– Сидеть, – отдал Дэн «человеческую» команду. Встал в устойчивую стойку, покрепче перехватил свой ствол, прицелился, взял упреждение и длинной очередью пропорол туловище пришедшего к нему в боковую проекцию зверя. Потом взлетел и завис, делая как можно более наглядные кадры последних минут жизни агонизирующего хищника. Живучая оказалась тварь – после полученного в организм целого рожка пуль извивалась и взрывала когтями землю чуть ли не пять минут. Пара волков осторожно приблизилась к замершему телу. Волчица резко подскочила и вцепилась клыками в хвост, явно с натугой прокусила шкуру и подёргала. Волк же обнюхал пулевые отверстия, слизал кровь, прислушался, словно пытаясь уловить дыхание или сердцебиение, а потом перевёл вопрошающий взгляд на Дэна. Тот взошёл на поверженное тело, запрокинул голову и исторг из глотки вой «Кушать подано» на всё том же староволчьем. Не успевшая удалиться чересчур далеко стая вскоре вернулась и, немного с опаской покружив вокруг мёртвой туши, принялась уничтожать любую надежду на дальнейшее изучение ящера, впервые встретившегося науке. Гвархи, послушно висевшие всё это время в воздухе, так и не стали приземляться. Лишь молча дождались взлёта инструктора, после чего построились клином и с ним во главе угла полетели восвояси. * * * В вечернем выпуске новостей Лидия Семёновна отчиталась о последних данных, полученных в результате обработки поступившей информации. – До этого момента мы подозревали, что в развитие биосферы Мачехи производились вмешательства ориентировочно двадцать и сорок тысяч лет тому назад. Но сегодня был обнаружен амфицион, совершенно непохожий на медведя. По данным палеонтологов, такие вымерли на Земле около пяти миллионов лет тому назад. Вчера мы обследовали деодона, а это около двадцати миллионов лет вглубь прошлого. И вчера же препарировали пакицета, останки каковых на Земле вообще датируются примерно сорока миллионами лет до нашей эры! Невольно закрадывается подозрение, будто некая древняя цивилизация использовала Мачеху в качестве или заповедника, или зоопарка для сохранения флоры и фауны предыдущих периодов. Благо наличие девяти относительно изолированных материков создаёт благоприятные условия для того, чтобы биоценозы каждой эпохи не перемешивались. И, если это предположение верно, то у нас есть шанс встретить даже динозавров. С другой стороны, изоляция «разделов» этого предполагаемого комплекса заповедников не идеальна – плавающие и летающие виды способны преодолевать проливы и океаны, отделяющие друг от друга материки или острова, – со временем общая картина стала меняться. Очень прискорбно, что наши транспортные возможности так сильно ограничены, и мы вынуждены изучать лишь скромный район поблизости от места высадки… – со вздохом огорчения закончила короткий доклад женщина. * * * Гвархи перестали появляться в поле зрения Дэна. Жизнь его вернулась на круги своя – рыбалки, хоз-работы, уроки. Даже Маша не делала новых попыток более тесно подружиться, хотя завтракать и ужинать мальчик продолжал в компании семейства Краевых – так уж сложилось. Машина матушка перестала дуться на него за то, что назвал её самкой, – в пределах колонии подобная «прямизна» в речах не считалась грубиянством. Дочка тоже не считала себя отвергнутой. Возможно, что кто-то ей что-то объяснил из вопросов, о которых редко говорят громко. Зато она выложила идею, которую немедленно окрестили «Пепелацем». Смысл заключался в том, чтобы на одном антиграве можно было везти двух человек. При этом один будет управлять полётом, а у второго окажутся свободными руки. Ведь находясь в воздухе, крайне неудобно стрелять – руки-то заняты управлением. Дэн это почувствовал во время встречи с полосатым амфиционом в горах. Поэтому он и оставался на земле, вместо того чтобы поразить цель с безопасной высоты и малого расстояния. «Пепелац-1» изготовили за полдня – два стула местного самостроя, установленных друг за другом, скрепили четырьмя жердями. Всё деревянное и лёгкое. После первого испытания изменили конструкцию подножек, добавили небольшие подлокотники и переместили балку крепления антиграва. И