— Надо идти дальше, — проговорил я. — Зенка и Ласка, раненых надо оттащить в форт. Пятнадцатая? — Ладна, ты тоже с ними, — кивнула девушка. — Справитесь? — Эй, меня с собой возьмите! — задёргался Гвоздь. — Если так хочешь походить, то иди сам и не напрягай девочек, — устало оборвал я его. — Со сломанной ногой тебе бы до форта дойти. Ну что, Пятнадцатая? — Шрам, иди в жопу, а? Веди всех сам, хватит за моей спиной ныкаться, — отмахнулась она. — На нас не смотри! — предупредил Хохо. — Открыл рот — отдавай приказы! — Тогда пошли, — приказал я и, подумав, добавил. — Щиты выставить! Первый ряд — Пузо, Кривой, Шасть, эээ… Бука, Одноглазый и вы двое — как звать? — Надо. — Орун. — Нож, ты справа на фланге, — продолжил я. — Выходишь и режешь тех, кто пытается обойти строй. Суч — слева, та же задача. Все остальные — во второй ряд, поддерживаем. И колоть быстро-быстро… Я осмотрел бойцов и ткнул в последнего бойца из десятка Пятнадцатой и вторую оставшуюся в отряде девушку: — Вы? — Кол, — ответил боец Пятнадцатой. — Икир, — представилась девушка. — По пути собираете все мази. На вас будет срочная перевязка. Вперёд не лезем — опыта у вас не хватает, а сдохнуть мы ещё успеем. Всем всё ясно? Тогда пошли. Город встретил нас боем как под стенами, так и на стене. Но под стенами врагов оставалось совсем мало. Там, где подошли мы — держалась сотня серых, на которых наседало несколько нори из нашего форта. Или на этих нори наседала сотня. Разбираться мы не стали, а врубились во фланг противнику плотной группой. Снова звуки боя заполнили всё пространство, но наше появление резко изменило расклад сил. Первая же сшибка уполовинила количество врагов, и дела у нори пошли уверенней. Разбив эту сотню, мы двинулись вдоль стены — на север, добивая небольшие группы, пока впереди не появился похожий отряд, занимавшийся тем же грязным делом. Развернувшись, мы отправились в обратную сторону. Но вскоре стало понятно, что до моря под стеной врагов нет, а бой на стенах тоже заканчивается. Выбрав осадную башню понадёжнее, мы поднялись и, наконец, увидели город. Мобан сражался не на жизнь, а на смерть. Спешно наваленные баррикады, пожары, крики, визг, плач, стоны. Стены были завалены трупами серых и защитников, в дверях башен громоздились горы тел, половина лестниц была забита погибшими. Серые и бойцы, горожане и стража — все лежали вперемешку на посыпанных битым камнем улицах Мобана. Первая линия баррикад была уже взята, повсюду из земли торчали стрелы. Спуститься удалось только спустя четверть часа. Мы проверили несколько лестниц со стены вниз, обошли башню, вторую — и только там нам удалось выбраться. Пробежав по улице, мы увидели громаду Форта Стражи — там шёл бой. До стен оставался один квартал, но именно тут мы и наткнулись на серых людей. Их было много, но все они были заняты грабежом. Некоторые пытались выбить двери домов, другие уже вытаскивали жителей. В городе серые как обезумели. Если ещё под стеной они сохраняли остатки организации, то здесь перестали соображать вообще. Мы даже не стали разделяться — просто методично резали группу за группой. Входили в дома, куда серые успевали пробраться, вырезали всё, что не было похоже на горожан, выходили и шли к следующему дому. Стена Форта Стражи была всё ближе и ближе. Клубы пыли вокруг мешали рассмотреть подробности, но бой там кипел нешуточный. Внезапно земля под ногами вздрогнула, потом вздрогнула ещё раз, над городом что-то полыхнуло — и в чистом небе сверкнула молния. А у меня по коже пробежали мурашки и зарябило в глазах. Казалось, всё вокруг