– Расскажи ему, – приказал Тиас генералу после секундной паузы. Другой на его месте раздул бы скандал, но принц был слеплен из того же теста, что и его отец. Краем глаза Балфрусс по-прежнему видел труп. Зрелище было мучительное. – Дверь была заперта изнутри, окна – запечатаны, – объяснил Вэннок. – Стражники стояли в конце коридора. Они прибежали на крик, поняли, что дверь на замке, и сломали ее. – Во дворце есть тайные проходы? Фальшивые стены? – спросил Балфрусс. Нужно было покончить с очевидными объяснениями, прежде чем браться за остальные. – Нет, – уверенно ответил Тиас. Лицо Таландры позади него говорило другое. – В этой части дворца – нет, – уточнила она. Все посмотрели на принцессу с удивлением, а она только пожала плечами. Кому и знать о тайных ходах, как не главе разведки?.. – Вам известно, как это случилось? – спросил Тиас. – Догадываюсь, – уклончиво ответил Балфрусс. – Тут явно не обошлось без магии, и я знаю, кто за это в ответе. Тиас задумался и наконец произнес: – Чернокнижник? – Да, Ваше Высочество. – Поделитесь своими предположениями. Балфрусс усомнился, стоило ли это делать, но остальных, судя по лицам, вряд ли устроила бы половина ответа. – Еще с давних времен, когда тех, кто владел магией, называли чарователями, существует легенда о том, что они обладают даром грезохождения. Считалось, будто их дух может оставлять тело и переноситься на большие расстояния. – Во сне? – спросила Таландра, переступив наконец порог. – Это больше похоже на транс под действием дурмана и музыки, которые помогают уму сосредоточиться. – И во время… грезохождения, – сказал Тиас, с трудом произнеся новое слово, – эти чарователи могли причинять людям вред? – Я полагаю, что Чернокнижник проник в сон короля. Вашему отцу приснилось, что он сражается с чудовищным зверем, и тот разорвал его на части. Чернокнижник каким-то образом сделал его сон явью. Это объясняет раны. Тиас не сводил с Балфрусса глаз, и в глубине их что-то шевельнулось. – Вы тоже это умеете? Проникать в чужие сны и убивать людей? – Нет, – сказал Балфрусс. – Я даже не знал бы, откуда начать. – Значит, любого из нас могут прикончить во сне, – заключила Таландра. – Нужны огромные усилия, и телесные, и умственные. Понадобится много энергии. Любой боевой маг, окажись он поблизости, это почувствует. – Как нам избежать нового нападения? – спросил Тиас. Лишь только он задал вопрос, как Балфрусс понял, что план у него готов. – Нужно забрать с передовой любого из магов и поставить его охранять вас, – обратился он к Тиасу, наследнику престола. – Одного будет достаточно, чтобы держать дозор, пока вы спите, и оградить вас от повторения трагедии. Это было рискованно – предложение основывалось на ничем не подтвержденной догадке, а отозвать мага с поля боя значило увеличить нагрузку на остальных. К тому же никто понятия не имел, намерен ли Чернокнижник повторить попытку. – Позаботьтесь об этом, – сказал ему Тиас и без лишних слов вышел из спальни. Вэнн и Таландра последовали за ним, оставив Балфрусса наедине с мертвым королем. Маг усомнился, можно ли на таком расстоянии установить мысленную связь с Туле, но не успел подумать об этом, как голос шаэльца в его голове произнес: «Я здесь, брат». Глава 19 Балфрусс падал с ног от усталости. Прошлой ночью он спал всего несколько часов, а долгая поездка верхом отняла последние силы. Ему отчаянно не хватало сна, однако прежде нужно было устроить дела с боевыми магами. Следующие три ночи Балфруссу предстояло провести во дворце, охраняя сон королевской семьи. После этого маги решили сменять друг друга. Сила Балфрусса и умение управлять ею были необходимы на поле боя, но остальные могли справиться с Осколками и без него. Всем, кроме Финна, хватало и знаний, и опыта. Через три дня Балфрусса сменит его Кровный брат, а вслед за ним – Элоиза. Хотя никто не сказал этого вслух, Финна решили не вызывать во дворец. Несмотря на всю его мощь, из кузнеца не вышел бы хороший защитник, а рисковать никто не хотел. Судя по всему, неловкое объяснение оставили на совести Балфрусса. Что ж, об этом он подумает в другой раз. Необходимость сменять друг друга могла исчезнуть сама собой, если бы враг подошел к городским стенам. Впрочем, ход войны от Балфрусса не зависел, а потому он решил сосредоточить внимание на более насущных проблемах. Хотя во дворце его разместили в богатых и просторных покоях, осматривать их не было сил: он не видел ничего, кроме постели. Перед бессонной ночью стоило хорошенько выспаться. Уже