уже перед ужином Маша победоносно катала сидящего впереди Дэна над стрельбищем, где тот уверенно попадал по мишеням, уложив пистолет-пулемёт в специальную опору – примитивную турель. По просьбе Лидии Семёновны проверили и грузоподъёмность получившегося аппарата – вышла ожидаемая тонна с хвостиком на крюке под «брюхом». На следующий день новейшее воздушное судно отправили в горы за тамошними жвачными. Парнишка стрелял в копытное из специального научного ружья ампулой со снотворным, после чего усыплённое животное клали в сетку – благо эти создания были весьма скромных размеров – цепляли к крюку и везли домой. Интерес к этим животным был вызван костями, прихваченными Дэном с альпийских лугов ещё во время первой вылазки, ибо научники определили их как коровьи. То есть принадлежащие самке тура. Однако туры эти вместе со своими коровами оказались лишь немногим крупнее овец. К тому же поджарыми и быстроногими. Чтобы в процессе изучения и наблюдения не гоняться за ними по всем горам и саванне, решили определить несколько особей на стойловое содержание и попытаться доить, поэтому «охотники» выбирали коров с телятами, да так парами и доставляли на базу. Телята обычно не особо сопротивлялись поимке – держались около мамки, когда всё стадо убегало. Из пяти дойных особей только две позволили себя подоить, дав в сумме около литра молока, которое на вкус признали коровьим, да и остальные свойства, определённые лабораторными анализами, позволили надеяться на то, что масло, сметана и творог из этого продукта получатся нормальными. Телята же неожиданно быстро привыкли к людям и не чурались их компании, в отличие от их мамаш. Таким образом колония неожиданно для самой себя вступала в период животноводства, что повлекло за собой некоторое изменение планов на ближайшее будущее. Так как содержание «домашнего» скота потребовало постройки загонов, огораживания выпасов, посев кормовых культур… Это не считая постройки специальных настилов для отдыха и постоянного пригляда за животными. Не наукой единой приходилось заниматься. – В принципе, из широко распространённых на Земле видов сельскохозяйственного производства у нас пока не видны перспективы только в области птицеводства, – рассказывала в новостях агротехник посёлка. – Что же касается тягловых, верховых и вьючных животных, то некоторая неопределённость связана с отношением к этим вопросам ужасных волков. Они не хотят таскать двуколки, зато с удовольствием возят четырёхколёсные тележки. Как только был подобран удачный вариант сбруи типа шлейки, дела сразу пошли на лад. Расспросы хвостатых позволили понять – им не нравится, когда они испытывают знакопеременные нагрузки от оглобель. Или вообще нагрузки в вертикальном направлении – их язык, даже расширенный нашими стараниями, всё ещё испытывает недостаток во множестве терминов. Зато тянуть им нравится. Говорят, похоже на игру «Догони меня телега». Сейчас перед нашими техниками встала задача добиться самозапрягания и самораспрягания. Пробуем разные варианты колец и крюков. Вчера показала молодняку фильм, где присутствуют собачьи упряжки – вой такой поднялся, что только держись. На него пришло ещё несколько волков из наших, но не совсем домашних – пришлось крутить ленту ещё раз. – Тим прилетал, – сообщил собравшимся дядя Игнат. – Спрашивал, могу ли я правильно закалить несколько пружин для пистолетов-пулемётов. Ну мы попробовали, и он отвалил. Говорит, будут испытывать. Привёз сотню патронов гварховой выделки, сделанных под наши. Мы отстреляли магазин – патроны как патроны. И ещё тут одна затея наклюнулась. Как я понял, на пепелаце не слишком удобно лететь, если разогнаться шибче, чем до шестидесяти километров в час – встречный напор воздуха одежду сорвать норовит. Отсюда мысль – построить деревянно-тканевый биплан, летящий по-самолётному с антигравом, тянущим вперёд, а не вверх. Все пилоты подобные машины когда-то пилотировали – справятся. – На колёсно-лыжном шасси мы в пределах саванны сможем сильно расширить радиус охвата, но на юге джунгли, которые сельва или ливневые леса, – встрял Сев. – Там только на речки можно будет