заполнилось точками и искрами. Рядом использовали мудрость. Оглянувшись, я увидел наползающий сзади язык странного жёлтого тумана. Понимая, что ничем хорошим попадание внутрь тумана не закончится, я крикнул «За мной!» и увёл бойцов в проулок между домами, в сторону порта. Навстречу выскочило несколько серых, преследующих женщину в разорванном платье. Серых мы взяли на себя, а женщине дали пробежать дальше. Могли ли остановить и предупредить о тумане? Могли. Но у неё своя судьба, и она сама ей распоряжается. Не нам, грешникам, подсказывать ей верные поступки. Хочет попасть в туман и сгинуть там — её выбор. Как ни хотелось нам помочь у Форта Стражи, но сама логика боя несла нас дальше, выплюнув на рыночную площадь, где тоже кипело сражение. Здесь скопилась масса серых, но встретили они достойных противников. Со стороны княжеского дворца их держала сотня гвардейцев князя, а со стороны стены, с юга, нанесли удар ветераны из башни сари. Врубаться в толпу из пары тысяч серых мы не стали. — Уходим в дом. У кого есть стрелы — на крышу, — приказал я, показывая на разорённое здание на углу улицы. Стрелы были у Пятнадцатой, Кола, Нервного, Ножа и Хохо. Те, у кого не набиралось и десятка — отдали свои стрелы им. Когда с крыши серым начали стрелять в спины, многие из них кинулись к дому — поквитаться. Но здесь, у окон и двери, их встречали остальные бойцы. Дом был небольшой: на первом этаже лавка, складское помещении и лестница наверх. На втором этаже через весь дом шёл коридор и двери в комнаты. А в конце коридора — люк на крышу. Расположение оказалось удачным. Первые серые легли на первом этаже, но сумели продавить нас из лавки на склад. Копья держали противников, не позволяя преодолеть узкий проход. Окон на складе не было, и обойти нас можно было со второго этажа, но туда серые даже и не подумали лезть. Со склада пришлось уходить, когда изменённые начали заваливать перегородку между ним и лавкой — и следующей линией нашей обороны стала лестница. Сколько мы убивали, я даже не считал. Были ранены два парня — Молоток и Толковый, их оттащили на крышу Кол и Икир. Потребовалась перевязка мне, Пузу, Ножу и Пятнадцатой. Несмотря на наше упорство, лестницу нам пришлось оставить и пятиться по коридору, заваливая его трупами. Сложнее всего оказалось залезать на крышу. Последним поднимался Нож, который махал мечом как заведённый. Его подхватили сверху и вытянули на крышу, в то время как бойцы с копьями через люк били по серым, мечтавшим до него добраться. На крыше оказался наш последний рубеж — дальше отступать было некуда. Но изменилась и ситуация. Привлечённые шумом боя серые толпились вокруг дома — их было немного. Ни у них, ни у нас стрел не было. Ветераны из башни сари продавили поредевших противников и теперь двигались плотным строем к нам. Гвардейцы так и не сдвинулись с места, продолжая удерживать позицию, но перед ними высился завал из серых тел. Удерживая крышу, мы дождались союзников. Среди них знакомых я не обнаружил. Зато узнали меня. — Глядите-ка, это же Шрам! — крикнул из толпы кто-то, перепачканный кровью. — Живой, молодь? — И даже имею планы на будущее! — ответил я. — Есть безопасный проход? Надо раненых вывести! — Тащите их вперёд уже — к дворцу князя! Гвардейцы вас пропустят! На юге слишком много одиночек-серых. — Спасибо! Из дома сразу спуститься не получилось: в коридоре серые никуда не делись, и пришлось нам придумывать, как расчистить место под люком. Заполнив коридор телами врагов, мы вывалились на площадь и двинулись к гвардейцам. К дворцу отправились не все: