— Нет, — ответил Эндрю, — на самом деле все звучит просто ужасно. Я бы сказал, что ты крупно облажался. И по какой-то причине, которую Том до конца не мог осознать, он начал смеяться. Жестокая честность откровенной оценки Эндрю и серьезность его затруднительного положения поразили его одновременно, и он продолжил смеяться, Эндрю начал смеяться тоже, и вскоре у них обоих началась истерика. — Спасибо за это, друг. — Без проблем, — проговорил, захлебываясь, Эндрю, вытирая глаза, — в любое время. — Тебе стоит работать на Самаритян, — сказал ему Том, и они снова разразились смехом. Глава 37 День шестой Суперинтендант Трелоу добрался до своего офиса в привычный ранний час. Ему нравилось начинать работу над документами до того, как все пришли. Трелоу пошел положить свой портфель на стол, но остановился, когда понял, что там уже что-то лежит. Копия газеты была аккуратно размещена на столе, так, чтобы нашедший мог увидеть первую страницу, только когда сядет. Трелоу замер, будто все еще ждал, что злоумышленник все еще прячется поблизости. Когда он удовлетворился тем, что это не тот случай, он сел, а затем взял газету. Там, на первой полосе «Дейли Миррор» была эксклюзивная статья о последних новостях в деле поисков пропавшей школьницы Мишель Саммерс, сопровождаемая услужливым заголовком: «Психо-Охотник» и подзаголовком: «Отчаявшиеся полицейские привлекают к работе Супер-Психолога из ФБР, чтобы поймать Жнеца. Трелоу быстро прочитал статью, надеясь на то, что она изложена в позитивном ключе, так как это было его личным решением заручиться помощью зарекомендовавшего себя судебного психолога, чтобы он помог выследить этого серийного похитителя детей. Ему придется пережить разочарование. *** Журналист из «Миррор» Том позвонил старому знакомому с Северо-востока, который, как и он, переехал в столицу. Он дал Тому свой номер, чтобы они могли иногда встречаться и выпивать по пинте. Пол Хилл с интересом выслушал историю Тома о том, как Констебулярия Дарема наняла профессора, и пообещал перезвонить ему. Один из контактов «Миррор», детектив на службе, подтвердил заявление Тома и, двадцать минут спустя, Хилл позвонил ему в «Грейхаунд», чтобы купить его историю при условии, что имя Тома не будет упоминаться, так как он все еще связан контрактом с газетой конкурентом, которая отстранила его от работы. После тщетного ожидания в течение нескольких часов проявления интереса от Дока, процесс пошел удивительно быстро. Хилл даже заявил, что это может попасть на первую полосу, так как сегодня был день небогат на новости. К несчастью для Трелоу, редактор Пола Хилла решил, что история не слишком пикантная, так что он переписал ее полностью, пока она не превратилась в уничижительную критику неудачливых полицейских сил, которые так отчаялись, что тратили деньги налогоплательщиков на мозгоправа из ФБР, использующего псевдонаучные техники, эффективность которых еще не совсем доказано в Великобритании. «Миррор» даже заплатила бывшему столичному полицейскому детективу с некоторой репутацией, чтобы он развенчал новомодные методы, как «полностью бредовые». Последним гвоздем в гроб стало изображение Энтони Хопкинса, играющего Ганнибала Лектора, которое было услужливо вставлено следом за статьей, которое сделало все выглядящим так, как будто на Трелоу, который был упомянут в статье, больше повлиял Голливуд, чем наука в его выборе эксперта. — О, Боже, — пробормотал Трелоу, потому что он знал, что его карьера пойдет под откос быстрыми темпами. *** Йен Брэдшоу сделал перерыв в своем последнем подверном обходе, чтобы купить сигарет. Пока он ждал своей очереди, его взгляд упал на стойку с газетами и, в частности, на первую полосу «Дейли Миррор». — Господи Иисусе, — воскликнул он, когда увидел, что они наделали. — Вы в порядке? — спросил продавец газет, когда вручал ему сигареты. Брэдшоу выхватил копию газеты и бросил кое-что из сдачи на прилавок, чтобы заплатить за нее, прежде чем поспешно покинуть магазин, не сказав ни слова. Мгновение спустя, он сидел в своей машине, перечитывая статью второй раз, надеясь, что она не так уж плоха. Его надежды не оправдались. Как, черт возьми, газета выбрала такую безобидную информацию, как наем эксперта из ФБР, и превратила его в такое негативное событие? Брэдшоу знал, что, если это отследят до него, с ним будет покончено. Он собирался убить Тома Карни. *** — Пожалуйста, скажите Хелен Нортон, что звонил Том, — сказал он человеку на ресепшене в «Вестнике Дарема», с рукой зажатой между его губами и трубкой, чтобы изменить голос, — брат мисс Дарлингтон. Я буду этим утром в кафе «Роузвуд», если она захочет заскочить. Скажите ей, что я «на седьмом небе». Озадаченный администратор принял сообщение. Том завершил вызов и пошел в кафе с бумагами, зажатыми под мышкой. Он заказал кофе и бутерброд с двойным беконом, а затем сел, проглотил две таблетки «Ибупрофена» из-за похмелья и перевел свое внимание на заголовки этого утра. С мрачным удовлетворением он оглядел первую страницу «Дейли