— Ее надо найти… Найти ее надо… — Так за чем же дело стало? Идите и ищите, — оборатилась к нему греческим профилем Марго. — У вас ведь есть машина? Вот возьмите и прочешите весь Кондратов. — Ну и толку-то что? — насупился Лизаветин Прынц. — Она теперь ко мне не сядет… — Обиделась, значит, наконец-то! — эта Лиза-подлиза первый раз во мне мало-мальски положительную эмоцию вызвала. — А давно пора было! Что до Марго, то она задумчиво обронила: — Боюсь, что и к нам она теперь не вернется… Ну. прямо, того и гляди, разревется. Это ж надо, потеря какая! Прямо невосполнимая! Хорошо хоть Ян с Туськой утешились и за неимением Лизы на кота с щенком переключились. Но самое интересное, это какой из всего Прынц вывод сделал! — А раз так, — заявил, — то вы должны со мной поехать. — Я? — у Марго такое выражение сделалось, как будто ей нечто в высшей степени неприличное предложили. И к тому же еще и в грубой, оскорбительной форме. — Ну, вы же себя ее теткой называли, — угрюмо уточнил Лизаветин Прынц. — Извините, молодой человек, но я с вами никуда не поеду! — в голосе Марго зазвенел металл. Причем, не какая-то там кастрюльная нержавейка, а что-нибудь из редких благородных сплавов, произведенных в условиях космической невесомости. — А наперед зарубите себе на носу, что я этой квартиры никогда не покидаю! — Серьезно? — вылупился на меня Прынц, явно не рассчитывавший на подобный пафос. Серьезнее не бывает, — с готовностью рассеяла я его сомнения. — Ну, если только пожар или наводнение… — Да? — Прынц задумчиво пожевал губами. — Тогда вы должны со мной поехать. Раз она не может. — А это еще с какой стати? — ага, так я и разбежалась! Делать мне больше нечего, кроме как эту баламутку разыскивать! Да к тому же еще второй раз за какие-то сорок восемь часов! И тут — здрасьте, приехали — у Марго снова голосок прорезался. Только теперь уже вкрадчиво-жалобный: — И, правда, Люба… Почему бы тебе не составить ему компанию? А то мало ли вдруг с ней что-нибудь случится? Мои бедные ноги так и подкосились. — О, боже! Это кончится когда-нибудь или нет? — простонала я, схватившись за сердце. — Но ведь она не местная, не кондратовская, принялась увещевать меня Марго, — а потому мы за нее в ответе… — Ну не знаю! Может, ты и в ответе, дело твое, а я так нет, — держалась я до последнего. — Кто она такая, эта девчонка, чтобы я из-за нее переживала? И потом однажды я за ней уже таскалась среди ночи. И еще в одно логово зачем-то затесалась, — красноречиво покосилась я на нашего настырного гостя. — А она нам, между прочим, наврала с три короба! — Но Люба! — Марго свела брови к переносице, и, соединившись в одну линию, они стали похожи на усы, выросшие не там, где следует. Ну, дальше, как всегда, последовали ссылки на мою Туську, будущее которой, если верить Марго, представлялось ей сплошной чередой крупных и мелких неприятностей, но я все равно была кремень кремнем, пока Лизаветин Прынц в кулак не кашлянул: Хорошо, я заплачу вам за беспокойство! Надеюсь, вперед? — тут же поймала я его на слове, чтобы он потом не отвертелся. — М-м… В данный момент я на мели, — похлопал он себя по карманам, — но впоследствии обязательно заплачу. Скажите только, сколько вы хотите? — Сто! — выпалила я и добавила: — у.е., разумеется. Однако! — ощерился наследник ликеро-водочного магната, который ко всему прочему еще и прижимистым оказался, как, впрочем, и все подобные ему оресты, если судить по классической русской литературе. — Неплохие у вас аппетиты! — А это тариф у нас такой, — надула я щеки для солидности. — Строго по таксе. — Ладно, будет вам по таксе, — пообещал мне Лизин соблазнитель. А Марго, недаром же она в нашей фирме за мозги отвечает, выставила ему еще одно условие. Чтобы он рассказал дома правду о краже, в которой Лизу обвинили. — Вы слышите, молодой человек, — упрямо твердила она, — это ваш долг. — Хорошо, расскажу, — буркнул он недовольно и, видимо, решив, что дело уже на мази, стал меня подгонять. Но, прежде чем окончательно согласиться, я еще немного поартачилась, чтоб жизнь ему медом не казалась. Хотя, сообщу вам по секрету, всю жизнь мечтала на «Мерседесе» по родному Кондратову прошвырнуться. Притом что, по большому историческому счету, при наших колдобинах на гусеничном тракторе оно сподручнее будет. * * * Мечта сбылась, прошвырнулась. Ох, и благодать, доложу я вам, несмотря даже на ухабы. Вот только пастушку нашу мы так и не нашли, хотя и прочесали Кондратов вдоль и поперек. От фешенебельной Заречной до НИИХАМа, нашего пребывающего в забросе академгородка, в котором Стас когда-то крепил оборонку в качестве самого младшего научного сотрудника. Горе-Орест всю