А я не трахаю одну и ту же женщину дважды. Я никогда не хотел ее снова, как только кончал. Никогда не наблюдал за ней, пока мой зверь придумывал планы, как она будет извиваться подо мной, пока ее киска сжимает мой член. Скоро. Даже сейчас. Ее присутствие начинает влиять на мои мысли и процесс принятия решений. Мне нужно положить этому конец и саботировать самую суть ее бытия, прежде чем она станет проклятием моего существования. Мия шевелится, как обычно, когда спит. По какой-то причине она много спит рядом со мной, что даже ей кажется странным. На днях она случайно сказала мне, что мало спит, даже при включенном свете. Какие границы пересекла тьма, чтобы превратить тебя в это? Я прищуриваюсь и выпускаю дым ей в лицо. Часть меня знает, что меня не волнуют обстоятельства людей. Никогда не волновали и никогда не будут. Единственная причина, по которой у меня возникают эти мысли, в том, что я хочу собрать больше информации о ней и использовать ее, чтобы охотиться на нее. Я бы сломал ее на мелкие кусочки, чтобы никто не смог снова собрать ее. Вопреки тому, что я ожидал, Мия не просыпается. Она подтягивает колени к груди и обхватывает их руками так, что ложится в позу эмбриона. Из ее рта вырываются неразборчивые дрожащие звуки. На верхней губе и на лбу у нее выступили капельки пота, а растрепанные светлые пряди прилипли к коже. Моя рука обхватывает спинку дивана, когда я наклоняюсь, чтобы попытаться расшифровать звуки. Много нытья, криков и стонов боли, но между ними проскакивает что-то еще. Когда я наконец слышу звук, сигарета выпадает из моей руки и падает на пол, выбрасывая искру оранжевого света, а затем гаснет. — Нет… Вот что она говорит между дрожащими звуками. Немного, но, без сомнения, она никогда раньше этого не говорила. Слово. Я был прав. Она совсем не похожа на претенциозную Майю. Ее голос ниже, мягче и, возможно, единственный голос, который я бы слушал на повторе. Снова и снова. Я достаю телефон и нажимаю на кнопку записи. — Нет… — повторяет она, немного сильнее, хотя ее все еще трясет, как птицу, попавшую в шторм. Вся моя кровь приливает к моим ногам. Мой член упирается в боксеры со скоростью, которой я никогда раньше не испытывал. Звук ее голоса взрывается где-то за моей грудной клеткой, и я наклоняюсь еще ниже, так что мое ухо почти приклеено к ее сочным губам. — Нет… пожалуйста… Пожалуйста. Кого она умоляет, если не меня? Она не имеет права умолять никого, кроме меня. Еще стоны. Вдохи. Всхлипы чистой извращенной боли. Я отодвигаюсь назад и смотрю на ее страдальческое лицо, нахмуренные брови и слезы, которые собираются в уголках ее глаз, а затем скатываются по щекам. Ей не только снится кошмар, но она еще и страдает с каждой секундой сильнее. Кто-нибудь лучше разбудил бы ее, но, если я это сделаю, она больше не заговорит. Это говорит ее подсознание, и она, скорее всего, даже не вспомнит слов, которые только что произнесла. Кроме того, как она смеет мечтать о ком-то другом после взрывного знакомства моего члена и ее киски? Черт возьми. Я все равно ее разбужу. Бросая телефон на стол, я постукиваю ее по щеке тыльной стороной ладони. Она даже не шевелится. — Открой свои чертовы глаза, — говорю я не очень вежливо и не могу понять причину моего мрачного тона. Мия не отвечает и не показывает признаков понимания своего окружения. Не вини меня за то, что я собираюсь сделать. Я явно просил ее проснуться, но она, похоже, не в восторге от этой идеи, поэтому мне приходится прибегать к другим мерам. И да, я глубоко взволнован режимом «трахаться», в который