– Что ж… И как нам помочь Шейле? Я не знаю, как мне это сделать. – Я сама к ней подойду, – сказала Уинифред, вставая из-за стола. – А ты, да и Изабель тоже будьте к ней добры, не смейтесь над ней и не делайте замечаний, которые могут её задеть. Поскольку Дженет разрушила стену, которую Шейла возвела вокруг себя, и все увидели, какое несчастное создание за ней пряталось, ей не помешают дружеское участие и понимание. И если она хоть что-то соображает, то больше не станет важничать, а вам удастся узнать настоящую Шейлу. Просто дайте ей шанс, хорошо? – Конечно, – закивала Пат. – Спасибо большое, Уинифред. Пойду готовить уроки. Близняшки не узнали, что Уинифред сказала Шейле. Староста была мудра не по годам и отнеслась с добротой и пониманием к испуганной и расстроенной девочке. Вечером Шейла вошла в общую гостиную. Она была бледна и взволнованна и избегала встречаться взглядом с одноклассницами. Но Пат сразу же пришла ей на выручку. – Шейла! Тебя-то я и ждала! Пожалуйста, скажи, где я неправильно провязала петлю на джемпере. Ты так хорошо разбираешься в схемах для вязания, а я в них всё время путаюсь. Смотри, я вот здесь ошиблась или тут? Шейла с радостью подошла к Пат и показала, как убрать неправильную петлю. Когда она закончила, её позвала Изабель: – Эй, Шейла, одолжишь мне краски? Ума не приложу, куда делись мои. – Конечно, – сказала Шейла и побежала за красками. Как только она вышла из гостиной, Дженет подняла голову от книги: – С чего вдруг вы так дружелюбны с этой воображалой? – Заглаживаем вину за те гадости, которые ты ей наговорила, – ответила Пат. – Дай ей шанс, Дженет. Ты сильно задела её за живое и высмеяла то, что она старается скрыть ото всех. – И правильно, – резко сказала Дженет. – Ей это было нужно. – Она своё получила, так что дай ей теперь проявить себя. Не будь так сурова, Дженет. – И вовсе я не сурова, – возразила Дженет. – Мне и правда жаль, что я наговорила ей всего, хоть вы, возможно, так не думаете. Ладно, я внесу свою лепту, но извиняться не собираюсь, иначе она опять обозлится. Однако я не против показать, что мне жаль. – Хотя бы так, – сказала Изабель. – Тише, она идёт! Шейла вошла в комнату и отдала краски Изабель. – Спасибо! Ой, какая красивая коробочка! Раньше Шейла непременно похвасталась бы стоимостью красок, но сейчас промолчала. Дженет бросила на неё взгляд и увидела, что лицо у той до сих пор бледное. Несмотря на острый язык и вспыльчивый характер, Дженет была добродушной и щедрой. Взяв со своей полки жестяную коробочку с ирисками, она пустила её по кругу. Шейла подумала, что её угостить она не захочет, и отвернулась. – Шейла, будешь ириску? – спросила Дженет дружелюбным тоном. Шейла взглянула на Дженет, мешкая. Она всё ещё была обижена на неё, но в карих глазах Дженет светилась доброта, и Шейла поняла, что та пытается помириться с нею. И, проглотив гордость, она взяла ириску. – Спасибо, Дженет, – поблагодарила Шейла дрожащим голосом. Потом все девочки принялись обсуждать пьесу, которую они хотели поставить на Рождество, и, забыв о ссоре, Шейла съела ириску и воспряла духом. Лёжа в постели той ночью, Шейла долго размышляла. Ей не следовало хвастаться и заноситься перед другими, но она так себя вела лишь потому, что хотела скрыть ото всех своё низкое происхождение. А девочки всё это время видели её слабости и, должно быть, смеялись над её хвастовством. Что ж… если они будут к ней дружелюбны и не станут больше насмехаться, она постарается оставить своё поведение в прошлом. Возможно, Шейла не отличалась проницательностью, но в ту ночь ей хватило ума понять, что деньги и машины не так уж много значат. Важно то, какой ты человек. «И теперь я поступлю