дорогу скрежетал зубами: — …Твою мать!.. Ищи ее теперь!.. Ну, куда, куда она подевалась? Я же без устали вертела головой, чуть ли не в каждый куст вглядываясь, да все без толку. Ничего похожего на Лизу. А тут еще и смеркаться стало. — А вдруг она все-таки к вам вернулась? — высказал предположение Денис, когда мы примерно в двадцатый раз по проспекту Демократов колесили. — Может, позвонить вашей этой… Марго и узнать? — Может, — кивнула я невозмутимо, — только с твоей трубы. А что я рыжая, оплачивать из своего кармана интересующие этого юного буржуина переговоры? Да ради Бога! — Лизаветин прынц, держа баранку левой рукой, правой достал из кармана сотовый телефон и швырнул его мне. Кстати, мобила у него была — застрелись, навороченная, со всякими прибамбасиками, только что без бриллиантов. Нет, ну живут же некоторые! Не знаю, может, я и преувеличиваю, конечно, но мне показалась, что и Марго в Денисовой трубе как-то отчетливее была, хотя и ничем нас. не порадовала. Поскольку Лиза, по ее словам, пока нас не было, не только не появлялась, но и не звонила. — Стоп! — осенило меня. — Но ведь у этой девчонки тоже есть телефон! — Есть, — подтвердил Прынц, — но она его, похоже, отключила. — Ну, надо же, как ты ее допек! — подивилась я. А ведь она тебе такие дифирамбы пела! А Лизаветин дружок в ответ фыркнул: — Да это она меня допекла! Притащилась зачем-то… А я всего-то и хотел ее на поезд посадить! И для ее же собственного блага! — Ну, положим, у нее насчет ее собственного блага могла быть иная точка зрения, — заметила я, имея в виду то обстоятельство, что Лиза, уж конечно, не затем в Кондратов приезжала, а тем более в горничные подавалась, чтобы по первому же Орестову требованию послушно восвояси отмотать. — Точка зрения у нее какая-то… — проворчал Прынц. — Не знаю я, чего у нее на уме, но, когда я пошел ей билет до Москвы покупать, она взяла и смылась! И, главное, я сразу в машину и за ней, а она, как сквозь землю провалилась! — Постой, а на перроне ты ее не искал? — поинтересовалась я. — Да нет, — Денис, сильно щурясь от слепящего света встречных машин, все еще продолжал всматриваться в немногочисленных кондратовских прохожих, в то время как я уже перестала. — Просто я подумал, что, если б это я на ее месте был и решил от кого-то сбежать, то сразу в город бы рванул. Там ведь легче затеряться. — Так то ты, а то она, — здраво рассудила я. И потом, может, сбегать в ее планы и не входило? А что, если она опять на рельсы подалась? А с тех пор, — я посмотрела на часы, — уже два поезда прошло, между прочим! Денис сразу побледнел, хотя про рельсы это я так, для красного словца приплела, поскольку снаряды, как известно, в одну воронку не ложатся, да и не такая Лиза дура, чтобы печальную участь своей литературной тезки повторять. И к тому же, та ведь утопилась. А паровоз, как мы с вами успели выяснить, совсем из другой оперы, и даже я знаю, из какой. А Прынца нашего, представьте, вдруг ни с того, ни с сего забрало. Потому что он резко по тормозам даванул, развернул свою шикарную колымагу и к вокзалу на всех парах погнал. Так что, буквально через каких-то пять минут мы уже на перроне околачивались. — Ну, и где она в прошлый раз была? — почесал затылок Денис. Я прошла немного вперед и, вытянув шею, как жирафа, посмотрела на рельсы: — Кажется, здесь… Лизаветин Прынц тоже на рельсы уставился. А попутно достал свою пижонскую мобилу, подержал ее возле уха, сплюнул и обратно в карман засунул. — Да ладно тебе, не переживай, ничего с ней не случится, — как могла, утешила я его. — Она ведь только утонуть может, и то в крайнем случае. — Почему утонуть? — выпучил на меня свои глазенки наследный ликеро-водочный Прынц. — А потому что классику читать надо! — с большим удовольствием попеняла я ему. Переняла, так сказать, опыт у Марго. — Какую еще классику? — засопел отпрыск главного кондратовского буржуина. — А «Бедную Лизу»! — я на полную катушку наслаждалась своим интеллектуальным превосходством над этим богатеньким неучем. — Есть такая повесть у этого… Ну, не важно, короче. Так вот, там тоже пастушка Лиза была. Жила себе, горя не знала, пока не, пока не пошла в Москву ландышами спеку — лирвоать и не встретила по дороге одного перца с бабками. Который ее поматросил и бросил. А она с горя взяла и в пруду утопилась. Вернее, сдуру. И вот ведь волшебная сила искусства! Дениса-Ореста опять забрало. Да еще как! Аж зашатало! Нет, но кто бы мог подумать, что он такой чувствительный, а? В жизни мне этого молодого поколения не понять! Вот скажите, чего на него наехало, когда он друг сорвался с места и засверкал от меня пятками? — Эй! — заорала я. — Ты куда?