- «Харгейса» на связи. На экране появилось сосредоточенное лицо Анны. На этот раз я не видел в ее глазах паники, а вот за меня она явно тревожилась. Сканеры «Харгейсы» позволили экипажу транспорта рассмотреть наш бой с «Големом» достаточно детально, чтобы понять, что там всё прошло не так уж и гладко. - Выпускайте в космос оба десантных бота, оснащенных внутрисистемными двигателями, - Приказал я, не дав госпоже Койц сказать ни слова, - Немедленно! Пусть Шифф передаст их под управление Призрака. Дальше мы всё сделаем сами. Похоже, Анна, немного растерялась от такого напора, зато Шифф всё понял правильно и, похоже, начал выполнять полученную команду еще до того, как я закончил ее отдавать. Я всегда знал, что свою драгоценную жизнь торговец ценит весьма высоко, и сейчас нам это очень пригодилось. Шифф успел неплохо меня изучить, и мгновенно сообразил, что, если я отдаю приказ в таком тоне, значит любое промедление с его исполнением может оказаться крайне вредным для здоровья. Так что действовал Шифф на загляденье быстро и четко. - Какой курс задать ботам? – Анна тоже довольно быстро сориентировалась в ситуации. - Без разницы. Главное, чтобы в сторону от вектора разгона «Харгейсы», и пусть держатся вместе. Взлет пустых десантных ботов под управлением вычислителей практически не требовал времени на подготовку, так что покинуть корабль они смогли уже через пару минут. - Коды доступа получены, - доложил Призрак. – Контроль над вычислителями ботов установлен. Жду дальнейших указаний. - Мне нужно, чтобы «Голем» прямо сейчас обнаружил на месте ботов небольшой грузовой корабль и сопровождающий его корвет. Их генераторы ложных целей справятся с такой задачей? - Справятся, командир. Это очень хорошие машины. Уникальные. Будет жаль, если мы их потеряем. - Нет у нас других вариантов, придется ими пожертвовать, - ответил я Призраку, наблюдая, как рядом с зелеными метками десантных ботов, укутанных в коконы мощных маскировочных полей, появляются бледные точки оптоэлектронных фантомов. Сейчас сканеры Роя начинали фиксировать два неожиданно проявившихся в космосе размытых объекта, постепенно обретающих всё более четкие очертания. Через несколько секунд вычислитель «Голема» идентифицировал цели. Малый транспортный корабль и корвет людей набирали скорость, пытаясь уйти в сторону массивной голубой звезды. - Эсминец Роя ведет передачу данных, - сообщил Лис. – Корветам противника почти не придется корректировать курс… Противник выходит из прыжка! Два всплеска вторичного излучения практически слились в один. Получив четкое целеуказание, два корвета Роя совершили гиперпереход почти одновременно и… оказались совсем не перед тем противником, которого рассчитывали атаковать. Оптоэлектронные фантомы космического грузовика и корвета рассыпались остаточными искажениями гиперполя, бесследно растворившись в космическом вакууме, а вместо них перед кораблями Роя нарисовались два нечетких пятна, скрывавших небольшие внутрисистемные корабли людей. Новые цели немедленно распались на десяток неотличимых копий. Свою основную задачу десантные боты выполнили, и теперь их средства РЭБ перешли в штатный режим, активно вводя в заблуждение системы наведения противника. Честно говоря, я ждал быстрой расправы над довольно медлительными ботами, но терять на них время корабли Роя не захотели. В отличие от подслеповатого «Голема», корветы первого послевоенного поколения обладали очень неплохими сканерами, а после выхода из прыжка они оказались не так уж далеко от «Харгейсы». Само собой, столь крупную цель они обнаружили очень быстро и столь же быстро их вычислители осознали, что вышли из гипера они несколько не там, где следовало. Тем не менее, какие-то шансы догнать войсковой транспорт у них сохранялись и, наплевав на десантные боты людей, они устремились в погоню. - Не успеют, - заявил Лис. – Если только что-то не помешает «Харгейсе» закончить разгон. - Есть еще третий корвет, который был почти готов к прыжку, - не согласился с Лисом Призрак. – Эсминцы и корветы, искавшие «Харгейсу» в поясе астероидов желтого карлика, сюда точно не успеют, а вот этот третий может появиться в любой момент. Неизвестно, по какому вектору он разгонялся изначально. Если он сильно отличался от оптимального, а скорее всего так и есть, ему потребуется время на коррекцию курса и новый разгон, но, к сожалению, точно предсказать момент его выхода из