— Вполне себе ничего, — Хаджи покивал головой. — Приятно чувствовать себя подтянутым качком. — Вот и замечательно, — Машидо потер руки. — Однако хочу предупредить, что теперь от тебя зависит целых две жизни. Непосредственно твоя и твоего брата. При упоминании о брате, Хаджи нахмурился. Ему не нравился голос этого невысокого гинуанца: подчеркнуто вежливый, гнусавый, неприятно коверкающий слова. — Разумеется, как только ты окрепнешь и наберешься сил, тебя посетит естественное желание выбраться отсюда, — Такада окинул взглядом пространство, отгороженное ширмой. — Оно будет ошибочным. Ну кто бы мог подумать, — мысленно иронизировал Хаджи. — Как только мне станет известно о попытке побега, к мистеру Хиггсу младшему придут мои люди, — продолжал Такада. — У многих из них есть медицинское образование, и у всех без исключения — богатая фантазия. Они найдут способ весело скоротать последние дни его жизни. Чтобы не разорвать Машидо голыми руками, Хаджи включил в голове мыслеобраз с его телом, безжизненно болтающимся в петле. — У меня есть вопрос, — заявил Хаджи, когда поток гнусавых слов прекратился. — Зачем я тебе? — Ты интересный, — Такада вновь прищурился. — Более того: ты единственный в своем роде симбионт человека и бионика. Мы будем изучать тебя, и на основе этих данных создавать других. — А если я не захочу? — мрачно поинтересовался Хаджи, зная, что и на это у Такады найдется ответ. — Откажусь принимать пищу или наглотаюсь лезвий? — Один раз мы уже воспроизвели твое тело, сможем и во второй, — ответил Такада, собираясь уходить. — И, кстати, тебе должно быть известно, что после остановки сердца мозг какое-то время продолжает жить. Мы вытащим тебя с того света, мистер Хадзи, хочешь ты этого или нет. Вот это действительно было мерзко. По новой, гладкой как у младенца коже Хаджи пробежал неприятный холодок. Он без труда нашел видеокамеру, мигающую безжалостным красным глазком: за ним наблюдали круглосуточно, а это значит, что без посторонней помощи о побеге не могло быть и речи. Еще через полчаса Эйбрахам Сигиура приглушил свет, чтобы Хаджи мог немного поспать. Он понятия не имел, который час, а тем временем наручные часы Сигиуры пробили ровно три ночи. Парень выключил свой компьютер и отправился домой. У него была еще пара часов, чтобы окунуться в холодный душ, нервно подремать минут тридцать и снова вернуться сюда, в лабораторию, чтобы заступить на очередной двадцатичасовой пост. Тело для Хаджи Хиггса. Глава 5 — Путешествие в прошлое Прошла неделя, прежде чем создатели нового тела Хаджи уяснили для себя горькую правду: его организм медленно умирает. Гуманнее, чем от рака, но так же неизбежно и достаточно быстро. Эйбрахам и его подопечные сломали себе голову, пытаясь узнать, почему тело здорового взрослого мужчины вдруг начало погибать у них на глазах. Единственным объяснением стало то, что организм Хаджи был запрограммирован прожить двадцать пять лет и ни годом больше. Но это было всего лишь предположением, и Такаду оно категорически не устраивало. Хаджи тем временем чувствовал себя прекрасно. Его границы обитания расширили до небольшого павильона, где располагался диван, несколько кресел, обеденный стол, полка с книгами и тренажеры. Хаджи разрешалось посещать общую уборную под конвоем двух охранников, которых он мысленно называл Бугай и Череп. О прогулках на улице пока не было и речи, но Хаджи знал, что еще несколько дней — и он уломает Эйбрахама и на этой развлечение. Кстати, о мистере Сигиуре. Именно он стал самым частым посетителем хаджевских угодий. По нескольку раз в день он приходил к нему, чтобы проверить биологические показатели, работоспособность, провести психологические тесты и прочую непонятную ерунду. И с каждым новым днем лицо Эйбрахама Сигиуры мрачнело. — Сколько мне осталось, Эйб? — наконец спросил Хаджи, после того, как Сигиура едва не расплакался над результатами его биохимии. — Что? Кто тебе сказал?! — Эйбрахам сошел с лица. — По твоей физиономии нетрудно догадаться, — соврал тот. На самом деле Хаджи узнал о своей скорой кончине от Есть. — Месяц, может, полтора, — скорбно ответил Эйбрахам. — Но это еще не конец! Мы вырастим тебе новое тело. — Да, да, и оно тоже не проживет и полугода, — закивал Хаджи. — Смирись с тем, что мне крышка. Эйбрахам окончательно расстроился, и, скомкав бумаги, ушел в свой кабинет. О Слае по-прежнему не было вестей. Неизвестность сводила Хаджи с ума, но в его окружении были лишь книги и беговая дорожка. В минуты особо сильной депрессии, Хаджи становился на нее, включал самый медленный режим и принимался считать шаги. Через несколько километров становилось гораздо