— Вы легко поймете. — У наших соседей, что, на лбу написано, что они живут в замке? — уже громче спросил дерзкий маг. — Лучше, — ответил морт’аэн. — Разойдись! — раздалась зычная команда. Парни разбредались по двору, один крикнул магу: — Эй, Люк! Просто это такая дыра, что если ты встретишь кого-то, хоть немного похожего на человека, то он точно живет в замке. Здесь же одни монстры вокруг да непроходимые топи. На мосту мелькнула тень. Кто-то метнулся в сторону южной башни. Это произошло быстро, но я могла поклясться, что видела светло-серый подол платья с красной лентой по краю. Такие носят ученицы-целительницы. Принц сделал несколько магических пассов, и время передо мной закружилось, ускоряясь. Вот маги и воины устраиваются в замке, они явно не в силах совладать с любопытством. Многие стараются заглянуть за стену, но двор с той стороны выглядит пустынным. Вторая половина замка вообще кажется необитаемой. День сменяется ночью. Перед глазами проносится калейдоскоп. Маги сидят вокруг очага в караульной башне (мне откуда-то известно, что это место называется именно так). Я почти чувствую запах горящих дров, пота и похлебки. — Может, ту половину населяют призраки? — предположил один, темноволосый, с очень светлыми голубыми глазами. — Вряд ли, — замечает второй. У него, напротив, светлый ежик волос и темные глаза. — Тогда кто? Лен из третьего десятка говорил, что слышал, как кто-то тихо плакал. Призраки. Но они не спешат показываться. В крайнем волнении в комнату входит тот дерзкий маг, который не побоялся задать вопрос принцу. — Я только что видел девушку в окне замка! Светлую! Клянусь Темнейшим! Недоверчивые возгласы и весьма нелестные замечания, но парни все равно высыпали на стену и застыли, вглядываясь в окна замка с завидным упорством. А потом я оказываюсь на болоте. День, но солнце затянуто сероватой дымкой. Из воды торчат чахлые кривые деревца. Две светлые целительницы, прислушиваясь к каждому шороху, выкапывают какие-то корешки. — Быстрее, Каро, что-то у меня недоброе предчувствие. — Успокойся, Жанна, здесь никого нет. — Голос второй девушки заметно дрожит, как и руки. Резкий хруст ветки. Девушки вскидывают головы, словно испуганные лани. К ним приближается темный маг. У него на поясе сумка для сбора трав, в руках — корзина с ягодами. Он удивлен не меньше девушек. Та, которая терзалась предчувствиями, быстро вскакивает на ноги и бежит, забыв и собранные травы, и подругу. Вторая тоже поднимается, но медлит. — Не убегай, подожди! — говорит маг на ломаном светлом наречии, у него очень смешной акцент. — Я видел тебя во дворе. Тебя зовут Каро? — Да. А я тебя помню. Ты висел на стене, едва не свалился, — улыбается она. — Вы собираете травы. У вас кто-то болен? Я могу помочь, — говорит маг, осторожно приближаясь к девушке. Она смотрит на него с вызовом. Каро сильно уступает магу в росте, но при этом умудряется смотреть на него сверху вниз. Я замечаю, как она красива. Нежный овал лица, длинные лукавые ресницы, губы, как лепестки роз. А маг уже совсем близко. Корзина падает, ягоды рассыпаются на мху красными каплями, а свободные руки мага осторожно ложатся на талию девушки. На ее губах мелькает смутная улыбка. Я выныриваю из видений, навеянных магией некроманта. Мы с Мораном по-прежнему находимся в солнечно-желтой комнате. Нет никакого болота. — В общем, ненависть не так сильна, как принято думать, — сказал принц Гис. — А сейчас, Магда, тебя проводят к Клеа. Оставайся с ней, сколько нужно, но помоги принять неизбежность нашей свадьбы. Принц хлопнул в ладоши, и скоро в покоях появился карлик. Тот самый, который забирал меня из темницы. Не самые приятные воспоминания о пребывании в этом замке. Карлик низко поклонился принцу. — Проводи Магду к принцессе. И думаю, дамам понадобится много горячей воды. На уродливом лице слуги показалась хищная улыбка. Он кивнул мне и махнул рукой, призывая следовать за ним. — Да, Магда, — окликнул меня принц. Я обернулась, и он сказал: — Когда я сделал принцессе Клеа предложение, она повела себя резко. Неужели?.. Некромант выглядел смущенным. — Я несколько вспылил, так как не мог оставить ее поведение безнаказанным. Светлейшая! Надеюсь, Клеа цела. Я старалась идти быстрее, но карлик, как нарочно, не