изрезанный Нож, еле стоящий на ногах, и Икир повели к спасению Молотка и Толкового. А мы, все оставшиеся, отправились назад к Форту Стражи. Глава 33 У Форта Стражи бой ещё кипел вовсю. То ли в этой части прорвалась особо большая толпа серых, то ли просто это были самые умелые. А может быть, им помогли продержаться шаманы. Во всяком случае, ворота крепости они проломить смогли — и теперь по всему плацу, на стенах и внутри крепости шла рубка, тонувшая в облаках пыли. Наш строй уверенно шёл через плац, вырезая серых людей. Мы постоянно натыкались на небольшие очаги схваток и помогали союзникам, а потом снова двигались дальше. На полпути к воротам крепости я понял, что вокруг нас сплотились разрозненные группы — и строй теперь теряется по сторонам в пыли. Линия быстро продвигалась и вместе с нами втянулась во двор. Весь двор был завален трупами, но местами стражники ещё удерживали позиции, хотя серых было явно больше. Нашего появления они не ожидали, и бой вспыхнул с новой силой. Вокруг снова лилась кровь, звучали крики, звенел металл. И казалось, что этому не будет конца, но конец есть у всего — враги закончились и здесь. В этой рубке погиб Кол — последний боец Пятнадцатой. Я нашёл их обоих. Пятнадцатая сидела, голова Кола лежала у неё на коленях. Девушка гладила его по волосам и плакала. — Пятнашка, — тихо прошептал я, сев рядом и обняв её за плечи. — Ну уберегла я его, Шрам… — И я не уберёг, — ответил я. — Надо было отправить его к дворцу. — Знаешь, почему его прозвали Колом? — Нет… — Он был такой же прямой и простой, — тихо ответила она, переводя на меня взгляд. — Хотел стать вэри и уехать в Империю… Никогда не врал, улыбался… — Пятнашка, — проговорил я и обнял её, прижав к себе. Она не сопротивлялась. Наоборот, прижалась и спрятала лицо у меня на груди. — Весь десяток потеряла, — тихо сказала она. — Ты провела их через весь этот ужас, — возразил я. — И не твоя вина, что у тебя не было времени. Ты спасла очень многих… — Кого? — Меня, Хохо, Кривого, Ладну, Зенку и Пузо… А они научили других — тех, кто выжил. Мы все выжили благодаря тебе и твоим тренировкам. Мы наравне с опытными бойцами прошли до самого Мобана и всё-таки получим имя. — А те, кто погиб? — А их мы просто будем помнить, — ответил я. Над городом в небе полыхал очередной кровавый закат. Сколько я их уже видел — и не было ни одного одинакового. Каждый по-своему красив и незаметен нам — маленьким земным букашкам. Вокруг сновали усталые стражники, ходили бойцы ааори, мелькали гвардейцы, но никто не знал, что делать. Я и Пятнадцатая вновь собрали остатки нашего отряда. В последнем столкновении мы потеряли только Кола, но большинство уже еле стояло на ногах. Остатки мазей и перевязок ушли на то, чтобы забинтовать их и отправить ко дворцу князя. Остались только я, Пятнадцатая и Молчок. Я не был лучшим бойцом и не был самым удачливым, но все мои ранения ограничились несколькими порезами. У Молчка и Пятнадцатой — тоже. Мне казалось, что это несправедливо, ведь если распределить все раны погибших по нашей полусотне — все могли бы выжить. Но каждый шёл по своему пути в этот день, и каждый принимал свои решения. Когда над воротами в сгущающихся сумерках заиграл тревожный рожок — никто сначала не поверил. А потом забили в гонг, затрубили в рога, со стороны стен раздались испуганные крики. Мы кинулись к воротам по улице вместе с другими бойцами. Мимо мелькали дома зажиточных горожан и испуганные жители. Тьма сгущалась, но было слишком мало факелов. В неверном свете мы дошли до ворот и остановились перед пустой