так, как сказала Уинифред: покажу девочкам, какой я на самом деле человек, – крутясь в постели с боку на бок, думала Шейла. – Не сказать, что я какой-то уж прямо выдающийся человек, но всё же. Я буду лучше, чем та ужасная высокомерная девица, которой притворялась весь год!» С того дня Шейла больше не хвасталась и ни на кого не смотрела свысока. Другие девочки последовали примеру Дженет и близняшек и были дружелюбны с Шейлой, дав ей шанс. Та им воспользовалась, хоть и думала поначалу, что недостойна этого. Однако тихая как мышка Шейла была куда лучше той девочки, которой она притворялась раньше. Пройдёт время, и она станет настоящей, и тогда, как заметила Пат, с ней на самом деле захотят дружить. – Я теперь всегда буду давать людям шанс, – сказала Пат Изабель. – Взгляни на Кэтлин – она просто молодчина! И Шейла ведёт себя совсем иначе. – Уж вы-то точно должны давать людям шанс! – воскликнула Дженет, слышавшая их беседу. – Разве мы его вам не дали? Боже, когда вы только приехали, то были несносные! Но сейчас вы не так уж плохи. Вполне ничего. Пат и Изабель схватили с дивана подушки и с грозным видом бросились к Дженет. Вскрикивая и взвизгивая, она пыталась убежать, но близняшки её безжалостно настигли. – А вот тебе мы не будем давать никакого шанса, злючка! – хихикала Изабель. – Ты его не заслуживаешь! Ай, перестань щипаться! – Слезьте с меня, – задыхаясь, выговорила Дженет. – Ну погодите, когда я возьму подушку, вам мало не покажется! Близняшки не стали ждать сдачи! Выбежав из гостиной, они помчались в спортзал, а Дженет кинулась следом, и девочки с разбегу врезались в группу учениц. – Ох уж эти первоклашки! – процедила сквозь зубы Тэсси. – Честное слово, им бы в детский сад ходить, а не в школу, с таким-то поведением! Глава 16 Шейла вносит свой вклад До конца зимнего семестра осталось всего четыре недели. Девочки с головой ушли в подготовку пьес, песен и сценок для рождественского концерта. Первый класс с огромным удовольствием взялся за постановку исторического спектакля вместе с мисс Кеннеди. Она сама написала пьесу, а ученицы по возможности помогали. Швея мисс Росс шила костюмы. В общем, никто не скучал. – А знаете, старушка Кенни очень хорошая, – сказала Пат, которая заучивала свою роль для пьесы. – Так странно – мне теперь почти не приходит в голову дурачиться на её уроках. Наверное, потому что нам интересно работать над постановкой. – Хотела бы я, чтобы мне было так же интересно участвовать во французской пьесе! – простонала Дорис, чьё произношение доводило Мамзель до отчаяния. – У меня ну совсем не выходит перекатывать «р» в горле, как у вас. Р-р-р-р-р-р! Все рассмеялись над забавными попытками Дорис произнести звук «р» по-французски. У Дорис не было способностей к музыке и иностранным языкам, поэтому обе учительницы по этим предметам изрядно намучились с ней. Однако она превосходно танцевала, а благодаря её чувству юмора девочки смеялись до упаду по несколько раз на дню. Подготовка к рождественскому концерту проходила весело. Все классы готовили выступления, поэтому часто возникали споры, кому из них репетировать в спортзале. Учительница физкультуры мисс Томас жаловалась, что её зал используют для чего угодно, только не для занятий спортом. Уроки, разумеется, шли своим чередом, и мисс Робертс никому не делала поблажек из-за приготовлений к концерту. Один раз она сильно рассердилась на Пат, когда обнаружила, что та вместо правил по грамматике тайком учит свою роль в пьесе. Пат переписала свои слова на отдельный листочек и аккуратно вложила его в учебник по грамматике. Ей досталась хорошая роль, и она боялась, что забудет слова на дневной репетиции. – Думаю, Пат, у тебя открыта не