садиться или на озёра. Понадобится или поплавковое шасси, или летающая лодка. – Вообще-то антиграв и вертикальные взлёт-посадку обеспечит при соответствующей массе аппарата, ему же всё равно, по какому вектору тягу направлять, – вставила свои пять копеек Маша. – А это ничего, что гвархи завязали осыпать нас антигравами? – напомнил Дэн. – Придётся переставлять имеющиеся, – вздохнул Игорь Сергеевич. – И вообще, в конце-то концов, мы ведь наверняка сможем и сами построить обыкновенные поршневые авиадвигатели. Понятно, что не «вот прям счас», но ведь сможем. Хотя бы и тот же М-11. Что-то сделаем кустарно, по обходным технологиям, а что-то и не хуже предков. У нас ведь, кроме электролизных методов, есть и возможности порошковой металлургии, и некоторые приёмы, связанные с применением электрической дуги, – повторим старые проверенные конструкции. В качестве топлива будем использовать спирт. Ну а антигравы лучше прибережём для космоса. – С космосом не всё так просто, – откликнулся дядя Игнат. – Даже при максимальной тяге в статике антиграв почти ничего не потребляет – мы смотрели по индикатору разряда. Зато, стоит этой тяге начать что-нибудь разгонять или двигать вверх, как во всей красе всплывает закон сохранения энергии. При приведении в движение челнока антигравы придётся держать на подзарядке. Предварительные прикидки показывают, что от генератора с учётом запаса в аккумуляторах корабля мы можем удовлетворить потребность только двух антигравов при суммарной тяге в две с половиной тонны. И это с учётом емкости аккумуляторов самих антигравов. Так что перемещать отдельного человека преимущественно горизонтально и выводить в космос пятнадцать-двадцать тонн – это принципиально разные вещи. Глава 21 Рождённая, чтобы летать В последующие две недели молодые гвархи больше не появлялись в поле зрения людей. Зато ужасные волки вернулись в окрестности посёлка, а в объективы камер попало несколько львиных прайдов и даже стадо зебр промелькнуло на снятых кадрах. У людей создалось впечатление, будто шухер с повышением агрессивности крупных хищников затих, и что подобные периоды носят кратковременный сезонный характер, отчего-то приходящийся на время перед наступлением сезона дождей. Поселенцы продолжали заниматься устройством себя в этом мире, стараясь действовать методично и последовательно. «Пепелац-1» каждый день вывозил геолога в заранее намеченный район. Пилотировала эту связку летающих стульев почти всегда Маша. Она же охраняла ученого во время сбора образцов, да и сами эти образцы маркировала и укладывала в «багажник» – ящик, подвешиваемый под брюхо «аппарата». И в одной из очередных вылазок с геологом она сделала небольшое открытие – в её говорилке неожиданно заработала система позиционирования, которая у землян в планшетах хоть и была предусмотрена, но на Мачехе в принципе не существовала: их орбитальная группировка состояла из одного-единственного спутника на низкой орбите, который появлялся над горизонтом не слишком часто и, естественно, никак не мог служить основой для создания нормально функционирующей системы определения координат. А у Маши работала! Кроме того, как выяснилось (правда, далеко не сразу, а спустя некоторое время) после тщательного исследования своего родного и насквозь уже изученного… вроде как планшета, позвонить родителям или на вышку она могла из любой точки за пределами поселковой сети. Такой вот неожиданный, но приятный эффект получился в результате обмена телефонными номерами с самочкой-гвархой Томой. В результате координаты мест отбора проб Маша заносила в бирки очень точно. Но это заметили не сразу. А о том, что такие же возможности есть и у Дэна, как-то никто и не подумал, да и не до того стало. Просто одно за другим пошли открытия. Первой обнаружили цинковую обманку – скромный участок, где этот минерал оказался на поверхности. Вслед за этим стали натыкаться и на руды других металлов – с транспортом вертикальной посадки и переносным рентгенофлюоресцентным анализатором дела быстро пошли на лад. Собственно, так и замышлялось ещё на Земле, для чего планировалась переброска сюда