— Вы были в плену? — Когда постоянно видишь перед собой решетку — это значит, что ты в клетке. Да, в некотором роде я был в худшем плену из всех возможных, хотя некоторые со мной не согласились бы. Безымянный маг невесело рассмеялся, но я не видела причин для веселья. — Ну а вы, Магда? Вас тоже привела сюда тьма? Он даже не подозревает, насколько близок к истине. — Вы ведете себя, как благородная дама. А еще я слышу в вашей речи едва уловимый акцент. Это может означать только одно: вы долгое время говорили на темном наречии. А значит… — Маг выдержал паузу и уточнил: — Темный плен и обитель после? Я вспыхнула, смущенная его проницательностью, но он неожиданно накрыл мою руку своей ладонью: — О, не обижайтесь и не стыдитесь. Это нам нужно стыдиться, что мы не можем защитить и уберечь своих женщин, а потом еще и подвергаем их гонениям. Это недостойно. Вот сейчас он меня действительно удивил. В нем не было обычной заносчивости, свойственной магам. На сломленного человека он тоже не походил. Напротив, в нем чувствовалась скрытая душевная сила. И нужно обладать смелостью, чтобы вот так открыто говорить подобные вещи. — Вы совсем не выходите отсюда? Он покачал головой: — Нет. Никогда. Но прощу прощения, что отвлекаю вас от дел своей пустой болтовней. Он церемонно поклонился и собрался уходить. Я тоже поднялась. — Мне было приятно поговорить, — искренне сказала я. Маг кивнул. — А может быть, пора это исправить? — неожиданно предложила я. Он заколебался, и я продемонстрировала ключ. — Ненадолго. Готова поклясться, что увидела тень страха на его лице. — Расскажете мне о тьме, что живет в северном крыле, подышите воздухом. Мужчина решился. — Она не дает нам забывать и не отпускает нас. Иногда я даже благодарен ей за это. Иногда ненавижу ее. Она гасит свет, но часто дает надежду. Подолгу говорит с каждым из нас. Но она может убить, особенно кого-то чужого. Вчера, когда она разыгралась и слишком уж мучала беднягу Ратора, я пытался ее урезонить. Но я не знаю, смогу ли выйти. Отпустит ли… — А целитель Ольден? Он знает о том, что здесь происходит? — Она его не выносит. Сюда не приходят целители-мужчины. Да строго говоря, мы и не больны. — Что ж, рискнем? Я протянула ему руку, и он пошел за мной. Ключ лязгнул в замке особенно громко. Маг очень медленно переступил порог и несколько мгновений ждал. Но ничего не произошло. Я улыбнулась: — Видите, сегодня все в порядке. Пока я запирала дверь, он стоял рядом, привалившись к стене, и тяжело дышал. Я даже подумала, что он захочет вернуться. Но нет. — Она отпускает, ненадолго, — сказал он. Мы спустились во внутренний дворик-колодец, и мой спутник буквально рухнул на скамью. Это короткое путешествие отняло у него много сил. Он прикрыл глаза и подставил лицо лунному свету, ноздри раздувались, втягивая ночной воздух. Мы молчали, и я смотрела на спящие окошки. Неожиданно безымянный маг вздрогнул. — Вы заставили меня почувствовать себя живым, Магда. Он коснулся меня осторожно, но потом отдернул руку, застыл в нерешительности. — Магда, — повторил он, и я почувствовала его горячее дыхание на своей шее. Очень осторожно он притянул меня к себе и поцеловал. От него пахло лекарственными отварами и едким мылом. От меня, скорее всего, не лучше. Крахмальная ткань моего фартука хрустела под его пальцами, этот звук казался оглушительным в ночной тишине. Его страсть передалась мне, а во взгляде мага я читала неприкрытое желание. Как давно я не испытывала нежности, как давно меня не касались теплые бережные руки! Я задрожала. Но не потому, что во дворике гуляли сквозняки и мне было холодно. Наоборот, жар побежал по телу, и я поняла, как истосковалась по любви. Лоб горел, а мысли путались. Нас обоих лихорадило. Пока мы целовались, весь остальной мир исчез, были только объятия, губы и тепло другого человека рядом. — Нам нужно вернуться, — тяжело дыша, сказала я, отстраняясь. — Да… — Мы не должны… Мне стало стыдно за то, что мне было так хорошо в объятиях незнакомца. Я даже имени его не знаю. Что за наваждение! Я не смела взглянуть на мага, хотя и чувствовала его испытующий взгляд. Что он обо мне подумал? Что я такая же, как Райда? Но мысли о том, что случилось во дворике, отодвинулись на второй план, когда мы подошли ко входу в северное крыло и обнаружили, что дверь чуть приоткрыта. Маг нахмурился. — Я точно запирала дверь, — сказала я. Он прошел вперед. Плечи его расправились, походка стала твердой. Маг сотворил заклинание, готовый встретить опасность лицом к лицу. Все двери в комнаты были распахнуты настежь, но маги спокойно спали. — Здесь в наше отсутствие кто-то был, — изрекла я очевидную истину. — Чужой, — сказал мой спутник, — я чувствую магию. Светлую и смертоносную… Это он напугал нашу тьму так, что она спряталась. Мы закрыли двери, и все вернулось на круги своя. Перед тем, как скрыться в своей комнате, маг долго молчал, глядя на меня. Не нужно было слов, чтобы понять смысл его приглашения. Я едва заметно качнула головой и решительно открыла книгу с чудесами Светлейшей. А так можно сказать, что ночь прошла без происшествий. * * * Утром у своей комнаты я обнаружила небольшое столпотворение. Райда стояла в слезах. — Разойдитесь, нечего тут толпиться! — деловито командовал целитель Ольден. — Вернитесь к работе. Двое младших-целителей вынесли носилки, накрытые простыней. В такт их шагам покачивалась рука с красным ожогом. Ини! Нет, не может быть. — Что случилось? Она же не… — помертвевшими губами спросила я. Райда некрасиво всхлипнула и завыла, некрасиво скривив рот: — Умерла-а-а Ини… А-а-а-а… — Но почему? — Я была растерянна. — Как? Целитель Ольден повысил голос: — Не стойте же. Займитесь живыми. Ини уже не поможешь. Мы разберемся, во всем разберемся. Расходитесь. Но никто не двинулся с места. Я слышала, как несколько сестер из ордена шептались: — Она была совершенно здорова.