гипера невозможно. - А мы сами-то к «Харгейсе» успеваем? - Да, командир. У «Скаута» очень хорошие двигатели. Хотя, если вы возьметесь за их модернизацию, я буду только за. - Сейчас моя очередь! – не допускающим возражений голосом заявил Лис. – Имей уже совесть. Если бы не я, ты так и валялся бы сейчас в вонючей жиже на третьем подземном уровне промзоны Бриганы-3. Это я нашел тебя там и показал Ричу. Так что сиди тихо и не отсвечивай. Артисты… Я усмехнулся про себя, не собираясь ни пресекать этот базар, ни вступать в обсуждение. Впрочем, услышать продолжение спора мне не удалось. - Противник по курсу «Харгейсы»! – вновь мгновенно став серьезным, доложил Призрак. Корвет Роя появился именно там, где мы его и ждали – прямо на векторе разгона корабля Анны. Будь у него возможность вывалиться из гипера вплотную к войсковому транспорту, он бы наверняка так и сделал, но, на наше счастье, физика подпространства таких фокусов не терпела. Любое массивное материальное тело всегда создавало вокруг себя зону гравитационного ограничения, в пределах которой ни войти в подпространство, ни выйти из него не представлялось возможным. «Харгейса» обладала достаточной массой для того, чтобы обезопасить себя от совсем уж внезапной атаки. На появление корвета Роя прямо по курсу Анна отреагировала практически мгновенно и исключительно адекватно. - БЧ-3, восемь торпед. Залп! Терять время на разговоры со мной она не стала, и правильно сделала. Количество торпед в залпе тоже было выбрано верно. Мы уже имели опыт борьбы с корветами первого поколения в системе Куньмина, и он показывал, что шести торпед может и не хватить, даже при подсветке цели сканерами «Скаута». Сейчас ситуация была во многом схожей, но вражеский корабль находился на пути «Харгейсы», и уничтожить его требовалось с полной гарантией. Так что восемь торпед – правильное решение. Корвет Роя тоже открыл огонь, но «Харгейса» приближалась к нему очень быстро, а торпеды еще быстрее, и времени на то, чтобы пробить мощный силовой щит модернизированного войскового транспорта у врага не было. К тому же корвет почти сразу был вынужден перенести огонь на приближающиеся торпеды, что, на мой взгляд, было ошибкой. Сбить их все он в любом случае не мог, а даже одиночное попадание торпеды для корвета смертельно. Так что ему стоило продолжать стрелять по «Харгейсе» в надежде нанести ей хоть какие-то повреждения. Однако, видимо, вычислитель корабля Роя оценивал ситуацию иначе, что, впрочем, никак не сказалось на результате этого скоротечного боя. На месте корвета ожидаемо вспух ярко светящийся плазменный шар. Одновременное попадание трех торпед практически испарило корабль противника. - Ресурс силового щита восемьдесят шесть процентов, - доложил Шифф. – Девять минут до ухода в прыжок. - Капитан-лейтенант Рич, - Анна вновь развернулась к устройству связи, - сколько вам требуется времени, чтобы догнать «Харгейсу»? - Шесть с половиной минут, с учетом торможения и маневрирования. - Ждем вас на борту. Войсковой транспорт прошел через быстро расширяющееся газопылевое облако, в которое превратился корабль Роя, и его силовой щит на долю секунды слабо подсветился, став видимым. Два корвета противника, начавшие преследование «Харгейсы», довольно быстро сокращали дистанцию, но максимум, на что они могли рассчитывать, это пара залпов из плазменных пушек с предельной дистанции. Тем не менее, Рой предпочитал использовать все шансы, даже самые незначительные. Призрак аккуратно посадил «Скаут» на металлический пол ангара, и тяжелые створки внешних ворот беззвучно сомкнулись, изолировав нас от открытого космоса. Покидать кабину я не торопился. Всё, что происходило в рубке «Харгейсы» я видел на экране и собирался дождаться здесь ухода корабля в подпространство. - Минута до прыжка, - доложил Шифф, уже явно поверивший в наше спасение, но окончание его фразы утонуло в вое сигнала тревоги. Во вспышке вторичного излучения прямо по курсу «Харгейсы» из гипера вышел эсминец проекта «Горгулья». С его двигателями что-то явно было не в порядке. Они фонили широким спектром излучений, вызывая впечатление, что корабль вот-вот взорвется. Видимо, вычислитель эсминца выжал из движков всё, на что они были способны, чтобы успеть перехватить наш корабль. Вот только… - Тридцать секунд до ухода в гипер! – продолжил отсчет Шифф. – Торпедный залп противника! Десять целей. Подлетное время пятьдесят