лёгкого вертолёта и автомобиля повышенной пронырливости. Теперь о транспортировке хлопотала девочка-подросток, которую изредка заменял кто-нибудь из мальков. Чаще других Дэн, у которого навыки полётов на антиграве были самыми богатыми. А вообще-то он больше всего занимался устройством стойл в хлеву и другим оборудованием скотного двора. Ну и неизменно регулярно рыбачил. Тем временем технари пришли к заключению, что строить им следует копию самолёта Ш-2, потому что он требует мало металла – почти весь конструктив деревянно-тряпочный. К тому же маленький и лёгкий настолько, что антиграв его может посадить или поднять просто собственным усилием. А так это летающая лодка, способная садиться и взлетать в том числе и с суши. Однако насчет того, что она всегда будет приводиться в движение техникой иных миров, уверенности ни у кого не было, поэтому запросили с Земли документацию не только на самолёт, но и на мотор к нему – связной кораблик теперь наведывался в систему пока безымянного светила Мачехи раз в две недели. О подготовке челнока для полёта к Земле в метрополию пока не сообщали, как и о контакте с ксенорасой. Ибо какую это вызовет бурю там, предсказать не мог никто, но то, что сюда после этой новости ринутся все, кто только сможет, не вызывало никаких сомнений. А может, ещё чего непотребного удумают… Впрочем, об этих самых ксеносах тоже не забыли: заказали документацию на пистолет-пулемёт Судаева – самый простой в производстве из доказавших свою эффективность на практике. Правда, патрон к нему нужен другой, но уж этого добра инопланетяне могут наделать сколько захотят. У них вообще только с пружинами проблемы, да со стволами, вот и приносили их к дяде Игнату в термичку для закалки. С этой целью прилетала пара взрослых гвархов. Какого полу они были, выяснить не удалось, те даже никому так и не представились, оставаясь обезличенными представителями иной расы. Хотя молчунами их было не назвать, правда, общались они в уже ставшей людям привычной отрывисто скупой манере, но на контакт шли вполне нормально. Из разговоров с «клиентами» старый мастер потихоньку выяснил, что на корабле, что висит где-то в окрестностях планеты, в мастерской далеко не всё получается делать без серьёзной подготовки, а до ближайшей планеты с промышленностью лететь не очень близко. Из чего напрашивался вывод, что у этой самой планеты портала нет. Ну а про то, что говорилка Игната оказалась подключена и к системе позиционирования, и к информационной сети чужих, тоже пока никто не догадался. Мужчина этим девайсом пользовался от случая к случаю, юзая строго нужные ему программы или ища в массивах информации что-то конкретное, а никто иной на его говорилку и не посягал, ибо свои имелись у всех. За минувшее время второй раз собрали «урожай» мёда из ульев, в которых поселились местные пчёлы. Сев недаром уделял особое внимание хозяйственным вопросам – он не упускал деталей, далёких от главных целей. Мёда этого было маловато, поэтому на столах он появлялся редко, так как основная его часть шла на вознаграждение стаи мартышек, собирающих для людей орехи. К этому времени разнообразных полезных орехов обнаружили около десятка видов, и после тщательных исследований и доступных научникам экспертиз масло двух из них стали использовать. Одно в кулинарии, второе же шло в лекарства и на мыло. Прочие орехи ели в натуральном виде или перемалывали в муку. Поэтому теперь при рубке леса учитывалась и полезность деревьев в качестве орехоносов. Но не только орехами «загрузили» четвероруких – плодов вокруг росло довольно много и самых разных. Разбираться приходилось со всеми подряд. И однажды биологи к своему удивлению обнаружили деревья, на которых листья сильно напоминали лавровые. Но место находки было далековато – уже в горах на высоте около километра над уровнем моря. Когда в лагере подошла к концу обычная соль, снарядили небольшую экспедицию и съездили к океану на медлительном шестиколёсном грузовичке. Основная часть пути пролегала по саванне на юг и была относительно беззаботной, но вот потом всем участникам поездки пришлось весьма хорошо потрудиться – прорубать шесть километров тропы до берега. После чего на руках перенести котлы, в которых, следуя инструкциям химиков, выпарили несколько сотен килограммов нужного вещества из морской воды. Котлы грели электричеством, которое вырабатывали солнечные батареи – были и они на челноках, правда не очень мощные и в скромных количествах. Шестиколёсник являлся автомобилем второго проекта с крайне необычной схемой – одно колесо у него располагалось позади посерёдке и выходило за пределы кузова. Оно было шире остальных и с мощными грунтозацепами «ёлочкой». Справа от него был подвешен двигатель, а слева – газогенератор. Переднее колесо тоже стояло посредине и было вынесено вперёд – оно служило для поворота экипажа. «Баранку» сделали в виде корабельного штурвала. Зато грузовая площадка покоилась поверх осей остальных четырёх колёс и была абсолютно ровной, огороженной лишь плетёными бортами со стойками для брезентового тента. Кроме того, все колёса имели довольно большой диаметр. А в центре установили радиомачту с издали видным флагом «антиандреевской» расцветки – белый косой крест на синем фоне. Такой флаг по морскому сигнальному своду означает букву «М». Забирались на тарантас по приставной лесенке с одного из боков. Это странное сооружение возникло как бы само собой, едва проектанты отбросили все соображения эстетики и положили в основу вынужденную простоту и удобство в изготовлении. Так вот, Сев организовал эти и многие другие процессы таким образом, чтобы не отнимать времени у специалистов, занятых более сложными и не менее важными делами. Совершенно не романтической и тяжёлой работы приходилось выполнять много. Тот же непрестанный уход за растениями на опытных делянках и даже полях постоянно требовал приложения множества рук. А уборка первого урожая с плантации сахарного тростника – это же сплошная рубка и тяжёлый физический труд. До создания хоть какой-то специализированной техники просто руки не доходили. Саженцы же фикуса каучуконосного, выращенные из привезённых с Земли семян, оберегали и лелеяли. Расчёт был на получение в будущем из их сока натуральной резины, которую не тронут землерои. * * * Экипаж для готовящегося к полёту на Землю челнока уже был сформирован. Кроме пилота требовались ещё двое «мотористов», управляющих антигравами. Приладить к технике иных, состоящей из лямок и пряжек, хоть что-нибудь ещё ни у кого просто рука не поднималась – в ней, кроме контактов для зарядки, вообще ничего не было. Это, если смотреть снаружи. А смотреть изнутри… Так оно нигде не развинчивается. Не пилить же! Поэтому мечта дяди Игната насчёт разобрать и полюбопытствовать так и осталась неосуществлённой. Пришлось использовать технику как есть. То есть прикрепив всё те же тесёмки к тем же балкам центроплана и расположив кресла для людей так, чтобы движки на пряжках оказались у этих людей под рукой. В мотористы рвались все мальки. И это был очень большой скандал. Послушные и дисциплинированные дети отказались признавать себя несовершеннолетними или хотя бы маленькими и неопытными. Да, они не пилоты, но уж подвигать пупырышки они способны не хуже, чем дяди и тёти. А матчасть… Тык и Мила-трактористка участвовали во всех работах по подготовке этого конкретного челнока. И не только они из числа подростков. Старшой при виде подобного протеста просто махнул единственной рукой – зачем ему такая конфронтация в посёлке?! Тем более, как ни крути, а полцентнера полезной нагрузки выигрывается. Так и сформировалась команда из Феди – пилота пятого челнока, доставившего сюда молодняк, Тыка и Милы. Второго пилота решили не задействовать, поскольку передний моторист всё равно находится в кабине и приборы ему видны. Но первые же тренировки показали, что так не годится – слишком много приборов необходимо контролировать, и в экипаж добавили Машину маму. Маша очень переживала из-за того, что её не включили в команду – она прекратила попытки сблизиться с Дэном телесно, но «в оплату» всю душу ему вымотала своей неуёмной болтовнёй, потому что постоянно оказывалась рядом и ни одной своей мысли от него не скрывала. Вот и сейчас, когда