спешил. Стоило отойти достаточно далеко от покоев принца, так, чтобы нас не могли услышать, как он принялся посмеиваться: — Принцесса! Тоже мне — принцесса. Корона-то на голове не удержалась! Всю дорогу он гадко хихикал. Как я и подозревала, мы вошли в подземную темницу. Она была наполнена монотонным металлическим гулом и скрежетом. Карлик скривился, поджал губы и принялся бормотать проклятия «мерзким светлым девицам». Мы спустились еще на несколько ярусов. — Клеа! Я бросилась к железной клетке. Принцесса, в одной тонкой длинной рубашке, водила по решетке закованными в кандалы руками. Когда железо встречалось с железом, получался скрежещущий звук. Она похудела. От детской округлости щек не осталось и следа. Глаза стали казаться еще больше. Сначала Клеа не узнала меня, прищурилась и посмотрела с подозрением, но потом удивленно выдохнула: — Магда! — Быстро освободи принцессу! — приказала я карлику, хотя тот и так уже гремел ключами. Решетка отворилась с противным скрипом. — Идем, Клеа. — не дала я подруге опомниться, — тебе не помешает ванна. А сама лихорадочно соображала. Неужели принц Гис думает, что мои слова могут как-то повлиять на Клеа после того, как он посадил свою «невесту» в холодную темницу, заковав в кандалы? Что я могу ей сказать? Пока в сопровождении карлика мы поднимались к покоям Клеа, она не проронила ни слова. Но я чувствовала ее испытующий взгляд. От внимания принцессы не укрылась ни одна деталь: шитье на моем платье, серьги и кольцо — подарки Морана, шелковая лента в моих волосах. Губы ее сжимались все плотнее. Да, мой облик не соответствовал представлению об униженной и угнетенной пленнице, в отличие от самой принцессы, с которой недавно сняли кандалы. Она молчала и пока живые мертвецы наполняли медную ванну в ее покоях. Когда мы остались одни, Клеа резко сдернула рубашку и погрузилась в ароматную, обжигающе-горячую воду. Она остервенело терла кожу мочалкой, не заботясь о том, что пена и брызги выплескиваются на пол. Кажется, сейчас будет взрыв. — Магда, — сказала принцесса. Глаза ее метали молнии. — Да, Клеа, я не умерла, — произнесла как можно смиреннее. — Вижу. Ты стала шлюхой темного, — презрительно заметила принцесса. — И что? Тебя подослали, чтобы продемонстрировать, как это прекрасно? Она была зла, растерянна. За язвительностью скрывалось отчаяние. — Ты выглядишь довольной жизнью. Тебе нравится ублажать этого монстра? Хотя вы подходите друг другу — некрасавица и чудовище. Лучше и быть не может. Слова лились из Клеа грязным потоком, не прекращающимся ни на секунду. Я опустилась на край кресла и не перебивала ее, давая выговориться. — Тебе не тошно от самой себя, Магда? Предать свет и все, что он олицетворяет. Ты даже не пыталась бороться, да. Мой отец… Молча поднявшись, я подошла к ванне. Пока принцесса не успела ничего сообразить, положила руку ей на макушку и с силой надавила. Не ожидая такого, Клеа ушла под воду. Я держала крепко, моя хватка не посрамила бы и злобного духа, который недавно старался утопить меня. Я не злилась на принцессу. Разум был пугающе холоден и спокоен. Клеа забилась, бестолково заколотила руками, но скользкая ванна не позволяла вывернуться. Мой подол быстро промок от выливающейся воды. Решив, что этого достаточно, я наконец отпустила принцессу, и она вынырнула, хватая ртом воздух, отплевываясь и фыркая. Естественно, ей сразу стало не до слов. Я же почувствовала себя настоящей темной ведьмой, которая мучает хорошенькую светлую принцессу. — Видишь, Клеа, в желании жить нет ничего плохого. — Она открыла и закрыла рот. Поток оскорблений прервался. — И все, что мы можем сделать сейчас, это выжить, — отрезала я. — Как ты посмела… — Зубы принцессы стучали. — Клеа, очнись, игры кончились. Принц Гис вспыльчивый, непредсказуемый некромант. Если ты умрешь, то просто пополнишь его коллекцию живых мертвецов. Навечно. Он назначил свадьбу через два месяца. Это большой срок. Возможно, твой отец возьмет штурмом этот замок и освободит тебя. Нужно продержаться и выиграть немного времени. Естественно, я не имела ни малейшего представления о планах правителя. Может, по Клеа уже сгорели поминальные свечи в обителях Светлейшей и, погоревав, ее отец занялся более важными государственными делами.