секунд. Анна почему-то медлила, и я отдал приказ через систему внутренней связи. - БЧ-3, четыре торпеды. Залп! - Торпеды ушли! Десять секунд до прыжка… Пять… Две… Есть! «Харгейса» тяжело вздрогнула. Вычислитель выдал предупреждающий сигнал о перегрузке прыжкового двигателя. У меня возникло непередаваемое ощущение, что привычное трехмерное пространство как-то очень нехотя сворачивается в точку, однако в следующее мгновение мир привычно мигнул и вспыхнул новыми красками. Корабль вышел из прыжка, вот только не в расчетной точке, а почти в тридцати световых годах от нее. Не знаю, случалось ли такое с кем-то раньше, но мне ни о чем подобном слышать не приходилось. Сначала я решил, что нас забросило вообще неизвестно куда, но, вычислитель «Харгейсы» быстро определил местоположение корабля и бесстрастно сообщил экипажу, что с прыжком вышла промашка и мы одним броском преодолели чуть не пятую часть пути к системе Лигия, куда, к слову, совершенно не собирались. - Призрак, что это было? - Зона гравитационного ограничения, командир. Эсминец Роя – довольно массивное материальное тело, а мы очень быстро летели ему навстречу. Плюс торпеды, причем и наши, и противника. По сравнению с кораблем это, конечно мелочь, но они были намного ближе к нам, чем «Горгулья». Мы оказались на самой границе, за которой гиперпереход уже невозможен. На самом деле четкой границы нет, но, начиная с некоторого расстояния до объекта, сопротивление переходу нарастает очень быстро. В общем, мы находились как раз в той точке, где прыжок еще возможен, но уже требует серьезных дополнительных затрат энергии. Еще пара секунд, и мы бы так и остались в системе Бриганы. Видимо, противник на это и рассчитывал, сжигая двигатели своего эсминца в запредельных режимах и рискуя взрывом корабля во время разгона. Нам очень повезло, что ему не хватило этих двух-трех секунд. *** Мой доклад об обстановке в системе Бриганы совершенно не вызвал оптимизма у офицеров штаба экспедиции. Первый этап моего плана каким-то чудом удалось выполнить, но мы прошли по самому краю, и, как оказалось, учли далеко не все возможности противника, за что чуть было не поплатились. Эсминец Роя, в последний момент появившийся из подпространства, оказался очень неприятным сюрпризом. Я до сих пор не понимал, откуда он взялся. Ни один из кораблей, рыскавших между каменными глыбами внешнего пояса астероидов, не мог так быстро разогнаться для ухода в прыжок. Значит, эта «Горгулья» где-то успешно пряталась, причем настолько эффективно, что даже сканеры «Скаута» оказались не в состоянии ее обнаружить. Вот только просто спрятаться мало. Чтобы успеть вынырнуть из гипера на пути «Харгейсы», этот эсминец должен был в момент ее обнаружения уже иметь приличную скорость и правильный вектор разгона. Ну, может быть, не совсем оптимальный, но близкий к нему, иначе пришлось бы тратить много времени на коррекцию курса. В общем, мистика какая-то. Снова соваться в систему Бриганы не поняв, как Рой это сделал, будет очень опасно, вот только всё равно придется. - Рич, мне последнее время кажется, что мы никогда не вернемся домой, - зябко поведя плечами, произнесла Анна, когда мы, наконец, остались одни, - а даже если и вернемся, это мало чем нам поможет. Перед нами, как будто, встала какая-то невидимая стена. Мы всё время куда-то летим, в кого-то стреляем, спасаем одних людей и обманываем других, но в итоге ближе к цели не становимся. Вокруг закручивается такой ураган, который сметет нас всех, даже не заметив, что мы попали в его воронку. Мне страшно, Рич. Я хочу, чтобы всё это, наконец, закончилось, но вижу, что ситуация становится только хуже, что бы мы ни делали. Тебе могло показаться, что я становлюсь сильнее и решительнее. Мне самой иногда хочется так думать, вот только это не так. Где-то в глубине сознания я всё та же учительница космографии, пытающаяся вбить в головы бывших беспризорников основы знаний о галактике. И знаешь, я бы, наверное, многое отдала за то, чтобы вернуться в те времена и никогда не увидеть того, что происходит сейчас. Я видел, что Анна говорит искренне. Она действительно очень устала, а напряжение последних часов, похоже, окончательно выжало из нее последние силы. - Тебе просто нужно отдохнуть, - я бережно поднял ее на руки и отнес в спальню. – Просто лечь, мгновенно уснуть и проспать часов десять. Поверь мне, после этого твое настроение изменится, и ты