начались дожди и Дэн, пользуясь подъёмом воды, погнал теплоходик к слиянию Мелкой и Глубокой, она увязалась с ним как бы матросом. В пути ничего выдающегося не произошло – сделали несколько снимков животных и пополнили судовой гербарий, а потом дошли до убежища, которое поставили ещё во время памятной «прогулки». Домик прижился и не пустовал – в нём поселилась семья ужасных волков. Пара оказалась неконфликтной, из тех, что появлялись в окрестностях посёлка. Правда к волчатам так и не подпустили, тех вообще куда-то унесли на то время, пока ребята прилаживали на вход дверцу с засовом и оборудовали запасной выход. Против тканевого тента внутри тоже не возражали – кому же не хочется относительной сухости, когда льёт напропалую?! Из-за задержки с дооборудованием здешней постройки до наступления темноты отправиться в обратную дорогу не удалось, пришлось ночевать на судне, которое так и оставили заякоренным на глубоком месте. Вообще, эта точка оказалась довольно удобной – отсюда всегда можно отправиться хоть к океану, хоть вверх по Глубокой. Да и до посёлка около сорока километров саванной и потом немного через прибрежный лес. А утром, выйдя на палубу, Дэн обнаружил гварха, распутывающего «бороду» на леске своего спиннинга. – Неудачный выбор для новичка, – сказал он вместо приветствия, качая головой. – Начинать стоит с безынерционной катушки. А эта – для мастеров. – Я не знала, – ответила двоякодышащая голосом Томы. – Видела, как ты эту забрасывал. Или этой? Ты ведь закидывал не катушку, а блесну. – На рыбалке правила русского языка теряют строгость, потому что иногда говорят «забрасывать спиннинг», хотя речь идёт о блесне, – улыбнулся Дэн. – Ба! Да тут впору саму тебя выпутывать! Эк тебя угораздило! Устранение бороды заняло минут десять, после чего мальчик принёс гвархе удилище покороче с безынерционной катушкой, на которой Тома с первого же заброса организовала новую «бороду». Но постепенно и у неё дела пошли на лад, а вскоре и рыбка попалась. Девочка оказалась толковой, а рыба здесь водилась. Да и, надо понимать, эта рыбачка повадки обитателей вод знала очень хорошо. Дэн, понаблюдав за юной земноводной и одновременно с этим давая полезные советы, принялся за чистку и жарку улова. Судя по внешнему виду и размеру оного, сегодня у них на завтрак было что-то вроде морского окуня. Да и по вкусу, как стало ясно чуть позже, и, если вспоминать земной опыт, как раз оно самое. – Напишу очерк о примитивных технологиях, – сказала Тома, уверенно действуя вилкой. – Оказывается, их применение для удовольствия способно вызвать азарт. – Для некоторых на Земле ловля рыбы является спортом, – улыбнулась Маша. – Наверно, как для вас летание на антигравах. Тут и самому тупому примату понятно, что «удочка» закинута насчёт обзавестись ещё одним антигравом, но Тома эту подачу не приняла. – Прогрессорство у нас вообще под запретом, – виноватым тоном объяснила она, – это безбашенный Тим раскудахтался, что не ответить на подарок – не по-пацански. Вот и отвалил, считай, с барского плеча. Гравицапы, хоть и малоценный инвентарь, но пропажу сразу четырёх штук наставник заметил. Правда и сам ни в чём не уверен. Да и записи из автопилота посадочного бота я успела подчистить. С другой стороны, про стволы мы честно признались, что спёрли у вас. – Нецивилизованно врёте, – хмыкнул Дэн. – Наставник ваш уже мотается в нашу термичку калить пружины и стволы. – Не, не он, – мотнула юная гварха головой. – Наверное, это кто-то с базы. Из техников или ремонтников. Они с экспедиционной деятельностью не связаны. С них спроса за прогрессорство нет. По результату этой встречи Дэн подарил двоякодышащей девочке спиннинг с единственной на планете безынерционной катушкой, а также сковородку, лопаточку и бутылку кукурузного масла. Проводив гостью, ребята по-быстрому отправились домой на антиграве. Для этого была веская причина – хотелось проскочить, не попав под ливень. Маша расположилась спереди спиной к пареньку, а потом они закрепили сбрую поверх бутерброда из них двоих. Разумеется, управляла полётом девочка, которую кавалер был вынужден обнимать всю дорогу.