Я даже не знаю, что меня злило больше: хамское отношение при том, что, по словам священника, это якобы стандартная процедура и нам ничего не угрожает, или то, что мать в её ужасном состоянии подвергали таким стрессам. Ещё больше захотел прикончить этих двоих служителей правопорядка, когда один из них как будто невзначай взялся за ягодицы Софии, пока запихивал её внутрь машины. При этом урод довольно улыбался. Зайди он дальше, я бы не сдержался и попытался прикончить ублюдка. Но, видимо, жандармы сильно ограничены в просторе возможных действий. Когда мы уселись на узкие металлические скамейки, жандармы заняли места в салоне автомобиля и попытались завести эту колымагу. Стартер крутился, но двигатель никак не хотел запускаться. — Кусок говна! — ударил в руль кулаком толстый жандарм. — Долбанная помойка. После «магических слов» автомобиль завёлся, и мы тронулись. Вонь выхлопных газов затягивало к нам, отчего мы дружно сморщили лица. Тарахтя, автомобиль последовал за внедорожником церковника. По дороге жандармы беззаботно общались между собой на разные темы, как будто нас с сестрой и матерью здесь не было. Они друг с другом поделились тем, что каждый из них ел. Потом начались разговоры про то, как один из них сходил в публичный дом и одна крупная дама «высосала из него все соки». От игры слов худой жандарм заржал, будто это лучшая шутка на свете. В какой-то момент получилось отключиться от словарного поноса, но ненадолго. Вскоре я начал вслушиваться в каждое сказанное ими слово. — Почаще бы нам такую лёгкую работёнку давали, — хмыкнул толстяк. — С этими священниками обычно просто не бывает. Неделю ищешь нужного им человека всего лишь по описанию и услышанному имени, таскаясь по всему городу. — Ага. Всего-то нужно было поехать в аукционный дом. Я и не ожидал, что там нам всю информацию на блюдечке с голубой каёмочкой предоставят, — хохотнул тощий жандарм. — Обычно с этими аукционистами сплошные проблемы. «Видите ли, конфиденциальная информация, мы не имеем права говорить» и так далее… — попытался он спародировать шаблонный ответ. — Ну, тот старик оценщик действительно встал в позу. А вот его помощник оказался на редкость разговорчивым малым. Побольше бы таких, — весёлым тоном заявил полный жандарм. Так церковники заинтересовались моими формациями ещё на аукционе? Честно говоря, не совсем представляю, почему служители Богов так всполошились… Формации, которые я создал, действительно были неординарными, но крайне слабыми, да и материал был не лучшим. Хоть за две тысячи лет магия формаций сильно деградировала, всё равно оставались мастера. И судя по тому, что я знаю, их особо никто не трогал. К примеру, тот же недавно встреченный мною профессор из академии. Он спокойно себе ездит по городам и изучает магию формаций. Тогда из-за чего такая реакция со стороны церкви Танталоса? Зачем весь этот спектакль? А вот и имечко проскочило среди болтливых служителей закона. Сдал меня Максимка. Вот же урод! Не зря он на меня волком смотрел, когда я уходил с золотой карточкой из аукционного дома. Я перевёл взгляд на маму. Было видно, что ей плохо. Она кое-как оставалась на месте, пока эта колымага скакала по всем ямам и ухабам. И если бы сестра не поддерживала её, приобняв за плечи, то бедная женщина уже давно бы упала. Сжал зубы. — Софа, что ты знаешь про проверку на еретичество? Решил узнать больше про данную процедуру. В моё время, если кого-то подозревали в чём-то против Богов, — разговор был короткий. Он или она и их близкие умирали в назидание остальным. — А вас, аристократов, разве подобному не учат? — устало и без обычной наглости в голосе ответила сестра. — Может, и учат, но я хотел бы узнать об этом больше от тебя! — Проверка на еретичество нужна для того, чтобы выявить тех, кто не верит ни в одного из Богов, настроен против них и церкви. В основном те, кого забирают