легко вошел мой член. Я могу быть известен как человек с огромным сексуальным влечением и обширным репертуаром парафилий, но на самом деле я не так уж легко возбуждаюсь. Или легко. Мия, очевидно, изменила это. Ранее Нила и Бетани практически набросились на меня, предлагая сделку «трахни одну – получи вторую бесплатно», но я не смог проявить ни малейшего интереса. Мия произносит два слова во сне, и я готов оплодотворить ее своим гребаным ребенком, чтобы у нее не было выхода. Блять. Что это была за мысль? Я стягиваю боксеры, оставаясь полностью обнаженным, и запрыгиваю на диван. Мои колени лежат по обе стороны от нее, когда я закидываю одну ее ногу себе на плечо и обнажаю ее набухшую розовую киску. Ей определенно больно, и последнее, что ей нужно – это еще одно сексуальное приключение. Кто-то другой, вероятно, оставил бы ее в покое. Хорошо, что я не кто-то другой. Я приподнимаю рубашку, обнажая розовые соски, дразню один из них, затем глажу ее складочки, погружая пальцы в розовую плоть. По ее маленькому телу пробегает дрожь. Складки дискомфорта медленно исчезают с ее лица, а стоны боли затихают. Как по волшебству. Мои пальцы находят ее клитор, я обвожу его по кругу, а затем слегка касаюсь. Ее бедра дергаются, и стон удовольствия срывается с ее приоткрытых губ. Я продолжаю делать это до тех пор, пока не чувствую, как ее липкое возбуждение касается меня, а пьянящий аромат ее киски заполняет мои ноздри. Пока она извивается, я освобождаю ее киску, которую в данный момент следует называть просто моей киской. Обхватываю пальцами ее горло, впиваясь большим пальцем в красные отпечатки, которые я оставил ранее. Я несколько раз дергаюсь, используя ее липкость на ладони как смазку, а затем медленно погружаюсь в ее гостеприимное тепло. Мия стонет, ее голова запрокидывается, а тело дрожит. Черт возьми. Она идеально тугая. Я толкаюсь в умеренном темпе, наслаждаясь тем, как она сжимает мой член, как будто она в сознании. Тот факт, что она спит, делает все намного эротичнее. Мой член впервые в своей гедонистической жизни серьезно подумывает о более длительной подписке. Соски Мии твердеют, когда ее бедра встречают меня толчок за толчком. Я никогда не верил в судьбу, но уверен, что эта маленькая муза создана для меня. Срабатывают ее телесная память на меня, и она приветственно подергивает бедрами и выгибает спину. — Твоя киска так жаждет моего члена. Ты собираешься принять мою сперму глубоко внутрь, как моя любимая маленькая дырочка, когда я захочу, не так ли? — я стону и ускоряю темп, мгновенно разгоняясь от нуля до сотни. Глаза Мии распахиваются, и на секунду она кажется ошарашенной, смахивая слезы. Мой взгляд ловит ее дикий взгляд, когда я врезаюсь в нее, владея каждым дюймом и не оставляя остатков. Я не останавливаюсь. Слишком поздно останавливаться. Ее безумный взгляд перемещается от моего лица к тому месту, где мы соединяемся. Я ожидаю, что она попытается оттолкнуть меня, но она плотно обхватывает мой член, ее возбуждение – лучшая смазка, которая у меня когда-либо была. Ладно, не считая ее крови. Мия – произведение искусства, когда испытывает оргазм. Ее брови хмурятся, рот открывается в безмолвном «О», и она дергает бедрами. Я ожидал, что продержусь дольше, и обычно так и происходит, но вид того, как она кончает на моем члене, мгновенно доводит меня до грани. Блять. Мои яйца напрягаются, и я кончаю длинными струями на ее обнаженный живот. Я почти кончил в нее. Снова. Не знаю, что на меня нашло. Резинки у меня везде и всюду, но уже второй раз я забываю надеть их.