Миррор». Он только что написал свою вторую первую полосу, главную статью для национального таблоида, но был счастлив, что его имя нигде не было упомянуто. Затем он прочитал статью и быстро понял, что она сильно изменилась с тех пор, как Пол Хилл записал ее. Он сразу же подумал о констебле Брэдшоу. *** Йен Брэдшоу смотрел прямо перед собой, пытаясь сделать лицо чистым холстом, пока слушал приходящего все в большую ярость старшего инспектора Кейна. — К настоящему времени большинство из вас уже видели первую полосу определенной национальной газеты, — сказал Кейн детективам на утреннем брифинге, в этот раз без Трелоу, который был занят вопросами, связанными с прессой. — В который раз полиция стала предметом насмешек. Что меня больше всего беспокоит, так это то, что эта статья пошла от кого-то, находящегося в этой комнате, — он остановился, чтобы дать им осознать это, а затем добавил, — и мы найдем злодея, поверьте мне. Он испытующе посмотрел на них всех, и Брэдшоу стал хмуриться из-за этого акта предательства, чтобы попытаться избежать выдать другие признаки виноватой совести. — Если это был ты, — Кейн сказал им всем, — тебе лучше прийти ко мне потом с чертовски хорошим объяснением: сделай это и можешь избежать распятия. Если же нет, то сильно пожалеешь, когда мы найдем тебя. Казалось Кейн воспринимал их глубокое и тяжелое молчание, как осознание, и, когда брифинг подошел к концу, он отвел О’Брайана и Скелтона в сторонку. — Я считаю, что это работа, которая подходит вашим навыкам, — сказал он им. — Переверните пару камней, пока не достанете мне имя. Супер в настроении для человеческой жертвы, так что найдите мне его быстро. Иначе, для меня тут будет сибирский ГУЛАГ, — и он многозначительно на них посмотрел, — а вы двое не сможете даже отлить здесь без предварительного разрешения Трелоу. — Оставьте это нам, — заверил его О’Брайан, — Мы поспрашиваем в округе, выясним кто якшается с журналистами. Вы получите его имя в течение двадцати четырех часов. *** — Мне очень жаль насчет вчера, — сказала Хелен Тому, когда присоединилась к нему в кафе, — Я просто не могла выбраться. — Я прочитал твою статью на первой странице, — сказал он ей, а затем процитировал заголовок: «Директор в шоке от убийства на игровом поле, автор Хелен Нортон», и улыбнулся ей. — Спасибо, — сказала она без энтузиазма. — Вот почему я не могла встретиться с тобой. Мне нужно было написать ее. — Тебе удалось разговорить Нельсона. Отличная работа. — Малколм послал меня туда, ожидая от меня поражения, — призналась она. — Но ты не провалилась, — напомнил он ей, и она кивнула. — И, конечно же, они были любезными и так и сыпали поздравлениями, — сухо добавил Том. Она не хотела этого признавать: — Не совсем. — Дай угадаю, — сказал он, — Мартин надулся, Брэндан не поверил тебе, а старый добрый Малколм обвинил тебя в том, что ты светила перед ним сиськами? Это было не так уж далеко от правды. — Малколм на самом деле обвинил меня в том, что я использовала свои женские чары на директоре, но ты был близок. — Ты, должно быть, нравишься Малколму или, вероятно, он все еще надеется, что ты ляжешь с ним в постель, потому что обычно он намного более груб. Том был прав насчет этого тоже. Хелен часто слышала отрывки разговоров, вылетающих из офиса редактора, когда дверь была приоткрыта. «Сиськи» постоянно фигурировали в разговоре, наряду с «трахаться» и «динамщицы». Для разнообразия старшая редакторская команда любила отпускать шутки о «гомиках». Когда Хелен была на середине своей аспирантуры по журналистике, это было не то, как она представляла себе свой первый отдел новостей. — Не думаю, что кому-то из них я на самом деле нравлюсь, — сказала она. — Проблемы в них. Им не нравится, когда они не самые большие герои в отделе, вот и все. — Не важно, — сказала она. — Я получила свою первую главную страницу, и у нас есть неделя до следующего выпуска, что означает, что у меня есть время, чтобы поработать над более важными вещами, — сказала она значительно, — как это, — и она достала свой блокнот и вручила его Тому. — Воры ограбили дом викария, — прочитал он вслух, затем поднял взгляд на нее. — Из университетской библиотеки, — сказала она, — у них есть все старые выпуски «Вестника» на микрофише. Эта статья тридцать шестого года. Он бросил на нее взгляд, говоривший, что он впечатлен, затем продолжил чтение. — Отчаянные воры ворвались ночью в дом викария в Грейт Мидлтоне, чтобы украсть некоторое количество золотых соверенов, принадлежащих преподобному Альберту Райли. Преступление было совершено в четверг десятого сентября, пока преподобный отсутствовал. Деньги пока не обнаружены, как и никто еще пока не задержан полицией. Том прекратил чтение и вернул взгляд на Хелен. — Не слишком ли большое совпадение? — спросила она. — Золотые соверены были украдены у отца Мэри Кольер в то же время, как был убит Шон Доннеллан? Я бы сказал, что да. — Но что на самом деле это означает? — она казалось размышляла вслух, — мы полагаем, что Шон украл их?