станешь смотреть на происходящее более оптимистично. Я присел рядом с Анной на кровать, помог ей раздеться, укрыл легким одеялом и взял ее руку в свою. - Закрывай глаза и попытайся скорее уснуть. Я скоро приду. Честно говоря, тоже мечтаю, наконец, выспаться, но нужно рассказать Шиффу, что делать с нашими трофеями и привезенным мной оборудованием. Работа не должна стоять, даже когда мы спим. Я говорил негромким спокойным голосом, и Анна послушно закрыла глаза, потершись носом о мою руку. - И знаешь, ты действительно меняешься, - продолжил я тоном ниже, почти перейдя на шепот. - Это не иллюзия, это так и есть, но то, что в душе ты остаешься прежней, мне очень нравится. Я ведь тогда влюбился именно в учительницу космографии, а не в госпожу мэра и не в капитана первого ранга федерального флота, пачками жгущую своими торпедами корабли Роя. Когда я осторожно отпустил руку Анны и направился к выходу из командирской каюты, она уже спала, едва заметно чему-то улыбаясь во сне. *** К корветам, оставленным в ничем не примечательной звездной системе, имеющей лишь буквенно-цифровой индекс вместо названия, нам пришлось возвращаться тремя стандартными гиперпереходами. Готовить экипажи для корветов мы начали сразу после отлета из системы Ганны. По рекомендации Чжао Вэй Анна поручила эту работу капитану Коневу. Как пилот аэрокосмического истребителя, он лучше всех нас разбирался в этих вопросах, хотя, конечно, этот выбор был во многом вынужденным. Профильных специалистов у нас просто не было, да и не могло быть. В принципе, современные космические корабли могли действовать под управлением вычислителей, выполняющих приказы командующего эскадрой, или даже полностью автономно, вот только качество их боевой работы в этом случае сильно страдало. Простые и однозначные команды искусственный интеллект мог выполнить лучше любого человека. Применять стандартные тактические приемы вычислитель тоже был вполне способен, но как только в бою возникала ситуация, не предусмотренная пакетом его нейронных сетей, качество принятых им решений резко падало, и это могло привести к очень неприятным последствиям. Проще говоря, лучшие результаты в плане боевой эффективности показывала именно совместная работа людей и вычислителей. Поэтому от экипажей космических кораблей практически не требовались навыки пилотирования или непосредственного управления оружием. Люди определяли прежде всего приоритетность целей, тактику действий в нестандартных ситуациях и, естественно, принимали все решения стратегического характера. Поэтому и их подготовка должна была соответствовать именно этим задачам. Капитан Конев, назначенный командиром легких сил нашего отряда кораблей, подошел к вопросу отбора и подготовки экипажей корветов довольно своеобразно. Ознакомившись со списком личного состава и проконсультировавшись со мной по некоторым кандидатурам, он сделал довольно неожиданный для меня выбор. Пехотинцев и танкистов он в экипажи брать не стал, заявив, что у этих бойцов уже сложились определенные тактические стереотипы, и переучивать их будет очень сложно. Отклонив кандидатуры лейтенантов и капитанов из состава колониальных армий Куньмина и Бриганы-3, он предложил назначить командиром одного из корветов Кислого. Вот уж чего я не ожидал, так это такого поворота. - Поймите, капитан-лейтенант, - терпеливо объяснял Конев, - мне нужны люди, соответствующие одновременно двум главным критериям. Они должны иметь боевой опыт и способность быстро принимать решения в нестандартных ситуациях. Это то, чему быстро не научишь и тем более не переучишь, если, к примеру, у бойца нет привычки к самостоятельному принятию сложных решений в стрессовой ситуации. У старателей с Бриганы-3 такие качества есть, а остальному я их научу, благо программы-тренажеры в памяти вычислителей корветов имеются. На самом деле, кроме уже названных мной главных способностей, от членов экипажа требуется только хорошее знание матчасти и возможностей вверенного им корабля. Всё это можно освоить, причем довольно быстро. Что же касается кандидатуры Кислого, то он единственный из подходящих мне людей обладает большим опытом командования группами бойцов в непредсказуемой и быстро меняющейся обстановке. Это именно то, что мне нужно. Аргументация капитана Конева показалась мне достаточно убедительной, и я задал ему только один вопрос: - А с самим Кислым вы на эту тему уже говорили?