лучше. Однажды среди ночи (спустя несколько недель Хаджи наконец-то научился спать ночью, а не когда Бог велит) ему в голову пришла гениальная идея. — Есть, — мысленно позвал он бионика. — Ты тут? — А где еще мне быть? — спокойно ответил тот. — Помнишь, ты говорил о том, что можешь перемещаться во времени? — воодушевленно спросил Хаджи. — Не совсем так, — поправил Есть. — Я могу воспринимать то, что было в прошлом и что может быть в будущем. — Ну хорошо, пусть так, — сказал Хаджи. — Ты мог бы отправить меня в прошлое? Признаться, он был уверен, что услышит отрицательный ответ, но Есть ответил как ни в чем не бывало: — Да, конечно. Я уже не ждал, что ты меня попросишь, — в его голосе слышался чуть ли не сарказм. Хаджи едва не задохнулся от волнения. Значит, он хоть сейчас может попасть в любой из моментов прошлого и изменить его! — Что будет, когда я попаду туда? — для начала нужно было узнать обо всех побочных эффектах. — Ты не попадешь туда, — терпеливо ответил Есть. — Твое тело останется на месте, переместится только твой разум. — Это уже неплохо, — сказал Хаджи. — Я смогу действовать, исходя из того, что знаю теперь. — Главное, о чем ты должен помнить — любое твое слово, сказанное в прошлом, может серьезно изменить настоящее. — На это и рассчитываю, — ответил Хаджи. Его сон как рукой сняло: он был готов вгрызаться во временные путешествия с неистовостью первопроходца, обнаружившего новый материк. — Давай для начала выберем какой-нибудь наиболее нейтральный период, — предложил Есть. — Согласен, — мысленно кивнул Хаджи. — Говори, что делать! — Представь нужный момент до мельчайших подробностей, а когда будешь готов просто щелкни пальцами, — сказал бионик. — Понял, — сказал Хаджи. В его голове уже родился эпизод из прошлого, вмешательство в который точно не могло сильно испортить ни настоящее, ни будущее. — И еще Хаджи, — добавил Есть. — Об этом никто не должен догадаться. Никто, запомни! Еще раз взглянув на глазок видеокамеры, Хаджи закрыл глаза и окунулся в воспоминания. В его голове возникло одно раннее утро лет этак семь-восемь назад. Он, Слай, а также их дед, Джозиаз Хиггс, завтракали на кухне. Воскресив в своей голове все до мельчайших деталей, Хаджи нервно щелкнул вспотевшими пальцами… В первую секунду от почти ослеп от яркого света, что лился из старого кухонного окна. Проморгавшись, он обнаружил прямо перед собой аппетитный бутерброд с сыром. А еще — лицо его младшего брата, сидящего напротив. — О, — сказал Хаджи и заулыбался. Слай был совсем молодым: на его носу красовались юношеские прыщи, а на худосочном торсе — майка с супергероями популярных в то время комиксов, с которой Слай не расставался и, соответственно, редко отдавал стирать. — Слай, — радостно произнес Хаджи, умиляясь тем, как его брат жует кусок бутерброда. На глазах Хаджи едва не наворачивались слезы. — Ты чего? — недоумевающе произнес Слай, отрываясь от телевизора. — Вкусный бутер, — промямлил Хаджи, засовывая в рот чуть ли не весь ломоть хлеба. Только бы совладать со своими чувствами. — Если что, это не я готовил, а дед, — сказал Слай, вновь приковывая взгляд к большой черной коробке. Знал бы ты, что они сделают с тобой в будущем, — с болью подумал Хаджи. На кухню вошел дед. Высокий, седой, с глазами, напоминающими прозрачное бутылочное стекло. Только сейчас Хаджи заметил, что с возрастом он стал немного напоминать его. Должно быть, гены давали о себе знать. — Дедушка, — с нежностью в голосе произнес Хаджи. — Как же я рад тебя видеть! Вдруг парень явственно почувствовал разряд, прошедший сквозь его тело. Должно быть, это Есть предупреждал его не делать глупостей. — Ты курнул что ли, Хаджи? — удивился дед в своей привычной манере и пристально взглянул на него из-под очков. — Чай будешь? — А кофе у нас есть? — неожиданно спросил тот. Дед молча достал с полки старую железную банку. — Давно ли это ты кофе полюбил? — недоверчиво спросил он. Хаджи понял, что снова совершил ошибку. В свою бытность спортсменом он всячески презирал этот черный напиток, будучи убежденным, что он плохо влияет на мышечный метаболизм. — Да вот, что-то с утра захотелось, — промямлил Хаджи. В этот момент он почувствовал сильное головокружение. Чтобы не потерять сознание на глазах у всего семейства, Хаджи вынужден был щелкнуть пальцами. В эту же секунду его место занял другой Хаджи Хиггс из далекого прошлого. Спортсмен, здоровяк и ярый противник кофеина. — Ты как? — обеспокоенно спросил Есть. — Хреново, — честно признался Хаджи, хватаясь за свою голову. Хорошо, что он лежал на кровати, иначе соприкосновения с полом было не избежать. — Сколько я пробыл там?