аркой. Сами ворота лежали на дороге, будто снесённые каким-то великаном, которому не понравился их внешний вид. И когда из темноты арки вынырнули неживые, мы не успели приготовиться. Да и кому там было готовиться — не было в нашей толпе командиров. Я чудом при сшибке не потерял Пятнадцатую из виду, но сумел найти. Молчка нигде не было видно. Плечом к плечу мы отступали, ища укрытие, но на Вратной площади скрыться было негде. Казалось, со всей округи в город стекаются толпы восставших. Может быть, постарались шаманы серых, прислав нам прощальный привет. А может быть, нежить просто потеряла управление и рвалась на запах крови и мудрости. Гадать всё равно было некогда. Даже жалкое подобие строя перестало существовать. Те, кто мог, вставали спина к спине и рубились с новыми врагами, а кто не мог — искал укрытие. Уходить нам с Пятнадцатой было некуда: направление потеряно, а вокруг мелькали низшие, трупни и тупни. Где-то в темноте ревели высшие формы. Шипение, свист, крики. Мурашки по коже и рябь в глазах. Я даже подумал: хорошо, что рябит — потому что так в темноте лучше видно. Медленно, прикрывая друг друга, нам удалось сместиться к стенам — и там, в углу между воротами и стеной, мы продолжили этот отчаянный, без надежды на победу, бой. Неживые всегда ищут живых, чтобы их убить. Это правило. А немёртвые всегда ищут смерти и убивают всё вокруг. Это тоже правило. И мы живые — пытаемся сохранить свою жизнь. Это тоже правило. Может быть, где-то не так — там тоже будут свои правила. Какие странные мысли только ни приходили мне в голову, когда я вглядывался в темноту, пытаясь уловить стремительное движение очередной восставшей твари. В этом странном бою не было хитростей, не было финтов. Движение — удар. Нежить хотела нас убить — мы хотели выжить. Всё лишнее осталось там, под светом солнца, а здесь — в темноте — только самое важное, только жизнь или смерть. Когда вокруг посветлело, я не сразу это осознал. И даже не понял почему. Со стороны княжеского дворца и Форта Стражей двигался строй ааори, освещённый белыми шарами света, созданными мудростью. Строй впитывал в себя островки защитников и выдавливал нежить за пределы городских стен. Но мы с Пятнадцатой увидели их лишь тогда, когда свет забился в уголок, который стал нашим последним рубежом обороны. В то же мгновение несколько трупней, возникших словно из ниоткуда, кинулись в отчаянную атаку, стремясь дотянуться до живой плоти. Мы отбились. Тела неживых тварей упали у наших ног, обретя своё вечное упокоение. По коже пробежали мурашки, и я вытащил Пятнадцатую из угла на площадь в надежде понять, что происходит. Строй ааори перегородил проём ворот, сдерживая наседающую нежить, а позади них сбились в кучку мудрецы. Не знаю, что за мудрость они использовали, но в проёме возникло нестерпимое сияние — а когда оно погасло, ворота оказались перегорожены мерцающей пеленой. Пятнадцатая всхлипнула и прижалась ко мне. Даже для неё, несгибаемой, это уже было чересчур. — Пойдём, — я похлопал её по спине. — Пойдём ко Дворцу Князя. Хватит с нас на сегодня. — Да, — Пятнадцатая кивнула и отстранилась. — Пойдём. Мы миновали строй ааори перед воротами, оставили позади мудрецов, прошли сквозь строй бойцов, стоящих на плацу — и снова вышли на центральную улицу Мобана. Мы добрались до Форта Стражи, обошли его и вышли на заваленный трупами плац. Впереди, зажатый тёмными громадами домов по краям центральной улицы, мерцал звёздами небосвод. Здесь, после плаца, улица уходила под уклон, к морю — и казалось, что небо поднимается прямо у тебя из-под ног.