та страница в учебнике, – неожиданно сказала мисс Робертс. – Принеси-ка его мне. Пат густо покраснела. Взяв с парты учебник, она нарочно уронила его на пол, чтобы тот захлопнулся, а затем подняла, надеясь, что мисс Робертс не заметит между страницами листочек со словами. Но мисс Робертс конечно же заметила. Её зоркие глаза подмечали всё! – Как я и думала, – холодно произнесла она, вынимая из учебника листок. – Когда репетиция? – В полдень, мисс Робертс, – ответила Пат. – Что ж, значит, будешь учить правила по грамматике вместо репетиции. Мне кажется, это справедливо, надеюсь, и тебе тоже. Раз ты учила роль для пьесы на уроке, стало быть, правила по грамматике будешь учить, пока идёт репетиция. Пат подняла на учительницу полный отчаяния взгляд. – Но, мисс Робертс! Пожалуйста, я не могу пропустить репетицию! Вы же знаете, что мне дали очень важную роль! – Да, а в следующем году ваш класс будет сдавать не менее важные экзамены, – парировала мисс Робертс. – Ладно, я дам тебе ещё один шанс, Пат. Больше так не делай! А сейчас садись учить правила и будь готова рассказать мне их в конце утренних занятий. Если ответишь верно, я отпущу тебя на репетицию. Ступай на своё место. Конечно же Пат пошла репетировать! С мисс Робертс шутки были плохи, и ей пришлось выучить правила на перемене, чтобы ответить как следует к полудню. Однако все девочки любили свою классную руководительницу. Несмотря на строгость, суровость и требовательность, она была справедливой и всегда держала данное слово или обещание. А вот Мамзель не всегда бывала справедлива, но у неё было такое доброе сердце, что её тоже почти все любили. Из-за подготовки к экзаменам и к рождественскому концерту у девочек совсем не оставалось времени на себя, но они наслаждались каждой минутой каждого дня. Дорис собиралась танцевать сольный танец собственной постановки. Вера хотела играть на пианино, у неё это получалось виртуозно. Пятеро девочек получили роли во французской пьесе, а остальные – в исторической постановке. Все принимали в чём-то участие. Все, кроме одного человека. Шейла нигде не участвовала! Произошло это случайно. Сначала Мамзель сказала, что Шейла будет играть месье Ток-Тока в её пьесе, поэтому мисс Кеннеди не выделила ей роли в историческом спектакле, а потом Мамзель передумала и взяла на эту роль Джоан. Таким образом, Шейла осталась без роли, а поскольку она не играла ни на фортепиано, ни на скрипке, а также не умела декламировать стихи и танцевать, чувствовала себя обойдённой вниманием. Шейла ничего не сказала. Сначала никто не обратил внимания, что она ни в чём не участвует. Но потом Изабель заметила, что Шейла выглядит удручённой. – Что такое? Получила плохие новости из дома? – поинтересовалась она. – Нет, – ответила Шейла. – Всё в порядке. Изабель не стала больше лезть с вопросами, но, понаблюдав пару дней за Шейлой, заметила, что та не принимает участия ни в одной из пьес и не готовит собственный номер. – Теперь понятно! Ты расстроилась, что не участвуешь в концерте! – сказала Изабель. – А я думала, ты играешь во французской пьесе. – Должна была, – нехотя призналась Шейла. – Но потом Мамзель поставила на роль другого человека. Я ни в чём не задействована, и все это заметят, Изабель. Как же мне не нравится быть не у дел! – Это же вышло случайно, – улыбнулась Изабель. – А мне кажется, нарочно, – заявила Шейла. – Я знаю, что не блещу талантом, но плохо то, что мне даже не дали шанса проявить себя. – Ну что за глупости! – воскликнула Изабель. Шейла упорно стояла на своём. Как и многие слабовольные люди, она порой бывала упрямой как ослица. – Всё, хватит с меня! Я не буду ходить на репетиции. Буду своими делами заниматься.