близился вечер, когда Балфрусса разбудили и позвали ужинать с королевской семьей. Еще за дверями столовой он услышал громкие голоса. Судя по всему, генералы принесли с передовой какую-то ужасную новость. Граэгор орал на Вэннока, а Тиас и Таландра без особого успеха пытались их успокоить. – Твой приказ был ошибкой! – кричал Граэгор. – Пожалуйста, сядьте, – сказал Тиас, но генералы его не услышали. Вэннок сердито тряхнул головой. – Лучше было устроить резню? – Резню? – насмешливо переспросил Граэгор. – Не преувеличивай и не наводи панику! На лбу Вэннока вздулась вена. Казалось, еще секунда, и он ударит седовласого генерала по лицу. Балфрусс преградил ему дорогу. – Узнаю этот взгляд. Отступи, Вэнн. – А ты не вмешивайся, – прорычал Граэгор. – Тебя это не касается. – Еще как касается, – ответил Балфрусс, пристально глядя на генерала. – Я каждый день сражаюсь на войне. – Что ты знаешь о войне, мальчишка, – фыркнул Граэгор. Балфрусс горько усмехнулся. – А вы когда-нибудь бывали в чужих краях? Хоть знаете, как там люди живут? – Это еще к чему? – К тому, что мир больше, чем ваша страна и ваши войны. Вы всматриваетесь в горизонт, а думаете только о Севелдроме. Дальше своего носа не видите. – Давайте все спокойно обсудим, – предложил Тиас, но куда там… – Что ты сказал? – прорычал генерал. – Граэгор! – закричала Таландра. Ее голос эхом отразился от стен. Принцесса терпеливо дождалась, пока генерал посмотрит в ее сторону. – Вы знали моего отца раньше, чем я появилась на свет. Я понимаю, что вам больно, но если мы все перегрыземся, это не сделает чести тому, чего он добился. Нам нужна ваша мудрость и сила. Больше, чем когда-либо. Балфрусс взял себя в руки. Он только сейчас понял: генерал потерял старого друга, и ярость от утраты искала выход. Граэгор не умел выразить чувства иначе как через гнев. – Давайте поговорим после ужина, – сказал Тиас. Возражений не последовало. Столовая была не такой просторной, как огромные банкетные залы для приема важных гостей, однако десяток человек свободно в ней разместились. Дети Маттиаса унаследовали отцовскую умеренность: в сравнении с пирами, которые Балфрусс повидал на своем веку, трапеза оказалась скромной. Вся еда состояла из жареной говядины с юга, приготовленной с местными овощами. Простоту нарушали только необычные для Севелдрома приправы. Балфруссу, который долгие годы пробавлялся козлятиной и бараниной, пища показалась божественной. Кусочками рассыпчатой лепешки он собирал густой соус с тарелки. Сладкая зелень, ломтики картофеля и крыжовник были невероятно сытными, а приправы пощипывали язык. Ужинали молча, единогласно решив не прерывать трапезу разговорами о войне. Когда все было съедено, тишина до того накалилась, что у Балфрусса зазвенело в ушах. – Пожалуй, стоит начать сначала, – сказала Таландра, заметив, что остальные беспокойно заерзали. – На этот раз спокойнее. – Она сделала Вэнноку знак говорить. – Мы выполняли приказ короля, – начал Вэннок. – Дожидались, пока враг атакует и пойдет на пехоту, тогда наши лучники и всадники смогли бы ударить с флангов. Все шло по плану, пока мы не увидели их солдат. – Нельзя было менять приказ, – сказал Граэгор, но Таландра мягко положила руку ему на плечо. – Что пошло не так? – спросил Балфрусс. Пусть лучше глядят на него, чем спорят друг с другом. – Поначалу я решил, что это какая-то магическая уловка, новый мираж, вроде того чудища. Но нет… – Вэннок с трудом сглотнул и печально покачал головой. Он еще не поел толком, однако теперь оттолкнул тарелку. – Они привели пленников, Балфрусс. Узников из Шаэля. Вооружили их чем попало и гнали вперед кнутами. Граэгор снова хотел что-то сказать. Таландра подняла руку, и генерал закрыл рот. – Голодные и грязные, бедняги едва могли идти, не то что сражаться. Должно быть, их послали вперед, чтобы изнурить наших людей. Как на них нападать?! Это была бы настоящая бойня. В их рядах шли мужчины и женщины, но ты бы не отличил одних от других – до того все отощали. Я не мог приказать их убить… – У морринов тоже сражаются женщины, – упрямо возразил Граэгор. – И у воргов. Гнев Вэннока, похоже, окончательно испарился. Он ответил тихо и встревоженно: – Шаэльцы – народ ученых и моряков. Вам это известно, Граэгор. Балфрусс впервые услышал, чтобы его друг обратился к старому воину по имени, которое вряд ли часто использовал, заодно и напомнил, что, несмотря на разницу в возрасте, оба они генералы. Ход был хороший. Граэгор, как ни странно, кивнул в знак согласия.