на проверку, возвращаются, но есть и те, кто пропадает, — лениво объяснила сестра. — Но ты можешь не волноваться. Мы же все верим в Богов и никогда не шли против их воли или церкви! Поэтому нам нечего бояться. Уверена, всё будет хорошо. София выдавила из себя вымученную улыбку и посмотрела на маму. Все верим и не пойдем против воли Богов?.. Ага, как же. Ко мне подобное не относится. Надеюсь, в церкви, куда мы едем, не будет способа действительно проверить мою лояльность. Иначе для меня всё может плохо кончится, как и для моей семьи. Ведь я собираюсь их всех уничтожить. А также узнать тайну, зачем они постоянно развязывают войны, где умирают миллионы людей. Меня немного расстроила религиозная фанатичность матери и сестры. К большому сожалению, в этом мире так мыслят практически все. За прошедшие тысячелетия церковники очень основательно промыли мозги человеческим массам. В моё время с этим тоже было туго, но сейчас всё ещё хуже. Я понимал, что так называемая проверка на еретичество — это узаконенная возможность церкви расправляться с неугодными. Очень удобная процедура. Ведь любого можно обвинить в том, что он не верит или замышляет зло против Богов и церкви. Обратное доказать не получится. Жандарм за рулем резко нажал на тормоз. Меня вдавило в металлическую стенку, а мама ударилась головой, не способная схватиться хоть за что-то. Вонь выхлопных газов наконец-то закончилась. Нам отрыли дверь. — С вещами на выход! — объявил толстый жандарм. Я дёрнулся первым. Выскочил и встал рядом с ним. — Осторожно, наша мама больна! — сказала сестра, когда жандарм решил «помочь» ей быстрее выйти наружу. Та едва держалась на ногах и, казалось, вот-вот упадёт. — Ничего, потерпит, — фыркнул полный жандарм. Софья и я, поддерживая, помогли маме спуститься и не упасть. Следом я подал руку Софье. Снял с себя пиджак и накинул ей на плечи. Сестра молча застегнула его, прикрыв оголённые части тела. Нужно было видеть лицо недовольного жандарма, который рассчитывал ещё раз облапать мою сестру или продолжить пялиться на её формы. Мы стояли рядом с храмом Танталоса. Величественные стены из красного мрамора предстали передо мной. Взгляду открылся огромный комплекс построек. Помимо самого храма, что выделялся и высотой, и размером, здесь было по меньшей мере десять не маленьких зданий. Впечатлил размах, с которым возвели эту церковь. В моё время такие шедевры строили только в крупнейших городах, да и то не во всех. А здесь всего лишь Тверь… Насколько шикарными будут соборы центральных городов княжеств и самой столицы? Мимо прошла группа девушек-послушниц храма. Все молодые, красивые и фигуристые как на подбор. И их взгляды… Все как одна смотрели в ноги и двигались, словно рабыни, которых вели для работы в поле. Лица серьёзные и, я бы даже сказал, печальные. Зная натуру священников, у меня возникли нехорошие мысли. Меня толкнули в плечо. — Хватит пялиться, сопляк! — гаркнул тощий жандарм. — Топай давай. А то мы поможем вам! — ухмыльнулся он. Я же сделал заметку в памяти, что, если в будущем будет возможность, я расквитаюсь с этими уродами. Поддерживая маму с обеих сторон, мы приблизились ко входу в храмовый комплекс. Великолепные узоры, изображающие языки пламени, украшали железные ворота. Эта работа явно принадлежит какому-то выдающемуся мастеру. Настолько аккуратно проработаны мелкие детали. Все элементы подогнаны друг к другу, а краски такие яркие, будто их только нанесли. Боги и их служители не привыкли экономить на своих соборах и храмах. Насколько я помнил, это их визитная карточка, показывающая величие религии простым смертным. Нас пропустили через ворота, и мы оказались на территории храмов. Подошли к самому большому зданию и зашли внутрь. Запах сандала ударил в нос, вызывая не самые приятные воспоминания из прошлого. Просторное помещение, в котором много служителей в таких же красных