать с ним, хотели убедиться, что он имеет значение. Вы расстались, когда вам нужно было отправляться в университет, пытались продолжать отношения на расстоянии, но они не работали. Вы разошлись, стали двумя отдельными людьми. — Вы можете описывать тысячи людей моего возраста. — Вы порвали с ним, а не он с вами. Он был опустошен. — Как вы… Она замолкла, но было уже поздно. — Просто он был бы, — он усмехнулся. — Вы расстались с ним, потому что стали влюбляться в кого-то другого, вероятно, парня постарше, зрелого мужчину, скажем… двадцати, — она одарила его кривым взглядом, словно собиралась вот-вот спросить его, как он узнал все это. — Было бы неправильно обманывать вашего бойфренда, поэтому вы порвали с ним до того, как стали встречаться с новым парнем, и были по уши влюблены. — Была? — Да, были, но, я предположу, что он был сволочью. — Что с ним было не так? Затем она скрестила руки, а затем тут же их раскрестила. — Он не был также заинтересован в вас, как вы в нем. Поначалу это было хорошо, потому что было волнующе, но через какое-то время вы поняли, что отношения идут в никуда, что он никогда не станет тем единственным, поэтому порвали с ним, — она испустила что-то среднее между фырканьем и невеселым смешком. — И затем вы долгое время держались подальше от мужчин, сконцентрировались на вашей учебе, проводили время с друзьями. Затем, вероятно, на финальном году обучения, вы встретили кого-то, кто не воспринимал вас как должное, но и в то же время не идеализировал вас. Вы могли положиться на него, он был таким же амбициозным, как и вы, хотел сделать себе имя, и вы видите совместное будущее с ним: дом, дети. Я прав? — Кое-что из этого верно, а кое-что — нет. — Что было верным? — Не скажу. — Обломщица. Тогда у вас был парень? — Да, но я встречалась с ним на втором курсе, а не на третьем. — Черт возьми, — сказал он, — я совсем в этом не хорош, ведь так? — Вы в этом необыкновенно хороши, — признала она. — Он должен быть очень горд, — сказал Том, — за вас, я имею в виду журналистка. — и, когда она заколебалась прежде, чем ответить, он добавил, — или нет? — Он к этому нормально относится, — возразила она. — Нормально к этому относится, — кивнул он, — тогда ладно. — Можете остановиться. Мы собирались поговорить о Мишель Саммерс и о загадочном теле-на-поле. — Ладно, — сказал он. — Вы ходили увидеться с Мэри Кольер и спросили ее, знала ли она о теле. — Да. — И вы сделали это, потому что? — Кажется, что она знает все, что происходит в деревне. — Как и Родди Монкур? Она кивнула. — Я нашла их номера в вашем файле местной истории. — Малколм отдал эту страницу вам? ? девушка кивнула снова. — Мне жаль вас. Так вот почему вы пошли с визитом к Мэри? — Да. — Это не имеет никакого отношения к Бетти Тернер, ошивающейся на ее пороге посередине ночи? — Вы знаете об этом? — Да, — сказал он, — но я бы предпочел услышать это от вас. Предполагается, что мы будем делиться. — Намек понят. — Как вы узнали, что Бетти Тернер ходила туда? Хелен рассказала ему о своей встрече с инспектором Рэйд. — И она просто стучала в дверь к Мэри? — И кричала. — Что она кричала? — «Это ты». — И Мэри Кольер списала инцидент на бредни выжившей из ума старухи? — Да, — ответила она. — У меня сложилось впечатление, что она говорит не всю правду. — Это интересно, — сказала она. — У меня тоже. Том задумался на мгновение. — Итак, у нас есть очень старый, не идентифицированный труп, случайно выкопанный на поле, и в ту же самую ночь старая Бетти Тернер проходит через всю деревню в своей пижаме под льющимся без конца дождем, чтобы постучать в дверь Мэри Кольер и сказать ей «это была она»? — Да. Затем он ей улыбнулся, — Ну, я заинтригован. Не думаете ли вы, что это неплохое начало для чертовски хорошей истории? — Возможно. — Вы поговорили с Бетти Тернер? — У меня не было шанса. Меня вызвали обратно в офис, чтобы взять интервью у новой Мисс Дарлингтон. — Спорю, что это было увлекательно. — Было, — сухо сказала она, — она «на седьмом небе от счастья», ее мать и отец «на седьмом небе», а что касается ее парня… — «На седьмом небе»? — Как вы отгадали? — То, как подросток королева красоты завоевывает мир, всегда стоит того, чтобы об этом рассказать.