Я оглядываюсь в ожидании новых недовольств, но Кег практически пихает миску мне в лицо. – Бери, девочка. Вздохнув и надеясь, что не пожалею, беру чашку. – Спасибо, – тихо говорю я. Держа одетыми в перчатки руками железную чашу, я чувствую, как в мои холодные ладони проникает тепло. – Значит… тебя зовут Кег[1]. Армейский повар улыбается мне. – Моей семье в Четвертом королевстве принадлежит пивоварня. Но я легко отделался. Моего старшего брата вообще зовут Дистилл. – Его карие глаза весело блестят, и он качает головой. – Вот не свезло. Но мы оба завидуем нашей сестре, Барли[2]. У нее-то самое красивое имя. У меня против воли вырывается удивленный смешок. Вопреки моим сомнениям и опасениям, к Кегу очень легко проникнуться симпатией. Подношу ко рту чашу, грубый металл царапает губы, когда я опрокидываю содержимое в рот. Глотаю все до последней капли, не распробовав на вкус, что, наверное, к лучшему, судя по жалобам мужчин. Это варево с консистенцией водянистой каши и небольшим количеством комочков, но оно горячее и съедобное, поэтому я только рада этому угощению. Доев, я поворачиваюсь и ставлю пустую чашу на землю рядом с остальными. Кег, ухмыляясь, бренчит ложкой по миске и глядит на меня. – Ха! Видите, как быстро она все съела? И не могла остановиться. Вам всем стоило бы у нее поучиться. – Наложница может лишь научить раздвигать ноги. Я застываю, и вся моя прежняя легкость испаряется, когда несколько солдат разражаются смехом. – Вызываюсь добровольцем на этот урок! – кричит другой. Смех становится еще громче. – Ба, ну и я тогда тоже. Давайте на это посмотрим! Я резко выпрямляюсь. Кег хмурится. А потом с другой стороны костра раздается зловещий и опасный голос: – Что именно ты хотел бы увидеть? Глава 10 Аурен Сердце подскакивает к горлу. Солдаты замирают, шутливый настрой за секунду сменяется тревогой. Резко переведя взгляд на фигуру по другую сторону от костра, я вижу того, кто говорит. Там стоит командир Рип, руки его висят по бокам, из середины предплечий торчат шипы, напоминая изогнутые клыки в волчьей пасти. Невзирая на его расслабленный, непринужденный настрой, от него паром валит угроза. Он выглядит совсем иначе, чем когда я ушла от него сегодня утром. Того разомлевшего, доброго выражения лица, пока он спал, как не бывало. Сейчас это воспоминание настолько чуждо, настолько неуместно, что я начинаю сомневаться, а выглядел ли он так на самом деле. И как только я, пусть даже всего на секунду, осмелилась подумать, что он не такой жуткий, каким кажется? В сером свете намечающегося рассвета Рип выглядит устрашающе. К его волосам цвета воронова крыла, бездонным глазам прильнули последние остатки ночи, а скулы окрасили потусторонние тени. Его внешний вид нацелен пугать, стращать. От одного взгляда на него хочется бежать в другую сторону, и я не единственная, кто так считает, потому как солдаты замирают, словно собираются удрать. На нем та же экипировка из черной кожи, на поясе висит знакомый меч с рукоятью в виде изогнутой ветки. Простая солдатская одежда, которая ничуть не помогает сделать скрывающуюся под ней угрозу менее очевидной. Над всеми довлеет тишина, смолкает даже Кег. Я так сосредоточена на Рипе, что замечаю стоящего с ним солдата, только когда они оба начинают двигаться к нам. Мужчина на фут выше командира, у него мощная грудь, злые глаза, проколотая губа и длинные каштановые волосы. Именно этот солдат подходил ко мне, когда я шныряла между повозками. Прекрасно. Неудивительно, что он такой зоркий подонок. Похоже, он – правая рука Рипа. Они останавливаются перед шеренгой солдат и нацеливаются исключительно на двоих из них. – Озрик, – грубым голосом говорит командир Рип. – Думаю, эти мужчины высказали пожелание получить урок. – Я тоже это слышал, командир, – отвечает Озрик, его губы трогает коварная ухмылка. Эти два солдата переминаются с ноги на ногу. Один, похоже, сейчас рухнет наземь. Рип безучастно смотрит на них. Взгляд у него такой колкий, что им можно резать стекло. – Вот и преподайте им этот урок, капитан Озрик. В улыбке Озрика нет ничего приятного. – С радостью. Солдаты бледнеют, один из них с шумом сглатывает. – За мной. – Озрик поворачивается, и солдаты бредут за ним, а все остальные, включая меня, смотрят им вслед. Ну все, кроме… – Пойдем, Аурен. Я вздрагиваю от испуга: командир Рип внезапно оказался возле меня. – Куда? – настороженно спрашиваю я. – К карете, – отвечает он. Не знаю, что меня удивляет сильнее: место назначения или же то, что он мне и правда ответил. – Эй, командир, хотите чашечку каши? – спрашивает Кег, помешав нашим с Рипом «гляделкам», о которых я даже не подозревала. Командир качает головой. – Не сейчас. – Он снова переводит на меня черные глаза и поднимает руку, показывая дорогу. Я иду вперед, и Рип подстраивается под мой темп. Он не ведет меня, а идет слева, не ускоряя и не замедляя шаг. Я слишком хорошо помню о его острых шипах на руках и стараюсь не приближаться. С каждым взмахом его руки прижимаю свою к телу. Рип замечает это и приподнимает черную бровь. – Нервничаешь? – Осторожничаю, – поправляю я, смотря прямо перед собой. По пути я подмечаю, что лагерь уже проснулся, почти все палатки разобраны, лошади накормлены и запряжены, армия готова вернуться в строй и снова отправиться в долгий путь. Другие солдаты, независимо от их возраста или комплекции, разбегаются прочь, завидев приближающегося Рипа. Все до одного уважительно склоняют перед ним головы. Я поглядываю на него краем глаза. – Как вы с Озриком с ними поступите? – С кем? – С теми двумя солдатами. Он передергивает плечом. – Не волнуйся за них. Я легонько скрежещу зубами. – Их комментарии касались меня, поэтому, естественно, я волнуюсь. К тому же ты сам сказал, что безоговорочно доверяешь своим солдатам. – Да, доверяю. Вздохнув от бессилия, я качаю головой.