мантиях. У кого-то присутствовали знаки отличия, что демонстрировали ранг и положение в пищевой цепи. Большинство стояло на коленях и молилось Танталосу. Судя по лицам матери и сестры, они здесь впервые. В центре храма горел огонь, как символ Бога. Его никогда не тушили. В моё время считали, что если ты истинно веруешь, то, опустив руку в пламя, оно не обожжёт тебя. Перевёл взгляд на жандармов. Они закрыли глаза и тоже послали свои мольбы мерзкому Богу. Как у них в глазах не рябит? Внутри всё из такого же красного мрамора. На куполе изображён образ Бога, который дал людям огонь, согрел и позволил развиваться. Картинки словно куски истории, где Танталос вмешивался, дабы помочь человечеству. А ещё повсюду знак Бога — золотое пламя в круге. — Как красиво, — выдохнула Софья. — Да, великолепное место, — слабым голосом ответила мама, и они перевели взгляд на меня, думая, что я тоже скажу свои мысли по поводу увиденного. Часть служителей собралась около алтаря, что является сердцем каждого храма. На золотом треножнике расположился красный шар с жёлтыми прожилками. Нас повели дальше через всё помещение. И чем ближе мы приближались к реликвии, тем отчетливее я чувствовал могучую энергию в нём, подобную свету, который слепит и обжигает одновременно. Ранее, общаясь со священником на лестничной клетке, я тоже ощутил некую силу внутри него. Вот только в нём её было гораздо меньше. Теперь я понимаю, что она идентична. В голову пришла безумная мысль. А что если я способен ощущать божественную благодать? В прошлой жизни я не умел ничего подобного. Но я переродился, и, возможно, благодаря этому у меня открылись новые способности? Ничем иным эти ощущения я объяснить не могу. — Дальше ими займёмся мы. Вы можете идти, — к жандармам обратились подошедшие церковные «работники». В каждом соборе обязательно была своя охрана, подчиняющаяся напрямую священнослужителям. И эти трое охранников выглядели довольно внушительно. Высокие, крепкие мужчины. У каждого по две кобуры с пистолетами, а ещё по автомату, перекинутому через спину. В моей прошлой жизни не существовало огнестрела, поэтому мне было интересно, насколько такое оружие эффективно против той же магии. Уверен, в будущем мне ещё предстоит это узнать. — Счастливо оставаться! — сказал толстый жандарм, облизываясь и разглядывая мою сестру. Ну наконец-то! Софье стало не по себе, и она укуталась в мой пиджак! — Идём! — сказал первый из охранников, пока двое зашли нам за спины. А ребята молодцы. Руки рядом с кобурой держат. Я пропустил момент, когда они их успели открыть. Мы вышли из храма через дверь и оказались снова на улице. Прошли меньше ста метров и заглянули в двухэтажное здание. Массивные двери, на окнах решётки. Внутри стояла скамейка. Нам кивнули на неё. — С вами поговорят отдельно, — заявил один из церковных охранников. Я посмотрел на болезненный вид матери и на испуганную сестру. Надеюсь, с ними всё будет нормально… Нас разделили. Каждый из трёх взял по человеку, и нас повели. Мама с сестрой на первый этаж. А меня по лестнице на второй. Мужик дёрнул ручку, и мы зашли в помещение с несколькими стульями и деревянным столом. Видимо, здесь и будет проходить мой допрос. Охранник вышел сразу же после того, как привёл меня сюда, и на время я остался один. Дверь за собой он закрыл на ключ и, судя по звукам, встал рядом. Я встал и подошёл к решетке на окне. Потрогал её и почувствовал ту же божественную благодать, только в ещё меньших количествах. — Защита от побега и магии? — пробормотал я. Вернулся на место и сел. Через пять минут ожиданий в помещение наконец зашёл тот же священник Танталоса, который приходил к нам домой вместе с жандармами. — Снова здравствуй, Тимофей, — кивнул церковник, почесав свою жиденькую бородку и посмотрев на меня хитрым взглядом. — Здравствуйте, — кивнул я, стараясь скрыть неприязнь в своих глазах.